— Мы с твоим отцом были женаты несколько часов! С чего ты взял, что он мог оставить мне поместье?
— Он не оставлял тебе его специально — и тем не менее оно твое. Какая ирония!
— Ты… говоришь ерунду, Хит!
Вообще-то она хотела сказать, что он бредит, но в этом его состоянии лучше было не заходить так далеко.
— Тогда позволь мне кое-что прояснить. Благодаря второй жене моего отца, Мередит, которая заставила его изменить завещание, поместье должно быть оставлено его жене. Это завещание действительно, а его последняя жена — ты!
Эбби была шокирована этой новостью, но по-прежнему считала, что Хит ошибается.
— Этого не может быть!
— Но именно так все и обстоит. Поверенный моего отца, Эдвард Мартин, рассказал мне об этом.
Эбби не могла поверить в услышанное. Хит говорит о том, что и Мартиндейл-Холл, и сотни акров земли, и ферма — все это принадлежит ей? И Громада-рудник? Разумеется, этого не может быть!
Хит наблюдал за Эбби. Он видел изумление на ее лице, когда она осознала, что теперь является богатой женщиной — и это только сильнее разозлило его.
— Я не позволил Мередит наложить лапу на мое наследство, не позволю этого и тебе с твоим ребенком.
На мгновение его лицо смягчилось, однако не стало менее безумным.
— Мне жаль, что все должно случиться именно так, Эбби. Я должен был жениться на тебе. Мы могли бы прожить нормальную жизнь… вместе… Мне жаль…
Жаль! Она увидела смерть в его безумном взгляде, и сердце забилось стократ сильнее. Эбби очень хотелось спросить, что Хит сделал с Мередит, чтобы не дать ей отобрать его наследство, но она боялась.
— Мне не нужно ничего твоего, Хит, я клянусь! Пожалуйста, отпусти меня. Я подпишу любые документы и обещаю, что ты меня больше не увидишь. Только… не трогай меня!
Хит покачал головой.
— Я не могу рисковать, Эбби.
Она пятилась, а он наступал на нее, неумолимый и безжалостный…
— Ты же не хочешь… Хит… ты же не причинишь мне вреда?
Она так боялась, что едва держалась на ногах. Хит шел на нее, и разделяло их всего несколько шагов.
— Прости, Эбби. Мне и правда очень жаль. Ты красивая девочка, но не настолько, чтобы я позволил тебе отобрать то, что принадлежит мне.
— Но я не отберу…
Она продолжала отступать — и внезапно уперлась спиной в ограждение крыши. Бросив короткий взгляд через плечо, Эбби увидела, что земля далеко внизу… Сердце ее замерло.
— Не делай глупостей, Хит! Умоляю тебя!
Когда он оказался совсем близко, она хотела закричать, но из горла вырвался лишь слабый хрип. Хит схватил ее за горло, глаза у него стали дикие. Эбби инстинктивно бросилась на пол, обхватила ноги Хита, борясь за свою жизнь. Хит пытался вздернуть ее наверх, чтобы перебросить через ограждение, но она изо всех сил вцепилась ему в ноги, крича и умоляя остановиться. Он грубо отрывал от себя ее пальцы, почти ломая их, и крики Эбби стали еще громче, в них звучали ужас и боль.
— До этого не должно было дойти! — Голос Хита был голосом безумца, маньяка.
— Мистер Хит! — раздался от дверей крик Уинстона. — Что вы делаете?
Дворецкий услышал крики Эбби и сейчас не мог поверить своим глазам.
Хит досадливо тряхнул головой. На лице его не было раскаяния — одно лишь возбуждение.
— Уинстон, помогите мне! — крикнула Эбби.
Она отпустила ноги Хита и попыталась встать с пола. Хит воспользовался этим, обхватил девушку за талию и снова попытался выбросить за ограждение. Уинстон бежал к ним, но он был стар, и артрит не позволял ему двигаться быстро.
Эбби с ужасом поняла, что любая секунда может стать последней в ее жизни. Уинстон дотянулся до Хита и схватил его за руку, но тот отпихнул его с такой силой, что старик потерял равновесие и упал, ударившись головой о железный скат крыши. Уинстон застонал, но подняться самостоятельно уже не мог. Хит вновь обернулся к Эбби, однако ее внимание было приковано к дворецкому — Эбби потрясло, с какой жестокостью Хит ударил старика.
— Остановись, Хит! — закричала она. — Прекрати это безумие!
— Ничто не будет стоять между мной и моими деньгами! — прошипел Хит, снова обхватывая ее. Эбби кричала и боролась, но Хит навалился на нее — и она почувствовала позади себя пустоту. Перила задрожали и начали прогибаться — на долю секунды Эбби показалось, что сейчас они рухнут с крыши вдвоем.
— Хит, перила!!! Прекрати!
Казалось, Хит ее даже не слышал. Он навалился на Эбби всем весом, и она услышала треск — металлические прутья выскакивали из гнезд.
Когда перила зашатались, Хит на мгновение выпустил Эбби, инстинктивно пытаясь сохранить равновесие. В этот момент целая секция ограждения рухнула с крыши на землю. Хит взмахнул руками и упал вниз. Эбби не успела отскочить от рушащейся второй секции перил — и конструкция поволокла ее за собой. Эбби уже хотела закричать — и в этот момент чья-то сильная рука буквально выдернула ее из бездны.
Это был Джек, успевший в самый последний момент. Он выбежал на крышу, когда перила уже рушились, и кинулся вперед, туда, где на краю боролись Эбби и Хит.
Он видел, что не успевает, и потому прыгнул в последний момент, покатился по крыше и успел ухватить Эбби за ногу и подол платья…
Тяжело дыша, он вытянул ее на крышу и заключил в крепкие надежные объятия.
— Я тебя держу… — прошептал он, тихо баюкая девушку. — Ты в безопасности, Эбби.
Она всхлипывала, прижимаясь к нему. Джек тяжело дышал — весь путь от ворот он проделал бегом. Уже на главной аллее он услышал крики Эбби, а затем и увидел их с Хитом на крыше Мартиндейл-Холла. Джек видел, как они боролись, и едва не впал в панику. Двери дома был закрыты, поэтому ему пришлось бежать вокруг и войти через заднюю дверь. В кухне пришлось схватить за плечи и встряхнуть перепуганную до одури служанку Луизу — только после этого она указала Джеку путь на крышу.
Уинстон застонал и неловко сел, держась за голову. Затылок он разбил до крови. Потом он непонимающим взором уставился на безобразный пролом в ограждении крыши и пролепетал:
— А где же… где мистер Хит?
Джек молчал, и старый дворецкий все понял.
Эбби прижималась к Джеку, вся дрожа, но внезапно острая боль пронизала ей низ живота, и она вскрикнула.
— Что случилось, Эбби?!
— Ребенок… — выдохнула она, даже не подумав, что Джек впервые слышит от нее о существовании ребенка.
— Ребенок! — прошептал потрясенный Джек. Значит, Клементина говорила правду…
Уинстон поднялся на ноги.
— Я немедленно пошлю Алфи за доктором!
Три часа спустя Эбби осматривал молодой доктор из Бурры. Эбби лежала в одной из шестнадцати спален Мартиндейл-Холла.
— Вы знаете о том, что были беременны? — спросил доктор.
— Да, со вчерашнего дня, — тихо ответила Эбби.
— Мне очень жаль, но… вы потеряли дитя, — негромко и с явным сочувствием сказал доктор. Он только что исследовал окровавленную простыню, которую миссис Хенди сочла необходимым сохранить до его приезда. Кроме того, он осмотрел многочисленные ушибы и порезы Эбби.
Эбби подозревала это, но душа ее все равно наполнилась тоской… и странным ощущением утраты.
— Мне очень жаль, мисс Скоттсдейл! — сказал доктор Филип Боксборо. — Однако это совершенно неудивительно, после того что вам пришлось пережить.
Он уже успел осмотреть тело Хита, лежавшее перед домом, и выслушать краткий рассказ о случившемся.
— Вы должны отдыхать и не вставать с постели несколько дней. Обещайте мне это!
— Да, доктор! — грустно откликнулась Эбби.
Доктор видел, что она вполне осознает случившееся с ней, однако предполагал, что в течение нескольких дней у нее может случиться запоздалый шок.
— Обещайте, что пошлете за мной, если почувствуете себя хуже. Я приеду немедленно!
Эбби кивнула.
В дверь постучали. Миссис Хенди и Луиза принесли поднос с едой. Доктор велел домоправительнице заварить для больной крепкого чаю.
Филип Боксборо вышел в коридор, где маялся в ожидании Джек. Женщины остались с Эбби. Для нее уже была приготовлена ванна и чистая ночная сорочка.
— Как Эбби? — вскинулся Джек при виде доктора.
— Боюсь, она потеряла ребенка! — печально сказал врач, принимая Джека за отца. — Мне очень жаль.
— Как она это перенесла?
— Она держится молодцом, но я боюсь, что через несколько дней, когда воспоминания улягутся, у нее может начаться депрессия. Будьте наготове, и если потребуется, немедленно вызывайте меня.
— Простите, что вам пришлось проделать весь этот долгий путь из Берры! — сказал Джек молодому доктору. — Похоже, доктор Эшбурн приболел, и никто не может найти врача, который его подменяет.
— Вероятно, вы говорите о Верноне Миде? Я как раз подменяю его в Берре, — серьезно сказал молодой доктор.
— О… — Джек не знал, что сказать. Странные это были перестановки.
— Доктор Мид попросил меня подменить его, пока он будет заменять доктора Эшбурна.
— Но доктор Мид должен был быть на месте, у себя дома, когда его искал Алфи Холбрук?
— Боюсь, его не было. — Молодой доктор явно чувствовал себя неловко.
— Тогда где же он? — Джек неожиданно понял, что молодой доктор скрывает какую-то очень важную информацию.
— Боюсь, это будет еще одним ударом, но… — Боксборо понизил голос: — Доктор Мид мертв, мистер Хокер.
— Мертв?!
— Да. — Доктор осторожно заглянул в комнату больной, где миссис Хенди как раз поила Эбби горячим чаем. — Он покончил с собой вчера вечером, мистер Хокер.
Джек был потрясен до глубины души.
— Самоубийство…
— Да. Он оставил записку, в которой признавался в своей причастности к смерти старшего мистера Мэйсона. Доктор Мид написал, что не в силах жить с этим.
— Но как он мог быть причастен к смерти Эбенезера? — Джек ничего не понимал. — Я думал, Эбенезер умер от разрыва сердца.
— Доктор Мид готовил для Эбенезера Мэйсона лекарства и полагал, что именно они послужили причиной смерти. Он оставил письмо поверенному Мэйсонов, мистеру Мартину. Меня вызывали по поводу некоторых медицинских терминов и предписании, упомянутых в признании Мида. — Доктор взглянул на часы. Было уже около полуночи. — Нет сомнений, что мистер Мартин должен был связаться завтра утром с Хитом Мэйсоном, поэтому я заеду и оставлю ему записку с информацией о смерти Хита.