Однако сельчане выказывали дружелюбие и проявляли искреннее любопытство к жене человека, который создал столько новых рабочих мест в их поселке. А малыш Джек с его светлой улыбкой и пухлыми щечками был совершенно очарователен, даже в те редкие моменты, когда капризничал.
Холли учила итальянский с Агатой, которая была с ней очень терпелива. Желая обжиться в новой стране, старалась изо всех сил подружиться с людьми, найти своего врача и стоматолога, продуктовый магазин. Иными словами, сделать все от нее зависящее, чтобы побережье Амальфи стало ей домом.
В день открытия отеля Холли играла с Джеком, ожидая Криштиану. Напевала песню о любви, предчувствуя, что сегодняшний вечер будет волшебным. А потом у них начнется чудесная жизнь.
Внезапно у нее перехватило дыхание от осознания того, какие песни поет. Счастливые. О любви.
Широко распахнув глаза, она смотрела сквозь широкие окна на пальмы и голубое небо. Потом обратила взор на малыша, его темные глаза были в точности как у Криштиану.
Она громко ахнула, прикрывая рот рукой.
Причина песен о счастливой любви более чем очевидна. Эти песни отражают ее внутреннее состояние.
Холли влюблена в Криштиану. В своего мужа. В бывшего босса. В человека, которого когда-то ненавидела и которому раньше не доверяла.
Но теперь-то все изменилось. Он стал настоящим отцом, настоящим мужем. Купил ей дом, дал ей то, о чем она мечтала, – семью.
Но достаточно ли она бесстрашна, чтобы признаться ему в любви?
Если она это сделает, он скажет в ответ, что любит ее, а потом поцелует? Или посмотрит холодно и промолчит? Любовь так никогда и не стала частью их сделки. Криштиану предупреждал, что неспособен на это чувство.
Тем не менее относился к ней так, будто любит. Женился на ней. Купил великолепный дом. Отказался от образа жизни кочевника, чтобы остаться здесь. Просто чтобы сделать ее счастливой.
Она положила руку на лоб. Что делать? Промолчать? Или рискнуть и сказать, что любит его?
– Это только что прислали из Рима, сеньора. – Агата подала ей большой пакет с дизайнерским лейблом.
– Платье, – догадалась Холли. – Криштиану предупредил, что мне его пришлют специально для этого вечера.
– Да. – Агата отвела взгляд. Впрочем, она весь день вела себя как-то странно.
Распаковав пакет, Холли достала чудесное длинное платье с декольте и без бретелек, ярко-красного цвета. Платье мечты. Она с благоговением коснулась ткани.
– Может быть, он меня любит, – прошептала она.
Агата издала странный звук.
– Что случилось?
– Криштиану просил ничего не говорить. Он сам собирается сказать.
– Скажи мне, пожалуйста, – попросила Холли, приложив к себе платье и мечтательно глядя на себя в зеркало. Возможно, сегодня, когда они будут танцевать, она признается, что любит его. И может быть, вопреки всему, он заключит ее в объятия и…
– Вы хорошая женщина, сеньора. Неправильно, что он скрывает это от вас.
Холли обернулась в недоумении.
– О чем вы говорите?
– Я понимаю, почему он ненавидит этот дом и хочет уехать как можно скорее.
– Этого не может быть.
Пожилая женщина грустно посмотрела на нее.
– Увы, это так. Из-за человека, который им владел. Именно поэтому, пока вы будете на открытии отеля, мне приказано упаковать все твои вещи. Завтра вы уезжаете в Азию. Я отказалась ехать. Вернусь в Рим, к внукам.
– Уезжаем! – воскликнула Холли. – Но мы ведь только что приехали! Это наш дом! И я не хочу, чтобы вы от нас уходили.
Она уже чувствовала, что Агата стала членом их семьи.
– Прошу прощения. Он сказал собрать все. Вряд ли вы когда-то сюда вернетесь.
Холли почувствовала внезапную боль. Это не может быть правдой.
И вдруг поняла, что это так. Она думала, что Криштиану изменился и готов пожертвовать своими бесконечными путешествиями ради нее, обосноваться на одном месте.
А он совсем не изменился. Этот так называемый дом – временный, как и все остальное в его жизни.
И он сказал об этом Агате, а не своей жене.
Холли сжала кулаки. Пока она была готова пойти на компромисс, сделать это место домом, он не собирался ничего делать.
Она осмотрелась. Эта антикварная мебель не в ее вкусе. Слишком громоздкая, слишком претенциозная. Тем не менее Холли убедила себя не обращать на это внимания, так сильно ей хотелось иметь дом. И вот теперь Криштиану хочет, чтобы они с ребенком вместе путешествовали, переезжая из отеля в отель?
А она со дня смерти родителей хотела обрести дом. Семью. Свое место в мире.
– Если он ненавидит эту виллу, почему ее купил?
Агата грустно посмотрела на нее.
– Он купил ее по той же причине, по которой ее ненавидит. Потому что человек, который когда-то владел этим домом, был его партнером, а потом стал врагом. Луиджи Беннато первым дал ему настоящую работу. Научил управлять отелем. А потом Криштиану отвернулся от него, разрушил его жизнь.
Криштиану рассказывал Холли нечто подобное. Опасаясь услышать подробности, она тем не менее спросила:
– Что случилось?
– До того как стала работать у Криштиану, я служила у Луиджи. Честно говоря, так и не поняла, что произошло. В течение трех лет они работали вместе, как отец и сын. Криштиану использовал свое очарование и деньги Луиджи, чтобы убедить вдовствующую графиню продать свое палаццо в Риме. Но вместо того, чтобы строить отель вместе, в последнюю минуту вычеркнул Луиджи из сделки. Оставил ни с чем.
Холли в шоке уставилась на пожилую женщину:
– Почему?
– Я до сих пор ничего не знаю. Тем не менее, даже после того, как Криштиану предал Луиджи, тот его защищал. Даже убедил меня принять предложение Криштиану о работе в Риме. «Мальчик еще такой молодой, – говорил он. – Ему нужен кто-то, кому он может доверять». Поэтому я ушла из отеля Луиджи к Криштиану. А теперь у Луиджи нет семьи, нет денег. Он живет в старой лачуге. Я переживаю за него.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
Агата посмотрела на Холли.
– Он хочет поговорить с тобой.
– Кто?
– Луиджи Беннато.
Холли в шоке уставилась на нее.
– О чем?
– Я не знаю. Единственное, что могу сказать, – Криштиану ему задолжал.
Встретиться со стариком, которого предал ее муж? Внутри Холли боролись страх, любопытство и преданность Криштиану.
– Я не смогу. Кроме того, откуда мне знать, вдруг он на меня нападет или сделает что-то вроде этого?
– Луиджи? – Агата тихо рассмеялась. – У него доброе сердце. Добрее, чем у Криштиану. Луиджи не представляет для тебя опасности. Он ждет в лесу по другую сторону ворот.
Холли охватил страх.
– Он здесь? Прямо сейчас?
– Завтра ты покинешь Кавелло и, возможно, никогда не вернешься. Он может не дожить до вашего следующего визита. Я сказала ему, что спрошу тебя. Если не захочешь его увидеть – твой выбор.
Холли глубоко вздохнула. Что делать? С одной стороны, не хотелось за спиной у Криштиану разговаривать с человеком, которого он предал. Ему бы это не понравилось. Но она внезапно вспомнила, что он тоже совершил некоторые поступки, которые ей не понравились.
Она быстро взяла ребенка на руки, вышла в холл и нашла детскую коляску. Если она любила Криштиану, надо попытаться все понять, разобраться в этой запутанной истории.
– Куда-то собираетесь? – спросил телохранитель, Сальваторе, глядя на коляску.
– О нет, я просто решила ее почистить.
– Хорошо. Я хочу пойти пообедать.
Холли подождала, пока телохранитель ушел на кухню, быстро посадила Джека в коляску и тихонько покинула виллу.
У каменных ворот она увидела старика. Собравшись с духом, глубоко вздохнула и повезла коляску по направлению к нему.
– Вы – сеньора Моретти? – Старик с тревогой смотрел. Он был полноватым, с седыми волосами, в его внешности крылось что-то такое, что казалось странно знакомым.
– Вы хотели поговорить со мной?
Она был поражена, увидев слезы у него в глазах.
– Жена Криштиану, значит. Я видел ваши фотографии. – Его взгляд упал на Джека, махавшего пухлыми ручками: – А это его сын?
Он видел их фотографии? О да, точно, она же теперь знаменита.
– Мне очень жаль, мистер Беннато. Я не знаю, что произошло между вами, но мой муж вас предал. Вы должны ненавидеть его за то, что он сделал.
– Ненавидеть его? – Темные глаза старика казались удивительно знакомыми. Холли пыталась понять, о ком они ей напоминают. Он покачал головой. – Я горжусь его успехами и рад, что он купил мою виллу.
– Почему? После того как Криштиану предал вас, почему вы…
Она посмотрела в глаза старика более внимательно. Они были темными, как обсидиан. Такие же, как у ее ребенка. И у мужа.
Внезапно ее пронзила догадка.
– Криштиану – ваш сын. Вы – отец, который его бросил.
Луиджи со слезами на глазах улыбнулся.
– В газете написали о гибели Виолетты в пожаре, там же было размещено ее фото. Она очень изменилась, но я ее узнал. Когда прочитал о том, что у нее остался восемнадцатилетний сын, я отчаянно захотел найти его. Но прежде чем это сделал, он сам пришел ко мне в отель и попросил работу.
– Вы знали, что он ваш сын?
– Я подумал, все может быть. Он похож на меня в молодости. Виолетта говорила, что ждет от меня ребенка. Но она иногда лгала мне, особенно когда бывала пьяна. В один прекрасный день я понял, что не могу все это терпеть, и сказал ей, что между нами все кончено. Она сообщила, что беременна, я пытался использовать это. Заставил ее бросить пить. Но она кричала, что я превращаю ее в пленницу. На шестом месяце беременности она убежала от меня. Больше я никогда ее не видел.
– Почему вы не сказали Криштиану? Он думает, что отец бросил его!
– Я действительно его бросил. – Голос старика задрожал. – Я так старался их найти. Но я должен был стараться сильнее, не сдаваться. Однажды прочитал в газете, как жила Виолетта, и представил, что пережил мальчик в детстве. Когда Криштиану пришел ко мне с просьбой о работе, мне показалось, что он не знает, что я его отец. Он сказал, что хочет работать в лучшем бутик-отеле Италии. Я подумал, какое чудесное совпадение.