– Кофе принес, а шоколадку забыл! – возмущенно ответил Кулешов и вышел из палаты.
– Марк, прости меня, – Яна уже не пыталась сдерживать слезы, приборы угрожающе пищали и звенели.
– Тихо, тихо, – Марк погладил ее по щеке. – Мы еще обсудим твое безрассудное поведение, но до этого тебе нужно немного окрепнуть.
– Я такая дура! Ты мог пострадать из-за меня!
– Нет, это моя вина. Мне не стоило оставлять тебя одну. Я разозлился, и из-за меня ты оказалась в опасности. Яна, если бы я мог вернуть время назад, то ни за что не ушел бы тогда. Так что извиниться должен я.
– Я обидела тебя, – Яна опустила глаза и почувствовала, как о воспоминании об их поцелуе к щекам приливает кровь.
– Я не обиделся. Я запутался. – Марк тяжело вздохнул и выпустил ее руку из своей, встал и подошел к окну. – Ты знаешь, как сильно я любил Карину. После ее смерти мне казалось, что мир рухнул, из него исчез свет, исчезла радость и все, что мне остается, – это доживать свои дни во мраке, создавая для окружающих иллюзию нормальной жизни. Но внутри меня была пустота, я был машиной, которая просто выполняет заданные функции. И вдруг в моей жизни появляешься ты, а вместе с тобой возвращаются чувства, эмоции. Мне впервые за долгое время захотелось жить по-настоящему. Я не сразу понял, что эти изменения связаны с тобой. Стал ловить себя на мысли, что жду момента, когда мы встретимся, поглядывал из окна на двери твоего магазина в надежде, что ты выйдешь ненадолго подышать свежим воздухом. Но тогда мне казалось, что я просто изголодался по дружескому общению и мое желание видеть тебя так часто, как это возможно, совершенно естественно. И чем дольше мы общались, тем сильнее я понимал, что дело не только в дружбе. Меня влекло к тебе, тянуло. И, если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы с удовольствием вышел за рамки дружеского общения. Но я любил Карину, и мне казалось, что, общаясь с тобой, я передаю ее. Это сводило меня с ума, разрывало изнутри, и я решил, что нужно остановиться, пока я каким-нибудь неосторожным действием не разрушил нашу дружбу. Тот месяц, что мы не общались, дался мне очень тяжело. В конечном счете мне удалось убедить себя, что мое увлечение тобой надумано, мы просто друзья, а сердце мое все так же принадлежит Карине. Я не усомнился в своем решении, даже когда бросил все свои дела и рванул сюда поздравлять тебя с днем рождения. Так же поступают друзья, верно? Я очень старался себя в этом убедить, но чем ближе ты была, тем сложнее мне это удавалось. Яна, – Марк снова сел на краешек ее кровати, – я разозлился не потому, что ты меня поцеловала, а потому, что для тебя это ничего не значило, тогда как я…
– Слушайте, выбрал все на свой вкус, – Кулешов вошел в палату с полными руками шоколадных батончиков.
Яна поспешно отвернулась, вытирая украдкой мокрое от слез лицо. Марк пересел на свободный стул и невозмутимо уставился на Кулешова.
– Тебе в детстве, не говорили, что много сладкого есть вредно? – поинтересовался он, когда следователь вывалил на тумбочку у кровати свою добычу.
– Сладкое необходимо во время активной работы мозга, – назидательно отметил Кулешов. – Ты бы знал, если бы пользовался им чаще.
Марк хмыкнул, но отвечать на провокацию не стал.
– Звонил Игнатов, – продолжал Кулешов, – Тетка Арсения, Юлия Свиридова, сотрудница Спа-центра, призналась, что была в курсе действий племянника и даже помогала ему в организации преступления. Именно она выманила Швец из номера, чтобы отвлечь нас. Хорошо хоть хватило ума просто запереть Швец в фитобочке, а не укокошить, следуя примеру родственника. Пойдет как соучастница и, в отличие от племянничка, делала она это все в совершенно вменяемом состоянии.
– Почему она его не остановила? – подала голос Яна. – Если она знала, что он планирует убийство, почему не попыталась отговорить, не пошла в полицию, не предупредила Веронику?
– Насколько я понял, она одержима своим племянником не меньше, чем он одержим легендой о Радмире. У нее своих детей нет, Арсений – единственный племянник, они воспитывали его с сестрой вдвоем. С детства исполняли любые его капризы и желания. Она не только не остановила его, она еще подсказала, что жертву перед убийством лучше усыпить. Достала для него лекарства, потому как два раза в неделю подрабатывает медсестрой в местной больнице и доступ к шкафчику с медикаментами у нее имеется. На допросе сожалела только о том, что выбрала для племянника неподходящую жертву. – Он кивнул в сторону Яны, давая понять, что именно она стала причиной того, что план Юлии и Арсения провалился.
– А вы его вообще не подозревали? – снова поинтересовалась Яна.
– Честно говоря, нет. Мальчишка из местных, учится в городе на врача, на лето устроился в гостиницу подзаработать деньжат. Все отзывались о нем, как о добром и приятном парне. На момент убийства у него было алиби: пил чай с любимой тетушкой, что та с удовольствием нам подтвердила. Кто ж знал, что она в курсе всего, что творил ее племянник?
– А кого же вы считали убийцей? Был же у вас подозреваемый?
Кулешов вздохнул и посмотрел на Марка.
– Был. Идеальный кандидат. В отеле появился аккурат за несколько часов до убийства, как оказалось, знаком с девушкой, которая вполне могла знать и легенду о Радмире, и то, как замаскировать убийство под ритуальное, чтобы сбить следствие со следа. А потом нашлось орудие убийства с его отпечатками!
– У меня не было мотива, – заметил Марк.
– К сожалению, – отреагировал Кулешов. – Но, когда я увидел его на поляне с тем самым ножом в руках, на секунду подумал, что изначально оказался прав. Если бы Арсений в тот момент не поднялся с земли, я бы, может, и арестовал тебя, – он кивнул в сторону Марка, – а то и съездил бы кулаком по наглой физиономии, – Кулешов мечтательно щелкнул костяшками пальцев.
– Мне повезло, что мальчишка-псих вовремя решил напасть на меня сзади.
– И то, что он признался в том, что украл нож из твоей сумки, тоже сыграло тебе на руку, иначе я все равно привлек бы тебя как соучастника.
– Александр Филиппович, мне кажется, вы одержимы мной не меньше, чем Арсений Радмирой, – с хитрой ухмылкой заметил Марк.
– Да сдался ты мне, как козе баян, – отмахнулся Кулешов. – Есть в тебе что-то подозрительное, – он, прищурившись, разглядывал Марка, – а моя чуйка никогда меня не подводит.
– Я чист, товарищ майор, – Марк шутливо поднял руки вверх.
– Сдается мне, ты нас еще удивишь.
– Это что тут за столпотворение? – в палату ворвалась маленькая суетливая медсестра. – Пациентка только в себя пришла, а вы уже окружили ее. Ну-ка на выход. Оба! – она подтолкнула Марка и Кулешова в сторону двери, те пытались сопротивляться, но еще никому не удавалось выиграть в схватке с медсестрой.
– Совсем девчонку утомили, – она захлопотала вокруг Яны, поправляя подушки и проверяя показания приборов.
– А когда меня выпишут? – в свою очередь, поинтересовалась та.
– Это как доктор скажет. Ты еще очень слаба после болезни, вот как щечки зарумянится, так и домой пойдешь.
Яна улыбнулась.
– А кто из этих двоих твой жених? – заговорщицким шепотом поинтересовалась медсестра. – Мы всем отделением гадаем. Они оба около твоей постели все пять дней дежурили. Следователь, правда, отлучался по работе, а второй круглые сутки тут сидел, ждал, когда ты очнешься. Уезжал ненадолго, чтобы переодеться и снова сюда. Так кто из них, а?
– Никто, – со вздохом ответила Яна.
– Ну тогда можешь любого выбирать, – весело заметила медсестра, – они оба от тебя без ума.
Яна с облегчением закрыла глаза, оставшись, наконец, в одиночестве. В каком-то смысле она была благодарна строгой медсестре за то, что попросила ее посетителей уйти, ей нужно было о многом подумать.
По собственной глупости Яна едва не стала очередной жертвой маньяка, и только благодаря Марку она все еще жива. При мысли о том, что из-за нее мог пострадать и он, глаза наполнились слезами, и пользуясь тем, что рядом никого не было, она громко всхлипнула. Легко было притворяться спокойной в присутствии других, но наедине с собой она не видела смысла сдерживать все то, что бурлило у нее внутри.
Вдоволь наплакавшись, Яна вернулась к размышлениям. В голове все еще царил сумбур, она не могла точно сказать, что было на самом деле, а что привиделось ей в горячечном бреду, но одно не вызывало никаких сомнений – она окончательно и бесповоротно влюбилась в Марка Яновского.
Марк нравился ей всегда, с первой встречи она чувствовала себя рядом с ним свободно и легко, но тогда она не сильно задумывалась над тем, что на самом деле к нему испытывает – у нее были другие, гораздо более важные темы для размышления. Да, ее к нему тянуло, и, если уж быть до конца с собой честной, именно Марк занимал ее мысли большую часть времени, но она упрямо игнорировала все признаки зарождающейся влюбленности. Хотя, если подумать, было что-то еще… Марк как будто был скрыт от нее призрачной завесой, и поэтому она не могла как следует его рассмотреть. Но стоило Яне коснуться Плач-камня, как дымка рассеялась, и она со всей ясностью увидела, что Марк – ее судьба. Это было похоже на удар молнии, осознание буквально сбило ее с ног, но то, что произошло дальше, стало для нее еще большим потрясением. Они встречались уже не первый раз. Они прожили вместе множество жизней, но ни одна из них не принесла им счастья, потому что в каждой из них Яна умирала, а Марк не мог ее спасти. Яна до сих пор не понимала, было ли это видение, порождением наркотического дурмана или Радмира на самом деле открыла ей глаза и показала ее судьбу?
Пока она лежала в горячке, ее мозг снова и снова воспроизводил сцены из видения с пугающей реалистичностью. Сейчас ощущение обреченности и неизбежности смерти накрыло ее с головой. Если им с Марком суждено было встретиться, означает ли это, что теперь ей предстоит умереть? Или в этот раз им все-таки удалось изменить судьбу, ведь Марк в конечном счете ее спас? Или нет? Вот бы знать наверняка, что ждет их в будущем.