Яна зашла в номер и сразу же опустилась на диван – слабость, которую она ощущала последние несколько месяцев, только усилилась из-за начинающейся простуды.
– Неважно выглядишь, – сказала подруга, когда Яна, подогнув ноги, устроилась на широком диване.
– Простыла немного.
– Приехали здоровье поправить, называется, – со вздохом сказала Лика, опускаясь рядом.
– Ничего, простуда сейчас меньшее из того, что меня тревожит. Кулешов хочет, чтобы мы поделились с ним своими мыслями по поводу расследования.
– Не ожидала от него ничего иного, – фыркнула Лика. – Вчера я совершенно случайно столкнулась с его помощником и кое о чем расспросила.
– Случайно? – с сомнением переспросила Яна.
– Скажем так, для него все выглядело именно так. Но не суть, милый мальчик Женечка Игнатов рассказал мне много интересного. Он, в отличие от своего узколобого начальника, мыслит широко и потому не зацикливается на заведомо ошибочных версиях вроде той, в которой ты консультируешь маньяка в вопросах ритуального жертвоприношения. – На этих словах Яна поморщилась, и Лика успокаивающе положила ей руку на плечо. – Не волнуйся, мы докажем Кулешову, что он ошибается. Но вернемся к делу, Женя рассказал мне, что у девушки на самом деле было вырезано сердце, точно, как в твоем сне. Но это не все: на лбу ее же кровью была начерчена пентаграмма, поэтому они и решили, что убийство носит ритуальный характер. Хотя Кулешов уверен, что это все наскоро придуманная постановка, чтобы сбить следствие со следа.
– Я все-таки сомневаюсь, что это случайное убийство, и чем больше об этом думаю, тем сильнее в этом убеждаюсь. Оно совершенно точно было спланировано: невеста оказалась здесь именно в день, когда грань между миром живых и миром мертвых стирается, ее убили на древнем капище, вырезали сердце – все это больше похоже на настоящее жертвоприношение, чем на его инсценировку. Мне, правда, сложно судить о назначении пентаграммы, но все остальное говорит о том, что убийца очень хорошо подготовился.
– Именно! И это легенда о Радмире не то чтобы очень популярна, раз уж даже ты о ней не знала. Значит, убийца кто-то из местных или тот, кто часто здесь бывал. И жертва точно ему доверяла, раз уж ушла со свадьбы в разгар веселья и согласилась пойти за ним в лес.
– И под это описание идеально подходит Максим, но со вчерашнего вечера я уже сильно сомневаюсь, что он причастен к убийству. – Яна рассказала подруге о своей встрече с Максимом и умолчав о последовавшей за ней ссоре с Марком.
– И все же, я бы не сбрасывала его со счетов, – упорствовала Лика. – То, что он так оплакивает невесту, вовсе не говорит о том, что он не мог ее убить. Нужно больше разузнать об этом Максиме. Найти его родных, друзей, расспросить, не замечали ли они за ним интереса к оккультизму и мистике…
– С этим проблем не возникнет – весь отель забит родственниками и друзьями новобрачных.
Их разговор прервал стук в дверь.
– Да кого там еще принесло? – возмутилась Лика и пошла открывать. Она не потрудилась набросить халат на свою экстремально короткую ночную сорочку, поэтому неподготовленный Кулешов невольно залился стыдливым румянцем, увидев ее во всем ажурно-шелковом великолепии. Но надо отдать должное майору, тот быстро взял себя в руки и, мужественно оторвал взгляд от ее едва прикрытой груди.
– Если вы в таком виде вчера выпытывали у моего помощника информацию о текущем расследовании, я, пожалуй, буду к нему снисходителен, – сурово сказал Кулешов.
– И вам доброе утро, Александр Филиппович, – промурлыкала Лика, приглашая следователя в номер. – Располагайтесь, а я пока наброшу на себя что-то более подходящее для допроса.
– Яна Леонидовна, и вы здесь! – притворно удивился Кулешов. –А я уж собирался снова отправляться на ваши поиски: в номере вас нет, к завтраку не выходили. Прячетесь от меня?
– На то нет причин, Александр Филиппович, – сдержанно отозвалась Яна.
– Яна, я хотел поговорить по поводу вчерашнего. Максим, он… Ему сейчас очень тяжело. Он напугал вас, но поверьте, у него в мыслях не было ничего дурного. Он очень сожалеет о том, что произошло.
– То есть вы настолько ему верите, что готовы закрыть глаза на то, что он идеально подходит на роль убийцы и имеет явную склонность к насилию, – Яна коснулась синяков на руках, появившихся после того, как Максим схватил ее.
– Понимаю ваше негодование, но я знаю Максима много лет, он не способен…
– То есть вы знакомы?! А вам разве можно в этом случае вести расследование? Нет конфликта интересов или как там это у вас называется?
– Так вышло, что в ту ночь на вызов приехал именно я, а когда понял, что дело о пропаже превратилось в расследование убийства, и жертвой стала невеста моего приятеля, тут же связался с руководством. К сожалению, к тому времени уже сошел оползень, и проехать к отелю стало невозможно. И, раз уж я оказался заперт здесь, мне поручили вести расследования, невзирая на конфликт интересов. Но, уверяю вас, то, что я знаком с Максимом, никоим образом не влияет на то, как я делаю свою работу. Что бы вы там ни думали, я профессионал, и моя задача найти убийцу, неважно окажется он моим знакомым или просто случайным гостем отеля.
– И как успехи? – вклинилась в разговор успевшая переодеться Лика.
– Пока не очень, – честно признался Кулешов.
– Так идите работайте, Александр Филиппович, – Лика недвусмысленно посмотрела на дверь.
– Вы правы, – Кулешов встал. –Яна, еще раз прошу: доверьтесь мне. Я не пытаюсь привязать вас к убийству и не пытаюсь выгораживать Максима и позже с удовольствием выслушаю ваши версии относительно случившегося. Сейчас мне важно было убедиться, что с вами все в порядке и вчерашнее происшествие не сильно вас напугало.
– Если бы вы делали свою работу так хорошо, как говорите, язвительно заметила Лика, – нам не пришлось бы сейчас прятаться от маньяка по своим номерам.
– Делаю все, что в моих силах, – холодно ответил Кулешов и, кивнув на прощание, скрылся за дверью.
– На правоохранительные органы нет никакой надежды, – со вздохом сказала Лика. – Придется брать дело в свои руки!
– С чего начнем?
– Для начала предлагаю позвать Марка и вместе разработать план действий.
– Нет, давай на этот раз обойдемся без него.
– А что так? – удивилась Лика. – Он парень толковый, может нам подсказать что-то стоящее.
– Я не уверена, что ему захочется в этом участвовать.
– Как скажешь. В таком случае план такой: я пойду поброжу по отелю, вдруг повезет пообщаться с кем-нибудь из гостей, а заодно ненавязчиво разузнать что-нибудь о нашем подозреваемом, а ты пей горячий чай и отдыхай.
Яна вернулась к себе и, повинуясь совету подруги, заварила чай и устроилась на диване с ноутбуком. Максим говорил, что прочитал настоящую легенду о Плач-камне на форуме любителей паранормальных историй, поэтому Яна ввела запрос в строку поиска и начала бегло просматривать результаты. Почти все ссылки, так или иначе, вели на сайт гостиницы, где была опубликована отредактированная версия легенды. Спустя два часа поисков, Яна признала свое поражение: рассказанной Максимом легенды в интернете не было, а это значит, что он ее обманул. В чем еще он соврал? А главное, зачем?
Яна прикрыла глаза и задумалась. Плач-камень находился на месте древнего славянского капища, где издревле совершались ритуалы и жертвоприношения. Это место было пропитано кровью, заряжено энергией людей, что изо дня в день приходили чтить древних богов. Но с приходом христианства, языческие традиции отошли на второй план, а со временем и вовсе канули в Лету. Древнее капище исчезло в лесной чаще вместе с древней легендой о девушке, что добровольно принесла себя в жертву, спасаясь от настойчивых притязаний вождя. Возможно, упоминание о Радмире сохранилось в работах исследователей, который занимались изучением этого региона, но нужно перерыть сотни трудов, прочитать тысячи статей, и нет никаких гарантий, что Яна что-то отыщет. Но был человек, который мог бы помочь ей в поисках.
Она дотянулась до своего телефона и не без труда нашла номер своего научного руководителя из университета. Николай Семенович Волгин был выдающимся ученым с удивительной памятью и поистине впечатляющими знаниями в области славянских легенд, и если уж кто-то и мог слышать легенду о Радмире, то только он. Яна поднесла телефон к уху и слушала длинные гудки, пока их не прервало хриплое: «Алло».
– Николай Семенович, добрый день! Это Яна Соколова, помните меня?
– Яночка, душа моя! Как же не помнить? Как ты, девочка?
– Спасибо, неплохо.
– Милая, мне так жаль, что эти бюрократы из руководства так жестоко с тобой обошлись! Ты одна из самых таланливых учеников, что были у меня за все годы преподавания, а это, сама понимаешь, немалый срок! Я сказал этим остолопам, что другие университеты тебя с руками оторвут, а они будут себе локти кусать! Так разбрасываться талантами! Да где это видано? Ну скажи мне, где ты теперь трудишься?
Яне не хотелось огорчать Николая Семеновича и говорить, что на ее научной карьере временно поставлен жирный крест, а сама она трудится в магазине, торгующем ароматическими свечами и защитными амулетами, но и врать не хотелось, поэтому она просто ловко ушла от прямого ответа.
– Я как раз хотела попросить вас о небольшой консультации.
– С удовольствием, – оживился старый профессор.
– Николай Семенович, я сейчас в небольшом отпуске и услышала одну любопытную местную легенду. Вам про Плач-камень ничего не известно?
Тишина в трубке Яну озадачила, обычно Николай Семенович моментально отвечал на любой вопрос.
– Стыдно признать, но так сразу на ум ничего не приходит. А где вы ее услышали, Яночка?
Яна пересказала профессору легенду про Радмиру, добавив, что лет сорок назад в этих местах проводились археологические раскопки и кто-то из участников мог упомянуть местную легенду в своей научной работе.
– Я знаю об этой экспедиции, но, боюсь, никакие результаты так и не были опубликованы.