– Что, все знают? – спросила я и поморщилась, когда Кинвара кивнула. – Я хранила ее секреты, но грозилась рассказать, если она продолжит в том же духе.
– И это мы тоже знали, – фыркнула Кинвара.
Я запрокинула бутылку и выхлебала залпом несколько глотков, чтобы заглушить боль, которую мне причинило послание Амары. Дверь в комнату резко распахнулась, впуская Нокса бок о бок с Региной, которая тут же нашла меня взглядом. Она что-то произнесла, и Нокс, рассмеявшись, посмотрел мне прямо в глаза. Затем он, тут же про меня позабыв, прошептал что-то Регине на ухо, и та нарочито громко расхохоталась.
Я плеснула в горло еще текилы и снова устроила голову на плече Кинвары. Сестра похлопала меня по макушке.
– На него приятно полюбоваться, Арья, но для первого раза такого мужика не советую. Выбери кого-нибудь безопасного.
Нокс подошел к Брандеру, оба глянули на меня и заговорили на чужом, непонятном мне языке. Потом они переместились к остальным. Я наткнулась взглядом на задницу Брандера, обтянутую джинсами, и мускулистые ноги, которые буквально источали мощь. Время от времени кто-то из мужчин мельком оборачивался в мою сторону, а потом снова продолжал разговор.
Когда я поднесла бутылку к губам, желудок трепыхнулся, жалуясь на отсутствие в нем пищи. Чтобы справиться с алкоголем, нужно было немного поесть, но здесь ничего съедобного не предлагали.
– Я спать, – неохотно сообщила я Кинваре, понимая, что до завтра нас никто не покормит, а без этого еще больше текилы я не осилю.
Поднявшись на ноги, я направилась было к двери, но застыла как вкопанная, стоило только моему имени сорваться с губ Нокса:
– Ты куда, блядь, собралась, Арья?
– В кровать, пока не заблевала твой чистенький диванчик, – я икнула и прикрыла рот ладонью.
– Ты что, налакалась? – на лице Нокса явно читалась досада.
Регина тем временем наблюдала с улыбкой на полных алых губах. Наслаждалась представлением за мой счет, стерва.
– Всецело и полностью, – я отсалютовала Ноксу одним пальцем – средним, – распахнула дверь и выскользнула наружу.
Не успела я сделать и трех шагов, как он вдруг вырос прямо передо мной и осторожно втолкнул обратно. Я, потеряв равновесие, шлепнулась на задницу, и в моей груди зародился рокот.
– Ты, блядь, меня не трогай.
– Что за херню ты творишь? – возмутилась Сабина, вместе с остальными бросаясь поднимать меня с пола.
От алкоголя кружилась голова, лишая меня способности стоять ровно. Растолкав сестер, я уставилась Ноксу прямо в глаза и зарычала:
– Держи от меня свои лапы подальше, Нокс.
– Ты убила альфу? – прошипел он.
– Чего? Я была с тобой, козлина.
– Ты убила Джаспера? – холодно припечатал Нокс.
– Джаспера? – прошептала я, и сердце бешено заколотилось в груди.
К глазам подступили жгучие слезы – это же мой друг детства, который играл со мной на площадке. Я затрясла головой.
– Джаспер не умер. Я только недавно с ним говорила, не прошло и восьми часов. Он ушел, и с ним было все в порядке, – горло сжалось, глаза защипало еще сильнее.
– А теперь не в порядке. Мы нашли его на вашем алтаре, принесенным в жертву, и ты была единственной из рода Гекаты в доме, когда это случилось.
Он с тем же успехом мог бы отвесить мне затрещину. Я моргнула, нахмурилась, прокручивая в памяти события дня.
– Джаспер был жив, и я совершенно точно его не убивала. Он был моим другом.
– Когда ты была ребенком – да. Он проголосовал за казнь Амары, если я признаю ее виновной.
– Я знаю, и я с ним согласилась. Ты думаешь, это я его убила?
– Я думаю, ты эгоистичная маленькая дрянь, которая сделает что угодно, лишь бы сестричку не казнили. И глазом бы не моргнула, после сегодняшнего-то.
– Ну так доставай меч и убивай, палач. Вперед.
– Ты еще не признана виновной, Арья Примроуз Геката, но в настоящий момент находишься под следствием. Ты не покинешь этот дом. Даже не вздохнешь лишний раз без моего ведома. Уяснила?
– Да, господин. Я пойду спать. Назначите конвой? А то сбегу такая пьяненькая от всего из себя могущественного мущ-щины, которому в последнее время нравится меня туда-сюда швырять, – я громко фыркнула и опять направилась к двери. – Могу ли я идти или вы пошвыряете еще малость?
– Брандер, проводи пьяную ведьмочку в комнату и подоткни одеялко, – обратился Нокс к брату, который молча за нами наблюдал.
Я заверила сестер, что все в порядке и на этой неделе я не приносила никаких альф в жертву, после чего зашагала по коридору в сопровождении своего молчаливого, мрачного стража.
– А ты вроде не похожа на идиотку, – заметил вдруг Брандер. – На кой ляд его выводишь?
– Он мудак.
– Ну так и ты тоже не пушистый кролик, ведьма.
– Спасибо.
– Это не комплимент.
– Знаю, – хмыкнула я, и меня повело так, что пришлось придержаться за стенку.
– Иди давай, – приказал Брандер.
– Секундочку, – отмахнулась я, зажимая рот ладонью; мир завращался, я ненадолго зажмурилась, а потом сделала шаг и опять покачнулась. – Перепила.
Когда мы наконец добрались до спальни, Брандер открыл передо мной дверь. Из комнаты пропало все, кроме кровати. Ни дивана, ни туалетного столика с большим овальным зеркалом. Только огромная постель с единственным одеялом и подушкой. Великолепно, я в тюрьме.
Глава 23
Сидя на кровати, я хмуро окинула взглядом пустую комнату. Моих вещей в ней тоже не оказалось, а значит, переодеться было не во что. Я уставилась на мужчину с красивыми голубыми глазами, который следил за мной, прислонившись плечом к двери.
Я фыркнула и вопросительно вскинула бровь.
– И одежду он тоже забрал, вот серьезно? – я встала и принялась стаскивать туфли, с трудом удерживая равновесие. – И в чем теперь спать?
– Спи голой, я не против, – мрачно хохотнул Брандер, глядя на мои потуги.
– И ты нынче мой тюремщик?
– Не-а, комната запирается только снаружи.
– Потрясающе, – буркнула я, с энной попытки стягивая через голову футболку.
Брандер мельком опустил взгляд на белый лифчик, в который я переоделась, когда нас отвели обратно в дом Нокса, пока тот расследовал убийство.
Знала бы, что обвинят, улизнула бы и сныкала в комнате еду и выпивку. А то если мне предстояло сидеть тут взаперти, и того, и другого, чтобы пережить такое заключение, нужно очень много. Я расстегнула джинсы и стащила их с ног.
– Так и будешь смотреть, как я раздеваюсь? – поинтересовалась я, отмечая тлеющие в глазах Брандера огоньки. – Хочешь помочь?
Я не собиралась умирать девственницей, и раз уж я его почувствовала, он автоматически становился вторым из двух мужчин, с которыми мне гипотетически могло понравиться переспать.
– А ты хочешь? – парировал Брандер и, развернувшись, уставился вглубь коридора. – Придержи мысль, тут мой сменщик подоспел. Он и поможет.
На пороге появился Нокс.
– Не, я пас, – буркнула я и отвернулась расстегнуть лифчик.
Как только «девочки» оказались на свободе, я залезла в постель и натянула дерьмовое одеяло на голову, слушая, как братья говорят на своем странном, гипнотическом языке.
Дверь закрылась, но я так и не высунула головы. Веки налились тяжестью, я почти заснула, как вдруг что-то опустилось на кровать и сдернуло с меня одеяло полностью. Я хотела было сесть, но мир бешено завращался, и я осталась лежать, уставившись на Нокса, который наблюдал за мной сквозь презрительный прищур.
– Что, теперь готова дать всем желающим?
– Всем, кроме тебя, – фыркнула я. – Ничего личного, просто ты мудак.
Я повернулась на бок, игнорируя и Нокса, и его раскаленный взгляд, что скользнул по мне, рассматривая воронов, которые поднимались по спине, огибали талию и уходили под грудину. Нокс при этом хранил молчание – ровно до того момента, как я опять почти погрузилась в сон.
– Ты убила Джаспера?
Когда я не ответила достаточно быстро, Нокс повторил вопрос, и место, где было его имя, вспыхнуло огнем.
– Ты же сам знаешь, – сердито прошипела я.
– Отвечай на вопрос.
– Нет, – сонно шепнула я.
– Ты помогла Амаре убить Джаспера?
– Нет.
– Ты виделась с ней после возвращения в Хейвен-Фолз?
– Нет, – теряя терпение, огрызнулась я.
– Ты хочешь трахнуть Брандера? – с явной улыбкой поинтересовался Нокс.
Вот мудак.
– Нет, – я уставилась на него хмурым, сонным взглядом. – Это было подло, козлина.
– Ты хочешь трахнуть меня?
– Нет, – припечатала я и отвернулась было обратно к стенке, как вдруг бедро обожгло с такой силой, что я заорала. – Ненавижу тебя!
– Ненавидишь в достаточной мере, чтобы трахнуть, – мрачно усмехнулся Нокс и дернул меня обратно, глядя в лицо сверху вниз. – Ты все еще пьяна?
– Да, очень. Может, уйдешь уже?
– Взвешиваю все за и против.
– Давай упрощу задачу: выметайся. Ты мне не нравишься, ни когда я трезвая, ни сейчас, так что напиться не помогло. Так что беги обратно к Реген, или как ее там, и трахайся на здоровье.
– Регина – щедрая любовница, – вдруг поделился Нокс, и я возненавидела его еще больше.
– Круто, чо, – буркнула я. – Вот к ней и вали.
– Ты выбрала боевых воронов, почему?
Я пропустила вопрос мимо ушей, и Нокс повторил, вынуждая ответить.
– Потому что их ранили, но они по-прежнему бесстрашно летают.
– Ты знала, что говорят, мол, для богов они когда-то были глазами и ушами в этом мире?
– Для греческих или скандинавских? – уточнила я. – И у тех, и у других вороны несли послания или предзнаменования.
– Есть поверье: если вороны покинут Лондонский Тауэр, он падет.
– Поэтому им подрезали крылья. А это нечестно, так им никогда не улететь. Аполлон считал, что они предвещают неудачу, а для Одина они таки были глазами и ушами. А еще Аполлон через них шпионил за любовницей, потому что неуверенный в себе придурок. Почему ты все еще у меня в комнате?
Нокс усмехнулся и прижал меня к постели, двигаясь так плавно, что мой мозг этого даже не уловил, и внимательно наблюдал за мной, пока я не уставилась в ответ с неподдельным отвращением.