– Почему я, Арья? – мягко спросил он, отвечая на вопрос взглядом, который затронул нечто более глубокое, чем я хотела признать в этот момент.
Я оценила его позу: широко расставленные ноги, скрещенные на мощной груди руки. Пристальный взгляд, что не отрывался от меня, пока я обдумывала, как ответить.
– Потому что ты мне не нравишься, – призналась я, пожимая плечами и опуская руки. – Примешивать сюда чувства – добавлять лишних хлопот, а они мне ни к чему. Мне нужен тот, кто не причинит мне вреда, а после уйдет.
– Нокс тебе тоже не нравится, ты могла бы выбрать его.
– Нокс – хищник. Он смотрит так, словно может меня легко проглотить. Его я ненавижу, а ты мне просто не нравишься. То, как на меня смотрит Нокс, заставляет все внутри дрожать. Он пробуждает что-то во мне, и, честно говоря, это пугает. А еще он самый высокомерный, самоуверенный, тщеславный мудак на этой планете. Нокс не стал бы со мной церемониться и нежничать, а ты – да. Слишком уж ему было бы приятно лишить меня невинности, так что обойдется.
Улыбка Брандера стала мрачной, порочной.
– Я тоже хищник.
– Да, это так. Но ты, Брандер, меня не пугаешь. Нокс чрезвычайно опасен, и ему все равно, кому он причиняет боль или кто знает, что он может убить их одной мыслью. Он очень уверенно играет роль мудилы, и даже ты этого не оспоришь. Кроме того, мне как-то все равно, что ты лишишь меня девственности. На данный момент это досадная помеха.
– Так почему ты до сих пор с ней не рассталась? Не то чтобы я жалуюсь, просто любопытно.
– На то свои причины.
Не хотелось признаваться, что я просто неудачница, особенно если учесть, зачем мы встретились.
– Дело не столько в том, что я не хотела секса… просто не могла им заняться, – мне подумалось, что Брандер заслуживает хоть какого-то объяснения, чтобы удостовериться, что со мной все в порядке.
Я открыла было рот, чтобы продолжить, как вдруг Брандер насмешливо приподнял темную бровь и заулыбался шире:
– Пей, – кивнул он на нетронутый бокал на столике перед диваном. – Ты нервничаешь, и это начинает портить мне настроение, женщина.
Я подошла к дивану и уселась. Поднеся напиток к носу, глубоко втянула аромат и опрокинула жидкость залпом. Скотч обжег горло. Затем я молча проследила, как Брандер тянется наполнить мой бокал снова.
Брандер устроился напротив меня, закинув ноги на столик, и изучал меня взглядом над краем бокала.
– А ты нервная штучка, м-м? – хрипло поинтересовался Брандер, делая большой глоток.
– Не настолько я нервничаю, – ложь тяжело осела горечью на языке.
Брандер наверняка заметил и дрожь в голосе, и то, как пляшет бокал, хоть я и держала его обеими руками, пытаясь это скрыть.
Предательское сердце колотилось о ребра, отдаваясь шумом в ушах, и тонкий нечеловеческий слух наверняка уловил сбивчивый ритм. Особенно, когда оно заходилось, словно накачанное закисью азота.
– Что ж, тогда сними платье, Арья. Докажи, что не нервничаешь. А после допивай скотч и приступим к делу, чтобы я показал тебе все наглядно, а не впустую трепал языком.
Вернув бокал на стол, я поднялась. Руки аж вибрировали от напряжения, но я не дала себе остановиться. Просто не могла себе этого позволить. От меня зависела судьба сестер, я должна сыграть свою роль и дать кровь нетронутой ведьмы. Заклинания, подобные тому, которое мы готовились исполнить, были древними, и ведьмы, которые их написали, добывали кровь девственниц из сонной артерии.
Чистые ведьмы – редкость, особенно из моего рода, отчего случай становился еще более уникальным. Я бы не справилась тут самостоятельно. Древние заклинания были более полными, отточенными, конкретными. Если заклинание требовало жертвоприношения, то речь шла не о животных. В старые времена никто не валял дурака и, конечно же, не думал дважды перед тем, как перерезать кому-нибудь горло, чтобы дать богам знать о серьезности своих намерений.
Я медленно распустила тонкую ленту вокруг талии. Потянувшись, расстегнула молнию, сняла тонкие бретельки с плеч, и платье соскользнуло к моим ногам. У Брандера перехватило дыхание, когда я наклонилась за платьем, чтобы свернуть его и уложить на подлокотник дивана. Я постепенно, не сразу подняла взгляд и увидела, как в голубых глазах разгорается искра.
– Черт тебя подери, женщина, – застонал Брандер, прикрываясь рукой, после чего налил в мой бокал еще виски. – Как выпьешь до дна, встань у кровати. И мы начнем с того, что свяжем тебе руки.
– Что? – взвизгнула я от неожиданности, надеясь, что ослышалась. – Ты издеваешься?
– Нет, вовсе нет…
Его голос хрипел, в нем перекатывался сухой гравий в таком количестве, что можно замостить всю подъездную дорожку. Брандер снова скользнул по моему телу взглядом, когда я встала, чтобы проследовать за ним.
– Ты сама меня просила, но, уверен, Нокс еще здесь, могу сходить за ним, если ты своей хорошенькой головушкой передумала. У меня есть правила, по которым я играю, и я не буду их нарушать, даже ради тебя. Прежде чем я тебя трахну, ты будешь связана, с повязкой на глазах. Если для тебя это слишком, то ищи для своей вишенки другого. Я – ублюдок с извращенными вкусами, но планирую быть с тобой нежным, и я не причиню тебе вреда, Арья. А теперь подойди и вытяни руки.
Я допила виски, поставила бокал на стол. Собрав все силы, что оставались в резерве моего ментального банка, я сделала первый шаг к нему. Я повторяла про себя, что вот мы закончим, вот я исполню свою роль и мы сможем вернуться домой.
Брандер безопасен, повторяла я самой себе снова и снова. Ну и что с того, что он был ублюдок с извращенными вкусами, кто им в наши-то дни не был? Я уговаривала себя продолжить этот путь, пока не встала прямо перед ним.
– Вытяни руки. Запястья вместе.
Как только я это сделала, он сжал мои руки и связал полоской черного шелка. Затем поднял на меня глаза и широко ухмыльнулся. Мое дыхание сбилось, я изо всех сил старалась сдержать реакцию на его прикосновение. В полной тишине я наблюдала, как он закончил связывать мои запястья. И снова глаза в глаза.
– Не слишком туго?
– Немного, – призналась я, пытаясь развести руки.
– Значит, идеально.
– Что теперь? – спросила я дрожащими губами, внимательно наблюдая, как Брандер берет повязку.
– Иди спиной вперед к кровати и сядь, – приказал он напряженно, водя пальцем по верхней губе и глядя на меня сквозь прищур.
– Ты не забыл, что должен быть вариантом попроще?
Нервы были на пределе. В тот момент, когда ноги коснулись кровати, я уставилась в огромное зеркало и медленно села.
Вся комната пахла Ноксом, и чем дольше я находилась здесь, тем все сильнее нарастал внутри протест против этого решения. Передумывать, к сожалению, поздно; к настоящему времени Нокс покинул дом, чтобы продолжить какое-то там дело – по идее, хотя Брандер сказал, что он все еще здесь. Это одновременно и успокаивало, и нервировало.
– О, со мной все просто, милая. Как два пальца об асфальт.
Попытка пошутить заставила меня хмыкнуть.
– Туфли снять или оставить? – спросила я, не зная, куда себя деть.
– Пока пусть будут, – решил Брандер, стоя передо мной.
– Когда ты разденешься? – спросила я, и его челюсть окаменела. – Мне немного не по себе быть тут одной неодетой.
– Торопишься, сладкая моя? Очень надеюсь, что нет, – мрачно усмехнулся Брандер, вставая между моих коленей. – Все не закончится быстро.
Он убрал выбившуюся прядь волос с моего виска, и меня пронзила дрожь. Брандер закрыл мне повязкой глаза и, наклонившись, коснулся моих губ своими. Легкое, едва заметное касание всколыхнуло во мне шквал тепла и эмоций.
– Встань.
Я снова задрожала – его голос изменился, стал жестче.
Поднявшись, я вытянула руки перед собой, и по комнате прошел шепоток силы, заставивший мои волосы выскользнуть из-под шпилек. Меня окатило жаром: наши руки соприкоснулись, и я позволила Брандеру задрать мои над головой. Он просунул колено между моих ног, заставляя расставить их шире, и привязал запястья, как мне показалось по ощущениям, к незамеченному раньше крюку.
– Ты в порядке?
– Да, – ответила я.
По позвоночнику скользнуло холодком предвкушение, и я сосредоточилась на воспоминании о синих, как океан, глазах, с темной искрой в глубине. О Ноксе, как он прижимался ко мне, как целовал, словно я была кислородом, которого ему не хватало. Мысли об этом помогали мне успокоиться.
– Хорошо, – прорычал Брандер, и вновь поднявшийся ветер зашелестел бумагами на приставных столах.
Брандер коснулся моей обнаженной плоти, и комната наполнилась обещанием власти. Я вдохнула, впитывая слабый аромат Нокса, который витал в воздухе, как будто он был здесь последние несколько часов. Я ждала, с задранными над головой руками, с раздвинутыми коленями, когда Брандер начнет.
А он все не начинал или просто наблюдал, как я извиваюсь, пытаясь угадать его движения. Чувства подсказывали, что он стоит далеко, в другом конце комнаты, но тут Брандер провел большим пальцем по моим губам, и я подпрыгнула.
– Будь нежен, – прошептала я и с трудом сглотнула ком, услышав мрачный смех.
Глава 32
Я ждала, затаив дыхание, и вслушивалась, как вдруг в комнате раздалась музыка. Звучал «Dance with the Devil» группы «Breaking Benjamin», и я на мгновение потерялась в звучании голоса вокалиста и инструментов, заставлявших мою кровь разгораться, бежать быстрее в ритме песни. Пальцы коснулись моего позвоночника, медленно заскользили вниз, и я выгнулась, чувствуя вспышки искр, которые создавало касание, разжигая внутри меня пока еще слабое пламя свечи.
Пальцы сдвигались все дальше, пока не остановились на заднице, легонько сжав одну ягодицу. Я чувствовала жар, когда он придвинулся ближе, стоя позади меня, обдал горячим дыханием плечо, припал твердой жилистой плотью. Он впился зубами в мое плечо, обвивая руками и оттягивая назад, сдвинул в сторону чашечку лифчика, обнажая сосок, и сжал его ровно настолько, чтобы я выдохнула от восхитительной боли.