- Присяжные постановили, - устало произнес Казимир, - отказать Андрею в просьбе. Вера не может обучаться в крепости. Суд окончен.
Глава 10. Цена непослушания
- Они боятся тебя.
Роксана провела холодными пальцами по стене кельи и неслышно как призрак подошла к окну. Лунный свет посеребрил бледное, почти белое лицо, делая кожу полупрозрачной, дымчатой, невесомой.
- Считают угрозой. За глаза называют гнилым семенем, дитем порока.
Вампир села в изголовье кровати и сложила руки на коленях, отрешенно глядя перед собой.
- Они презирают тебя. И никогда не будут относиться как к равной. Твое место не здесь, а со мной. Чем позднее поймешь это, тем больнее будет. Я же предлагаю истинную свободу. Без сомнений, страданий и времени. Ничто больше не разлучит нас, дочь. Просто не сопротивляйся…
Женщина оскалилась, обнажив длинные клыки, и склонила голову к шее девочки. В тот же миг Вера вскрикнула и вылетела из-под одеяла с пылающим мечом в руке. В келье никого кроме нее не обнаружилось – даже пауки в ужасе забились в щели, а комары вылетели в бойницу. Но девочка еще долго водила клинком перед собой, вздрагивая от бегающих по стенам теней.
Просто дурной сон, но какой правдивый… Все случилось как наяву. Нутром Вера осознавала – ни одно порождение Тьмы не сможет проникнуть в крепость незамеченным. И в то же время могла поклясться, что чувствовала прикосновение мертвых пальцев и ледяной холод.
Бред. Наваждение. Морок.
Сирота тряхнула головой, отбросила оружие и умылась холодной водой из медного тазика. Полегчало, сознание прояснилось, сердце перестало буянить как после забега на три версты. Но тяжесть на душе никуда не делась – дурные сны забываются гораздо дольше приятных. Однако и против них есть проверенное средство – добрый завтрак и упорная работа.
Благо солнце высунуло макушку из-за восточной стены, и обитель начала потихоньку просыпаться. Первой во двор вышла Арина и немедля взялась за костер под котлом. Пока девушка таскает щепы и солому, надо бы наносить воды – тогда завтрак поспеет вовремя.
Накинув плащ и сунув меч в ножны, Вера выбежала из общежития и направилась прямиком к пристройке. Взяв коромысло и ведра, она бочком протиснулась в дверь, как вдруг ударила ведром что-то мягкое и податливое.
- Ай! – вскрикнул Кристан, потирая ушибленное плечо. – Смотри, куда прешь!
Девочка попыталась состроить угрюмую мину, мол, мне очень жаль и все такое, но не вытерпела и пары секунд и прыснула, прикрыв рот ладошкой. Глядя на растрепанного и опухшего со сна паренька было очень сложно удержаться от хохота.
- Точно хочешь меня зашибить, - проворчал он.
Но когда сирота легонько коснулась его плеча, возмущение как ветром сдуло. Кузнец покраснел, заулыбался и пробормотал:
- Да ладно, ничего страшного. Просто испугался немного, вот. Иду такой себе по делам, сплю на ходу, а тут бац – ведром как тараном. – Кристан зевнул во весь рот и продолжил: - Слушай, дело одно есть. После обеда меня припрягли выбрасывать бочки с отравой. Поможешь? Это весело! Пнешь бочонок от души и смотришь, как его размалывает по камням. Согласна?
Вера охотно кивнула. Никогда прежде ей не доводилось развлекаться подобным образом. Да и если бы парень предложил любую другую глупость – она бы не отказала. Хоть на головах ходить, лишь бы вместе с ним.
- Тогда после обеда встречаемся у амбара. Ну, удачи.
Кристан потопал к кузнице, девочка – к воротам. После разговора с другом остатки кошмара полностью испарились, настроение улучшилось. День обещал много веселья, и сирота непроизвольно улыбнулась, а улыбалась она в крайне редких случаях.
Думая о том, как будет скатывать бочки в пропасть, она подошла к воротам, но тут путь загородили стоящие на страже аскеты.
- Куда это ты собралась? – спросил один.
Вера кивнула на ведра – мол, не видишь, что ли? Но второй привратник добавил:
- Тебе нельзя покидать крепость. Приказ наставника.
Девочка отступила на шаг и удивленно вскинула брови.
- Да-да, теперь за стены ни ногой. После нападения Нестор усилил меры безопасности. Эта – одна из них. Поэтому займись чем-нибудь другим, хорошо?
Сироте оставалось только развернуться и потопать к Арине за новыми заданиями. От былой радости на душе не осталось и следа. Недаром говорят: если сперва все слишком хорошо, то потом будет очень плохо. Но главное - встречу с Кристаном придется отменить, а это хуже всего.
Недавний кошмар снова всплыл из глубин памяти, не сдерживаемый более ничем. И в голове громом раздались слова Роксаны: «Они боятся тебя. И никогда не будут относиться как к равной».
А ведь действительно – всем можно выходить за ворота, а Вере нельзя. Не одну же девочку отравили – ее-то как раз и не сумели. Так почему лишь она должна сычом сидеть в каменном мешке?
Швырнув ведра на землю, сирота села на край лавки и подперла щеки ладонями.
- Эй, пожар не устрой! – шутливо произнесла подсобница. – Того и гляди молнии из глаз полетят. Что случилось? С Кристаном небось поссорилась, а? Признавайся.
- Все куда проще, - раздался скрипучий старческий голос.
К котлу приблизился Нестор и, опершись на посох, с укоризной посмотрел на девочку.
- Я думал, Андрей научил тебя правильному поведению. Что это такое? Ведра опрокинула, коромысло швырнула… Так поступают капризные девчонки, а не аскеты. Недаром тебе запретили обучение.
Ни один мускул не дрогнул на окаменевшем лице Веры, но взгляд, казалось, мог плавить сталь. Наставник усмехнулся и продолжил:
- Раз делать нечего – иди мой полы в доме. За амбаром стоит бочка с дождевой водой, тряпка в пристройке. Чтоб до завтрака все чисто было, поняла? И заруби на носу – капризы тут никого не волнуют.
Андрея поблизости не оказалось, а больше никто заступиться за девочку не посмел. Стиснув зубы, она отправилась выполнять поручение. Притащила в общежитие ведро, швабру, тряпку и приступила к мытью коридоров на первом ярусе. Ярость придавала сил, работа спорилась, но когда оставалось домыть меньше половины, заявился Нестор и недовольно прокаркал:
- Руками мыть надо, горе луковое! Швабра в углы плохо достает. Тебя уборке учить замучаешься, какой там бой на мечах! Давай сначала.
Вера послушно опустилась на колени, не щадя прохудившегося платьица, и начала с нуля, прокручивая в мыслях одни и те же слова: «Они презирают тебя. И никогда не будут относиться как к равной».
- Ты слишком строг к ней, брат, - эхом пронесся по коридору знакомый голос.
Сирота обернулась и расплылась в улыбке – перед наставником стоял Андрей, держа руки за спиной и с вызовом взирая на старца. На душе сразу полегчало, теперь-то ее не дадут в обиду.
- Мне виднее, - каркнул в лицо странника Нестор. – Мои ученики не становятся Темными клинками. Так что не тебе тут советы давать. И вообще, коль обучать девчонку нет нужды, то и тебе нет смысла прохлаждаться в обители. На днях пришло письмо из Полянина. Пишут, видели за околицей лешего. Вот сходи и разберись. Понял?
- Да.
- Да, наставник. Или на устав уже наплевать?
- Простите, наставник. Выдвигаюсь немедленно.
- Вот и славно. А ты три лучше, здесь ленивицы не нужны!
«Считают угрозой. За глаза называют гнилым семенем, дитем порока».
Когда перестук посоха стих, Андрей поманил Веру и приобнял за плечи. Проведя ладонью по волосам, по-отечески ласково произнес:
- Не переживай, я скоро вернусь. Городок этот совсем рядом, день-два и буду дома. А ты не воспринимай слова Нестора близко к сердцу. Он отходчивый и никогда подолгу не злится.
Сирота подняла голову и в ее взгляде читался вполне разумный вопрос: «А почему он злится?».
- Это все из-за меня. Я первый, кто вызвал старика на суд. Вот он и срывается на тебе. И все же слушайся его, ладно?
Девочка кивнула.
- Вот и умница. Что же, пойду собираться. Быстрее отправлюсь – быстрее вернусь.
Потрепав подопечную по макушке, аскет поднялся в свою келью. А Вера продолжила стирать коленки о холодные камни, намывая и без того чистый пол. Она делала порученную работу без нытья и сожалений, потому что уже придумала, как поступит дальше. И это дарило надежду.
После завтрака и мытья посуды Арина отрядила девочку на огород. Часа через два к ней пришел Кристан, держа в подоле моченые яблоки. Судя по тому, что одно кузнец со вкусом грыз и до сих пор не валялся без сознания, плоды были чистыми, не отравленными.
- Ну что, готова сбрасывать бочки? – спросил он, ничего не зная о решении Нестора.
- Ничего она не готова, - буркнула подсобница. – Наставник запретил ей покидать крепость. Будет теперь тут как в монастыре.
- Да ладно! – искренне возмутился парнишка. – А как же… Ну дела!
- Ага. Придется катать самому.
- Эх, - северянин почесал затылок. – Ничего, придумаю какую-нибудь веселуху и без бочек. Во, гляди.
Он взял яблоки и принялся подбрасывать их, ловко жонглируя так и эдак. Веру представление не очень-то забавляло, но пришлось улыбнуться, лишь бы никто ничего не заподозрил. Улыбка раззадорила парня, и он начал швырять плоды выше и выше, пока не уронил все в грязь.
- Ай…
- Растяпа! – Арина уперла руки в боки. - Я не для того их мочила, чтобы ты по земле валял. Нашел, чем девушку впечатлить, умник.
- Не собирался я никого впечатлять! – проворчал Кристан, силясь унять предательский жар в щеках.
- А то я не вижу. Девушки ценят ответственность и заботу, а не глупости всякие. Правда, Вера?
Сирота сперва кивнула, потом пожала плечами и продолжила полоть сорняки, будто ничего и не было. Но Арина почему-то решила, что девочка с ней согласна.
- Видишь? А теперь брысь отсюда, пока из лейки не плеснула.
После обеда подсобницы снова вернулись на огород. Кристан, в свою очередь, запряг трофейную телегу и подкатил поближе к амбару. Двое привратников, отдуваясь и фыркая от нестерпимой жары, выносили бочки с отравленной едой и грузили в кузов. Сразу после нападения Нестор распорядился пометить привезенные емкости красными крестами, дабы невзначай не подать к столу снедь с сонным зельем. Теперь же метки помогали быстро и безошибочно отыскивать заразу среди годных припасов.