— Конечно! — кивнула Эбби. — Как вы думаете, Макс вернется этой ночью, если мистер Хокер так и не найдет его?
Элиас пожал плечами.
— Какая разница, что я думаю?
Эбби неприятно поразило его холодное равнодушие.
— Я просто спросила ваше мнение…
Элиас несколько секунд глядел на нее, не произнося ни слова. Затем нехотя процедил:
— Я так думаю, с ним что-то случилось. Скорее всего, мы найдем пса мертвым или не найдем вовсе.
— Мистер Хокер будет очень переживать! — Глаза Эбби наполнились слезами.
Она и сама за короткое время успела полюбить Макса, поэтому мысль о том, что с ним произошло что-то ужасное, была ей нестерпима. Слова Элиаса о том, что пес мог погибнуть, ранили ее сердце.
— Он справится, — коротко бросил тем временем Элиас и скрылся в темноте.
Эбби застыла, глядя туда, где только что стоял управляющий. Она считала Элиаса весьма бессердечным человеком и гадала, что сделало его таким.
Сибил слышала голос управляющего, и потому, когда Эбби вернулась в дом, спросила, нет ли новостей.
— Нет! — горько сказала Эбби. — Элиас считает, что они не найдут Макса или найдут мертвым. А когда я сказала, что сердце вашего сына будет разбито, он сказал, что Джек справится. Какой черствый и жестокий человек!
— Большинство людей, работающих на земле, кажутся такими по отношению к животным. Это для них в порядке вещей, потому что они все время имеют дело с несчастными случаями и смертями, особенно из-за змеиных укусов или когда перегоняют стада на продажу. Они не могут позволить себе быть сентиментальными. Мой сын — исключение из правил, и я не уверена, что это хорошо.
В дом неожиданно ворвался Сабу.
— В амбаре собаки! — возмущенно сообщил он. — Как я могу там молиться, если там — собаки?!
— Они очень устали и не помешают тебе, Сабу, — терпеливо сказала Сибил.
— Для молитвы нужна полная отрешенность! — почти истерически выкрикнул Сабу. — Я не могу молиться в компании собак!
— Макс пропал, и мистер Хокер и Элиас оставили двух других собак в амбаре, чтобы открыть на ночь ворота на случай, если Макс вернется, — пояснила Эбби.
— Ты просто должен найти себе другое место для молитвы, Сабу! — с явным неодобрением сказала Сибил.
Глаза Сабу сузились, ноздри гневно раздувались. Ему явно не нравилось то, что к предмету, представлявшему для него чрезвычайную важность, относятся так легкомысленно.
Эбби слишком переживала за Джека и Макса.
— Сабу, ты можешь молиться на балконе, — предложила она. — Там спокойно.
— Ба! — горько воскликнул Сабу. — Как там может быть спокойно, если в доме такая толпа людей?!
Он махнул рукой и отправился прочь.
— Теперь будет брюзжать несколько дней! — сказала Сибил, округлив глаза.
— Надеюсь, Макс сегодня ночью вернется, и тогда Джаспер и Рекс отправятся обратно в сад, в свою конуру, — отвечала Эбби.
Эльза и Мари покормили собак, как им и было велено, оставили большую миску с водой и ушли. Собаки были настолько вымотаны, что немедленно зарылись в солому и заснули.
Прошел еще час, но Джек не возвращался. Эбби буквально с ума сходила, ожидая новостей, и потому попыталась занять себя хоть чем-то, чтобы отвлечься. Эльза и Мария уже ушли к себе, и Эбби бродила по дому в поисках, чем бы заняться. Она очень не хотела снова встречаться с Сабу, но тот и так избавил ее от своего присутствия, уйдя сразу после ужина, по-прежнему в отвратительном настроении. Эбби не знала, отправился ли он в результате молиться на балкон, или просто ушел в свою комнату, которая располагалась на нижнем этаже в дальнем крыле дома, за кухней.
Сибил после ужина пила чай. Эбби вымыла чашки и молочник, а затем собрала белье для стирки. Она отнесла его в прачечную и сложила в корыто, чтобы назавтра Мария занялась стиркой… В этот момент до нее донесся какой-то странный звук, и девушка замерла. В прачечной было темно, лишь слабый лунный свет пробивался сквозь узкое окошко да через приоткрытую дверь. Эбби слышала лишь шорох и треск крыльев насекомых, да пение сверчков и цикад, однако сердце девушки бешено заколотилось. Она же не придумала себе этот звук? В тусклом свете она смогла различить лишь стол, шкаф и корыто — кто же издал этот звук, идущий из темноты…
— Кто здесь? — спросила Эбби, заглядывая под стол. Никого там не было, лишь корзина и два таза с тряпками и мылом. В этот момент звук раздался снова. Это было поскуливание, и шло оно со стороны корыта, стоявшего в густой тени за дверью. Девушка заглянула туда и увидела смутные очертания чего-то крупного. Эбби затаила дыхание, глаза постепенно осваивались с темнотой. Внезапно она подскочила от ужаса, потому что на нее уставились два горящих немигающих глаза.
На мгновение Эбби похолодела от ужаса, но тут же взяла себя в руки.
— Макс, это ты? — мягко спросила она.
Если бы это был абориген, он бы уже давным-давно выскочил и набросился на нее. Эбби снова нагнулась и вгляделась в смутные очертания. Теперь она смогла разглядеть белый кончик хвоста Макса…
— Макс, что же ты там делаешь? — спросила она, чувствуя невероятное облегчение. — Почему ты прячешься? Знаешь, как все за тебя волновались — и я тоже!
Пес не выходил из убежища, и Эбби опустилась на колени, поползла вперед на четвереньках. Ладонь попала во что-то липкое…
Эбби ойкнула, отдернула руку и подняла ее, чтобы рассмотреть. Всего секунды ей хватило, чтобы понять: это кровь. Сердце Эбби замерло. Макс был ранен!
— О, нет! — пробормотала она, кидаясь обратно к собаке. Однако под корытом было слишком темно.
— Выходи, мальчик, иди ко мне! — звала она, но Макс не двигался. Эбби пробовала звать его построже — пес лежал в своем укрытии.
Эбби поднялась на ноги.
— Я вернусь через минуту, Макс! — пообещала она.
Пулей ворвавшись на кухню, она схватила фонарь и кинулась обратно в прачечную. Закрыв за собой дверь, она поставила фонарь на пол и увидела цепочку крупных пятен крови, тянувшихся от порога, почувствовала ее сильный запах.
Эбби снова опустилась на колени, светя себе фонарем.
Макс привалился к стене под прикрытием корыта. Выглядел он ужасно. Глаза у него были тусклые, голова поникла, он весь дрожал. Эбби осмотрела его. На теле ран не было, но когда она осмотрела лапы, то даже всхлипнула от ужаса. Задняя лапа была вся в крови, Эбби смогла рассмотреть ужасную рваную рану. А что еще больше ее напугало — из раны что-то торчало.
— О Боже! — простонала она, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. — Что же ты наделал, Макс…
Неужели Макс попал в капкан? Врезался в изгородь? Ее глаза наполнились слезами. Скорее бы Джек вернулся домой!
Эбби была в панике, потому что понятия не имела, что ей делать. Рана сильно кровоточила, и кровь надо было остановить как можно скорее, иначе Макс умрет. Девушка решила позвать Элиаса.
Оставив фонарь в прачечной и тщательно прикрыв за собой дверь, Эбби побежала к задним воротам, возле которых стоял домик управляющего. К счастью, луна хорошо освещала сад, и девушка без труда находила путь. Элиаса она нашла на конюшне — он вешал седло и упряжь на крюки.
— Элиас! Макс вернулся, и он сильно ранен!
Элиас немедленно оставил свое занятие и подошел к Эбби.
— Где он?
— В прачечной, под корыто спрятался. У него ужасная рана на задней лапе.
— Я должен пойти и посмотреть, а потом уж решить, что делать.
Элиас и Эбби поспешили обратно в прачечную. Не говоря ни слова, Элиас опустился на колени и внимательно исследовал рану. Когда Эбби уходила, Макс еще сидел, привалившись к стене, но теперь лежал на боку… и крови вокруг было очень много.
Элиас молча осмотрел его лапу, а затем поднялся.
— Схожу за ружьем.
— Что?! — Эбби не верила своим ушам. — Зачем?
— Его надо избавить от мучений. Долго он все равно не протянет.
— Но вы не можете его пристрелить… — Эбби была на грани истерики.
— Это значит — проявить милосердие, — равнодушно бросил Элиас.
— Нет! — ужас Эбби обернулся гневом. — Это собака мистера Хокера, и он единственный, кто может принять такое решение. Он любит Макса и попытается его спасти, я знаю — попытается!
— Я — управляющий этой фермы, и я здесь хозяин, когда Джека нет на месте. Он вряд ли поблагодарит меня за то, что я дал его собаке истечь кровью и умереть в мучениях.
Прежде, чем Эбби смогла вымолвить хоть слово в ответ, Элиас повернулся и вышел из прачечной, направившись в свой коттедж.
Эбби посмотрела на Макса. Его большие карие глаза были широко раскрыты и устремлены прямо на нее, точно моля о помощи. Девушка понимала, что псу должно было быть ужасно больно, но он все же добрался до дома. Как Элиас мог просто пристрелить его после этого?
— Не волнуйся, Макс, я ему не позволю…
Она говорила негромко, но пес ее слышал. Эбби с усилием сдвинула с места тяжелый буфет и загородила им дверь, у которой не было засова, потом придвинула туда же стол. Едва она успела все это проделать, вернулся Элиас. Он попытался открыть дверь, но Эбби навалилась на стол.
— Уходите! — закричала она, задыхаясь после непривычно тяжелой работы. — Вы сюда не войдете! Если не хотите мне помогать, оставьте нас, дайте мне самой спасти собаку.
— Это должно быть сделано, поэтому открывайте! — нетерпеливо скомандовал Элиас. — Не откроете, так я ее вышибу.
— Уходите! — завизжала Эбби.
Она навалилась на стол всем своим весом, но все равно чувствовала, как Элиас с силой толкает дверь. Стол и буфет медленно, но верно поехали в сторону…
— Остановитесь! Вы не войдете сюда!
— Что здесь происходит?! — раздался чей-то резкий окрик.
Эбби с облегчением выпрямилась. Это был Джек.
— Что ты делаешь, Элиас?
— Джек! — закричала Эбби, прежде чем Элиас успел ответить. Она даже не обратила внимания, что назвала его просто по имени. — Макс здесь, и он ранен!
— Что?!
Эбби торопливо отодвинула стол и принялась сражаться с тяжелым буфетом. Вскоре дверь приоткрылась достаточно широко, чтобы Джек мог пройти в нее. На лице Джека промелькнуло удивление при виде того, что устроила в прачечной девушка, но он мгновенно забыл обо всем при виде лежащего пса.