– Нет, Арья. Ты нечто особенное, но тебя так же защищает кто-то могущественный. И у тебя есть Нокс, он не позволит тебе умереть, пока.
– Хотела бы я знать, кто меня защищает. Может, он нападет на Нокса, чтобы забрать меня.
– Просто не выводи Нокса из себя. Никто не безумен настолько, чтобы идти против него войной, – предупредил Лор. – Ты понятия не имеешь, через что он прошел.
Лор ошибался. Я была более чем готова вести войну против Нокса.
– Нокс рассказал мне о своей жене и ребенке. Но я не имею к этому никакого отношения. Я понимаю, что по крови, текущей в моих венах, я его враг. Но он забывает, что я не росла здесь. Как и никто из моих сестер. Это случилось не по моей воле. Это случилось потому, что Геката потребовала от Совета, чтобы мы находились в мире людей.
– Это ничего не меняет, Арья. Не отменяет того, что здесь произошло. Представь, что ты наблюдаешь, как твой ребенок умирает тысячью смертей, каждая новая хуже предыдущей. Представь самые жестокие и ужасные способы умереть, и представь, что единственное, что ты можешь сделать – это держать крохотное тело ребенка во время каждой. Свен умирал четыре года. Целых четыре гребаных года он держал на руках умирающего сына. Независимо от того, какой была смерть, Нокс держал Свена, мальчик не поддавался ей. Лилиана не могла этого вынести, поэтому спряталась в своей комнате и отказывалась выходить до конца его жизни. Она заставила Нокса пережить этот ужас в одиночку, и из-за этого я не самый большой ее поклонник.
В тот день, когда Свен умер последней смертью, нас вызвали, чтобы уладить спор одного высшего лорда ближайшего ко дворцу города. Но когда мы туда добрались, нам сказали, что нас никто не звал. Мы бросились обратно во дворец, но было слишком поздно. Лилиана нашла ведьму, спрятавшуюся на нашей земле, и умоляла ее произнести заклинание, которое отправило бы ее в загробную жизнь вместе со Свеном. Заклинание сделало обратное. Оно отправило ее в единственное место, где она никогда не сможет возродиться и обрести вечный покой. Заклинание поглотило ее душу и отправило ее в Пустоту Небытия.
Позже мы нашли письмо, которое ведьма направила Лилиане. Там было указано месторасположение ее домика и предложение облегчить ее горе. Лилиана так и не нашла его, но звала ее. Сложи все воедино, Арья. Твои кровные родственники оборвали жизнь его семьи. Представь, что ты потерял все и понимаешь, что единственный способ предотвратить подобное с другими людьми, отрубить змее, терзающей нас, голову.
– И поэтому вы начали эту войну? – спросила я, Лор сжал меня крепче, и я снова вскрикнула.
Нас окружил людской шум, кто-то окликнул Лора. Раздался звук скребущих по земле тяжелых створок ворот. Я ничего не видела из-за плотной шелковой повязки на глазах, но могла ощущать запах сушеного мяса и земляной аромат меда, который помещали в бочки для хранения. Пшеницу перемалывали с корицей, кто-то добавил в смесь дрожжи. Кто-то заспорил из-за количества дрожжей, а я полной грудью вздохнула аромат корицы. Вдалеке смеялись дети, и младенец визжал от голода. Женщины обращались к Лору, предлагая постель на ночь, где-то рядом кто-то выбивал ковер.
Скованные руки лежали на коленях, а руку Нокса, оберегающую меня, заменила рука Лора. Если бы мне надо было угадать, я бы сказала, что Лор доставил меня во дворец Нокса, что означало – шансы сбежать невелики, учитывая все обстоятельства.
– Держи рот закрытым, или я сам отрежу твой умелый язык, а я считаю, что это будет гребаная трагедия.
Я промолчала. Мы въехали, как я предполагала, во внутренний двор. Лор крикнул, что король в пути и все должны собраться. Сердце бешено заколотилось в груди, когда он остановился, осторожно потянув меня за собой вниз.
– Открыть двери, – приказал Лор.
Мы быстро шли вперед, пока я не ударилась ногой о ступеньку, и я едва не упала.
– Спокойно, – скомандовал Лор.
Он провел меня по внутренней части дворца, помогая подниматься по бесчисленным лестницам. В конце концов, Лор просто подхватил меня на руки, ускоряя шаг. Я вздрагивала, сердце ухало. Вокруг раздавались тяжелые шаги. В нос ударил запах полированной стали. Лор перехватил меня удобнее, быстро отдавая приказы на незнакомом языке. Мужские голоса ему отвечали. Когда лестницы закончились, мы пошли медленнее. Щелкнула, поворачиваясь, дверная ручка, скрипнули петли. Наконец, мы оказались в комнате, которая должна была стать моей тюремной камерой.
Глава 58
Дверь открылась и закрылась, Лор сорвал повязку с моих глаз. Я заморгала, заново привыкая к свету. Лор хмуро оглядел меня и подошел к большому сундуку. Достав оттуда рубашку, он осмотрел ее со всех сторон, понюхал, а потом натянул мне через голову, скрыв наручники. Затем Лор подтолкнул меня к открытой балконной двери. Прежде чем я переступила порог, он хмуро глянул на меня сверху вниз:
– Не издавай ни одного гребаного звука, или я так сожму твое хорошенькое горло, что ты навсегда онемеешь. Понятно? – уточнил Лор.
Я послушно кивнула, поворачиваясь и видя, как во двор въезжает большой отряд, с которым мы путешествовали раньше. Лор подтолкнул меня в угол балкона, скрывая нас в тени.
Воины закрывали Нокса, и только когда они расступились и рассредоточились по двору, он появился в поле зрения. Я закрыла глаза, едва увидев, что он держал в закованной в броню руке. Голова Амары болталась на волосах, как трофей. И толпа замолчала, стихли радостные возгласы в честь возвращения короля.
– Я дарю вам Амару Гекату, дочь Фрейи Гекаты. Настоящая ведьма с родословной, – взревел Нокс, и толпа сошла с ума.
И вот так просто он присвоил мою добычу, ублюдок. Нокс был полностью закован в броню, но исчез обсидиан, который соответствовал доспехам его людей. На нем была серебряная нагрудная пластина, покрытая изображениями воронов, в центре выгравирован самый крупный, распростерший крылья. На этот раз маска-череп была скорее серебряной, чем костяной, доказывая, что их у него много в запасе. Корона исчезла, вместо нее голову венчали загнутые назад рога. Нокс походил на легендарного рыцаря древности, и все же его доспехи были более совершенными, в них было легко двигаться. Металл защищал его шею, а под ним серебрилась толстая кольчуга. Щит на свободной руке также украшали фигуры воронов и инициалы «СК» – вечное напоминание о сыне, которого он потерял.
Нокс спешился, подошел к статуе красивой женщины и мальчика и положил голову моей сестры к их ногам, как подношение. Он пристально глянул на меня, и я покачала головой, чувствуя, словно вторгаюсь во что-то очень личное. Я попятилась, повернулась, глядя на Лора. Тот улыбнулся мне в ответ, обнял меня одной рукой, прикрыв рот и заставляя смотреть на Нокса.
– Ты будешь смотреть и слушать, потому что этого требует король, – едва слышным шепотом проговорил Лор.
– Пока я говорю, потомков первородных семей, последовавших за Гекатой в мир людей, собирают и возвращают сюда. Они предстанут перед судом по обвинению в государственной измене, как и главы этих родов, которые остались здесь, в Девяти королевствах, наблюдая, как мы страдаем от рук ведьм и их сторонников. Их приведут сюда и предадут смерти как предателей. Скоро мы будем готовиться к походу на первый из замков Дома ведьм и водрузим их головы за наши стены!
Толпа взорвалась воплями, и я закрыла глаза, молча молясь, чтобы люди вышли до того, как он доберется до них.
– Сегодня вечером мы пируем! А завтра готовимся к войне с теми, кто убил тысячи наших людей, а также нашу любимую королеву и принца!
В его голосе звучала ненависть, и, что еще хуже, в нем звучала надежда на победу. Надежда может выиграть больше войн, чем любая другая эмоция. Надежда заставляет их верить, что они смогут победить, даже несмотря на непреодолимые трудности.
Нокс оставил голову Амары лежать у подножья статуи. Люди касались его, подбадривая, когда он проходил мимо, не сводя с меня глаз в прорезях маски. Лор утащил меня с балкона в тот момент, как Нокс исчез под нами, и вернул обратно в комнату.
Это была та же комната, что являлась частью библиотеки. С книгами на полках, подушками на белой кровати, на которой Нокс лежал, наблюдая за мной. Я вздрогнула от звука тяжелых шагов по гранитному полу. Лор отступил, выжидательно глядя на вошедшего Нокса. Я отказывалась встречаться с ним взглядом, ненавидя то, что он забрал меня из одной тюрьмы только для того, чтобы держать в другой.
– Подожди снаружи, Лор, – рыкнул Нокс, отходя от двери, в то время как я смотрела в противоположную от него сторону.
Как только Лор ушел, Нокс направился к большому комоду. Я закрыла глаза и слушала, как он снимает доспехи, а затем встает передо мной. Я опустила глаза в пол, когда он коснулся моей щеки. Я вздрогнула и отступила, уходя от его прикосновения.
– Садись, Арья, – Нокс угрожающе сощурился, и я послушно подошла к дивану и уселась.
Он фыркнул, обводя взглядом комнату.
– Ты жива, потому что я решил, что от тебя может быть польза.
– Как другие ведьмы, которых ты контролируешь? Те, кого ты превратил в безмозглых зомби? Спасибо, нет, собирать урожай костей и мозгов – выше моих возможностей. Как и быть твоей маленькой сучкой, Нокс, – фыркнула я.
– Ты видела, что делает Джеральд. Вот, кого оставили заботиться о Девяти мирах. На самом деле, он ручной зверек по сравнению с большинством монстров, которые правят в ваше отсутствие. Твой народ отдал власть развращенным лидерам, а они, в свою очередь, разорвали это гребаное место на части. Я намерен его восстановить.
– Да, в огне и крови, звучит как удивительное место для жизни, – заявила я, глядя ему прямо в глаза.
– Я хочу, чтобы ты помогла мне вести эту войну, Арья.
– Без меня.
– Если я принесу тебе голову ведьмы и заставлю очистить, чтобы украсить стены, держу пари, ты передумаешь. Это меняло ведьм, служивших мне в Хейвен-Фолз. Полагаю, ты бы не хотела увидеть головы сестер в этой куче?
– Ты их не найдешь, – уверенно возразила я.