И вот она — знакомая дверь, которую мы, уже без опасений, открыли. Стремительный полет в обратную сторону через волшебный тоннель, и мы опять стоим на зимней улице, пострадавшей от пожара.
— Это что такое было? — сипло полюбопытствовал у меня Райт.
Я собиралась ответить, как вдруг меня резко развернули. Оторопело моргая, я увидела, что меня цепко ухватил Рон. Наши взгляды скрестились, и этот знакомый мрачный взор с прищуром заставил все внутри меня затрепетать.
— Еще раз ослушаешься меня и… — начал говорить Эферон, но я его негодующе прервала:
— Господин Даров, а по какому праву вы мне приказываете?
— Напомнить? — он красиво заломил темную бровь.
Рядом громко и выразительно закашлялся Ладов, и тяжко вздохнула Ветла.
— Где вы были? — Дарэф решил сменить тему, а я только-только осознала, что все мои чувства остались прежними, по крайней мере, к тем людям, которые стояли рядом со мной.
Вздрогнула, когда Рон слегка потряс меня за плечо, а Райт, подойдя к нам, ответил главе Совета:
— Мы были в Подземье, только… — замялся, и Дарэф нетерпеливо поторопил его:
— Только что?
Поскольку Ладов молчал, откликнулась я, обратившись к полудемону подчеркнуто деловым тоном:
— Господин Даров, нам с магом Ладовым необходимо срочно отлучится!
— Зачем? — если бы взглядом можно было сжечь, то от меня осталась бы только горстка пепла.
— Видите ли…
— Что я должен увидеть? Снежа, ты стала на редкость немногословна! Не тяни кота за хвост, объясни все, как есть! — похоже, Рон начал терять остатки терпения.
— Желаю повидать матушку! — ехидно поведала я, так как все еще была сердита на этого мужчину.
Наклонившись к самому моему ухо, он зашептал:
— У меня руки чешутся, так сильно хочется отшлепать тебя! Так что не вынуждай!
От подобной наглости я опешила, потеряв дар речи, правда, вот не от возмущения, а от возбуждения, жаркой волной прокатившемуся по позвоночнику. Услужливое воображения в ярких красках нарисовало мне все то, что пообещал любимый, да еще и с продолжением. Два сплетенных в страстном танце тела на смятых шелковых простынях.
Прогоняя прочь непрошенное видение и буквально отпрыгивая от коварного соблазнителя, я выпалила:
— Мы видели встречу Толаны и Орвина!
— И не только ее, — со значением дополнил Райт, сверля меня подозрительным взором.
Отвернувшись от него, столкнулась с насмешливым взглядом Рона. 'Да чтоб вас…обоих…паземки утащили!' — мысленно пожелала я, чувствуя, как полыхают мои щеки — уж чего-чего, а смущения я не испытывала очень давно! 'Чтоб вас мелкие бесы своими проделками замучили!' — в сердцах подумала я, рассматривая собственные сапоги. На лица обоих магов глядеть не стала по двум причинам — во-первых, не желала видеть довольную усмешку одного и обличающий прищур другого, а во-вторых, помнила, что любое проклятие или пожелание сбывается быстрее, если, проговаривая его, смотреть прямо на собеседника. Кто его знает, вдруг паземки пошутят и надо мной — сейчас как прокляну огневиков, а потом сама замучаюсь с ними, пытаясь избавить от своего же проклятия! Рисковать не хотелось, поэтому опустила глаза вниз и придирчиво воззрилась на свою обувь.
— Подробности расскажете? — послышался голос Ветлы, и за то, что она отвлекла мужское внимание, я готова была вознести подругу до небес.
— Похоже, что встреча была тайной, — заговорил Ладов, — потому что мне ничего о ней не известно! А вам?
— Я тоже ничего не слышала! — пользуясь предоставленной возможностью, отозвалась я.
Ветла пожала в ответ плечами, а Рон молчал, о чем-то размышляя, и под конец изрек:
— Хор-рошо! Разберемся! А пока вернемся к Истору и ведунье Сероволкиной и узнаем, удалось ли им что-то найти!
— А вам это удалось? — полюбопытствовал у него Райт.
— Нет! — процедил в ответ глава Совета и, размашисто шагая, направился вверх по улице.
Первым за ним пошел Ладов, а потом и мы с Ветлой, искоса поглядывающей на меня. Я старательно делала вид, что не замечаю пытливых взглядов подруги, и думала о том, где все эти годы пропадал Даров. Исходя из его явного замешательства, он не ведал о встрече Толаны и Орвина. В голове крутились догадки: 'Дарэф жил затворником вдали от всех? Скрывался где-то на окраине Вейтерры? Вот только от кого? А может, просто спал, как изменчивые? А что? Он же полудемон, и раз изменчивых и демонов проще усыпить, чем убить, то вполне возможно, что и Дарэфа кто-то усыпил! Или усыпила…какая-нибудь ведьмочка?!' Поневоле нахмурилась, в подробностях представляя такое развитие событий. Полученные мною сведения указывали, что, скорее всего, именно так и было. Сложив все, что мне известно, получила приблизительное описание того, куда пропал на пятьдесят лет Дарэф! Но это лишь подогрело мое любопытство — вот только полный ответ мог дать мне сам Рон, ну или та, кто его прокляла…если она еще жива, конечно! В чем я была не уверена! Хотя…хотя был еще и Ар'рцелиус…вот только станет ли высший демон, брат Дарэфа, откровенничать со мной?! Но все равно свидеться с 'папулей' захотелось еще сильнее!
В самом центре сгоревших кварталов было значительно оживленнее. Ведьмы-ищейки все прибывали и прибывали в город. Неожиданно знакомый голос окликнул меня по имени, вынуждая с удивлением оглянуться.
Навстречу спешила Веснушка. Причем сестрица неслась так быстро, что ветер трепал ее рыжие кудри, выбившиеся из-под мехового берета. Райт, заметив подбегающую Аниику, замедлил шаг и повернулся к ней с глумливой улыбкой на устах — по всей видимости, кто-то мне нагло соврал о том, что моя сестра ему совсем не приглянулась!
Веснушка показательно проигнорировала его и обняла меня.
— Ты что здесь делаешь? — изумленно поинтересовалась я у сестрицы.
Она приосанилась, вздернула подбородок и, высокомерно покосившись на Ладова, сообщила:
— Снеженика, я обучаюсь в выпускном классе, и это значит, что нам уже доверяют серьезные дела!
— М-да! — с наигранно тяжким вздохом отозвался Райт. — Видать, совсем мало умных ведьм осталось, раз столь серьезные дела, — умело передразнил Ани, — поручают таким маленьким девочкам, — нарочито подчеркнул и еще шире улыбнулся.
Веснушка вспыхнула от праведного гнева:
— Не тебе судить нас, безмозглый маг!
Если она собиралась обидеть огневика, то очень зря! Ладов и бровью не повел и с очередной пакостной ухмылкой изрек:
— Как чудно пылают твои щечки, красавица, так бы и расцеловал! Позволишь? — медленный шаг к Аниике.
Она подпрыгнула, сиганула за мою спину, будто за ней гналась стая голодных волков, и, выглядывая из-за моего плеча, взвыла:
— Снеженика, уйми этого гадкого мага!
Покачав головой, я подарила Райту свой неодобрительный взгляд, и он, послав Веснушке воздушный поцелуй, легкой походной отправился туда, где был оставлен его ящер.
— Ненавижу магов! — вслед ему прошипела моя кузина, а я только хмыкнула в ответ:
— Не забудь, что от ненависти до любви всего один шаг!
— И я никогда его не сделаю! — в запале пообещала она.
Я скрипнула зубами, невольно ища взглядом самого дорогого, любимого и неприступного из огневиков. Нашла и тихо вздохнула — а ведь когда-то я думала точно также!
Признаться, на подходе к яслям, где меня ждала Солнышка, я нервничала, все еще не зная, что отняла у меня магия душ. Когда мы с дочкой обнялись, и я ощутила привычную, щемящую, трогающую сердце теплоту, облегченно выдохнула. Тотчас подумала о том, что Даров, возможно, ошибся в свих предположениях, и магия душ не причиняет вреда тем, кто ей пользуется.
— Мамочка, — Солнышка с волнением посмотрела на меня, — а почему Миренна и Лешик все еще гостят у дедушки в деревне?
— Ты скучаешь по подруге? — озадаченно осведомилась я.
— Есть немного, — поведала она, и я с улыбкой ответила:
— Тогда давай после праздника Новогодья наведаемся в деревню к деду, а по пути заскочим к Миренне и ее родным?
— О, это будет замечательно! — захлопала в ладоши Алийта.
Вечером, после ужина, мы с дочкой решили заняться изготовлением украшений для елки. На кухонном столе в творческом беспорядке было разложено все, что нужно. Здесь присутствовала бумага разной степени плотности; кусочки разнообразных тканей; нитки: хлопковые, шелковые и шерстяные; много мотков лент, витых шнуров и тесьмы, в том числе кружевной; клочки белоснежной ваты; цветные бусины и бисер; деревянные пуговицы; природный материал: сухие ягоды рябины, желуди, орехи и ветки.
— С чего начнем? — с воодушевлением спросила я.
— Я думаю с бумажных шаров, — важно ответила мне Солнышка.
— Хорошо, — согласилась я, — а уж потом вырежем из ткани фигурки птиц, зверей и украсим их.
— А еще можно вырезать много феечек и елочек! И не забудь про фонарики и гирлянды! — заполошно вскричала дочка.
— Хорошо, — отозвалась я, беря в руки ножницы, мимолетно грозя пальцем торотигренку, караулившему у стола. — А ты не балуй! Не для твоих игр тут все приготовлено!
Пушистик демонстративно зевнул и запрыгнул на подоконник, делая вид, что отправился вздремнуть. Только время от времени я подмечала, что сине-фиолетовый зверь нет-нет да приоткрывал зеленые очи и с хищным выражением следил за тем, что мы делаем, особенно в те моменты, когда мы брали в руки нитки.
Провозились мы до самой ночи, Солнышка невероятно устала и начала засыпать прямо на стуле, так что мне пришлось отнести ее в комнату. Когда вернулась, то решила закончить шить миниатюрную елочку из зеленого фетра, украшенную вышивкой из вощеной золотой нити, длины которой не хватило буквально на пару стежков. Я зевнула и потянулась к катушке, но не удержала ее. С глухим стуком деревянная катушка упала на пол. Пока я устало поднималась со стула, торотигренок, узревший долгожданную добычу, кинулся наперерез и загнал ее под стол. Гневно шипя себе под нос, я опустилась на четвереньки и поползла следом за Пушистиком.
Торотигренок на полном серьезе решил, что я с ним играю! Он шаловливо подкатил катушку к себе — мое шипение усилилось, ибо пришлось лезть еще дальше под стол. Недолгая борьба и желаемое в моих руках. Теперь я попятилась назад и услышала глубокий му