– Не нервничай. Я уверен, ты сможешь напечатать фотографии.
– Это да, – ответила Женя, хотя нервничала она совсем не из-за фотографий. – Это, – показала она на формочки, – я развела проявитель, ополаскиватель и закрепитель. Еще тут кадрирующая рамка, еще вон лежит… Это фотонож. Это глянцеватель стоит.
– Очень непонятная вещь.
– Свет красный, потому что…
– Чтобы не испортить фотографии, – сказал Лианг. – Я представляю себе процесс. Но никогда не пробовал делать такие фотографии. Мне очень интересно.
– Самое интересное, что творить волшебство мы будем с тобой. – Женя осеклась, потому что прозвучало малость двусмысленно. – Это пленка со вчерашнего дня. Там ребята и ты. Я отобрала негативы с тобой. Сейчас на тебя посмотрим.
– Я нервничаю теперь.
– Не нервничай. Уверена, что смогла сделать эти фотографии чудесными.
Она настроила фотоувеличитель на нужный масштаб и положила лист фотобумаги на столешницу. На мгновение щелкнула внутренняя лампочка, проявив негатив. Женя убрала лист со столешницы.
– Давай посмотрим, что у нас тут, – сказала она, опуская бумагу в форму с проявителем. – Смотри, настоящая алхимия.
Медленно на белой бумаге начали проступать очертания. Женя смотрела, как завороженно наблюдает за процессом Лианг. Фотография появилась. Крупный план, где Лианг серьезно смотрел на зрителя, словно дух реки, которого потревожили во время купания.
– Видишь, какой харизматичный, а еще стеснялся.
Лианг смутился и отошел в сторону.
– Ты куда? Давай возвращайся, будешь мне помогать. Бери щипцы. Ага. Теперь это фото сюда. Это закрепитель, а потом там прополоскать. Я пока подготовлю глянцеватель.
Лианг послушно выполнял ее поручения, пока Женя включала аппарат для сушки фотокарточек. Забрала промытое изображение и положила туда.
– Давай следующую, – сказала она, вернувшись к фотоувеличителю.
Они проявили все отобранные Женей фотографии. На всех был Лианг. Она специально отметила удачные кадры, а потому довольная собой наблюдала, как он удивляется, что может выглядеть хорошо без корректировки. По мнению Жени, выглядел он не просто хорошо, а потрясно. Но Лианг продолжал скромничать и находить в себе недостатки. Говорил: лицо у него не симметричное. Ворчал на странные, на Женин вкус, вещи. Соглашался, что эти фото прекрасные, но исключительно потому, что Женя очень талантливая.
– Не без этого, – усмехнулась Женя. – Но давай уже признаем, что мой талант лишь подчеркнул твою благородную красоту.
Лианг замолчал и задумчиво на нее посмотрел.
– Хорошо.
– Что хорошо? – уточнила Женя.
– Я верю, что я хорошо выгляжу. Спасибо тебе за это.
Женя не могла понять, он говорит это, потому что лучше согласиться, чем спорить, или потому что она действительно помогла ему посмотреть на себя другими глазами. Женя сложила готовые фото в папку и передала Лиангу.
– Это тебе. Подарок.
– Спасибо, – взял он папку. – Это очень особенный подарок. Фото в одном варианте.
– Не совсем. У меня останутся негативы. Но если тебя это смущает, то могу тебе отдать.
– Не нужно. Оставь. Это хорошие фотографии. Ты очень талантливая. Я видел твои работы города. Но портреты у тебя лучше. Я благодарен, что ты позвала меня в это место. Я не надеялся, что буду однажды печатать фотографии.
– Обращайся, – улыбнулась Женя. – Пойдем, и так тебя задержала, а ты еще куда-то до вечера хотел попасть.
Женя закрыла мастерскую и проводила Лианга. Была довольна собой и его теплым взглядом, которым он смотрел на подаренную папку. Нет, ему, определенно, понравилось. Это была не вежливость. Женя улыбнулась и пошла размышлять над предстоящим свиданием.
Как только вернулась в комнату, сразу же постучала Мария Николаевна. Расспрашивала, как съездили, что делал ветеринар, что сказал, на какое число записались, как котята перенесли поездку, как вели себя с доктором. Женя утонула в рассказе и ответах на возникающие вопросы. Потом Мария Николаевна предложила попить чайку. Они засели на кухне, обсуждая события. Соседка с азартом рассказывала про их вчерашние посиделки, про то, как вчера обзванивали полгорода и области, пристраивая малышню. Мария Николаевна хохотала, а Женя думала, что давно не видела ее такой оживленной. Потом чаепитие плавно перешло в обед, потом вновь пришли ее подружки, сегодня с ягодными пирогами, вновь начался девичник. Женю зазывали играть в лото, которое они сегодня решили сделать причиной посиделок, но она отнекивалась. Не спешила говорить о свидании, но, кажется, Мария Николаевна и сама догадалась.
Когда Женя немного отдохнула от шума, приняла душ и делала массаж котятам, пришло сообщение от Лианга:
«Я заеду через два часа. Это будет ресторан. Но ты не обязана наряжаться. Хочу, чтобы тебе было комфортно. Я буду в этом».
Женя посмотрела на его рубашку с жаккардовым жилетом и темно-зеленые брюки.
«Господи, это все по-настоящему», – с ужасом осознала Женя.
Перспектива пойти на свидание с Лиангом вдруг из шутливого миража стала реальностью. Он приедет через два часа. Повезет ее в ресторан. Вздрогнула от уведомления:
«Если ты не хочешь в ресторан, напиши мне. Я готов идти гулять или поехать куда скажешь».
«Да нет. Все подходит».
Женя открыла шкаф и перебрала все платья. Потом подумала, что платье – это слишком. Решила одеться так, словно не старалась. Странно изображать, будто ей все равно. Ей ведь не все равно. К тому же, они с Лиангом давно общаются. Если она будет выглядеть, как будто ей безразлично это свидание, он решит, что она не заинтересована в отношениях с ним. Женя спросила себя: заинтересована ли она?
С самого начала ей нравилось с ним общаться. У них не совпадали интересы, но это не мешало, скорее, наоборот, позволяло обоим узнавать новое. Пожалуй, дело в том, что Лианг искренне любил свою работу, она любила свою будущую работу. Им нравилось делиться тем, что вдохновляет, показывать иной взгляд на мир и рутину. Для него рутиной были бамбуковые заросли, уличная еда, семейные ужины и панды. Для Жени – Северная столица, ветреное студенчество, театры, галереи и любовь к большому кино.
Пусть тогда Лианг не знал, что она девушка, это позволило ему открыться. Она чувствовала себя в безопасности из-за расстояния. Никакого флирта, никаких намеков и планов: а вдруг из общения что-то да получится. В итоге сейчас она смотрела на себя в зеркало, решая, подходит ли рисунок платья к орнаменту на его жилетке. Женя все больше нервничала. Ведь могли бы так и остаться друзьями по переписке. Пока еще не поздно вернуться. Хотя кого она обманывает. С того самого момента, как он вышел на сцену в особняке Брусницыных, с того мгновения путь к обычному общению был отрезан. Нечто непоправимое случилось с ней тогда, и Лианг из аватарки с забавным пареньком визуализировался в красивого самодостаточного мужчину. И с того самого вечера этот образ никак не портился, новогоднее волшебство ничем не развеивалось. Женя повесила платье на место. Слишком девчачье, и выглядела она в нем как старшеклассница.
Женю пугало непонимание, какой она видится Лиангу. Все-таки он представлял ее как бро, который делает крутые городские фото и учится в университете кино и телевидения. Лианг так просто и безэмоционально принял тот факт, что она тонкая смешливая девчонка, что это смущало. Ясно дело, она никогда не замечала за ним сексистских замашек и шутеек, потому, возможно, ему просто все равно, какого она пола. Ему просто нравилось с ней общаться. Однако он пригласил ее на свидание. Если прочие симптомы можно было оправдать: ему интересно кататься с ней по ночному Питеру, а потом он просто спасал котят, и неважно, что пришлось остаться у нее дома. Нет, он прямолинейно назвал их будущую встречу свиданием. Она ему не друг.
Женя вздохнула и посмотрела прогноз погоды. Минус десять, снег, ветер до десяти метров в секунду.
– Да уж, – задумалась Женя. – Никаких юбок.
В красном свете он казался таким притягательными и мистическим. Уравновешенный слушатель себе на уме. Его полуобнаженные фото в воде, проявившись на листы бумаги, добавляли образу Лианга еще большей мужественности. Женя теперь видела, что сама же подчеркивала его сексуальность каждым кадром. Заметил ли это Лианг?
– Ну что я, в самом деле, ломаюсь! – разозлилась на себя Женя и достала из шкафа расслабленный брючный костюм темно-зеленого цвета.
Как только увидела присланное Лиангом фото, сразу же поняла, что этот костюм подойдет лучше всего. Но как же страшно было признаться в желании идти на свидание в настолько плутовском и сексуальном образе.
Мягкая ткань приятно касалась кожи. Единственной четкой прямой у костюма оставалась линия плеч. Остальные мягкими складками делали Женю беззаботной и непринужденной. Однако именно эту модель можно было носить лишь на голое тело. Застегнув единственную крупную пуговицу, Женя задумалась – запаникует Лианг из-за ее декольте или все-таки нет. Пристегнула крупные геометрические клипсы и накрасила губы. Ей нравилось отражение. Взрослая, творческая и автономная.
Он приехал чуть раньше, пояснил: чтобы наверняка не опоздать. Женя уже была готова, потому, попрощавшись с Марией Николаевной и ее гостями, вышла. Он выглядел счастливым и смущенным. Протянул Жене цветы, со всех сторон укрытые плотной бумагой.
– Там холодно, – сказал смущенно, – продавец сказала, что так будет лучше.
– Да, она права. Погода сегодня так себе, – улыбнулась Женя, снимая верхний слой. – Ого.
Внутри оказался пышный букет нежно-розовых гвоздик. Женя не ожидала, что будут именно эти цветы.
– Я вспомнил, когда я делал фото в бабушки саду, ты спросила, что за мной. Ты очень удивилась, что это персики. Ты сказала, что не видела, как цветут персики. А потом загрузила фотографию, где были красные гвоздики на памятнике. Ты писала, что это несправедливо не любить гвоздики, потому что они красивые. Особенно тебе нравятся кустовые, потому что они маленькие и милые.