Я слушала, как он делился со мной тем, что знал, пересказывал события, произошедшие с тех пор, как мы с сестрами двенадцать лет назад покинули город. Однако Джаспер не выдал мне все, и я чуяла, что он скрывает важные сведения. А еще он почти не упоминал Нокса, но время от времени в истории мелькали детали, от которых у меня волосы на загривке вставали дыбом.
Джаспер был первым, с кем Амара переспала после возвращения, и об этом он умолчал. Я различила ревность, когда он перечислял имена ее любовников и комментировал, кто из них вскоре оказался убит.
Черного и белого здесь не было. Джаспер заполнял картину серыми тонами, которые я хотела знать, и сообщил, что Амара проводила бесчисленные часы, запершись в магазине, принадлежащем нашей семье. Сразу по возвращении она уволила оттуда всех ведьм и сидела там одна почти все время. Это объясняло, почему в доме почти не было ее следов.
После того, как Джаспер ушел, я еще долго стояла и смотрела на особняк. Информация не помогла, но я просто-напросто хотела услышать совсем другое, и потому проглотить такую горькую пилюлю было трудно. Наконец я взяла ведро и, бесшумно вернувшись в дом, принялась оттирать залившую полы кровь. Это помогло отвлечься от мыслей о Ноксе, ощущении его рук, что до сих пор не рассеялось.
Я трудилась до изнеможения, а потом поднялась по лестнице, вошла в комнату Амары, вместо своей, и уставилась на пустую постель. Рядом, на тумбочке, стояла фотография – мы с ней сидим на алтаре снаружи.
Я взяла снимок, всмотрелась в глаза, что улыбались тому, кто был за камерой. У Амары они притягивали тени, мои – отражали свет. И дело отнюдь не в освещении. Еще я заметила что-то на заднем дворе… нет, кого-то. На дальней границе участка стоял мужчина, окутанный тенями, словно из них и сотканный. Он следил за нами, и даже на таком расстоянии я различила его изогнутые в улыбке губы. Стремно.
Вернув фотографию на место, я вышла и закрыла за собой дверь, а потом, уже у себя, переоделась в тонкую ночнушку. Стоял самый жаркий месяц лета, и в доме без электричества это полный отстой.
Глава 20
Я проснулась посреди ночи от шума на нижнем этаже и, встав с кровати, протерла глаза. Что-то ударилось о стену, и я нахмурилась. Звук, тем временем, повторился, и тут уж я, даже не набросив халат, ссыпалась по черной лестнице по две ступеньки зараз.
Заметив свет от свечи в комнате с гримуарами, я успокоила дыхание, подкралась ближе и уставилась на спину женщины. Незнакомка, повернувшись, выкрикнула заклинание. Я вскинула вперед левую руку, отражая его, а затем правую – и заставила женщину повиснуть в воздухе.
– Ну и что мы тут ищем? – приподняла я бровь, стоя на пороге и наблюдая, как незнакомка барахтается. – Ты же знаешь, что находишься в Доме магии, а ведьмы Гекаты не знают пощады, верно?
Я взмахнула указательным пальцем, заставляя ее удариться о пол и снова взмыть вверх.
– Ты одна из них, предательница! Вы не заслуживаете хранить гримуары Девяти миров, они принадлежат всем ведьмам, не только роду Гекаты! За предательство вы все сдохнете в мучениях.
– Я никого не предавала, – пожала плечами я, снова шмякнув ее о пол. – Кто тебя послал?
– Фрейя отреклась от вас, как от своих дочерей. Она поведала, где найти дом ее семьи, чтобы я забрала гримуары и вернул законным владельцам. Она сказала, что дом незащищен и вы все никчемные шлюхи, которые не наложат чары даже ради спасения своего хезала.
– Хезала? – я рассмеялась, глядя, как женщина бестолково машет руками. – Что это вообще такое?
– Ты, сучка мелкая, заплатишь! – крик малость оборвался – я долбанула ее о пол, и в процессе она зацепила стол, уронив оттуда пару книг и разлетевшиеся во все стороны бумаги.
– Знаешь, действительно звучит похоже на мою злобную сучару-мать. Послать доморощенную ведьму за гримуарами, которые, как она прекрасно знает, нельзя забрать. Книжечку, за которую ты так цепляешься, не вынести из дома – и точка. Даже если Дом магии падет. Пойдем покажу, – заявила я и покрутила пальцем, чтобы женщина полетела за мной следом, все так же размахивая руками и отчаянно стискивая гримуар.
Как только мы дошли до входной двери, я открыла ее с помощью магии, а потом швырнула ведьму наружу. Она взорвалась, а гримуар упал на пол, не запятнанный ни единой капелькой. Я шепнула заклинание, убирая кровь еще до того, как она испачкала все вокруг, и зловеще усмехнулась.
Я выдохнула, поднимая взгляд… и уставилась на Нокса, который наблюдал за мной с крыльца, подпирая колонну и держа руки скрещенными на груди, со шлюхой под боком. Холодно улыбнувшись, я подняла руку и захлопнула дверь у них перед носом.
Пройдя на кухню, я поправила растрепанную прическу, схватила ведро с грязной водой и вернулась в гостиную, где опять обнаружила Нокса и Регину. Последняя держала гримуар и переворачивала страницы; рука ее при этом источала голубоватый свет. Выронив несчастное ведро, я подхватила Регину с помощью магии, вжала в стену и поймала вылетевшую у нее могущественную книгу, не разжимая хватки.
– Это не твое, – прошипела я и полюбовалась распростертой ведьмой несколько приятных мгновений, пока магия вдруг не рассеялась, а губы Нокса не изогнулись в усмешке.
– Приличия, дамы.
– Выметайтесь из моего дома.
Выпроводив обоих, я направилась в хранилище древних книг заклинаний и магии. Там я прикоснулась к стопке гримуаров, которую составила на столе та ведьма, тщательно осмотрела и прошептала заклинание, чтобы разложить их по местам… и ничего. Я выдохнула, по шее скатилась капелька пота.
Наклонившись, я собрала разбросанные по полу листы в стопку и выдвинула было для них ящик, как вдруг меня схватили и вжали в стол. Я вскрикнула, ударившись ногой, и наткнулась на полный злости взгляд. Медленно вдыхая и выдыхая, чтобы сдержать гнев, я ждала объяснения, а Нокс все молчал, жадно разглядывая мою прилипшую к влажному от пота и потому облегающую все изгибы ночнушку.
– Ты какого хера творишь, малышка? – он отпустил меня и окинул взглядом царящий вокруг хаос.
– Я, кажется, сказала, что вам на выход, – заявила я, отворачиваясь обратно к ящику, и таки сунула в него бумаги.
– Дуешься?
– На что мне дуться? – я принялась вымещать досаду на беспорядке, стараясь не обращать внимание на давящее присутствие Нокса.
– А как насчет того, что утром ты уже хотела просить меня тебя трахнуть, а я тебя спугнул?
– Ничего ты меня не спугнул. А спас от огромной ошибки, даже, вероятно, худшей ошибки в жизни. Впору благодарить, но ты мне слишком уж не нравишься для любезностей. В общем, уходи. Забирай свою шлюху, Нокс, и выметайся.
– На данный момент в этом доме ни для меня, ни для любого, кого я приведу, нет ничего запретного. Тебя тоже касается, – резко бросил он, заставив меня обернуться.
– Здесь хранятся гримуары рода Гекаты, и ни одна ведьма не может вынести их из этого дома, даже взглянуть на них без нашего на то разрешения. Хочешь полистать – ладно. Но если хоть к одному притронется твоя шлюха – я заставлю ее взорваться, причем так медленно, что она, нахер, прочувствует каждую секунду. И еще раз спасибо, что удержал меня от величайшей ошибки в жизни, – я покинула комнату и, как только Нокс вышел следом, захлопнула дверь.
Та сразу же оказалась заперта, и я победоносно улыбнулась.
Даже когда дом стоял, обесточенный по всем фронтам, если хранилище закрывала одна из нас, его опечатывала сила богини. Небрежно с моей стороны было забыть ее запереть, но я рылась в гримуаре в поисках благословения, а выдраив каждый сантиметр первого этажа, и так осталась выжата как лимон.
– Ночи, козлина, – тихо просмеиваясь, я проследила, как пристальный взгляд Нокса упал на дверь хранилища, окутанную золотисто-серебристой магией. Звук скользнувших в пазы засовов благотворно действовал на нервы – как и заходившие на лице Нокса желваки.
– Ты куда, блядь, собралась?
– В постель, одна, – сообщила я и уверенно поднялась по ступенькам уже девятый за сегодня раз. По всем законам утром я должна проснуться с охренетительно накачаной задницей.
Уже в спальне я повернулась было закрыть дверь, как вдруг меня с силой швырнули вглубь комнаты. Я даже не слышала его шагов и считала, что Нокс остался внизу со своей шлюхой.
Нокс молчал; все, что мне было нужно знать, я прочитала в его глазах. Он медленно приблизился, глядя на меня сверху вниз с нарастающим жаром и злостью.
– Тебе, видимо, надо по слогам повторить?
Нокс не ответил. Может, ему просто не нравилось слышать от женщин снисходительный тон. Он принялся расхаживать туда-сюда, наворачивая круги, как будто такое поведение должно меня напугать, и я поворачивалась за ним, не желая подставлять спину, пока не закружилась голова.
– Слушай, я без сил и вообще только что прикончила ведьму, а если совершить такое при помощи магии, это, вдруг ты не в курсе, сказывается. Но ты ведь Нокс, ты ведь все знаешь. Я – спать.
Нокс так и не остановился, и я вращалась следом, отчего у меня уже потихоньку отъезжала крыша.
– Эй, с тобой, конечно, весело водить хороводы, но некоторые тут устали.
Нокс замер и, схватив меня за шкирку, медленно повел к кровати.
Я задрожала, а он по-волчьи усмехнулся и, заскользив горячим взглядом по моему телу, заговорил. И как только слова зазвучали, все внутри меня, жадно улавливая каждое, превратилось в тугую, готовую лопнуть пружину.
Ох, черт.
Дело плохо. Очень, очень плохо.
Глава 21
Нокс не причинил мне боли, но дал понять, что ему это не составит вообще никакого труда. Он толкнул меня на постель, и я уставилась на него снизу вверх, сочась еще большей ненавистью, чем утром, если такое в принципе возможно. Нокс проследил, как я села, и склонил голову набок, глядя на тонкие полупрозрачные трусики, которые ничего не скрывали от горячих глубин цвета океана.
– Приласкай-ка для меня свою киску, Арья.