– Ну да, я понимаю, просто… – Она запнулась, а я поняла, почему Адриан так хорошо о ней отзывался.
Я улыбнулась ей настолько искренне, насколько смогла, но внутри у меня словно все умерло.
– Спасибо.
– Надеюсь, с ним все в порядке, – добавила Ровена. – Он много выпил.
– Не сомневаюсь, – отозвалась я, едва удержавшись, чтобы не криво усмехнуться.
Первый ломбард, к которому я приехала, был пуст, и дежурный сотрудник сказал, что за последний час сюда никто не заходил. Я надеялась, что мои рассуждения насчет ломбардов верны. Иначе мне не повезет, потому что на смс Адриан не ответил. Но, когда я добралась до второго ломбарда, Адриан был там. Он стоял у входа, а путь ему преграждала металлическая решетка – здесь ей перекрывали вход на ночь. И я понимала работников ломбарда, поскольку ночь притягивала опасных людей. Адриан явно выглядел опасным.
– Мне нужно его вернуть! – выкрикнул он. – Мне нужно его вернуть! Он ей нужен! Это королевская фамильная ценность!
Неряшливого вида мужчина за решеткой невозмутимо взирал на Адриана.
– Конечно. Но если вы не можете его выкупить, я не могу его вернуть.
Было совершенно ясно, что он повторяет это Адриану уже долеко не в первый раз.
– Адриан, – позвала я. Адриан обернулся, и я вздрогнула от безумного взгляда его налитых кровью глаз. Всегда безукоризненно выглядевшие волосы были растрепаны, одежда измята. Не знай я Адриана, я бы тоже предпочла, чтобы нас разделяла решетка.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Адриан.
– Ищу тебя. – Я старалась говорить спокойно, пытаясь сдержать поднимающуюся в душе панику. – Пойдем. Я отвезу тебя домой.
– Нет! Сперва надо его вернуть! – Адриан обвиняющим жестом указал на работника ломбарда. – Он украл его!
Мужчина вздохнул.
– Парень, ты отдал его за деньги.
– Что? – вскрикнула я. – Что ты продал?
Адриан запустил пятерню в волосы и взъерошил их еще сильнее.
– Ничего я не продавал. Я никогда его не продам. Я просто отдал его на время. А теперь он мне нужен обратно. – Он запустил руку в карман и вытащил десять долларов. – Давай, отдавай его, и можешь забрать их. Больше у меня нет, но остальное я отдам через две недели. Обещаю. Совершенно нормальная сделка.
– Нет, так не пойдет, – возразил работник ломбарда.
– Что ты… отдал на время? – тихо спросила я.
– Рубин. Один из рубинов из запонок тети Татьяны. Я не могу оставить его в подобном месте. Это… святотатство! Он не может здесь находиться. Она мне сказала, чтоб я это сделал, но я знаю, что она на самом деле не имела этого в виду!
Меня пробрал озноб.
– Кто тебе это сказал?
– Она! Тетя Татьяна!
– Адриан, она ничего не могла тебе сказать. Она… умерла.
Адриан постучал себя по голове.
– Нет, она здесь. Не прямо сейчас, но я знаю, что она дожидается момента. И когда я протрезвею, она вернется и отругает меня! Мне нужно вернуть этот рубин!
Он с пугающей стремительностью развернулся и затряс решетку.
Оценщик отступил на шаг.
– Я сейчас позвоню в полицию!
– Подождите! – воскликнула я, кидаясь вперед. – Сколько он должен?
– Двести пятьдесят.
– Двести! – возмутился Адриан.
– А комиссионный сбор и проценты? – возразил мужчина терпеливо.
Я полезла за бумажником.
– Какие карточки вы принимаете?
– Все, – отозвался работник ломбарда.
Я заплатила за рубин, и когда мужчина отправился за ним, Адриан крикнул ему вслед:
– И смотри, чтобы не было ни царапинки!
Получив рубин обратно, Адриан принялся рассматривать его, сощурившись, как ювелир.
– Пойдем, – сказала я, беря его за руку. – Надо идти.
Не сходя с места, Адриан зажал рубин в кулаке и поднес к губам. На миг он прикрыл глаза, а потом, глубоко вздохнув, последовал за мной к машине.
По дороге домой Адриан постоянно болтал, рассказывая о выходках сегодняшнего вечера, и раз за разом повторял, как оценщик его обманул. Я молчала и не прислушивалась к его словам. Я сжала руль так, что побелели костяшки пальцев, и неотрывно думала о том, с каким неистовым, безумным видом он тряс решетку.
Когда я вырулила на парковку, Адриан стал стихать. Когда мы зашли в дом, я поняла, что до него начинает доходить случившееся. Не знаю, успокоило это его или нет.
– Сидни, подожди! – воскликнул он, сообразив, что я собралась развернуться и уйти. – Нам нужно поговорить!
Я вздохнула.
– Не сегодня. Я устала и хочу спать. Не хочу с тобой разговаривать, когда ты в таком состоянии. Успеем поговорить завтра.
– Успеем? – переспросил Адриан. – Ты и дальше будешь сторониться меня и сидеть с Зоей?
– Перестань, – предостерегающе сказала я. – Ты знаешь, что мы ничего не можем с этим поделать. И с самого начала знал, так что не надо обвинять меня в том, что нам приходится ходить на цыпочках.
– Я не обвиняю, – сказал он. – Но почему мы должны это продолжать? Давай составим реальный план побега. Просто уйдем. Отправимся к хранителям или еще куда-нибудь, будем вместе и все позабудем.
– Адриан, – устало произнесла я.
– Хватит адрианить! – огрызнулся он, и в глазах его неожиданно сверкнул гнев. – Не знаю, как тебе это удается, но всякий раз, когда ты вот так вот произносишь мое имя, я чувствую себя пятилетней мелюзгой!
Я чуть было не сказала, что он и ведет себя подобным образом, но все-таки умудрилась сохранить спокойствие.
– Отлично. Мы не можем отправиться к хранителям, потому что туда регулярно наведываются алхимики. И ты даже часа не захочешь провести в таких условиях, как у них. Кроме того, ты что, сможешь бросить Джилл?
Боль на его лице ответила красноречивее слов.
– Вот именно. Мы привязаны к этому месту и просто вынуждены прилагать все усилия до тех пор, пока… не знаю, до каких пор. Пока что-нибудь не изменится. Ты знаешь это. И всегда знал.
– Знаю, – ответил Адриан. Он снова провел рукой по волосам, но на этот раз движение было безнадежным. – Знаю… и ненавижу это. И мне не надо напиваться, чтобы испытать эти чувства. Сколько нам ждать, Сидни? К чему все идет? Когда мы сможем бежать? Когда вы с Маркусом осуществите свою революцию против алхимиков?
– Это нелегко. – На мгновение я отвела взгляд. – Нам еще надо устроить революцию против запретов, установленных нашими народами.
– И что же будет с нами? – Адриан прислонился к кухонному шкафу и устремил взгляд в темное окно, погрузившись в собственные мысли. – Каков наш план побега?
Воцарилась тишина. У меня не было ответа на этот вопрос, и я перевела тему снова на него.
– Ты поэтому сегодня такое устроил? Из-за нас? Или из-за духа? Джилл сказала, что ты очень много духа использовал.
– Нет, Сидни. – Он произносил мое имя так, что я впадала в замешательство. На него становилось трудно сердиться. Адриан снова подошел ко мне, взял меня за руки, взгляд его сделался затравленным. – Я не просто использовал дух. Я… я был духом. Он заполнил меня целиком. Мне надо было всмотреться в ту девушку, Оливию, чтобы разобраться, что с ней произошло. Дух пропитал каждую ее частицу, и мне пришлось вызвать столько же, чтобы увидеть это. А потом мне пришлось удержать его. Ты знаешь, каково это? Хотя бы представляешь? Из всего, что я делал, больше сил отняло только спасение Джилл!
– И теперь у тебя отдача, – сказал я.
Адриан покачал головой.
– Я пытался удержаться. Но когда я поднимаюсь так высоко… а со временем маятник несет обратно. Мне трудно это объяснить.
– Я уже бывала внизу.
– Но не так, – возразил Адриан. – Я не умничаю. Это такое ощущение… как будто мир вокруг меня рассыпается. Всякое сомнение, всякий страх – все они подтачивают меня. Они тянут вниз, пока меня не поглощает тьма и я не перестаю понимать, что реально, что нет. И даже когда я знаю, что это не существует в реальности… как тетя Татьяна… все равно трудно…
Я вспомнила его слова в ломбарде и похолодела.
– И часто ты слышишь ее?
Шепот Адриана был еле уловим.
– Не очень. Хотя и один раз – это уже чересчур. Это так странно. Я знаю, что ее здесь нет. Я знаю, что она умерла. Но я могу вообразить, что она говорит, и это так реально… как будто я на самом деле вижу ее. Пока еще я ее не вижу, но однажды… боюсь, я и вправду ее увижу, и тогда я пойму, что мне и вправду конец…
Я была так потрясена, что не знала, что сказать. Адриан часто говорил о духе и о безумии, но мне обычно казалось, что за этим стоит лишь его плохое настроение. Я притянула Адриана к себе и, наконец, нашла нужные слова.
– Адриан, тебе нужна помощь.
Он хрипло рассмеялся.
– Чем здесь поможешь? Это моя жизнь. Порция «Ягера» – вот помощь, лучше не бывает. По крайней мере, притупляет ощущения.
– Это не выход. Тебе нужна настоящая помощь. Нужно принимать лекарства, как Лисса.
Адриан внезапно отодвинулся от меня.
– Что, и прикончить все одним махом?
– Остановив дух, ты остановишь депрессию и… другие вещи. Скажем, потребность пить до тех пор, пока не начинаешь орать на оценщика в ломбарде.
– Но тогда у меня не было духа.
– В этом-то и дело.
– Я не могу. Не могу порвать с этим всем. – На лице Адриана отразилась боль.
– Ты можешь все, что захочешь, – твердо произнесла я. Меня тоже затопила боль, и я собрала волю в кулак, чтобы скрыть ее. Встревоженный Прыгун сидел рядом, я взяла его на руки, чтобы отвлечься, и принялась поглаживать золотистую чешую. – Сделай это, и ты спасешь себя. И Джилл. Ты же знаешь, что тьма может просочиться и в нее.
– Я спас ее! – воскликнул Адриан. Глаза его снова заблестели, отчаянно, неистово. – Она была мертва, и я вытащил ее с того света. Посредством духа. Я исцелил руку Ровены. Я спас кровь Оливии. Представляешь, какие усилия от меня потребовались? Дело не просто в количестве духа – суть в сложнейшей магии! Не думаю, что на такое способен кто-нибудь еще. Но я справился! Сидни, с помощью духа я могу творить великие дела, для разнообразия.