– Спасибо. – Я робко улыбнулась. – Я всегда хотела собственного пляжного мальчишку. – Я слегка потянулась и взяла напиток. В этот момент взгляд Сета скользнул по моему телу.
И я вспомнила, что на мне надето.
Мое непристойное бикини.
Я взяла «Май Тай» и, немного смущенная, откинулась на спинку шезлонга. Играла песня «Sugar» Maroon 5 из моего плей-листа, и я чувствовала себя неловко, как звезда собственного клипа в сексуальном купальнике. Я едва ли могла винить его за то, что он смотрел; даже Дилан обратил на меня внимание, когда однажды увидел меня в нем, а Дилан был мне почти как брат.
Несмотря на то, что мы с Сетом когда-то состояли в одной группе, вместе гастролировали и были друзьями, я никогда не воспринимала его как брата.
Об этом свидетельствовал мой собственный взгляд, устремленный куда-то вниз от его лица. На обнаженный торс. На самом деле я редко видела Сета без рубашки или футболки. В отличие от Джесси. И, если подумать, он никогда не был из тех, кто разгуливает полуголым, в отличие от других парней, которые, казалось, чувствовали себя вполне комфортно. Не потому, что ему это было неудобно, а потому, что он никогда не был таким выпендрежником, как другие парни.
Что в некотором смысле было досадно. Для фанаток.
Его поход по магазинам, должно быть, прошел успешно, потому что джинсы исчезли, а на их месте оказались тонкие белые хлопковые брюки, низко сидевшие на бедрах.
Он был стройнее Джесси и Эша. Я не была уверена, почему у меня в голове возникло такое сравнение, но все же.
Однако он был подтянутым, подкачанным и с идеальными округлостями во всех нужных местах. Мой взгляд проследовал по соблазнительной линии его паха вниз, где она исчезала в штанах… затем снова быстро поднялся вверх… по его напряженному прессу и твердой груди, к лицу. Его оливковая кожа оттеняла серовато-зеленые глаза… которые, казалось, потемнели, когда он посмотрел на меня сверху вниз.
– Я не собирался предлагать натереть тебя лосьоном или что-то в этом роде, – медленно произнес он. – На этом я подвожу черту.
– Э-э… все в порядке, – сказала я. – Джоани уже позаботилась об этом. – И я чуть хихикнула, думая, что шутка удалась. Хотя я запоздало поняла, что сейчас он, вероятно, просто представлял, как Джоани втирает в меня лосьон, а это было совсем не то, что я предполагала. Джоани была милой, с ее волосами цвета клубничного блонда и россыпью веснушек. А в этом бикини я выглядела похабно.
Этот мысленный образ вполне подходил для «банка влажных фантазий».
Я слегка откашлялась. Я только что проснулась; может быть, поэтому все казалось немного странным. Это и тот факт, что я была практически голой. Перед Сетом.
– Выпьем за это, – сказала я, поднимая свой напиток. Он был холодным, по стеклу уже стекали капли, и я определенно была в настроении выпить чего-нибудь холодненького.
Он поднял свою кофейную кружку – внутри которой, я очень надеялась, был лишь кофе, – и мы чокнулись.
– Твое здоровье.
Я сделала глоток «Май Тай». Это было восхитительно, но я надеялась, что он не пробовал его на вкус. Кто знает, что простой глоток фруктового коктейля может сделать с перевоспитавшимся наркоманом?
Мне удалось выдавить из себя:
– Э-э-э… увидимся позже? – поскольку я чувствовала себя все более неловко в своем едва заметном бикини.
– Позже, – согласился он. Его взгляд снова скользнул по моему бикини – или по моему телу в бикини. Затем его глаза встретились с моими. Его лицо было нарочито бесстрастным, и я понятия не имела, о чем он думает.
Что ж… У меня была кое-какая идея.
Он надвинул темные очки, которые до этого были у него на макушке, на глаза.
Потом я смотрела, как он уходит через внутренний дворик и лужайку, направляясь к деревьям и каменистой тропинке, ведущей к пляжу. Его спина была такой же впечатляющей, как и его внешность, что говорило о многом. Лицо Сета было невероятно привлекательным для глаз девушки. У него были такие же одухотворенные, дымчатые глаза и полные, чуть надутые губы, как у Брэда Питта. От его подтянутой спины и упругой задницы в белых штанах с низкой посадкой просто слюнки текли.
Объективно говоря… Сет Бразерс был очень сексуальным. Фанатки всегда любили его, и любой мог понять почему.
Но, на мой взгляд, сейчас он выглядел еще сексуальнее, чем когда состоял в Dirty. Тогда он был мальчишкой и наркоманом. Неуправляемым и безрассудным, и это тоже нравилось девушкам в нем.
Однако теперь он возмужал, а это означало, что он мог предложить больше. Фанатам. Любой группе, которая им заинтересуется.
Любой женщине, положившей на него глаз.
И какой фанатке это не понравилось бы?
Да. Если бы мы только могли найти такого же талантливого гитариста, как Сет, который так же мог бы петь, как Сет, писать как Сет и выглядеть как Сет…
Шумно вздохнув, я откинулась на спинку стула и сделала глоток освежающего коктейля.
Если бы только у Сета Бразерса был идентично выглядящий, идентично талантливый брат-близнец, который не разбил бы наши сердца… все бы сложилось как нельзя лучше.
Глава 11Эль
После ужина я обнаружила Сета, сидящего в одиночестве на заднем дворике. Джоани нашла нам местечко, где подают гавайское блюдо из осьминога или курицы с листьями таро, куда можно было пойти, но я действительно просто хотела остаться дома, поэтому вместо этого мы приготовили рыбу на гриле. Вернее, Сет приготовил рыбу на гриле. Он даже не позволил мне приготовить к ней салат.
Я все еще не была уверена, спал ли этот человек прошлой ночью.
Он разместился перед каменной чашей для костра, где было расставлено несколько кресел, лицом к океану. Когда я подошла, он наигрывал песню на акустической гитаре, не своей. Еще несколько акустических гитар располагались на креслах или лежали в открытых футлярах, аккуратно разложенных перед ним на одеяле. Он не пел, но, подойдя ближе, я узнала «Band On the Run» Пола Маккартни.
И я некоторое время стояла, вслушиваясь.
Сет был одним из тех прирожденных гитаристов, которые быстро разучивали песни и доказывали окружающим, что им все дается легко, даже когда это было не так. Я знала, что он будет играть всю оставшуюся жизнь, даже если Dirty никогда не примет его обратно, даже если он никогда не заработает на игре ни пенни. Он мог играть с закрытыми глазами, мог, наверное, играть и во сне, а когда не играл, то сочинял, или напевал, или выстукивал ритм пальцами. Музыка была у него просто в крови.
Я знала многих таких музыкантов. Музыкантов, безумно увлеченных музыкой, излучающих талант, и казалось, они питались, жили и дышали тем, что делали. Как Джесси и Дилан. Но я знала очень мало музыкантов, которые создавали впечатление, что могут умереть без музыки в своей жизни.
Таким был Зейн.
И Сет.
И оба они были зависимыми, так что поди разберись… возможно, здесь есть какая-то связь.
Кроме того, они оба были невероятно крутыми, но у Зейна были острые грани, к которым я, как женщина, никогда не хотела приближаться. У Сета были свои грани, но они были гораздо менее… зыбкими. И он всегда был в некотором роде загадочным человеком. Казалось, он никогда не жаждал восхищения фанатов так, как это делал Зейн, но при этом обладал непринужденной харизмой, которая притягивала людей и заставляла их хотеть быть рядом с ним. Сет нравился парням. Сет нравился девушкам.
Как и другие парни из Dirty, он был рожден, чтобы стать рок-звездой.
Дойдя до конца песни, он запел классическую мелодию Dirty «Runaround». Затем, почувствовав, что я стою здесь, заколебался; он оглянулся на мой сарафан, развевающийся на ветру вокруг обнаженных бедер. Его руки замерли на гитаре, а глаза встретились с моими.
– У сказал, что я могу брать любые гитары из его студии, – произнес Сет, будто объясняясь. Затем он убрал гитару с кресла рядом с собой, освобождая для меня место.
– Должно быть, высоко тебя ценит и глубоко уважает, – сказала я ему. – Это его малышки. – Я села в свободное кресло лицом к костру. – Ты говорил с У?
– Сегодня утром. Подумал, что мне стоит это сделать, раз уж я здесь.
Мне стало интересно, что еще сказал ему У, но не стала спрашивать.
– Ты вообще спал?
– Еще нет, – ответил он. Затем добавил: – Думаю, не смог бы.
– Почему?
Он отвел от меня взгляд.
– Проблематично уснуть, думая, что ты, возможно, меня ненавидишь.
У меня скрутило живот. В груди все сжалось, когда я произнесла:
– Я не испытываю к тебе ненависти, Сет. Ты можешь спать, если хочешь.
Он кивнул, но не посмотрел на меня. И у меня защемило сердце и перехватило горло от волнения, от сочувствия к нему.
Я прочистила горло и предложила:
– Знаешь… Я понимаю, что «Dirty Like Me» заставляет потерять покой всех девушек, но, как по мне, «Runaround» всегда была лучшей песней, которую ты когда-либо писал.
– Я написал ее с Джессой.
– Да. Вы двое были настоящей творческой командой. – Это еще мягко сказано.
Я понятия не имела, знал ли он, что Джесса вернулась к нам и снова пишет с нами песни. И как бы он отнесся к этому, если бы узнал.
Мой взгляд упал на кружку, стоявшую на маленьком столике рядом с ним. Он снова пил кофе. Когда я подняла глаза, наши взгляды встретились.
– Прости, – сказала я. – Не знаю, почему я продолжаю это делать.
– Делать что?
– Следить за тем, что ты пьешь. Как будто я постоянно проверяю, нет ли рядом с тобой банки из-под пива или еще чего. – Мне было стыдно признаться в этом, но так оно и было.
– Ну… – сказал он, обдумывая это, – в последнее время кофеин – мой единственный настоящий порок. Прости, что разочаровал. – Затем он слегка улыбнулся, и на его левой щеке появилась ямочка.
Я впервые увидела эту ямочку с тех пор, как мы играли вместе в Ванкувере в начале этого года. Я почти забыла о ее существовании.
– Прости меня, Сет, – повторила я. И возможно, я извинялась не только за то, что внимательно изучала его кофе.