[87].
Грюйтрехт мог быть дарован и городам. Имперский город Дортмунд получил право сбора налога с грюйта напрямую от императора. В период с 1047 по 1064 год граф Альберт II Намюрский, опасаясь того, что Льежский епископ может присвоить себе полномочие, дарованное городу Динан, получил письменное подтверждение на обладание грюйтрехтом. Со временем это право стали выдавать и мирянам: например, в 1226 году граф Фландрии передал грюйтрехт города Роденбург горожанину из Брюгге. В 1045 году епископ Меца Теодорих II пожаловал его монастырю Сент-Трюйден, располагавшемуся к западу от Маастрихта. Право сбора действовало не только на территории монастыря, но и в окружавшем его городе. Сент-Трюйден был уполномочен построить помещение, в котором должен готовиться и продаваться грюйт. Обновляя это дарение в 1060 году, епископ Адельборо III сказал, что прежде пиво здесь было плохим, но новое руководство его значительно улучшило[88].
К началу Высокого Средневековья право поставлять пивоварам грюйт крепко удерживали за собой графы Голландии, Фландрии и других графств в Нижних Землях, Вестфалии, долины Рейна, а также епископы Нижнего Рейна — например, епископы Льежа и Утрехта. Возможность контролировать поставки грюйта в действительности являлась возможностью установить налог на производство пива. Обладание этим правом приносило огромную прибыль и потому ревностно защищалось. Хозяин земель не получал грюйтрехт автоматически лишь по праву владения им, подобно сборам на использование мельниц или общественных печей. Это право сильно отличалось от других, оно было не сеньориальным, а публичным, соответственно, его держатели являлись представителями публичной власти. Получив право сбора налога с грюйта, его обладатели, вне зависимости от объема их церковной или светской власти, стремились расширить и усилить возможности пользования этим правом. Графы стремились не только взимать налог с используемого на их территориях грюйта, но также принудить всех пивоваров закупаться грюйтом именно у них, их людей или у тех, кто выкупил у графов права на распространение грюйта[89]. Все более ослабевающая в течение XI и XII веков власть императора позволила местным властям расширить свои возможности и контролировать грюйтрехт. Со временем это публичное право, несмотря на свои истоки, стало принимать вид, характер и легальный статус обычного сеньориального права. В XII веке одним из результатов такого изменения стало судебное разбирательство о размерах таких налогов[90]. Хотя статус грюйтрехта изменился, он оставался налогом на производство пива, которого пивовар не мог избежать нигде, поскольку использование грюйта стало обязательным.
Монастыри, по всей видимости, повлияли на качество пивоварения. То, что они готовили пиво в больших объемах, а их инструменты были качественнее, позволило монахам стать хорошим примером для местных пивоваров. Так случилось, например, в XI веке в монастыре Сент-Трюйден и в монастыре Селье неподалеку от Бергена в Норвегии. К концу XIII века Сент-Трюйден был самым крупным центром пивоварения во всем регионе. К 1250 году город и ближайшие территории могли похвастаться тридцатью пивоварами[91]. Увеличение количества и размеров монастырей в XI–XII веках, а также их расположение в Европе (они обычно занимали незаселенные территории) способствовало распространению пивоварения. Вскоре после основания монастыря строили и пивоварню. Некоторые аббаты предпочитали хотя бы частично полагаться на пиво, которое давали в качестве платы арендаторы их земель, поэтому они могли ненадолго отложить постройку собственной пивоварни. Большие объемы потребления все же заставляли их использовать пиво, полученное от арендаторов, лишь в качестве дополнения к тому, что монахи могли произвести сами. Аббатство в баварском Прюсениге, неподалеку от Нюрнберга, впервые упоминается в 1109 году, а его пивоварня — лишь в 1329 году. Можно заключить, что внешние источники пива преобладали над внутренними на протяжении некоторого времени[92]. Монастыри также могли закупать пиво в местных домохозяйствах — опять же, в помощь своему производству. Братия ожидала, что качество домашнего пива будет сопоставимо с качеством того, которое они производят для себя, потому требовала у поставщиков соблюдать стандарты. Как только какое-нибудь аббатство начинало варить собственное пиво, сразу же возникала необходимость куда-то девать излишки — то есть искать возможность для продажи. Самый ранний тому пример мы обнаруживаем в Баварии 1143 года. Эта практика стала распространяться и на другие монастыри. Варка пива монастырями непосредственно для его продажи, распространенная в Германии, была неизвестна в других местах, например в Нижних Землях. Единственным исключением в этом регионе является монастырь в Маастрихте[93].
Монастыри не были единственными религиозными учреждениями, имевшими пивоварни. Священники на епископских владениях, обычно все же более скромных по размеру, потребляли пиво на регулярной основе. Люди из окружения епископов делали пиво сами и, возможно, тоже влияли на местное домашнее производство, только на меньшей территории.
Многие епископские пивоварни отсчитывали свою историю от эпохи Каролингов, когда Карл Великий пытался создать внутри империи систему епископских и архиепископских кафедр. В X веке капитул Страсбургского собора должен был варить пиво на особые праздники. Пожертвования церкви 960-х годов говорят о том, что там производилось 145 000 литров пива в год[94].
Поскольку епископские пивовары варили пиво в городах, существовала опасность конфликта между ними и городскими пивоварами. К началу XII века польские монастыри стали открывать в деревнях таверны. Они были местом сбыта монастырских товаров и источником дохода[95]. Такого в северо-западной Европе практически не происходило вплоть до конца XIII века — отчасти из-за того, что монастыри там были менее важны для экономики, чем на востоке, а также потому, что на епископских пивоваров часто подавали в суд городские. В один момент городские пивовары начали обгонять монастырских, но жалобы на них не прекратились. Такие жалобы можно найти и в XVI веке, например в Дрездене. В XVI веке герцог Лотарингии получал пиво из монастыря, но в начале следующего века он, наконец, перешел на пиво, варившееся в его домохозяйстве[96]. После 1300 года в Нижних Землях конфликты между монашескими и другими пивоварами стали редкостью. К тому моменту абсолютное большинство городского населения употребляло местное пиво — это было результатом городской политики, растущего населения, высокого производства, адаптации селян к стандартам монашеского пивоварения. Монахи и их пиво никуда не исчезли, но и в Нижних Землях, и на других территориях городское коммерческое пивоварение развивалось очень быстро и стало преобладать на рынке.
Глава 3. Урбанизация и развитие коммерческого пивоварения
Изменения в коммерческом пивоварении, происходившие в Северной Европе в течение позднего Средневековья и XVI века, можно разделить на шесть условных фаз или периодов. Первый период был подготовительным, он характеризовался одновременным развитием товарного рынка и производственной базы. Второй — продуктовой инновацией, появлением более совершенного продукта, который являлся вариацией оригинального, полученной благодаря технологическим изменениям. Третий — шоковым воздействием на рынок извне, что способствовало появлению нового, еще более качественного продукта. Четвертый — адаптацией новой технологии производства к местным условиям, а также адаптацией местных рынков к обновленному варианту продукта. Пятый — полным освоением новой технологии местными практиками, что в итоге и привело к созданию отрасли, которую уже можно назвать зрелой. Шестым, и последним, был период инновации процессов, когда, совершенствуя способы создания более качественного продукта, производители начинали в полной мере использовать возможности, ранее созданные продуктовыми инновациями. Все эти шесть фаз позднесредневекового пивоварения можно проследить, пусть и в разной степени, в Голландии, южных Нижних Землях, Франции и Англии. Первая и последняя фазы были растянуты во времени, в то время как промежуточные начинались и заканчивались относительно быстро. Первая из фаз — эпоха подготовки — длилась на протяжении большей части Высокого Средневековья и была тесно связана с широким спектром других социальных и демографических изменений того периода.
Религиозная, экономическая, политическая и технологическая интеграция Британских островов, Северной Германии, Скандинавии и северной части Нижних Земель в западную Европу произошла далеко не сразу. Однако она принесла с собой важные изменения в пивоварении. По мере роста населения и масштабов производства поселения становились больше. Это способствовало созданию новых городских сообществ и формированию в них рынка для продажи пива, который в долгосрочной перспективе оказался отличным от рынка, сложившегося в сельской местности. Расширение городов в XI–XII веках создало новые возможности для пивоварения, можно даже сказать — другой вид индустрии. В некоторых областях Северной Европы, Фландрии, в долине Сены и юго-восточной Англии города стали доминировать в экономической и, в какой-то степени, политической жизни. Вследствие этого процесса городские пивовары столкнулись с необходимостью получать разрешение на свою деятельность от городских властей. В некоторых случаях пивоварение даже получало официальную поддержку и активно пропагандировалось. И хотя не все усилия по урбанизации увенчались немедленны