Так и он, бежит изо всех сил, обгоняя лавину и выдергивая всех, кого может, с ее пути. Наверное, именно поэтому он ввязался в ту безнадежную драку. Роджер мрачно улыбнулся.
Такой битвы давно не было во Внешних землях! Если бы его видел отец – верхом на грифоне, с пылающим в руке звездным огнем… Да, Брэдли снова в седле.
Он дошел до конца улицы, зашел во дворик кафе. Здесь, у молчащего искусственного фонтанчика, покрытого зеленой тиной, лежал Снежок.
– Привет, малыш, как ты? – Роджер погладил грифона по жестким перьям, проверил повязки, чуть отогнув край бинта, пропитанного мазями Лекарей – о, как они кривились, когда он тратил их драгоценные снадобья на грифона! Кривились, но молчали. Рана затянулась еще позавчера, Роджер уже поднимался в воздух – как бы иначе он нашел Дженни? Но лучше не рисковать.
Снежок узнал голос, открыл глаз, тихо вздохнул и уложил клювастую голову на лапы. Снежок грустил.
– Он ел? – спросил Роджер у Этьена, который качался в кресле-качалке, прихлебывал колу из банки и читал номер «Ля Фигаро» двухмесячной давности.
– Съел четыре банки тушенки и мешок собачьего корма, – сказал Этьен.
– Большой мешок?
– Не, маленький.
– Плохо, – озаботился Роджер. – Совсем аппетита нет.
– Такому зверю нужно мясо, мастер Брэдли, – заметил Этьен.
– Гм, ты предлагаешь себя в жертву? Похвально, но Снежок не ест человечину. Да и ты не слишком упитан, дружок.
– Вам бы все шутить, а я серьезно!
– Какие уж тут шутки, – вздохнул Роджер. Он сел рядом с грифоном, приоткрыл клюв, поглядел на язык. – Он ведь еще маленький, ему надо хорошо питаться и избегать стрессов. А сначала его колдун в клетке держал, в подземелье, теперь я чуть не угробил… Будь я на его месте, точно бы бросил такого хозяина. Да, малыш?
Он погладил клюв, позвал его, но Снежок не откликнулся. Он слышал его, но молчал, и это больше всего заботило Роджера. Он был ему отцом и матерью, он кормил его печенкой и вырезкой, он учил его летать – черт возьми, до сих пор дрожь пробирает, как он на Дедаловых крыльях с обрыва сигал, чтобы показать этому дураку, как летать надо. А теперь грифон лежит без движения.
Ловец поднялся.
– Так что, мастер Брэдли?
Оказывается, Этьен все это время что-то бубнил, скрывшись за газетой.
– А?
– Мясо зверю надо!
– Вот же привязался, – с тоской сказал Роджер. – Где я его возьму? Электричества нет, все, что было в холодильниках, протухло.
– А нам электричество не нужно, – загадочно сказал Этьен.
– Ты о чем?
Мальчик сложил газету:
– Меня возьмете, тогда скажу.
– Этьен, мал еще торговаться.
– Тогда кормите грифона тушенкой. Кстати, в кладовой осталось всего пол-ящика.
– Вот же мануш на мою голову, – заскрипел зубами Роджер. – Ладно, возьму. Говори, где здесь мясо достать можно.
Этьен кинул ему газету:
– Внизу, на последней странице.
Роджер взглянул на лист. «Ферма братьев Дюбуа! Отменная свинина по низким ценам! Окорока, хамон, нежнейшая вырезка. Экскурсии, пикники, мастер-классы. Инвестируй в будущее – вложи свои деньги в свинью!» И адрес. С картой проезда.
– Я по карте посмотрел, это недалеко.
– Там наверняка перевертыши побывали. А если нет, так все свиньи передохли с голодухи.
– А есть варианты?
Этот нахаленок еще и ухмылялся.
– Ладно, жди здесь, – решил Роджер. – Надо машину найти.
– Я уже нашел, – засиял мальчик. – В соседнем доме, в гараже стоит. Грузовичок старый. Вроде на ходу, и бензин есть. Я проверил.
– Проверил он, – проворчал Роджер. – Сейчас соберусь и поедем.
– Ага!
Этьен подскочил с кресла.
Роджер зашел в дом, прицепил пояс с ножом, привесил на спину арбалет, набросил перевязь с арбалетными болтами. Жаль, мало осталось серебряных, он нашел не все на поле – слишком уж его перепахало во время драки.
В дверях уже остановился, задумался.
Повезло. Страшно повезло, если подумать. Дьюла уговорил-таки Эдварда на хоровод фей.
Конечно, они отбились – с таким количеством артефактов и такой командой. Перевертыши сняли осаду, уползли зализывать раны. Можно передохнуть. Пока Лекари занимались ранеными мануш, Джанго и его команда подтвердили соглашение, которое заключил Роджер. Теперь Вольный Магус переходил на сторону Магуса Англии – той малой его части, которая, по мнению Роджера, и составляла его основу. Эх, сюда бы еще Франчелли и Людвига, и команда была в сборе.
Но Марко уже нет, он ушел слишком далеко… И, похоже, забрал с собой Людвига.
Роджер услышал шум мотора:
– Какого черта?!
Он распахнул дверь.
За оградой деловито тарахтел мотор. За рулем старенького фургончика цвета растертого в пыль кирпича сидел довольный Этьен, а на соседнем кресле развалился… Михаил Ермаков.
– Детский сад, – сплюнул Ловец.
Подошел, оглядел машину. Хорошо, что фургон, будет куда мясо класть, подумал он. Если только оно будет.
– Прав у тебя, конечно, нет, – сказал он.
– Ага, – радостно закивал Этьен. – А ты тут много полицейских видишь?
– Ты водить вообще умеешь?
– Я с пяти лет за рулем! – оскорбился мальчик.
– Вот почему у вас все фургоны помятые были, – догадался Роджер.
– И вовсе не поэтому, а из-за перевертышей! Сам знаешь!
– А господин Страж что тут делает? – Роджер тяжело посмотрел на русского. Слов нет, парень хорошо показал себя на озере Герледан, и в бою с перевертышами тоже был хорош, но он был чужак, а чужакам Роджер не доверял. Даже из Магуса.
– А он мне фургон помог завести, – сказал Этьен. – Ну и попросился с нами.
Роджер открыл водительскую дверь:
– Двигайся давай.
– Чего это? – возмутился Этьен. – Садись с Мишей.
– Может, мне в фургон еще залезть? – рявкнул Роджер. – Чем думал, когда пассажира брал? Тут задних рядов нет.
Этьен с кислым выражением лица сдвинулся в сторону и вжался в кресло, когда Роджер дернул рычаг скоростей – аккурат напротив его расставленных ног.
– Покатили, скотопромышленники, – Ловец нажал на педаль газа, и фургон запрыгал на брусчатой мостовой.
Глава тридцать шестая
– Как ты себя чувствуешь? – На край кровати присел мужчина. Агриппа, вспомнила девушка, его так зовут. Да, чужие имена она запоминает лучше, чем свое.
– Хорошо, – пожала плечами Джи. – Можно мне уже выйти?
– Я думаю, пока не стоит…
– Пусть прогуляется, Лекарь, – заметил из соседней комнаты черноволосый мужчина – он сидел там с тех пор, как она очнулась. – Я за ней присмотрю.
– Ну, если вы берете на себя ответственность… – Агриппа сложил руки на коленях, посмотрел на нее долгим внимательным взглядом. Глаза у него были карие, чуть навыкате, ресницы длинные, и во взгляде оттого было что-то коровье. Глаза у него добрые, решила Джи, но вот смотрит он на нее странно – в легком замешательстве, словно ожидал увидеть кого-то совсем другого.
– Отлично! – сказала она. – Тогда лучше вам выйти, я оденусь.
– Ах да, – Агриппа вскочил с кровати.
– Ну что, зверь, пойдем прогуляемся?
Питомец открыл глаза. Оказывается, это был не кот, а фосс – редкий мадагаскарский зверь, родственник куниц, соболей и прочих выдр. Никогда бы не сказала.
Эти ее давние приятели, как они уверяют, притащили кучу одежды, так что в кои веки она могла что-нибудь подобрать подходящее, а не просто выбирать между грязным и мокрым.
Красные колготки, оранжевые кроссовки, желтая футболка. Да, именно эти цвета ей нужны сейчас – чтобы хоть немного отдохнуть от того, что с ней случилось после пробуждения.
Неужели наконец она может немного отдохнуть и подумать?
Ей не хотелось прятаться. Мало того что каждую ночь ей чудятся такие ужасы, от которых Стивен Кинг бы поседел, так она еще и в реальной жизни каждого шороха бояться будет. В кои-то веки она чувствовала себя в относительной безопасности – эти ее «друзья» сказали, что хотят ее защищать – вот пусть и защищают. А она идет гулять.
«А если они врут? – подумала Джи, натягивая зеленую юбку – короткую, воздушную, из шифона. – Откуда ты можешь знать, что они друзья? Они так тебе сказали? Может быть, они такие же, как эти темники. И как это проверить?»
Фосс подскочил, зевнул, спрыгнул с кресла.
– Да, верить можно только тебе, – она потрепала зверя по голове. Фосс вывернулся, потрусил к выходу.
Хмурый мужчина с морщинистым лицом, невысокий и жилистый, как выморенная солнцем и морем древесина, легко встал со стула, когда она вышла.
– А говоришь, память потеряла, – заметил он.
– Простите?..
Мужчина поморщился:
– Дьюла. Меня зовут Дьюла Вадаш. Мы были на «ты». Я про одежду.
– А что с ней не так? Немного ярко, но красиво. Скажете… скажешь, нет?
– Ярко – это подходящее слово, – согласился Дьюла. – Правда, ему чуть не хватает яркости, чтобы описать твой наряд.
Джи распахнула дверь, нахмуренная, выпустила фосса. Он смеется над ней, этот Дьюла?
Кажется, она слышала это имя, но где?
Во дворе Агриппа беседовал с подмастерьем – полноватым мужчиной лет сорока, в таком же желтом одеянии буддийского монаха.
Джи оглянулась на Дьюлу. Тот терпеливо ждал, когда же она сойдет с крыльца.
– Я сейчас… секунду.
Куда тебя нест? Зачем тебе этот Лекарь? Кажется, остальные не слишком ему доверяют.
Но можно ли доверять всем остальным? Может быть, наоборот, он ее единственный друг здесь? Трудно поверить, что все эти взрослые люди в странных одеждах – ее друзья.
– Простите…
Лекарь оглянулся. Лицо его, подвижное как море, тут же отобразило гамму эмоций – волнение, ожидание и почему-то испуг. Он что, ее боится?
– Скажите… вы правда можете вернуть мне память?
Агриппа закончил разговор, отвел ее в сторону и заговорил вполголоса, поглядывая на Дьюлу:
– Я не могу дать стопроцентной гарантии, твой случай очень… особенный. Но вполне возможно, чт