По извилистой горной дороге со стороны Пограничья ползла огромная серебряная змея, неся на чешуйчатой спине заструганное бревно. Острые шлемы тускло блестели в утреннем солнце, от шелеста кольчуг свербело в ушах, а от дробного топота множества ног подрагивали древние камни.
Дружинники шли молча – по три в ряд – хотя обычно на переходах пели бодрые боевые песенки. С такого расстояния невозможно было разобрать сколько их, но судя по растянувшемуся на добрую версту телу «гадины», не меньше трех сотен.
- И куда они прут? – пробормотал старец.
- В Ладин, быть может? – предположил один из аскетов.
- В стольный град есть путь покороче. Михаил, возьми коня и вызнай у воеводы, какого лешего они идут в крепость.
Пока рослый светловолосый мужчина седлал добытого у отравителей пегого жеребца, привратники приотворили створку и чуть приподняли решетку. Как только гонец стрелой вылетел из обители, ворота тут же заперли.
Полчаса спустя ало-черная точка преградила путь серебряному змею. От головы чудовища отделилась одна чешуйка и вплотную подошла к посланнику. Недолго пообщавшись, Михаил резво развернул скакуна и рванул прочь так, словно за ним гналась стая упырей.
- Не нравится мне это, - сказал Виктор, приставив ладонь козырьком. - Странно все как-то.
- Господин Очевидность, - фыркнул Андрей.
Вернувшись, Михаил слез с коня, отдышался и доложил:
- Наставник, воевода Пограничья требует выдать ему девочку по имени Вера. Коль откажемся – возьмет крепость натиском и никого не пощадит.
Аскеты превратились в статуи. Никто и представить не мог подобного… Андрей даже не заметил, как пальцы добела сжали рукоять меча.
- Среди дружины я заметил рыжую женщину в мужских одеждах. Наставник, глаза этих воинов застланы серой пеленой. Это глаза мертвецов.
- Марфа, - прошептал странник.
- Мы уходим, - каркнул Нестор. – Немедленно. Через восточные ворота прямиком в столицу. Не брать с собой ничего лишнего: ни еды, ни вещей. Только оружие.
- Наставник! – донеслось с противоположной стены. – Вижу еще один отряд. Остановился в двух верстах от нас!
- Западня…, - На высушенном лице старца заиграли желваки, бледные губы сжались в тончайшую черту. Он закрыл глаз и долго стоял посреди двора, размышляя и взвешивая все за и против. Решение его было неутешительным и ударило как гром среди ясного неба: - Мы отдадим сироту.
- Что?! – Андрей не поверил собственным ушам.
- Да ты страх потерял, дедуля? – Виверна выхватил меч и шагнул вперед, но его оттолкнул разминающий кулаки Рохля.
- Я тебе вторую руку сейчас откушу, калечный пес!
- Нельзя же так! – выкрикнул Кристан, заслонив окаменевшую от ужаса подругу.
Четверо друзей обступили беднягу полукругом, готовые в любой миг вступить в бой не только с околдованными дружинниками, но и с обитателями крепости. Аскеты, в свою очередь, сгрудились вокруг наставника, стрелки на стенах повернулись и нацелили луки на мятежников.
- Ты не ведаешь, что творишь! – рявкнул Нестор. – Ты погубишь нас всех! Разве одна жизнь стоит множества?
- Не стоит, - с вызовом ответил Андрей. – Я бы с радостью вышвырнул Веру за ворота, будучи разбойником или нечистью. Но я – аскет. Я – Пламенное Сердце! Я – слуга Света, поклявшийся хранить его добродетели. И я не могу отдать ребенка на растерзание ведьме! А кто ты, Нестор? Кто ты, если готов сдаться задолго до боя, даже не попытавшись дать отпор?
- Какой еще отпор?! – от негодования старец чуть не выронил посох. – Нас тут два десятка, а их – сотни! Даже если дружина не сломает ворота в первый же приступ, то осадит обитель! И очень скоро мы все подохнем от голода и жажды!
- Ты ищешь оправдания собственной трусости и подлости! Ты подлец, Нестор! И всегда им был! Никто и пальцем не тронет Веру, ясно? Только через мой труп!
- Через наши трупы, дружище! – бросил Виверна, встав плечом к плечу с аскетом.
- Щенок! – взревел старик, выпучив глаз и брызжа слюной. – Убить его!
Все уставились на наставника удивленными взглядами, но никто не сошел с места. Обезумевший аскет отбросил посох, схватил ближайшего соратника за шиворот и толкнул вперед.
- Иди и прикончи его! Иначе мы все тут погибнем! Этот каменный мешок станет нашим склепом, некрополем!
Но молодой странник поправил плащ и вернулся в строй.
- Лучники! – пуще прежнего заорал Нестор.
Но ни одна стрела не спорхнула с тетивы.
- Ты забыл все, что якобы чтил, - с усмешкой бросил Андрей. – Попрал все, чему учил нас. Устав запрещает брату идти на брата.
- Сейчас не время для уставов! На кону судьба братства! И раз тебе на это плевать, раз променял нас на сопливую девку, то какой же ты брат? Ты предатель, а у предателей судьба одна! Но раз никто, кроме меня, этого не понимает, то и справляться придется самому. Я требую поединка!
- К вашим услугам, наставник, - ответил Андрей, вынув клинок.
Виверна схватил товарища за плечо, строго взглянул прямо в глаза и сказал:
- Удачи. Что бы ни случилось – Веру мы не бросим.
- Все в порядке, друг. Свет на моей стороне.
Невольные зрители расступились. Нестор шагнул на песок учебной площадки и крутанул мечом перед собой.
- Как в старые добрые времена. Ученик против учителя.
- Одумайтесь, наставник, - попытался воззвать к разуму аскет, но было уже слишком поздно.
- Я все решил. Теперь замолкни и дерись.
Схватка аскетов так же далека от обычного боя, как аскеты далеки от рядовых обывателей. Она больше напоминает танец – страшный, смертельно опасный и в то же время завораживающий. Соперники держат друг друга на расстоянии вытянутых мечей, сходясь лишь для нанесения удара – как правило, первого и последнего.
Несмотря на приверженность Писанию и Свету, странникам не чужды подлые приемы. Тьма не следует никаким правилам, и если хочешь победить - не сдерживайся. Вот и Нестор начал поединок с того, что поймал клинком солнечный луч и направил в лицо Андрею.
Тому пришлось напасть первому, дабы не быть ослепленным. Он скакнул вперед, разметав подошвами песок, и молниеносно выбросил руку, но наставник с легкостью уклонился от укола. Несмотря на кажущуюся немощность, старец вполне мог постоять за себя. Десятилетия драк с самыми разными чудовищами невозможно перечеркнуть ни увечьями, ни пошатнувшимся здоровьем. Да, Нестор не сравнится с молодежью в ловкости и выносливости, но сила не покинула все еще крепкое поджарое тело, а опыт без труда уравновесит недостатки.
Тем более, он знал Андрея как облупленного, ведь лично учил его на этой самой площадке. Кое-чего соперник поднабрался и сам во время странствий, но этого будет мало для уверенной победы. Так, по крайней мере, думал наставник, ныряя под следующий выпад и резко выпрямляясь подобно пружине.
Старик ударил снизу вверх, наискосок. Сталь протяжно свистнула, сорвавшийся с клинка ветер прочертил борозду на желтых крупицах. Но аскет в последний миг отшатнулся, и по воздуху медленно поплыл срезанный кусочек алого плаща.
Вера тихо ахнула, Виктор скрипнул зубами, Рохля до хруста сжал кулаки. Другие же хранили гробовую тишину – когда брат ринулся на брата смертным боем, грех болеть за одного из них. Кто бы ни вышел победителем, в итоге проиграют все. Оба поединщика прекрасно это понимали, но отступить не могли – слишком высоки оказались ставки.
Нестор занес меч высоко над головой, дразня врага оставшимся без защиты торсом. Андрей предугадал замысел старца, но решил немножко поддаться, дабы затем жестоко наказать за предсказуемость и неуважение. Он шагнул вперед, якобы намереваясь уколоть в живот или грудь, но сразу же отскочил назад – и вовремя. Наставник махнул клинком по широкой дуге, да так быстро, что странник почувствовал прохладное дыхание смерти на лице. Не успей он отпрыгнуть, и лезвие одним махом отняло бы ему руку.
Однако Нестор чуть не рассчитал силы, и тяжелая сталь потянула его в бок. Андрей тут же снова прыгнул на него, целясь в шею, но наставник резким ударом отбросил вражеский клинок. Раздался оглушительный звон, во все стороны брызнули искры. Аскет лишь чудом удержал рукоять в ладони, но даже плотная кожаная обмотка не уберегла от жуткой дрожи от запястья до локтя.
Продолжать схватку из столь неудобного положения стало слишком опасно для обоих. Учитель и ученик разошлись по углам и начали пляску смерти снова, но уже в разы менее резво. Чрезвычайное душевное напряжение, жара и усталость брали свое. Нестор знал – противник продержится в таких условиях гораздо дольше него. Молодость нельзя списывать со счетов, а уж старость – тем более. Затянуть бой - значит проиграть.
Поэтому старец ослабил натиск и решил любой ценой вывести Андрея из равновесия, заставить ошибиться. Однако сделать это оказалось не так-то просто. Видимо, аскет в самом деле дорожил девчонкой и не собирался лететь в бой очертя голову. Он будто зеркало повторял все движения наставника, неспешно бредя по кругу и так же выискивая уязвимые точки в обороне противника.
- К чему все это?! – в сердцах воскликнул наставник. – Разве мы враги? Разве мы не клялись в верности уставу? Разве не обещали стоять стеной друг за друга?
- Вот я и стою, - хмыкнул Андрей. – Можешь болтать что угодно, можешь выиграть сотню судов, но ничто не изменит истины. А истина проста - Вера одна из нас. И сейчас я защищаю сестру, что не идет в разрез ни с уставом, ни с Писанием.
- Глупец! Она всех погубит!
- Разговоры разговаривать надо было раньше. Но тогда ты не захотел слушать меня, теперь же я не желаю слушать тебя. Свет рассудит.
Старик понял – черта пройдена, и отважился на крайние меры. Подошва прошуршала по камням, метнув в противника раскаленные песчинки. Тот успел поднять руку, но на миг потерял врага из виду. Этого времени хватило на прыжок и укол прямо в открытое плечо. Андрей вскрикнул и махнул мечом не глядя, оставив на щеке Нестора глубокий порез.
Соперники в который раз разошлись по углам, обильно истекая кровью. Аскет мог зажать рану, только взяв оружие в другую руку, а драться левой он не умел. Наставник же ничего не мог поделать из-за увечья, лишь размазал по лицу культей алые ручейки.