Он не замурлыкал. Какое разочарование. Я отстранилась, а затем снова положила член в рот, глядя снизу вверх на замешательство в его глазах. Лизнула яйца и застонала, чтобы взывать ответ. Да как же, разве ему не нравится, когда ему отсасывают? Может быть, ему больше по нраву мужчины, а не женщины? Я пристально посмотрела на него, задаваясь вопросом, отреагирует ли он, если я выпущу клыки, чтобы разорвать его член. Вместо этого я несколько раз его заглотила, пытаясь заставить его дать мне желаемое.
– Черт возьми, женщина, – Нокс провел большими пальцами по моим щекам, уставившись на губы вокруг основания его члена. – Челюсть выдвигается, причем полностью.
– Она только что заглотила твой член целиком? – мужской голос эхом разнесся по комнате, и я завертела головой, отстранившись от своего самца. – Нокс, пожалуйста, скажи, что она сделала то, что я думаю.
Руки обхватили мою грудь, возвращая все мое внимание самцу. Нокс ухмыльнулся.
– Тут все в первый раз, – сказал он воздуху. – Тело очерчено четче, чем утром. Кожа цвет не сменила, но мышцы более подтянутые и упругие. Она выглядит дикой, но все та же. Черты лица стали резче, отчетливее.
Я снова отстранилась, выворачиваясь из его рук. Он последовал за мной, словно ждал, что я доставлю ему еще больше удовольствия. Разбежался. Только не когда он разговаривает с неизвестным мужчиной, пока я тут на коленях перед ним по грязном полу ползаю.
– На этом пока все. Отключи камеру и микрофоны.
– Но сейчас же пойдет самая жара, – возразил голос.
– Выключи чертову камеру, Лор, иначе я вырву тебе сердце, а ты потом попробуй отрасти его заново.
Я медленно обошла комнату, повернувшись к нему спиной. Он остановился, почувствовав, что я с ним играю. Самцы ненавидели, когда с ними играют, но и самки тоже.
У воды я наклонилась, от души хлебнула. Затем устремила на него взгляд, и с моего подбородка потекла вода, показывая, как могло бы стекать его семя, не будь он столь недалек.
– Сама научилась говорить? Приспосабливаешься к окружению.
– М-м, я – да. Жаль, что ты нет. Ты недостаточно умен, чтобы понять мои потребности. Ты ужасный кормилец для самки. А еще ты разговариваешь с воздухом, и меня настораживает, что он отвечает тебе. Ты пробыл внутри меня всего несколько мгновений, а потом сдался наслаждению. Я разочарована. Я ищу пару, достаточно сильную, чтобы дать мне то, в чем я нуждаюсь, но тебе не хватает мозгов, мощи, и ты слишком слаб, чтобы справиться со мной. Ты даже не охотишься для своей самки? – спросила я, внимательно наблюдая за гневом, вспыхнувшим в его глазах от такой общей характеристики. – Ты ищешь самку, достаточно сильную, чтобы охраняла твою жизнь, потому что ты слишком слаб, и возможно тебя съедят раньше, чем ты продолжишь род?
– Ты не моя Арья.
Он помрачнел, зарычал, глаза сузились до щелок, и что-то похожее на сожаление, смешанное с печалью, горечью разлилось в воздухе. Я глубоко вдохнула странную смесь запахов.
– Ты взял меня, а значит, заинтересован в спаривании, – возразила я, постукивая пальцем по подбородку и отмечая, что самец мной недоволен. – Ты хотел обладать мною, это первобытная естественная потребность, но тебе не хватило выдержки продолжить. Но тебе понравилось, ты мурлыкал, одобряя мое тело.
– Ты выпустила феромоны, чтобы меня привлечь.
– До того, как я вышла поиграть, ты тоже брал нас. Я никаких феромонов не выпускала, но ты все равно трахнул Арью. Ты назвал нас своею, – заметила я.
Самец свел брови, его взгляд стал острым и внимательным. Возможно, у него все же был интеллект, просто он не умел им правильно пользоваться.
– Ты проснулась внутри нее?
– Арья и я – одно существо, глупый зверь. Ей больно – поэтому я здесь, чтобы ее защитить. Как она защищает меня, пока я набираюсь сил внутри нее. Когда она будет готова, мы сольемся и станем одним целым.
– Ты не знаешь, кто ты, я прав?
– Разве это имеет значение? Здесь нет таких существ, как мы с тобой. Они такие же, как она, и она защищает меня, пока я отдыхаю.
– Ты не принадлежишь этому миру, но ты и сама это понимаешь. Ты из моего королевства, поэтому так жаждешь знаний о Норвалле.
– Твой рот утомил меня, самец. Лучше б ты использовал его по-другому.
– Он тебя не утомлял, когда ты кричала мое имя, пока я ласкал твою влажную плоть?
– Нет, я громко кричала. Тебе понравились крики, не так ли?
– Безмерно, – признал самец.
Он повернул голову из стороны в сторону, издавая трескучий звук. Самец знал, что я намерена сразиться, что лишило меня элемента неожиданности. Я снова начала ходить, разминая конечности. Я сцепила руки за спиной, поворачиваясь к нему незащищенным тылом. Уловка стара, как мир. Обернувшись, я обнаружила его позади, так близко, что можно коснуться его носом. Его глаза были полны похоти. Он не издал ни единого звука, пока двигался – признак хорошего хищника.
– Ты собираешься драться со мной или трахаться, маленькое чудовище?
– И то, и другое, а потом я тебя съем, – я беспечно пожала плечами. – Не особо важно, в каком порядке это случится.
Глава 36
Самец по-волчьи улыбнулся, отчего на щеке появилась ямочка.
– Ты смыла мой запах со своей прелестной дырочки. Без моего разрешения – за это тебя надо отшлепать. Я пометил тебя, как свою собственность, тварь.
– Ты отвратительно обеспечиваешь самку. Я должна быть готова, вдруг сюда войдет другой самец. Мне нужен тот, кто готов удовлетворить мои потребности и охотиться на свежее мясо. Достаточно сильный, чтобы удовлетворить все мои желания. Ты бросил меня в нужде, показав, что ты не тот самец, которого я ищу.
– Думаешь, я позволю кому-то другому тебя поиметь, малышка?
– Это не твой выбор. Я выбираю себе пару, не ты.
Он снова посмотрел на мой рот, потом в глаза.
– Пара – вечно сплошное недоразумение. Ты к ним привязываешься, а они, сука, умирают, как сраные великомученики.
– Если слабы, то да. В конце концов, они умирают. Или у них плохой самец, как ты. Тогда нужно его убрать, чтобы другой самец мог обслуживать и обеспечивать самку, – небрежно заявила я, пожимая плечами, пытаясь понять, дошло до него или нет, все-таки у этого самца очень толстый череп. – Самке нужно не так много в жизни. Сильный партнер, который даст ей пищу, член и дом для малышей, которых она родит. Ты запер меня в пустой комнате, когда я для тебя истекала. Ты все равно решил меня оставить. Даже почуяв мой запах, ты не смог уловить намек. Ты накормил меня старой мертвечиной, а значит, ты ленив. Зверю нужно охотится для своей сучки и спариваться с ней грубо и часто. Эта комната холодная, стерильная и воняет другими сучками, которых ты трахал. И мне не нравится нюхать их, пока я трахаюсь с тобой. Все это доказывает, что ты ужасная пара, поэтому мне надо быть готовой найти новую.
– У меня полно дерьма, которое надо было разгрести. Например, твои сестры. Они устроили наверху чертову бурю, потому что ты загорелась и напугала их до усрачки. У меня не было времени охотиться, потому что ты умирала с голоду и тебя требовалось немедленно накормить, прежде чем твоя изящная жопка попытается сожрать меня вместо того, чтобы трахнуть. Комната стерильна, потому что огнеупорная. А ты гребанная новорожденная… кем бы ты ни была, черт тебя дери, ты, скорее всего, не можешь контролировать пламя. Я обеспечиваю целое королевство, и никто никогда не жаловался, что я плохой кормилец. Ты даже не знаешь, кто ты такая, и считаешь, я недостаточно хорош для тебя? Да иди ты на хер, тварь.
– Неужели королевство состояло только из твоих потребностей? Потому что, как мне кажется, это единственное, что ты хочешь удовлетворить. Я не какая-то там новорожденная. Я родилась в Арье в тот момент, когда она сделала первый вздох, так что мне двадцать пять лет. Я спала, чтобы она могла набираться власти, а я – сил.
– О, прости, – хмыкнул самец, прищуриваясь. – Ты, блядь, практически антиквариат.
– Ты издеваешься надо мной. Сколько тебе лет?
– Более тысячи, плюс-минус пара столетий, – он с усмешкой наблюдал, как я прикусила язык, размышляя.
– Для такого древнего существа у тебя отлично стоит. Часто глотаешь маленькие голубые таблетки? Я видела объявление в одном из журналов, которые читала Арья. В нем говорилось, что можно получить эрекцию даже в девяносто четыре года, но там давали предупреждения и несколько мер предосторожности для самцов твоего возраста. Пока у тебя нет сердечных заболеваний и ты не пьешь нитроглицерин, то все будет в порядке. У тебя приличные яйца, под моим языком были твердыми. Ты все еще можешь произвести потомство, но возраст проблема. Ты слишком древний.
Его губы дрогнули в улыбке, а я разозлилась, потому что он сомневался в моем интеллекте.
– Я очень сильный и могу справиться с тобой, существо. Ты впитываешь все, что Арья видит или читает?
– Арья великолепна во всем, кроме выбора самцов.
– Разве? – он подошел ближе, коснулся незажившего укуса на плече, проведя по нему кончиками пальцев.
Я вздрогнула, вспомнив, его клыки в моей плоти. Я вывернулась подальше, вне его досягаемости, а он наблюдал, дьявольски ухмыляясь. Он резко сократил расстояние между нами, позволяя чистой мужественности тела манить меня. Дурак, я жадная сука – для того, чтобы получить меня, требовалось нечто большее, чем просто сила.
– Она выбирала слабых самцов. Я влияла на нее, делала больной, поэтому мы не спарились ни с одним. Пустая трата времени, сходиться с ущербной парой, которая не могла бы удовлетворить наши потребности. Они такие же ненасытные, какими станем мы, когда сольемся воедино. Мне бы пришлось съесть недостойного самца, а это грязно и не стоит хлопот. Кроме того, они бы посеяли слабых существ в нашей утробе, а я не очень люблю есть собственное потомство. К тому же, Арья вряд ли согласится с этим до завершения слияния. Она любит малышей. Правда, не так сильно, если от них воняет.