Так что держать в Кении резидентуру было весьма дальновидным шагом.
Резидентуру клана Дарод возглавлял сорокапятилетний сомалиец с тройным именем: Хоблит Муса Ирек, которого чаще называли Муса. Приходившийся дальним родственником Юсуфа Ахмеду, он, в отличие от прочих сомалийцев, проживавших в основном в палаточных городках, имел небольшой домик на окраине города, служивший также штаб-резиденцией клана Дарод.
Сообщение о сухогрузе с ракетными установками на борту Муса получил три дня назад. Он отнесся к информации скептически: плохо верилось, что на неустойчивом, пусть и очень большом, доу, приспособленном курсировать разве что вдоль берега, может перевозиться столь внушительное вооружение. Однако вскоре ему позвонил Алекс, с которым он был знаком более пятнадцати лет по совместным делам, и заявил, что у него на борту имеется серьезный военный груз для продажи. Подобные совпадения случаются крайне редко. Муса лишь спросил о том, каково водоизмещение судна. И, услышав, что оно приближается к пятнадцати тысячам тонн, уже не сомневался в том, что на доу действительно перевозят ракетные установки.
Встретиться договорились в одном неприметном баре за пределами порта. В действительности это был бордель, в котором ко всем прочим удовольствиям подавали еще вино и пиво. Лучшего места для серьезных разговоров придумать сложно: каждый посетитель озабочен чревоугодием и созерцанием обнаженных женских ножек. Вряд ли у кого возникнет подозрение, что в подобном заведении можно совершать сделки на многие миллионы долларов.
Осторожный от природы и, как и подавляющее большинство африканцев, доверявший больше интуиции, чем логике, Муса велел своим людям разведать обстановку в баре – насколько безопасна встреча, а сам, устроившись в пикапе неподалеку от входа, стал внимательно наблюдать за всеми входящими посетителями.
Если все действительно так, как говорил Алекс, то на его долю выпала огромная удача. Через пятнадцать минут ожидания в кармане задрожал мобильный телефон.
– Слушаю.
– Муса, можешь подходить, это те самые люди, которые нам звонили. В баре все в порядке.
– Отлично, – произнес Муса, выбираясь из машины.
Осталось поближе познакомиться с людьми, осмелившимися отобрать у Юсуфа Ахмеда сухогруз с оружием. С их стороны такой поступок – явное безрассудство.
Толкнув дверь, Муса уверенно вошел в зал. В подобных заведениях он не был лет пять. Он уже давно мог легко позволить себе едва ли не все самое лучшее: красивейших женщин, марочное вино, а сейчас у него невольно возникало ощущение, что он шагнул во времена своей молодости, когда у него не было денег, но зато имелось куча нереализованных желаний вкупе с невообразимо могучим либидо.
Сейчас у Хоблита Мусы Ирека было вдоволь всего: яхты, машины; он успел пресытиться всеми изысками жизни, но чего у него уже не было, так это тяги к женщинам. Так что в чем-то молодым морякам, с вожделением поглядывающим на молодых официанток через табачную дымовую завесу, можно позавидовать.
Четверка мужчин сидела в углу бара, у окна, из которого открывался прекрасный вид на бухту. Двое его людей расположились спиной к двери (надо думать, позанимав свободные стулья), а Алекс с белым мужчиной заняли места лицом к входящим. Весьма благоразумное решение: у них имелась возможность среагировать на неожиданные неприятности.
Алекс почти не изменился за те последние несколько лет, что они не виделись. Может быть, лицо его сделалось несколько суше, да в коротких густых волосах появилось несколько седых волос, а во всем остальном он держался молодцом, даже осанка как-то подобралась.
Трудно сказать, какой именно национальности был Алекс: не будь у него столь темной кожи, его можно было бы назвать пакистанцем или индусом, а так – один из представителей африканского континента, в жилах которого едва ли не каждая народность отыщет частичку своей крови.
Несмотря на располагающую внешность, Алекс имел такую же темную биографию, как и его кожа, а потому с ним следовало держаться настороже.
В прежние времена в крепком тандеме они приторговывали оружием, но сейчас Муса всерьез опасался, что Алекс с легкостью может пальнуть ему в спину из припрятанного ствола. Как бы то ни было, но надо сделать вид, что встреча со старинным другом едва ли не единственное светлое пятно в этом темном уголке Африки.
Обнялись они трогательно; Муса слегка похлопал Алекса ладонями по спине, словно хотел испытать на прочность. А потом несколько сдержаннее поздоровался и с его соседом, судя по всему – европейцем. Только после этого присел на свободный стул, пододвинутый одним из сомалийцев.
– Ты помнишь, как мы продали с тобой первую партию оружия? – неожиданно спросил Алекс.
– Помню, – кивнул Муса. – Пятьсот стволов «калашниковых» и две снайперские винтовки Драгунова.
– Точно! – радостно воскликнул Алекс. – Ну и память!
– А где ты тогда раздобыл такое огромное количество оружия?
– Секрета здесь нет, – весело ответил Алекс. Улыбка его сделалась заговорщицкой, стало понятно, что события почти десятилетней давности вспоминать ему приятно. – Ты же знаешь, что как раз в это время столкновения между кланами были особенно сильными. Оружие тогда валялось по всем углам. Вот я и предложил мальчишкам собирать автоматы и приносить их мне, за каждый ствол я давал им по пять долларов. – Неожиданно он рассмеялся. – Потом оказалось, что они залезли в оружейный склад и перетаскали мне половину арсенала. Что с них возьмешь? Мальчишки!
– Потом каждый ствол мы продали за пятьсот долларов.
– Хорошая была выручка. Мы тогда здорово заработали.
– После таких сделок было много. Обо всех я и не вспомню. Но сейчас у тебя есть нечто иное, чем автоматы Калашникова, – хитро прищурился Хоблит Муса Ирек.
– Так оно и есть. – Посмотрев по сторонам, словно опасался, что их подслушают, Алекс продолжил: – Это русские ракетные комплексы. Восемь из них могут крепиться на корабле, четыре – на вертолетах. По существу, это последнее поколение. Их маршевый полет – три-четыре метра над землей, так что их практически невозможно засечь.
Муса понимающе закивал. Лицо его стало озабоченным. Создавалось впечатление, что он серьезно раздумывал. Но в действительности решение было принято еще до того, как они встретились.
– Это очень интересное предложение. Только откуда у тебя такое серьезное вооружение? Ты его тоже нашел на полях Сомали и давал мальчуганам по пятьдесят долларов, чтобы они приносили его тебе на корабль? Ха-ха-ха!
Алекс вяло улыбнулся.
– Я оценил твою шутку.
– Я понимаю, – легко согласился Муса. – Тебе крупно повезло, у меня нет на примете таких мальчишек, как у тебя. Может ты меня с ними познакомишь?
– Вижу, что за то время, пока мы с тобой не виделись, ты не потерял чувства юмора. Это хорошо. Только, сам понимаешь, в нашем деле имеются некоторые секреты, раскрывать которые я не имею права. Муса, если тебя устраивает товар, давай поговорим о цене.
– Хм… Мне бы хотелось сначала взглянуть на него, а стоит ли он вообще разговоров?
– Товар настоящий, уверяю тебя, – оживился Алекс, – он даже в заводской упаковке.
– Что ж, это весьма интересно. И какую цену ты за него назначаешь?
Марков помалкивал, с интересом наблюдая за беседой приятелей. Алекс вел торг грамотно, как будто всю жизнь участвовал в переговорах. Сумма ими была оговорена накануне, но Алекс задумался, словно перебирал возможные варианты.
– Думаю, что десять миллионов долларов – вполне подходящая цена, – наконец произнес он.
Муса, надув щеки, выглядел обиженным. Откинувшись на спинку стула, так что тот протестующе скрипнул, ответил:
– Мне кажется, Алекс, что ты слегка переборщил с ценой.
– Совсем нет, Муса, и ты это знаешь не хуже меня. Столько стоит только один боекомплект на одну установку. Я же тебе продаю весь ракетный комплекс, включая наземное оборудование с аппаратурой проверки ракеты.
– Это впечатляет. Вижу, что у тебя очень серьезные покровители.
Муса тоже уже давно определился с ответом, но следовало до конца проиграть роль.
– Хорошо. Будем считать, что мы имеем предварительные договоренности.
– Взглянуть, конечно же, на товар можно, – согласился Алекс, кивнув, – но я бы хотел определиться с предоплатой.
– Разумеется, – легко согласился Муса. – И какую сумму ты бы хотел получить?
– Меня интересует пятьдесят процентов.
Муса слегка пригубил заказанное пиво, после чего, отодвинув кружку, сложил на столе руки.
Ничего особенного не происходило – всего-то торг, какой нередко случается на базаре между торговцем и покупателем. Правда, на этот раз вместо восточных сладостей на кону стояли ракетные комплексы, способные переломить ход любого морского сражения.
– Это большая сумма, – задумчиво протянул Муса. – Давай остановимся на тридцати процентах.
– Хорошо, – согласился Алекс, чуть помедлив. – Пусть будет тридцать процентов. Но товар ты получишь после того, как будет сделано перечисление.
– Эхе-хе! – покачал головой Муса. – Не доверяешь ты своему старому приятелю.
– Я тебе доверяю, но что поделаешь – времена меняются.
– Договорились… На какой счет тебе перечислить деньги?
Вытащив блокнот с ручкой, он застыл в ожидании.
– На Каймановы острова. Нам нужна строгая конфиденциальность. – Муса лишь едва кивнул. – Счет мы сообщим позже. А сейчас давай взглянем на товар.
– Договорились, – сказал Муса, спрятав блокнот. – Пойдем в пикап, не тащиться же нам пешком.
«Мария», бывшая «Галия», стоявшая на причале у самого края грузового порта, несмотря на внушительные размеры, выглядела неприметно. Если бы не огни, освещавшие надпалубные надстройки, оно бы и вовсе растворилось в окружающей тьме.
Вдоль берега, направив длинные стрелы к морю, выстроились подъемные краны, возле которых островерхими горами возвышался сыпучий груз. Грузовой порт был поделен надвое двумя полузатопленными баржами. Судя по всему, они исполняли роль пирса, и вокруг них, как муравьи вокруг матки, покачивались на волнах легкие моторные лодчонки (вполне подходящее средство для пиратских захватов). А далее уродливой длинной угловатой коробкой, опиравшейся на хлипкие ножки, возвышался элеватор. Со стороны могло показаться, что гигантское чудовище склонилось над морем, чтобы испить водицы, вот только никак не могло до нее дотянуться.