Сирота всегда думала, что в обители живут только аскеты, но то ли паренек не надевал сутану, дабы не испортить, то ли просто работал в крепости, не являясь членом братства. Увидев гостью, он белозубо улыбнулся, подбросил молоток над головой и не глядя поймал за спиной. Андрей погрозил проказнику пальцем, тот поскучнел и продолжил рутинно бить по раскаленному добела клинку.
- Это Кристан, - сказал странник. – Знатный болтун и непоседа, но великолепный кузнец. Дальний родственник Нестора из Ярланда. Седьмая вода на киселе, но на севере узы крови крепче железа. После того, как холера забрала отца парнишки, наставник согласился приютить его в крепости и не пожалел. Кристан чинит наши мечи и кует новые не хуже прославленных умельцев. Вы подружитесь, вот увидишь. Он сошелся со всеми в первый же день. Рубаха-парень.
Прямо за воротами по обе стороны дороги раскинулись усыпанные песком квадратные площадки. По углам торчали набитые сеном чучела с деревянными мечами. Судя по всему, здесь обучали новичков ближнему бою, но занятия или уже закончились, или обучать было попросту некого.
Сразу за площадками находился перекресток. Левая дорожка вела к отвесной скале, внизу которой в два яруса шли узкие прорези, похожие на бойницы. Фасад делился на две равные части высокой бревенчатой дверью, укрепленной скрученными стальными прутами в два пальца толщиной.
Сперва Вера подумала, что это и есть вход в вырубленное в камне помещение, но потом заметила еще две двери – вполне обычные, дощатые.
- Кельи, - пояснил Андрей. – Их выбили в те далекие времена, когда Пламенных Сердец жило не в пример больше, чем сейчас. Поэтому в свободных комнатах недостатка нет. К сожалению. А за той здоровенной дверью - шахта, где добывали камни для стен и башни. Сейчас ее величают Пещерой Испытаний и неспроста. Если все сложится удачно, однажды тебе придется спуститься в самую глубь горы и сразить ее обитателей.
Справа на самом краю выступа возвышалась дозорная башня в десять человеческих ростов. В отличие от ежегодно подновляемых стен, она выглядела очень древней, словно памятник сгинувших в реке времени эпох. Серые камни потрескались, горный ветер и дожди вымели раствор из щелей меж ними, но исполин каким-то чудом не развалился и выглядел крепким и надежным, как не по летам сильный старец.
Вход в него закрывала тяжелая дверь, на широких бойницах поскрипывали ржавеющие железные ставни. В оконце под плоской зубчатой крышей горел свет – несмотря на ранний час, хозяин зажег свечи.
С одной стороны между башней и стеной втиснулась кузница, с другой – сруб с черепичной крышей. Услышав приближение гостей, на крыльцо вышел худощавый мужчина с прямыми каштановыми волосами пониже ушей. На вид ему было около тридцати, сухопарое лицо украшала жидкая бородка. Носил он белую сутану с листьями подорожника на плечах и спине – знаками врачевателя.
Смерив незнакомцев напряженным взглядом, мужчина вдруг тепло улыбнулся.
- Андрей!
- Казимир!
Они обнялись и похлопали друг друга по плечам.
- Ты как? Не ранен?
- В полном порядке. Свет миловал, - ответил аскет. – Только подустал немного.
- Ну, эта болезнь лечится в два счета. Горячая еда, крепкий сон… вот бы и с остальными хворями так. Теперь признавайся, кого привел?
- Вера – моя подопечная и, надеюсь, будущая ученица. И Рохля – пожалуй, единственный в мире полуоборотень. По крайней мере, о других таких же я ничего не слышал.
- Поразительно! – карие глаза лекаря широко открылись. – Прерванная метаморфоза, верно?
- Именно.
Казимир нахмурился и потер большим пальцем подбородок:
- Изучив его, мы выведаем больше о влиянии Тьмы на живых людей. А познав врага, найдем способ уничтожить его раз и навсегда.
- Как с языка снял, - кивнул Андрей.
- Господин, - испуганно пробормотал Рохля. – Вы меня что, на опыты сдаете?
- На исследования, - Казимир с умным видом поднял указательный палец. – Причем совершенно безболезненные. И вознаграждаемые двойным обедом.
- А-а-а, - волк почесал толстое брюхо. – Тогда ладно.
- Ну, мы пошли. Вечереет, хочу побыстрее закончить дела и пойти спать.
- Удачи. Но учти – наставник сегодня не в духе.
- Он всегда не в духе, - не оборачиваясь ответил странник.
У противоположных ворот местные умельцы разбили насыпной огород. Внутрь невысоких дощатых заборчиков набросали привезенный с подножья чернозем и посадили овощи: чеснок, лук, огурцы и помидоры. Чуть поодаль сколотили амбар с пристройкой для подсобной утвари: лопат, грабель, коромысел и тому подобного.
За поспевающей рассадой присматривала темноволосая девушка лет двадцати пяти в черной сутане, но без плаща. Красный платок она свернула узкой лентой и обмотала вокруг высокого лба, чтобы пот не тек в глаза. Лицо ее красивое, с плавным чертами, но такое же угрюмое и жесткое, как и у Веры. Казалось, оно вообще не шевелится, обратившись в маску из обожженной солнцем глины, и лишь темные глаза с любопытством следили за пришельцами.
- Арина, добрый вечер.
Работница кивнула и продолжила подвязывать стебли огурцов к плетню.
- Наша стряпуха и ткачиха. Готовит еду, следит за огородом, штопает одежду и шьет новую. Мастерица на все руки, жаль только замкнутая и неразговорчивая. Предпочитает общению мотыгу и прялку. Не серчай на нее, если вдруг начнет избегать тебя. Она всегда так поступает с новенькими. Но со временем вы сдружитесь, уж не сомневайся.
Дойдя до башни, Андрей открыл дверь и пригласил спутников войти. На первом ярусе располагался учебный зал – вдоль стены стояли длинные лавки и столы, в тот миг пустовавшие, а напротив них висела мореная доска с кусочками мела на полочке.
- Присаживайтесь.
Не успели гости сесть, как на крученой лестнице раздались тяжелые шаги с перестуком, будто кто-то шел с посохом или костылем. Вскоре к ним спустился человек весьма недружелюбной наружности. В нем текла половина ярландской крови, отчего, несмотря на преклонный возраст, он отличался очень высоким ростом, широкими плечами и крепким телом. Лицо осунулось и пожелтело, нос, скулы и подбородок хищно заострились, серые глаза поблекли.
Вернее, глаз – правые века накрепко сшила промасленная нить, а рваные шрамы на морщинистых лбу и щеке давали понять, кто именно причинил жуткое увечье. Левую же руку отняли по локоть, и пустой рукав свободно болтался при ходьбе. Старик заметно хромал, хоть и пытался сохранять гордую осанку, в чем ему помогал простецкий березовый посох.
Длинные седые волосы мужчина заплел в тугие косы и носил на груди по обычаю северян, бороду постигла та же участь. Очевидно, израненный аскет оставил ремесло, сосредоточившись на управлении крепостью, однако верный меч все еще покачивался в ножнах.
- Наставник Нестор, - Андрей склонил голову, положив ладонь на сердце.
- Идем, - сухо бросил старец, смерив гостей хмурым взглядом. – А вы ждите.
Братья поднялись на последний ярус, где находилась рабочая комната наставника. Вдоль голых стен сплошь шли шкафы, заставленные до отказа книгами в кожаных обложках без надписей. На дубовом столе у окна высилась стопка исписанных листов, ожидающих переплетения. Чтобы плоды долгого упорного труда не разлетелись по ветру, их придавили пустой медной чернильницей. Еще одна – полная – стояла рядом с чистым пергаментом, поодаль лежали пучок орлиных перьев и крохотный, но чертовски острый ножик.
На грубо сколоченном кресле, кованом подсвечнике, железной печке в углу и ведре угля утварь заканчивалась.
- Кто она? – спросил Нестор, сев за стол и продолжив письмо.
- Дочь Романа и Роксаны, - ответил оставшийся у двери Андрей.
Скрип пера на миг затих, наставник едва заметно качнул головой и вернулся к заметкам.
- Что с ними?
- Роман убит, Роксана обращена.
- Повтори.
Аскет глубоко вздохнул:
- Клан обратил ее, брат. Теперь она одна из них.
- Уверен?
- Сам видел. Ошибки быть не может.
- Видел? Значит, уничтожил?
- Прости… Не смог на глазах у ребенка…
- Дурак! – рявкнул старец и грохнул по столу пудовым кулаком. – Хоть понимаешь, во что это выльется?! Ты отпустил на волю Темный клинок! Поздравляю!
- Темный клинок? Кто это? Ты никогда не рассказывал ни о ком подобном. Меч Роксаны в самом деле был объят чем-то, похожим на черный огонь. Кем она стала, Нестор? Что твари сделали с моей ученицей?
- У всего есть другая сторона, - успокоившись, продолжил наставник. – Пламенное Сердце, обращенное в миг величайшего отчаяния, становится сгустком первородной Тьмы. Обычно мы погибаем с осознанием праведности нашего дела и умиротворением перед встречей с вечным Светом. Роксану одолевали иные чувства. – Нестор обмакнул кончик пера в чернила. - Она страшно боялась за ребенка и от безысходности непроизвольно воззвала к Тьме. Знаешь, как обыватели иногда кричат «черт побери», ударив молотком по пальцу? Несмышленыши ведь совершенно не понимают смысла сказанного, для них эти слова просто присказка. Но в нашем случае Тьма откликнулась, превратив глупую бабу в самое сильное свое порождение.
- Чем это грозит?
- Войной, вот чем. Никогда прежде на Острове четырех князей не заводилось столь великое зло. Остается надеяться, Клан не ведает, какой козырь попал ему в лапы. Иначе очень скоро упыри перейдут в наступление, а нас осталось крайне мало, и большинство странствует по миру. Пока все соберутся, крепость десять раз падет. Будем молить Свет, что обращение бедняги – случайность.
- Уверен, так и есть.
- Объяснись.
Андрей рассказал во всех подробностях о битве с отрядом вампиров в заброшенном поселке углежогов. Раз мастер Арон отправил Роксану на столь опасное задание, значит, не знает о ее истинной ценности. Иначе держал бы под боком под усиленной охраной и не рисковал почем зря.
Старец долго молчал, обдумывая услышанное. После тихо молвил:
- Возможно, ты прав. Возможно, нет. В любом случае, ничего хорошего ждать не приходится.