– Ты охрененно вкусно пахнешь. Чувствуешь? – ко мне прижался твердый член, и я ахнула. – Чувствуешь влагу между бедер? Это наши тела помогают случиться неизбежному, Арья. Выбери меня, потому что я хочу часами вести тебя дорогой в женственность и лелеять каждый дюйм твоей плоти, доставляя при этом как можно больше удовольствия. Я умею, ты не пожалеешь, ведьмочка.
Его губы снова едва уловимо коснулись моих.
– К тому же, Нокс чертовски разозлится, если я получу тебя первым. И, мне кажется, тебе это нравится.
– Он велел тебя выбрать.
– Да, потому что любой другой на моем месте забыл бы обо всем, включая то, что твоя кровь нужна нам для благословения. Ты редкость, Арья. В мире бессмертных некоторые мужчины тратят вечность на поиски женщины, готовой подарить им свой первый раз, правда, обычно он достается тому, кто даже не потрудится подготовить дырку к проникновению. А ведь лишней боли не должно быть. Если, конечно, сумеешь найти того, кто понимает всю ценность.
– Ты говоришь так, словно это до фига важнее, чем на самом деле.
– Мне больше тысячи лет, и я никогда не был благословлен лишением девы невинности. Подумай, Арья. За тысячу лет я ни разу не встречал девушку, которая бы не познала прикосновения мужчины. Я подбираю сломленных женщин, потому что через меня они исцеляются. Другие приходят, потому что хотят, чтобы их контролировали, и я даю им желаемое. Я ублюдок с извращенными вкусами, но для тебя, учитывая, что я сам получу, я буду самым нежным. Обещаю.
Он поцеловал меня в щеку, развернулся и решительно двинулся по коридору прочь. Я хотела было тоже уйти, но вспомнила о подарке. Уже в спальне я положила коробку на постель и тут же ахнула, увидев, что лежит у меня на подушке: одна-единственная полночная роза на длинном стебле.
Я подняла ее, следом схватила оставленную рядом записку и вчиталась:
«С днем рождения, Арья Примроуз».
Я вдохнула аромат. Сидя на кровати, я молча наслаждалась запахом и редкой красотой розы. Я никогда не видела такого цветка, не говоря уже о том, чтобы держать в руках что-то живое из Девяти королевств. Переложив розу на тумбочку, я вернулась к коробке.
Этот мужчина был загадкой. Собственные сестры забыли о моем дне рождения, а он – нет? Я ему даже не нравилась, и все же он посылал мне подарки? Редчайшие дары в виде розы из страны, которую, как он знал, я жаждала увидеть. Разорвав обертку, я обнаружила, что скрывавшаяся коробка была кроваво-красной. Открыв ее, я снова нахмурилась. Внутри лежало платье. Я осторожно провела по нему пальцами.
Он купил особое платье для лишения невинности. Ну конечно. Я подняла его, отмечая дорогой дизайн. На кровать выпала еще одна записка.
Я подумал, это платье будет красиво на тебе смотреться. Внутри коробки лежат фотографии и вещи из мира, который ты так жаждешь увидеть. Мне жаль, что ты пропускаешь возможность вернуться домой вместе с сестрами; когда-нибудь ты увидишь Девять миров.
– Нокс Карнавиус
Я отложила записку и, взяв коробку поменьше, уставилась на изображение замка с каскадными водопадами на заднем плане. У замка были массивные спиралевидные колонны и башни, и настоящая зубчатая стена, окружавшая вершину. На оборотной стороне снимка тем же твердым мужским почерком выведено: «Крепость Норвалла, замок Карнавиус».
Нашлось еще несколько фотографий, в основном из Норваллы, с разными существами. Улыбаясь, я пересмотрела все. Потом достала кристаллы, хранящие радужное сияние. Они напоминали кварц, но внутри все переливалось, словно кто-то наполнил их разноцветной водой. Определенно не простой кварц. Стоило мне прикоснуться к ним, как в меня хлынула сила, и я закрыла глаза. Интересно, будет ли все в Девяти мирах казаться таким экзотическим и чистым, когда у меня появится возможность изучить их самой? Когда-нибудь я так и поступлю. Вернусь домой и проведу много недель, изучая мир, откуда я родом.
Я откинулась на подушки, уставилась в потолок и глубоко вздохнула. Нокс подарил мне вещи, к которым я никогда раньше не прикасалась, вещи с нашей родины, которые для него, вероятно, не имели столь уж большого значения. Для меня они были всем.
Глянув на часы, я поняла, что с подарками и разглядыванием фотографий потеряла счет времени и пропускаю проводы сестер. Сложив все обратно в коробку и бросив последний взгляд на цветок, я в спешке покинула комнату.
Глава 29
Я вернулась в особняк вскоре после того, как сестры прошли порталом и оставили меня с армией мужиков за спиной и Брандером впереди. Как только портал закрылся, меня увезли обратно на внедорожнике со зловеще тонированными стеклами.
Переодевшись в пижаму, я вытащила фотографии и снова принялась изучать каждую. Знала, что должна как-то сохранить розу или вытянуть эссенцию, но мне было не во что ее налить. Какая оказалась бы растрата: эссенция, не собранная в течение первых часов после среза, пропадала.
Я поднесла бутон к носу и жадно вдохнула. Пахло, как мне казалось, самими небесами. Аромат сочился с цветка прямо на пальцы. Я улыбнулась, проводя ими по шее, чтобы сохранить экзотический аромат на коже. Затем я встала и молча направилась в ванную, прихватив полупрозрачную белую ночную рубашку, которая облегала тело и все же оставляла немного простора фантазии.
Приняв душ и приготовившись ко сну, я вернулась в комнату – и увидела Регину, сидящую на кровати с моей розой в руке. Ведьма повернулась ко мне и со смешком осмотрела с ног до головы так, словно я не стоила ее взгляда.
– Ты не удержишь его внимание надолго, сама понимаешь.
– Чье? – спросила я, глядя лишь на розу.
– Не изображай скромницу, сучка. Ты знаешь, о ком я.
– Если ты про Нокса, то я даже рада.
– Он тебе лизал, а ты аж подмахивала.
Я фыркнула, качнув головой.
– Ну, лизнул разок.
– Нет, глупая девчонка. Он отлизывал, а ты кончала ему на язык часами, просто не помнишь. Нокс не из этого мира – он тоже не играет по правилам. Ты милая, но его интерес продлится ровно до момента, когда он тебя трахнет, и тогда он вернется ко мне. От тебя ему нужна только невинность. Как только ты ее потеряешь, ты утратишь его интерес и станешь очередной отвергнутой шлюхой. По нему тоскуют сотни таких. И ты тоже будешь печальной, жалкой сучкой, выброшенной в мусорное ведро.
– Меня лишит невинности не он, а Брандер, – я скрестила руки на груди; Регина, тем временем, подняла мои заметки, а затем посмотрела на платье. – Тебе пора на выход.
– Думаешь, он позволит брату? Не будь дурой, девчонка. Он зрелый мужчина, настоящий охотник, а ты помечена как добыча.
Ее гнев вспыхнул, проскользнул по комнате, и на мгновение лицо Регины исказилось, как у старой карги.
Я отпрянула на шаг. Регина, ухмыльнувшись, провела пальцами по красному шифону платья. А затем отбросила его в сторону и встала.
– Это неважно. Я выбрала Брандера. Нокс не захотел и ушел.
– Ты ведь даже не симпатичная, – пропустила мимо ушей мое заявление Регина, глядя на меня с презрением. – Почему ты получаешь подарки, когда других перегибают через что придется и трахают, как кусок сраного мяса?
– Потому что ты позволяешь ему так с собой обращаться, – с издевкой усмехнулась я, наблюдая, как от гнева вспыхивают ее щеки. – Слушай, ты же не хочешь быть шлюхой? Перестань позволять ему вести себя с тобой как с оной. Постой за себя или заткнись и жри, что дают. Пока прогибаешься, он будет продолжать. Итог, Регина? Не раздвигай ноги, пока он не проявит к тебе уважение. У тебя есть дырка, он ее хочет. Используй его желание, а если не можешь – сама виновата.
– Думаешь, у тебя есть выбор? Нокс – тот тип мужчины, которому хочется принадлежать. Если он тебя трахает, то трахает всем своим существом. И вся, мать ее, жестокость в том, что ты до конца дней будешь искать подобное, но не найдешь. Принадлежать ему означает, что ты – вся его и когда он того пожелает. Почему, думаешь, его домашним хозяйством управляют в основном женщины? Среди них нет ни одной, кто не перерезал бы тебе горло, чтобы занять его постель на одну ночь, чтобы ощутить его вновь. Он предлагает защиту и свое тело. И если ты умна, то примешь.
– Я бы предпочла не знать, что такое кому-либо принадлежать. Я – ведьма рода Гекаты. Я королевской крови по рождению. Ни Нокс, ни любой другой мужчина никогда не будет мной владеть. Я выбираю свою судьбу и свой хаос, и то, что со мной случается, зависит только от меня, и ни от кого другого. Ты не услышишь, как я истерю, что ты спишь с моим мужчиной, потому что, как только он меня предаст, я положу всему конец. Я стою большего, Регина. Ты хочешь, чтобы тобой владели? Ну, вперед. А я не хочу, – проговорила я.
Регина свела брови, ее сила снова наполнила комнату. Затем ведьма, хмыкнув, покачала головой.
– Ты уже ему принадлежишь, Арья. В тот момент, когда ты легла в кресло и позволила ему нанести имя, ты стала его собственностью. Когда ты раздвинула ноги и кончила для него, ты скрепила гребаный договор. Ты ласкала себя, пока он ставил клеймо, и когда ты от этой неуклюжей попытки трахнуть себя саму начала кончать, он помог. Ты стонала его имя, подмахивала его языку, пока стоны не превратились в крики боли, потому что он заставлял тебя кончать без остановки. Он пил твои соки, слизывал их дочиста, прежде чем вызвать еще. Я слушала, как он стирал твои воспоминания, и ты проснулась, будто ничего не было. Но я-то знаю правду, потому что видела все своими глазами. Ему нужен был последний глоток, чтобы ты знала: он первый, кто попробовал вкус твоей склизкой дырки, блестящей от соков и слюны его великолепного языка.
– Для тебя он такого никогда не делал, да? – я уловила в голосе Регины тоску, увидела в глазах боль предательства. – Он никогда не доставлял тебе удовольствия ртом? Не приходи сюда больше со своей сраной ложью. Вон!
Меня затрясло от злости, от ее лживых слов и лживых образов, обрушившихся на голову.
В дверном проеме вдруг вырос Брандер. Он перевел взгляд с меня на Регину и ткнул пальцем за спину.