Плач под душем — страница 19 из 54

– Вы часто тут бываете?

– Иногда. Здесь хорошие мастера. Если быне это отношение! Я жду уже целых 10 минут!

– А я здесь впервые….

– Я заметила. Я вас раньше тут не видела. Я знаю почти всех постоянных клиентов.

– Да, мне посоветовали попробовать…

В этот момент вышла молодая женщина в коротком зелёном халатике и фартуке:

– Алиса, ради Бога, извините…

Продолжая ворчать, Гароева пошла следом за ней, даже не посмотрев в мою сторону. Кроме её самой, мадам Гароеву больше никто не интересовал. После этого на кассете был записан другой момент. Алиса Гароева восседала в парикмахерском кресле с клеёнчатой накидкой на плечах. Её мастер спрашивала:

– Только что в холле вы разговаривали с женщиной. Вы её знаете?

– Первый раз видела!

– Вы знаете, кто она такая?

– Понятия не имею! Я видела её в первый раз в жизни!

– Вы с ней не знакомы?

– Конечно, я её не знаю! Я уже сказала! Что вы ко мне пристали? С чего вдруг я должна её знать? Кто она такая?

– А мне показалось, что вы с ней знакомы!

– Да вы что, с ума сошли? С чего вдруг я должна быть с ней знакома? Так, перекинулись парой общих фраз!

Запись была сделана очень удачно. Было видно, что она не лгала. Алиса Гароева меня не знала! Столкнувшись в холле парикмахерского салона, она не узнала меня потому, что никогда вжизни не видела и не знала меня в лицо! Это полностью подрывало её показания о том, что она не раз видела со своим мужем именно меня, и что она знала о нашей связи. Алиса Гароева не могла видеть меня с мужем потому, что я никогда невстречалась с Гароевым за пределами офиса и потому, что она никогда не видела лично меня. Мы не были знакомы. Стоило посмотреть эту плёнку, как становилось ясно: все её показания – ложь от начала и до конца.

– Ты довольна?

Через некоторое время после записи мы сидели в его кабинете, просматривая кассету.

– Допустим. Только что это даст?

– Как что? Это ведь подрывает все показания Гароевой!

– А она скажет, что знала о моём существовании понаслышке, но не видела в лицо, а её не так поняли. Или что не хотела меня узнавать специально.

– Ну, нет. В своих показаниях она заявила чётко и ясно, что видела лично, своими глазами, и не один раз, как ты садилась с её мужем в его машину, видела вас в разных местах, например, в ресторанах, и, наконец, заставала тебя в своём доме, в своейквартире, в спальне, и даже вышвыривала тебя из квартиры лично! Этой кассетой мы докажем, что при случайной встрече Алиса Гароева тебя не узнала, а, значит, все её слова – ложь.

– Не знаю… может, ты и прав. Но я не умею защищаться… я не привыкла… на меня никогда так серьёзно не нападали…

– А тебе и не нужно защищаться! Я буду делать это вместо тебя!

– Да уж… Я заметила: она совершенно не горюет о муже.

– А чего ей горевать? Гароев составил завещание, в котором завещал ей и детям всё имущество и банковские счета. Квартира вообще изначально была записала на неё, дача тоже. Драгоценностей у неё вёдра, денег – тоже. Кстати, мадам вместо него сделалась директором фирмы. Пытается заниматься бизнесом. Все сотрудники в обморок падают! А мадам в восторге.

– Интересно… Завещание, дела… Сама на даче… связь не находишь?

– Ты думаешь, она наняла кого-то, чтобы его убить?

– А ты как думаешь?

– Что ж, это возможно. Думаю, она долго таила на него зло. Женщин нельзя обманывать с другими, этого они никогда не прощают, как бы ни делали вид. Думаю, она могла его убить. Не сама, конечно. Вполне возможно.

– Может, стоит за ней проследить?

– Неплохая мысль! Я подумаю над этим.

– Подумай. Кстати, куда это она решила сделать причёску?

– О, это интересно! Мадам Гароева отправляется сегодня вечером на банкет. Сегодня день рождения одного очень крутого человека. Он держит несколько банков. В общем, очень крутой. Гароев постоянно вёл с ним дела. Теперь их унаследовала мадам Гароева. Сегодня у него день рождения, ему пятьдесят шесть. Он организует банкет в ресторане «Астория». Будут все сливки делового общества. Гароева приглашена. Кстати, я тоже приглашён. Сегодня вечером я за нею понаблюдаю. Именно на этот банкет она и делала причёску. Кстати, извела бедную парикмахершу до предела. Я слышал, как она жаловалась.

– С кем ты идёшь?

– Что, интересно? Или хочешь со мной?

– Ни то, ни другое. Просто так спросила.

– Неправда. Просто так подобные вещи не спрашивают.

– Мне стало интересно, вдруг ты ещё кому-то помогаешь? Бюро помощи?

– А разве есть, кроме тебя, подозреваемые в деле Гароева? Что-то я не слышал!

– Грубо, но вполне точно. Ты помогаешь мне потому, что оправдываешь убийцу Гароева? Или потому, что попала в беду именно я?

– Господи, какие глупости ты болтаешь! Разве меня интересует кто-то, кроме тебя? Да плевать мне на Гароева и на ублюдка, который с ним расправился! Я не хочу, чтобы ты села в тюрьму. Ты слишком мне дорога. То, что нас связывает… разве такое может связывать со многими?

– Господи… такое никому не дай Бог…

– Я помогаю тебе потому, что ты мне очень дорога. Ещё потому, что ты не делала того, в чем тебя обвиняют. Кому, как ни мне, это знать…

– Да, убедил. Я ещё хотела спросить… А ты знал, чем в действительно занимался Гароев?

– Ну, там были разные дела… например, он одалживал деньги под проценты… Как мне…ещё что-то… точно я никогда не знал…

– Хорошо. Кассета пусть остаётся у тебя. Потом расскажешь про вечер. Кстати, ты так и не ответил мне, с кем ты идёшь?

– Один. Ты сейчас на работу?

– Домой.

Я действительно поехала домой, накануне отпросившись у Ольги. Я слишком переволновалась, и не смогла бы сидеть в офисе целый день. Впервые в жизни мне было на все плевать.

Около семи вечера я торчала в подворотне напротив ресторана «Астория». Я наблюдала, как съезжались гости на торжество. Видела, как приехала мадам Гароева. В новеньком «мерседесе». Одетая в синее бархатное платье, она прошествовала в ресторан в гордом одиночестве. Красная спортивная машина подкатила в половине восьмого. Он вышел (в белоснежном костюме) и помог выпрыгнуть длинноногой спутнице, девице, крашенной в ярко рыжий цвет. Ей было лет двадцать, не больше. На девице было короткое чёрное платье, едва прикрывавшее задницу, и ходули-каблуки. Рыжие волосы придавали ей вид шлюхи. Очевидно, такой она и была. Обнимая за тощую талию рыжую шлюху, он гордо прошествовал в ресторан.

Что-то внутри подталкивало, побуждая к действию, и мне было противно до тошноты. Я не очень остро отреагировала на то, что увидела возле ресторана. Я давно привыкла к его лжи. Самым большим удивлением стало бы для меня, если хотя бы один раз в своей жизни он сказал правду. Я не удивлялась его лжи, я удивлялась другому… Зачем я следила за ним? В тот же вечер, наспех, я сфабриковала себе алиби и даже подтвердила его, позвонив по мобильному одной из подруг. Подруга, дама весьма легкомысленная и не разборчивая в интимных связях, среагировала так, как я и ждала.

– Быть того не может, Наташка! Неужели ты снова кого-то себе завела?

– Что значит снова?

– Но ведь только что пришили твоего любовника… делового… я слышала..

– Где ты слышала?

– Ну, все говорили… я сказала что-то не так?

В общем, несмотря на свои идиотские расспросы, подруга обещала, в случае необходимости, всё подтвердить мужу. И я знала, что она сдержит обещание. Эту ночь я собиралась провести вне дома. Но любовные приключения были последним, о чём я могла думать. Я действительно собиралась провести ночь не дома, а в другом месте. Я собиралась взломать двери офиса и посмотреть личные файлы Ольги. Те файлы, которые так тщательно она прятала от меня…

– Мне нужнос тобой поговорить… – я поймала мужа на кухне, где с огромным аппетитом он поглощал неимоверного размера бутерброд, запивая его третьей бутылкой пива. Раньше я не обращала на это внимания, но теперь вид его отталкивающего неумеренного обжорства вызвал во мне что-то вроде приступа тошноты. Мне с трудом удавалось это скрывать, но, кажется, не до конца…

– Что ещё у тебя случилось? – с набитым ртом поинтересовался муж.

– Почему ты решил, что случилось?

– В последнее время наш дом напоминает минное поле, а от тебя вообще одни неприятности! Ты с этими событиями стала просто страшной! Посмотри на себя в зеркало!

После пребывания в сыром подъезде напротив ресторана я действительно выглядела не лучшим образом, но замечание больно меня задело. В другое время я обязательно бы на него среагировала, но не теперь.

– Знаешь, я собиралась заночевать сегодня у подруги, Галины. Понимаешь, у неё большие неприятности. Она звонила, ей плохо. В общем, я должна у неё быть.

– Этоуже слишком! Тебе не кажется, что ты берёшь на себя чересчур много?

– Человеку плохо… Не могу же я оставить в беде подругу… Мне нужно идти… не обращай внимания. Утром вернусь.

Я не раз делала так в прошлом. И действительно оставалась у своих многочисленных подруг. Я не сомневалась: и в этот раз он не должен заподозрить ничего необычного. Сколько бон ни думал, всё равно ему в голову не пришло бы то, что задумала я…Прежде, чем уйти, я заглянула в кладовку. Где захватила отвёртку, плоскогубцы, маленький фонарик и резиновые перчатки для мытья посуды (ничего умней в голову не пришло).

Я ждала до часу ночи в маленьком уютном кафе, поблизости от дома. Мне не хотелось ехать в район офиса – там меня могли бы узнать. Я сделала вид, что жду кого-то… Этот кто-то так и не пришёл. В час я остановила такси. Вышла ровно за два квартала. Даже ночью это весьма оживлённый район.

Дом спал. Большинство окон было погружено в темноту. Я не боялась, что меня могут запомнить. Даже если бменя заметили, я легко бы отговорилась тем, что забыла в офисе какие-то нужные бумаги и поэтому вернулась на работу. Я имела на это право (появляться в помещении конторы даже по ночам), ведь была совладелицей. У меня был ключ от входной двери. Инструменты в кладовке я захватила для двери Ольги. Самым важным было отключить сигнализацию. После этого можно поднимать роллеты и открывать дверь. Маленький приборный щиток находился в неглубокой нише, справа возле окна на первом этаже. Железная ниша была с прочным замком, ключ от которого висел у меня на брелоке рядом с ключом от входной двери.