— О, так вы с мистером Каламаком? — воскликнула она, и только легчайший румянец испортил белизну ее лица.
Я посмотрела на Квена.
— Не совсем. Я Рэйчел Морган, мне надо кое-что сказать мистеру Каламаку. Я так понимаю, он здесь?
У женщины отвисла челюсть, она двинулась вперед, чтобы пожать мне руку.
— Так Вы дочь Элис? — напрягшись, спросила она. — О, мне следовало бы догадаться. Вы выглядите прямо как она, ну или так, как если бы Элис постоянно на себе не экспериментировала. Я очень рада, что встретилась с вами.
Прошу прощенья? Она с большим энтузиазмом трясла мою руку, я обернулась на Квена, но он выглядел таким же озадаченным, как и я.
— К сожалению, сегодня у нас нет открытого доступа посетителям, дорогая, — сказала она, и я поразилась ее фамильярности. — Но я могу поговорить с Ренфолдом. Он специально задержится допоздна ради тебя. Выпрямляющие чары твоей матери не раз спасали нашу репутацию.
— Выпрямляющие волосы чары, сделанные моей матерью? — догадалась я, хватая женщину за запястье и высвобождая свою руку из ее хватки. Так, я собираюсь серьезно поговорить с мамой. Это не предвещало ничего хорошего. С каких это пор она готовит чары на продажу?
Женщина, Сильвия, это имя было написано на ее бейджике, украшенном зелеными жемчужинами, улыбнулась и подмигнула мне, как будто мы лучшие друзья.
— Ты же не думаешь, что только у тебя проблемы с чарами, выпрямляющими волосы? — произнесла Сильвия, затем коснулась моей шевелюры с таким видом, как если бы она была чем-то прекрасным, а не предметом моего вечного беспокойства.
— Никогда не понимала, почему люди не довольствуются тем, что дано им от природы. Я думаю, это чудесно, что ты ценишь свои волосы.
— Ценю, — это было не так, но мне не хотелось стоять здесь и обсуждать волосы. — Мне надо поговорить с Трентом. Он ведь все еще здесь, не так ли?
Лицо женщины вспыхнуло от удивления, что я называю холостяка, занимающего такое значительное положение, по первому имени. Она взглянула на Квена (он кивнул), и мягко произнеся: «Сюда, пожалуйста», повела нас внутрь магазина.
Теперь, когда мы двигались, я чувствовала себя гораздо лучше, не смотря на то, что персонал шептался за нашими спинами, пока Сильвия вела нас извилистым путем мимо вешалок с великолепной одеждой. В магазине потрясающе пахло дорогой тканью и экзотическими духами, к тому же в воздухе ощущался привкус озона от того, что здесь активизировали лей-линейные чары. Магазин «Особые Костюмеры» был таким местом, где можно было купить все: одежду, необходимые принадлежности и чары, чтобы превратить одного человека в другого. Эти товары нельзя заказать по интернету, единственная возможность купить их продукцию — это записаться к ним, и по записи попасть в магазин. Я не могла не полюбопытствовать, в кого же собирался вырядиться Трент.
Квен снова шел позади меня, а Сильвия провела нас за кассовый прилавок в небольшой коридор с четырьмя дверьми. Они выглядели, как двери на входе в дорогой отель, и за последней из них я смогла расслышать голос Трента. Мягкий тихий звук его голоса проник мне в самое сердце и повернул там какой-то рычажок. Боже, у него очень красивый голос: низкий, мелодично поднимающийся и опускающийся, богатый неизвестными интонациями, чем-то похожий на мох в тени освещенных солнцем деревьев. Я была уверена, что он так сильно продвинулся среди городского электората, не только благодаря щедрым пожертвованиям сиротским приютам и больницам, но в том числе, из-за своего голоса.
Явно не услышав в интонациях Трента ничего, кроме слов, Сильвия быстро постучалась и, не дожидаясь приглашения, вошла в комнату. Я отступила назад, давая возможность Квену войти первому. Мне не хотелось без спросу врываться в комнату из-за грубых продавцов, ведь они же продают здесь одежду. И хотя вид Трента без одежды осчастливил бы меня на целое десятилетие, я обнаружила, что не могу злиться на мужчин, на которых не одето ничего, кроме нижнего белья. Они выглядят такими чарующе ранимыми.
Насыщенный аромат дерева и кожи усилился, как только я вошла. Тусклый свет освещал пространство успокаивающе теплой комнаты с низкими потолками, помогая скрыть открытые шкафы, наполненные одеждой, шляпами, перьями, крыльями и даже хвостами — тем, что не так просто создать с помощью лей-линейных чар.
Справа от меня стоял низкий стол с сыром и вином, а слева — высокая ширма. В середине комнаты был установлен круглый помост высотой до лодыжки, окруженный тремя зеркалами. Вокруг располагались низкие стеллажи с амулетами. По мягкости и цвету структуры дерева видно было, что это столетняя рябина. А в центре всего этого находился Трент.
Он не подозревал о том, что я была в комнате. Он пытался отвязаться от слишком назойливого внимания ведьмы, помогающей ему с лей-линейными амулетами. Рядом с ним стоял Джон, его необычайно высокий лакей, и я вся внутренне ощетинилась, вспомнив, как он мучил меня, когда я была лаской, пойманной в офисе Трента.
Трент нахмурился, глядя на свое отражение в зеркале, и вернул продавцу амулет. Его волосы вернулись к своему обычному прозрачно-белому цвету, какой бывает только у некоторых детей, а ведьма начала неразборчиво лепетать, понимая, что ему не понравилось. Трент был чисто выбрит, у него был легкий загар, плавно очерченные брови, зеленые глаза, этот роскошный голос и отрепетированный смех. Политик до кончиков ногтей. Он был не намного выше меня на каблуках и отлично смотрелся в своем тысячедолларовом костюме изо льна и шелка, который так и говорил «голосуйте за Каламака». Одежда подчеркивала его ладную фигуру, заставляя меня задуматься о том, что он наверняка запрягает свою скаковую лошадь чаще, чем раз в полнолуние, когда играет в охотника в собственном хорошо огороженном лесу.
Эльф профессионально улыбнулся ведьме и отказался от следующего амулета плавным жестом холеной руки. На его руках не было колец с тех пор, как я избавила его от обручального, остановив свадьбу. И, думаю, пока он не захочет сделать Кери честной женщиной, в чем я сомневаюсь, кольца не появится. Трент жил, соблюдая условности, и его публичное появление в свете с бывшим демонским фамилиаром, чья аура покрыта чернотой от демонских заклятий (а это может увидеть любая ведьма своим внутренним зрением), не поможет ему воплотить свои политические амбиции. Хотя, видимо, у него не возникло проблем с тем, чтобы соблазнить Кери.
Трент провел рукой по тщательно уложенным волосам, приглаживая несколько выбившихся прядей, когда к нему приблизилась Сильвия. Передвинув свою заплечную сумку вперед, я громко сказала:
— Этот костюм будет лучше смотреться с пукательной подушкой.
Трент напрягся. Его глаза вглядывались в зеркало, в поисках моего отражения. Рядом с ним сразу сосредоточился Джон, этот отвратительный тип, и приставил руку к глазам, чтобы лучше видеть сквозь блеск зеркал. Стоявшая рядом с ним ведьма подалась назад, а Сильвия начала суетливо бормотать извинения, в то время как ее самый ценный клиент и дочь одного из ее поставщиков уставились друг на друга.
— Квен, — наконец сказал Трент, теперь его голос был жестким и совсем не красивым, — я не сомневаюсь, у тебя есть этому объяснение.
Квен сделал вздох, прежде чем ответить.
— Ты не слушал, Са’ан, я должен был найти иной способ довести это до твоего сведения.
Трент отослал продавца, а Джон пересек комнату, чтобы сделать ярче основной свет. Я зажмурилась, когда вспыхнули лампы, затем хитро посмотрела на Трента. Он вернул самообладание удивительно быстро, только слегка натянувшаяся кожа у глаз выдавала его раздражение.
— Я слушал, — сказал он, поворачиваясь, — и предпочел выбрать другой способ.
Мультимиллионер сошел с помоста и опустил рукава, встряхнув руками. Это была нервная реакция, от которой он себя еще не отучил. Ну а может быть, просто пиджак был ему тесноват.
— Мисс Морган, — произнес он негромко, не встречаясь со мной взглядом, — ваши услуги не требуются. Примите мои извинения за то, что мой охранник потратил ваше время. Скажите мне, сколько я вам должен, и Джон выпишет вам чек.
Это было своего рода оскорбление, и я не могла сдержаться, чтобы не фыркнуть.
— Я не беру денег, если я не на задании, — сказала я, — в отличие от некоторых людей.
Я скрестила руки на груди, в то время как на лице Трента мелькнула и тут же исчезла легкая тень раздражения.
— И я пришла сюда не для того, чтобы работать на вас, — добавила я. — Я пришла, потому что хотела сказать тебе прямо в лицо, какой ты жалкий ублюдочный интриган. Я говорила тебе, что разозлюсь, если ты обидишь Кери. Считай, что я тебя предупредила, — злость — это хорошо. Боль от потери Кистена исчезала, когда я злилась, и прямо сейчас я была очень зла.
Ведьма, которая помогала ему, разинула рот от удивления, а Сильвия опять начала что-то бормотать, но Трент жестом остановил ее. Боже, меня взбесило это, как будто он дал мне разрешение обзывать его. Злясь, я наклонила голову, ожидая ответной реакции.
— Это угроза? — вежливо уточнил Трент.
Я перевела взгляд на Джона, он усмехался, как будто то, что я сказала, чрезвычайно его порадовало. Квен помрачнел. Он разозлился, ну а чего же он, на самом деле, ожидал от меня? Правда, я все еще хотела выйти отсюда самостоятельно, а не на цепи у ОВ, арестованная за домогательства, ну или что там Трент придумает. Сейчас, после смерти Пискари, он, должно быть, владеет ОВ.
— Понимай это как хочешь, — сказала я. — Ты подонок, настоящий подонок, и мир будет лучше без тебя, — хоть я и не полностью верила в то, что говорю, но произнося это, чувствовала себя отлично
Трент думал целых три секунды.
— Сильвия, мы могли бы остаться одни в комнате?
Я стояла, довольная собой, пока люди выходили из помещения, тихо шепча извинения и уверяя, что все в порядке.
— Джон, — добавил он, когда Сильвия направилась к выходу, — пригляди за тем, чтобы нас не побеспокоили.
Сильвия помедлила у распахнутой двери, затем исчезла в коридоре, оставив дверь открытой. Морщинистое лицо пожилого мужчины побледнело. Его выставляли, и он это знал.