Эбби всегда была любопытной девочкой, и любопытство порой перехлестывало у нее через край. Вот и сейчас, хотя она еще не успела забыть опасения Джека, в ее душе разворачивалась борьба. Хит всего лишь был сыном Эбенезера. Если он унаследовал хоть что-нибудь от отца, у нее с ним вряд ли что получится. Но, уверяя себя, что это не так, она лишь распаляла свое любопытство. Как бы то ни было, ей с трудом верилось, что ему захотелось провести с нею время только ради того, чтобы снова выплеснуть на нее весь свой гнев, но тогда что ему было нужно?
По крайней мере, она очень надеялась, что ей не придется в очередной раз пенять на свое излишнее любопытство.
— Добрый день, Эбби! — подойдя к ней, сказал Хит. — Ведь я могу называть вас Эбби?
— Да, конечно, — ответила Эбби, плененная его непринужденным обаянием и тут же забыв обо всех своих дурных предчувствиях.
— А вы можете звать меня просто Хит, поскольку «мистером Мэйсоном» величали единственно моего отца.
Эбби опустила голову и вновь насторожилась.
— Простите, — спохватился Хит, — мне не следовало его поминать…
— Лучше не надо, — неуверенно проговорила Эбби. При одном лишь упоминании его имени ее словно окатывало ушатом холодной воды.
— Кажется, я дал маху, да? — вздохнул Хит, пожирая ее глазами. Он не мог допустить, чтобы его планы рухнули в одночасье. Слишком высока была ставка. — Может, начнем все сначала? Как прошел ваш день?
С нежностью вспомнив их верховую прогулку с Джеком, Эбби невольно улыбнулась.
— На самом деле очень хорошо, — сказала она. — Нынче утром мы с Джеком объехали всю Бангари.
— Просто восхитительно! — заметил Хит, с интересом наблюдая за ней.
— И я узнала кое-что об овцеводстве, — с едва заметным волнением прибавила Эбби.
Хит развернул одеяло, расстелил его на траве в тени и принялся выкладывать содержимое корзины.
Эбби смотрела широко раскрытыми глазами, как он вынимал разносортные сыры, разделанного холодного цыпленка, оливки, помидоры, нарезанные фрукты, булочки, масло в горшке под крышкой, чтобы не растаяло, и фруктовый пирог ломтиками. Увидев же бутылку вина и пару бокалов, она не обрадовалась.
— Хит, все это… прекрасно, — сказала она, пораженная такому изобилию. — Вы взяли на себя столько труда?
— Я с радостью приписал бы себе такую честь, но у меня есть экономка… — Он вдруг осекся, смекнув, что опять дал маху. — Все это собрала мне миссис Хенди, — наконец договорил он. Сообразив, что в сложившихся обстоятельствах миссис Хенди уже не его экономка, а скорее экономка Эбби, он содрогнулся. Хорошо, что Эбби об этом не прознала, а если ему повезет, то и вовсе никогда не узнает.
— Вы что, назвали еще гостей? Здесь же снеди с лихвой хватит на шестерых! — воскликнула Эбби.
— Я не знал, что вам больше по душе, вот и заказал всяких яств. — Он подал ей руку, помогая присесть на одеяло. А лотом передал тарелку.
— Надеюсь, вы проголодались?
— Не то слово, — призналась Эбби.
— Тогда прошу, накладывайте себе, — сказал Хит, — а я пока разолью вино.
— Мне не нужно, — поспешила отказаться Эбби и покраснела от смущения.
Хит склонил голову набок и с пониманием улыбнулся.
— Я пью совсем немного. Может, все же составите мне компанию? — настойчиво спросил он.
Эбби заглянула в его глаза, так не похожие на глаза его отца.
— Что ж, будь по-вашему, — согласилась она, не желая его огорчать: ведь он так старался. — Мне тоже самую малость.
Хит понял, что одержал маленькую победу, и остался доволен собой. Ему нужно было вселить в душу Эбби умиротворение, чтобы получше узнать ее изнутри, и вино, по его разумению, годилось для этого лучше всего. Он принялся разливать вино, а Эбби — накладывать себе угощение.
Некоторое время спустя, когда Хит и Эбби все еще продолжали свой пикник, приехала Клементина. Выйдя из коляски на подъездную дорожку у парадной двери, она заметила их обоих под сенью акации. Понаблюдав за ними какое-то время, она прошла в дом. Эбби тоже увидела ее и хотела было помахать ей рукой, но не решилась, потому как Клементина вовсе не собиралась ее приветствовать.
— Это же Клементина Фибл, не так ли? — осведомился Хит.
— Да, а вы с ней знакомы? — спросила Эбби.
— Виделись не раз в компаниях. Я слышал, будто она встречается с Джеком, но, честно признаться, мне казалось, этого не может быть.
— Почему же?
— Не думаю, что он подходит Клементине.
Его слова сбили Эбби с толку. Ей казалось, что Джек самый что ни на есть настоящий мужчина. Красивый, добрый, умный, учтивый и чуткий.
— С чего вы это взяли?
— Представить себе не могу Клементину в роли фермерской женушки. Ей бы замуж за врача или банкира, только не за фермера. Никто из этих землепашцев ей в подметки не годится.
— Чем же фермер вам не угодил? — спросила Эбби. У нее в голове не укладывалось, как можно считать тяжким трудом жизнь в таком прекрасном доме, как у Джека, да еще в качестве его жены!
— По-моему, жизнь на ферме показалась бы ей слишком скучной, да и потом, она не их тех женщин, что готовы марать свои руки. Да, у Джека есть слуги, но неужели вы действительно можете себе представить, как Клементина кормит кур и собирает из-под них яйца по выходным?
В самом деле, представить себе такое Эбби не могла, но, с другой стороны, она совсем не знала мисс Фибл.
— Я не слышала, чтобы они решили пожениться, но мисс Фибл и Джек Хокер встречаются уже почти целый год, — заметила Эбби. — Так что она прекрасно знает, что такое быть женой фермера. Вы так не считаете?
— Может, Клементина и правда по уши влюблена в Джека, — предположил Хит скорее с сомнением, чем в раздумье. Он не сказал, о чем подумал на самом деле, а в действительности однажды она уже почувствовала себя побежденной, когда сам Хит отверг ее кокетливые заигрывания, но, судя по всему, она все еще надеялась устроить свою личную жизнь. Джек был человек уважаемый, и Хит слышал, что Бангари приносит немалый доход, однако его ферма не шла ни в какое сравнение с усадьбой Мартиндейл-Холл.
— Меня наняли компаньонкой для матери мистера Хокера потому, что жизнь здесь казалась ей довольно скучной, — заметила Эбби, полагая, что такой же скучной она показалась бы и Клементине. — Так что, думаю, жизнь на ферме не для всех.
— А как насчет вас? Вам здесь не скучно? — спросил Хит.
— Нисколько, — ответила Эбби. — По-моему, жить в Бангари очень даже интересно.
Хит пристально посмотрел на нее. Эбби была красавица, спору нет, но при мысли, что она хочет прибрать к рукам Мартиндейл-Холл, ему делалось дурно. Он уже не раз клял про себя покойного отца за то, что тот поставил на карту его наследство.
Не успела Эльза впустить Клементину в дом, как она столкнулась с Джеком.
— Кто это там в саду с Хитом Мэйсоном, уж не компаньонка ли Сибил? — полюбопытствовала она, снимая шляпку.
— Добрый день, Клементина… угадала, — прямо сказал Джек. Он не спросил, что ее привело сюда, потому как еще накануне она предупредила, что приедет сегодня в Бангари. Тогда ему показалось это странным, потому что обыкновенно он встречался с нею раз в неделю.
— Откуда Хит знает эту девчонку из Берры? — удивилась Клементина.
— Так ведь он здесь с ней и познакомился, — ответил Джек, глянув в окно гостиной, в ту сторону, где были Эбби и Хит. Ему не хотелось говорить, что Эбби пострадала от козней распутного отца Хита и что ему не дают покоя истинные намерения Хита в отношении Эбби.
— Уж не крутит ли он шашни с ней? — изумленно спросила Клементина.
— Понятия не имею, что он там делает, — честно ответил Джек. — Хотя очень бы хотелось знать.
Клементина воззрилась на Джека. Неужели по его голосу она угадала в нем защитника?
— В случае смерти отца, Хиту перепадает целое состояние, — словно размышляя вслух, сказала Клементина и подошла к стоявшему у окна Джеку.
— Разве ты не в курсе? — удивился Джек, взглянув на нее.
— Чего?
— Эбенезер умер во сне несколько дней тому назад. Похоже, об этом еще не все узнали.
Клементина открыла рот от изумления.
— Я ничего не слышала, — сказала она и снова посмотрела в сторону сада.
Теперь она действительно недоумевала, зачем ему понадобилось встречаться с Эбби. Завладев отцовскими деньгами, он, конечно же, мог выбрать себе любую женщину, какую бы только захотел. Она вдруг живо заинтересовалась Эбби и захотела узнать о ней побольше.
За едой Эбби заметила, что Хит не раз мельком оглядывал ее платье. В смущении она решила, что он подумал, уж не то ли это платье, которое было на ней накануне. И она сочла нужным все ему объяснить.
— У меня нет своей одежды, — тихим голосом проговорила она.
Хит, казалось, удивился.
— Простите?
— Я заметила, что вы разглядываете, во что я одета. Это платье одолжила мне миссис Хокер. Своей одежды у меня немного — я оставила все в Берре. — Ей было неловко признаваться, что все ее пожитки наверняка растащили, как только она оставила землянку на Речной улице. — Однако в ближайшее же время я собираюсь в Клэр, там и прикуплю себе что-нибудь. — Эбби тут же пришло в голову, что она могла бы спокойно вернуться в Берру в любой момент. Но слишком уж тягостные воспоминания были связаны у нее с этим местом, да и потом, без отца и Нила ей там нечего было делать.
Хит думал о том, что по закону Эбби так богата, что даже себе не представляет, но при этом ему была противна сама мысль, что она могла наложить свои руки на то, что по праву принадлежит ему. Он допускал возможность, что ей ничего не нужно от Эбенезера, поскольку она презирала его всей душой, но поди найди того, кто из принципа откажется от целого состояния, тем более если ему всю жизнь приходилось горе мыкать. Хит хотел все прояснить, и он решил задать ей несколько отвлеченных вопросов в надежде узнать, что бы она почувствовала, будь ей известно, что она унаследовала деньги Эбенезера, но спросить нужно было так, чтобы она никоим образом не догадалась, к чему он клонит. Ее ответы должны подсказать ему, как действовать дальше. У него был только один месяц на то, чтобы исправить положение в свою пользу, — именно это он и собирался сделать.