Пламенные эвкалипты — страница 79 из 81

— Как идут дела в Бангари?

Эбби все меньше нравилось настроение Джека. Похоже, его действительно раздражает ее неожиданное богатство.

— Отлично.

— А как Макс? Он поправился?

Ей очень хотелось увидеть пса, но она боялась попросить об этом.

— Здоров — и уже приступил к своей обычной работе.

— Прекрасно. А как бараны? Освоились?

— Да. Скоро сведу их с овцами.

Джек вспомнил, что едва не наделала Клементина. Что ж, это тоже в прошлом…

— А как поживает Жозефина?

Джеку казалось, что Эбби просто болтает ни о чем, чтобы потянуть время и потом вежливо распрощаться по всем правилам этикета.

— Она очень выросла за последние недели.

Эбби улыбнулась, вспомнив симпатичную мордашку овечки.

— Лента не мала?

— Нет!

Он ответил резко, почти отчаянно. Ни к чему Эбби знать, что он уже поменял ту ленту на новую, подлиннее, чтобы Эбби узнала свою любимицу… если вернется домой.

Джек решил, что сегодня же снимет дурацкую ленту. Незачем.

Эбби хотелось спросить о Клементине, но она боялась.

Вероятно, дома Клементины не было, но это еще не значило, что их свадьба не состоится. А вот разговаривать Джек не хотел и совершенно явственно не мог дождаться, когда же она уедет.

— Прогуляемся по саду, Джек?

Возможно, он будет чуть разговорчивее на их любимом месте под голубым эвкалиптом.

Джек поднялся.

— Хорошо.

Энтузиазма в его голосе Эбби не расслышала.

Проходя мимо Алфи и экипажа, Джек нахмурился. Они с Эбби в полном молчании дошли до скамейки в глубине сада и уселись на нее — тоже молча.

— Я продала шахту, — сказала наконец Эбби.

— О! Да? И кто ее купил?

Его не удивило то, что она продала шахту, с которой связано столько горьких воспоминаний об отце.

— Шахтеры выкупили, — сказала Эбби.

Джек удивленно посмотрел на нее.

— Рабочие?

— Да, я решила, что каждый из них должен получить свою долю.

— Но каким же образом? — Джек ничего не понимал. Шахта в Берре стоила целое состояние, и даже самая маленькая доля была не по карману простому шахтеру.

— Я продала ее им за символическую цену, чтобы они могли позволить себе приобрести долю. В газетах было объявление коротенькое.

Джек был ошарашен.

— Я хотела, чтобы каждый из рабочих имел право голоса в управлении шахтой и обеспечении безопасности. Не хотела, чтобы еще кто-то погибал из-за жадности владельца и чтобы я сама стала таким владельцем… Они должны получать свою прибыль и иметь право распределять ее между собой. Если будут хорошо работать, все затраты окупятся.

Эбби ездила на шахту сама, чтобы объявить о своем решении рабочим. Первой реакцией было недоверие, а потом — потом они обрадовались. Некоторые даже целовали ее. Это был один из лучших дней в жизни Эбби, и она чувствовала, что отец ею бы гордился.

— Эбби, но это же замечательно, — воскликнул Джек. — Как тебе в голову пришла такая идея — или это идея Эдварда Мартина?

— Нет. Моя. Эдвард был категорически против, поскольку он же теперь мой поверенный и должен блюсти мои интересы. Но в конце концов и он сдался.

— Это замечательное решение. — Джек действительно гордился ею. Он очень хотел сказать об этом вслух, но боялся, что от этого неловкость только усугубится.

— А еще я много думала о том, что же мне делать с поместьем и фермой. Есть идеи — и я хотела поделиться ими с тобой, Джек.

Он был смущен, но старался это скрыть.

— Что же ты надумала сделать с Мартиндейл-Холлом? Останешься там жить?

Когда-то он и представить не мог, что она способна остаться в этом доме, но все с тех пор изменилось…

Эбби не хотелось признаваться, что Мартиндейл-Холл так и не стал ей домом.

— Теперь там будет приют для бездомных и незамужних матерей, — сказала она просто. — Молодые женщины, оказавшиеся в той же ситуации, что и я. Вдовы. Одинокие матери, которым негде жить.

Джек был потрясен.

— Уинстон останется дворецким, вместе с миссис Хенди и Луизой. Ферма будет обеспечивать приют. Я наняла управляющего. Три девушки уже поселились в доме — скоро у них родятся малыши. За ними будут ухаживать, и им не придется ничего стыдиться и скрывать. Большинство этих девушек стали жертвами жестокости и вероломства мужчин, как и я когда-то.

Эбби также попросила Эдварда Мартина разыскать сестер Нила — Эми и Эмили — и забрать их из сиротского приюта в Аделаиде. Щедрое пожертвование сняло все препоны на этом пути, и теперь миссис Хенди ждала своих новых воспитанниц.

— Отличная идея, Эбби, — сердечно сказал Джек.

Он подумал, что она приняла правильные и мудрые решения. Наверное, она нашла цель своей жизни. За Эбби он был рад и гордился ею, но к радости примешивалась грусть оттого, что больше ничего не будет, как раньше.

Эбби надеялась, что Джек будет гордиться ею, похвалит ее, но он выглядел все таким же отстраненным и безучастным. Она с горечью пришла к выводу, что виной всему ее богатство.

— Что ж, я, пожалуй, пойду.

Она была разочарована почти до отчаяния — Джек даже не спросил ее, что будет делать она сама… а ведь ей так хотелось поделиться с ним!

— Спасибо, что навестила, Эбби.

Джек собрал все свои эмоции в кулак. Он коротко взглянул Эбби в глаза, а потом отвернулся и пошел к дому. Смущенная и расстроенная, Эбби молча шла рядом. Долгожданная встреча обернулась жестоким разочарованием.

Когда они поравнялись с экипажем, Алфи распахнул перед девушкой дверцу.

— Я скажу маме, что ты приезжала. Она расстроится, что вы не повидались.

— Я тоже расстроена.

Эбби помедлила, надеясь, что Джек попросит ее остаться, но он опустил голову и медленно побрел к веранде. Мгновением позже экипаж тронулся, и Джек пропал из виду.

Сибил вышла на балкон, услышав, как отъезжает экипаж. Перегнувшись через перила, она окликнула Джека:

— Это ведь экипаж из Мартиндейла? Здесь была Эбби?

— Да, — коротко ответил Джек.

— Куда же она поехала?

— Обратно в Мартиндейл-Холл, мама. Это теперь ее дом.

Сибил не верила своим ушам.

— Но почему ты меня не разбудил, чтобы я могла поговорить с ней?!

Не дожидаясь ответа, Сибил исчезла с балкона, и Джек знал, что сейчас она сбежит по лестнице вниз. Он приготовился к гневной тираде.

Джек успел войти в гостиную, когда Сибил ворвалась в комнату.

— Мама, прежде чем ты начнешь, знай, Эбби счастлива там, где она сейчас есть.

— Это она сказала?

— Мама, она рассказала мне обо всем, чем сейчас занимается, и мне показалось, что ее вполне устраивает и радует ее жизнь в Мартиндейле, — сказал Джек, стараясь, чтобы его голос не звучал совсем уж отчаянно.

— Скажи, ты всерьез можешь представить, что она счастлива в этом мрачном и громадном доме?

— Она там не одна.

— Не думаю, что престарелый дворецкий — отличная компания для нее.

— Я не об Уинстоне. Эбби превратила Мартиндейл-Холл в приют для незамужних матерей, и похоже, совершенно захвачена собственными планами. Мне кажется, она нашла свою цель в жизни.

— Откуда такая дурацкая мысль?

— Но это было очевидно! Я ничего не придумывал!

— Она что, сама сказала тебе, что цель всей ее жизни — присматривать за матерями-одиночками?

— Она не сказала вот именно так! — Джек терял терпение. — Но она счастлива, понимаешь? Счастлива оттого, что делает.

— Так я и думала! — Сибил была в ярости. — Мужчины! Иногда вы делаете абсолютно идиотские выводы!

— Не желаю это слушать! — рассердился Джек, направляясь к дверям.

Он отправился к навесам для стрижки, надеясь хоть там найти покой и тишину. Овец и ягнят уже перегнали в паддоки, так что назавтра Эрни и Уилбур могут начинать стрижку…


— Останови, Алфи! — закричала Эбби посреди дороги.

Алфи натянул поводья.

— В чем дело, мисс? Что случилось?

Эбби выскочила из экипажа и встала посреди дороги.

— Все! Случилось — все!

Алфи ничего не понимал.

— Чем я могу помочь, мисс?

— Можешь потрясти Джека Хокера за шиворот? Неужели он не понимает, что богатство и счастье — не одно и то же?

— Мисс, я не пойму чего-то…

— Я тоже! Я была уверена, что Джек испытывает ко мне какие-то чувства, но он ведет себя очень странно. Он ни разу не приехал навестить меня в Мартиндейл. Я не понимаю! Мне казалось, он должен был прийти узнать, как я себя чувствую…

Алфи смутился еще больше.

— Вообще-то он два раза приезжал, мисс. Я его у конюшни видел.

— Что?! Ты его видел, Алфи?

— Ну да, мисс. Он в первую же неделю приходил, а потом и на вторую. Может, и потом приходил, но я уже с лошадьми был занят, так что видал его только два раза.

Эбби была растеряна, но душа ее пела от счастья.

— Уинстон ничего мне не сказал! Неужели Джек не набрался храбрости постучать и войти?

— Сомневаюсь я, мисс. Только Уинстон уж очень вас оберегал. Не удивлюсь, если он мистера Хокера отправил восвояси, потому как думал, что так будет вам спокойнее.

— О, Алфи! Что же мне делать?

— А вы его любите, мисс? Джека Хокера?

— Да! — Эбби не колебалась ни секунды. Было так радостно произнести это вслух, громко, не стыдясь и не сомневаясь. — Но они с Клементиной Фибл собирались пожениться.

Алфи снова смутился.

— А он это сам вам сказал, мисс?

— Нет, это сказала она.

— Мистер Хокер — он честный человек, мисс. И сдается мне, если бы он женился на мисс Фибл, он бы сам вам об этом и сказал.

Эбби улыбнулась.

— Ты совершенно прав, Алфи!

Она крепко поцеловала конюха в щеку, отчего Алфи зарделся, как маков цвет.


Эбби постучала, но ей никто не ответил, и она вошла в дом через заднюю дверь. Кухня была пуста, поэтому девушка прошла в гостиную. Здесь тоже было пусто, в доме царила тишина.

— Джек!

— Эбби, это ты?

Сибил спустилась со второго этажа и несколько секунд смотрела на Эбби.

— Добрый день, миссис Хокер! — немного нервно произнесла Эбби. Она очень надеялась, что Сибил рада ее видеть.