— Генерал Муайнеси, — подала голос одна из двух модниц, что совсем недавно обсуждали министра финансов. К удивлению Стража, они не уехали вместе со всеми, хоть и были одеты для верховой езды. — А расскажите ещё раз ту историю про перевёртышей.
— Ещё раз? Хм… — старик нахмурился, и кустистые брови зашевелились на его лице подобно гусеницам. Что-то тревожно сжалось в груди Стража. Эта просьба — совпадение? Присутствующие нестройно поддержали просьбу, и генерал, откашлявшись, начал:
— Это было десять лет назад, когда я уже отошёл от дел. Весь лес был охвачен штормом…
Четвёртый незаметно посмотрел на Третьего, но тот никак не подал вида, что происходящее его волнует. К этим двум девицам стоило присмотреться получше. Пусть они и не проявляли к виконту и его сопровождающему никакого внимания, но такое совпадение не могло не насторожить.
Охотники вернулись, и Стражи смогли откланяться. Уже когда они садились в свой экипаж, Четвёртый повернулся ещё раз посмотреть на гостей и замер, столкнувшись взглядом с Линтакли. Секретарь Ведьмы смотрела пристально и не отвела глаз, даже когда он взглянул на неё в ответ. Её лицо было бесстрастно. Она его узнала? Или дело в чём-то другом? Страж не позволил ни одной эмоции проступить на лице или в позе. Сейчас он баронет Сананси, а не игрушка её госпожи, без памяти и с собачьей кличкой. Но смотрела ли она на него как на баронета — или как на игрушку? Ведьма, выбирающая закуски на столе, что-то произнесла, и Линтакли отвернулась, отвечая ей и больше не оборачивалась. Четвёртый запрыгнул в экипаж и закрыл дверцу. Переживать — естественно в его ситуации. Главное, не терять контроль.
— Бесполезная трата времени, — вздохнул Третий, когда они поздним вечером расположились отдохнуть вокруг горячего камня в гостиной. Все слуги уже давно спали, и сейчас можно было спокойно поговорить. До этого возможности нормально обсудить прошедший день у них не было.
— Секретарь в конце на меня странно посмотрела, — откликнулся Четвёртый.
— Так и написать Лиестанею? «Странно посмотрела»? — поморщился Третий.
— А чего ты ожидал? Что Тиантей бросится на меня с проклятиями?
Они замолчали.
— И эти две девицы… — после паузы продолжил Четвёртый. — Так и не услышал их имён.
— Которые с историей к старику приставали?
Четвёртый кивнул.
— Они помешаны на перевёртышах, не обращай внимания. Забыл предупредить. Каждый раз просят рассказать что-нибудь эдакое.
В гостиной опять воцарилась тишина. Только горячий камень потрескивал время от времени.
— Ладно, пойду спать, — вздохнул Четвёртый. Сейчас он опять был виконтом. — Завтра встреча с прядильщиками.
— Ты всё ещё думаешь, что эта затея стоит того? — поинтересовался Третий. Идея организовать собственное производство шерсти родилась спонтанно, когда несколькими днями раньше на приём к Тарилели напросились прядильщики из другого леса. Конечно, это означало войну с местной гильдией прядильщиков, но баронета, который мог бы остановить и вразумить виконта, в этот момент рядом не оказалось.
— Роща делает собственное вино в обход гильдии, — пожал плечами Четвёртый. — Почему бы ей не делать и собственную шерсть?
Она пришла к нему во сне. Впервые с тех пор, как жандармы увезли его с того званого вечера. Такая же страстная. С развевающимися чёрными волосами и глазами, в которые мог провалиться весь мир. Она целовала его так, что не оставалось воздуха для вдоха. Обвивала ногами так, что не было возможности пошевелиться. «Ты мой», — шептали её губы, и Рину хотелось кричать. От ужаса и наслаждения. Наверное, сегодняшняя встреча оказалась бóльшим потрясением, чем он готов был признать.
Он проснулся, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Не слишком ли самонадеянно было вот так с ней встречаться? Может, Лекарь что-то пропустил и на нём осталось одно из её заклятий? Кто знает, на что способна Ведьма на самом деле. Ведь… Рин не знал, как продолжить мысль. Сейчас он опять был Рином. Не Четвёртым, и не Стражем. Просто никем, проснувшимся однажды в этом мире. Какое-то время он лежал, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Во тьме спальни ему мерещились странные тени, а шорохи, доносящиеся из леса, бросали в дрожь. Не удавалось даже унять дыхание, не говоря уж о трансе. Не в силах справиться с собой, Рин встал и плотнее закутался в плед. Побродить по кавернам Гнезда — это должно его успокоить. А утром на свежую голову уже решать, что делать дальше. Это всё нервы. Да, просто нервы. Рин беззвучно двинулся по коридору. Надо спуститься на кухню. В кладовке должна храниться большая головка дазирийского сыра — её Рин видел в отчётных документах от эконома. Но не успел он спуститься до середины древа, как странный звук отвлёк от мыслей. Рин замер, сливаясь с тенями лестницы — по старой привычке он шёл без светильника. В оконном проёме кто-то стоял. Освещённая лишь светом луны фигура шевельнулась, всматриваясь в тьму древа. Щёлкнул замок, и рама открылась. Пришелец скользнул внутрь. Рин вжался в стену, пропуская его мимо себя. Даже если бы перед этим ему не приснился сон с Ведьмой, всё равно этот незваный гость был бы в наивысшей степени подозрительным.
Дождавшись, когда между ним и незнакомцем будет хотя бы один лестничный пролёт, Рин двинулся следом. Он отчётливо слышал шаги пришельца, несмотря на то, что тот предусмотрительно надел сапоги с мягкой подошвой. И всё больше уверялся в том, что знает, кто идёт перед ним. Он уже неоднократно слышал эту походку. Да. Именно так, ошибки быть не может.
Пришелец поднялся на этаж со спальнями и в нерешительности замер, будто не зная, какая именно дверь ему нужна. Рин замер тоже, выжидая, что будет дальше. Постояв с минуту, гость осторожно приблизился к спальне баронета и замер, прислушиваясь. То, что он так хорошо знает планировку, неприятно удивляло. Ещё минута тишины, и пришелец приоткрыл дверь и скользнул внутрь. Рин, больше не скрываясь, рванул следом. Если Третий действительно спит, то первое, что он сделает, — прирежет незваного гостя и только потом начнёт разбираться, что к чему. Он успел как раз вовремя: тень склонилась над спящим баронетом, но больше ничего ещё не произошло.
— Линтакли, — позвал он.
— Рин? — удивлённо вскинулся пришелец, отпрянув от кровати.
— Что здесь происходит?! — подал голос проснувшийся Третий. К его чести, он успел сориентироваться, и нож из-под подушки доставать не стал. Вместо этого комнату залил тусклый свет ночника. — Вы кто такие?!
Линтакли переводила удивлённый взгляд с Рина на Сананси и никак не могла собраться с мыслями. А по тому взгляду, которым одарил Четвёртого Третий, стало понятно, что он больше не выглядит как виконт, а действительно сместился в образ слуги Ведьмы. Ситуация выходила преглупейшая. И как теперь выпутываться? Конечно, проще всего было физически устранить Линтакли. Четвёртый ещё помнил их тренировочные бои, но против него и Третьего ей не выстоять. Но кому тогда задать все интересующие его вопросы? Откуда она так хорошо знает расположение помещений в древе? Как смогла узнать его тогда на охоте? Как она вообще сюда попала? Ведь Роща Императора не то место, куда можно спокойно прийти посреди ночи. Да еще и не раскрыть себя при этом.
— Мой господин, — Четвёртый почтительно поклонился баронету и якобы испуганно зачастил: — Нижайше прошу прощения за беспокойство. Моя подруга не хотела доставлять вам неудобство, она случайно перепутала этажи. Я приму любое наказание, которое вы определите.
Баронет несколько мгновений сверлил взглядом сначала его, потом Линтакли, и наконец процедил:
— Я буду требовать, чтобы виконт выгнал тебя взашей. Даже месяца тут не работаешь, а уже девок водишь.
Четвёртый склонился ещё ниже. Теперь его спина была практически параллельна полу:
— Прошу простить меня, господин.
— Вон. И чтобы я вас больше не слышал.
Третий прекрасно играл сонного и яростного баронета — Четвёртый невольно восхитился. Вот что значит перевёртыш при своей памяти.
— Да, мой господин.
Четвёртый взглядом указал Линтакли на дверь, и им понадобилось всего несколько ударов сердца, чтобы убраться из спальни в коридор и тихо притворить за собой дверь. Бесцеремонно схватив секретаря за руку, он потащил её прочь уже известным маршрутом: вниз, вниз, до самой кухни. Линтакли покорно бежала следом. И только когда они оказались у слабо тлеющих очагов, он её отпустил.
— Ты что здесь делаешь? — гневно зашипел Рин. — Если бы тебя поймали Императорские гвардейцы, ты представляешь, что бы началось?!
— А ты что здесь делаешь?! — так же шипя, ответила Линтакли. — Ты хотя бы представляешь, что устроила госпожа, когда выяснилось, что тебя похитили?! Как ты здесь оказался?
Рин отошёл от девушки и закрыл лицо руками, сосредотачиваясь. Со стороны это выглядело, будто он пытается успокоиться. Сейчас он будет играть самую сложную роль, какую мог бы придумать.
— Так же, как и у госпожи: меня купил виконт, — пока в темноте они спускались по многочисленным лестницам, у Четвёртого было время подумать.
— Купил? — Лиантей от удивления задохнулась, но уже через мгновение пришла в себя и в ярости закружила по кухне. — Купил?! Да как он мог?! Почему тебя сразу же не вернули госпоже?!
— Тише, разбудишь кого-нибудь, — попытался утихомирить разбушевавшуюся гостью Рин и сразу же продолжил: — А как ты себе это представляешь?
— Ну, он бы пришёл… или прислал письмо… что её слугу продают… — Линтакли запнувшись остановилась. — Зачем ты ему вообще понадобился?
Интересно, сама Линтакли знает, что Рин не просто слуга или любовник, а перевёртыш? — в который раз задумался он.
— Две причины. Одна из них — для красоты, — Рин вздохнул и сел на табурет. Помедлив, девушка последовала его примеру. — Да и вообще, ты сама знаешь, какие слухи о нём ходят.
— Ты хочешь сказать, он тебя? — Линтакли не закончила вопрос, а Рин предпочёл многозначительно промолчать, хоть и имел в виду совсем другое. Но так даже интереснее: узнай Тиантей, она была бы в ярости, что кто-то чужой позарился на её любимую игрушку.