– Это все хорошо, – продолжил император. – Но какие конкретные шаги вы предпринимаете, чтобы переломить ход ситуации с правоохранительными органами?
– Мы отдаем себе отчет, что во многом виноваты сами. Подтасовка в расследованиях, закон о чистосердечном признании, когда следствие велось не для того, чтобы изобличить преступника, а выбить признательные показания и скорее закрыть дело, – все это было. Кроме того, не в обиду будет сказано, магия достаточно сильно избаловала всех, кто занимается расследованием преступлений.
– Как это? – удивился кто-то из журналистов.
– Дела привыкли раскрывать быстро, буквально в первые пару часов. Прибыли, пошаманили… простите… поколдовали… Вынюхали, восстановили картинку – и все готово.
– А что в этом плохого?
– То, что те, кто совершают преступления, тоже знают, как работает Уголовная полиция. Поэтому уже научились вводить в заблуждение.
– И как этому противостоять? – снова вступил в беседу император.
– Необходимо тщательно вести расследование, не доверяя только лишь магическим средствам. Никто не отменял опросы свидетелей. Никто не отменял необходимость установления алиби. И так далее. И тому подобное. Еще такой небольшой нюанс – все бригады по расследованию преступлений базируются в столице. И прибывают на место преступления в любой уголок империи, даже самый отдаленный. Происходит это достаточно быстро, однако мы вынуждены сталкиваться каждый раз с одним и тем же: незнакомое место, люди, о которых мы ничего не знаем и которые чаще всего настроены по отношению к сотрудникам Уголовного розыска скептически или даже недоброжелательно. Очень много времени уходит на то, чтобы наладить какой-то контакт.
– И вы предлагаете?
– Я предлагаю ввести участковую службу. Путь на местах будет сотрудник Уголовного розыска, который для местных жителей будет своим. Можно использовать для этих целей военных или сотрудников Уголовного розыска в отставке. Можно попробовать после Академии отправлять отрабатывать молодежь. Но сделать это надо.
– Тогда что происходит с расследованием преступления, которое всколыхнуло общественность?
– Мы ищем тех, кто привозил в империю наркоманов из Петербурга, – резко ответил милорд Браун.
– И именно этим обусловлено ваше сотрудничество с военными?
– Безусловно. Преступления жестокие, наглые. И женщины выбраны как раз специально, чтобы настроить жителей империи против сил правопорядка.
– Что было предпринято, чтобы уберечь женщин в империи, у которых цвет волос может заинтересовать убийцу?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – посмотрел в глаза императору милорд Браун, – это тайна следствия.
– У меня вопрос к командующему Тигверду, – поднялась я, увидев, что все поостыли.
– Какой именно? – величественно склонил голову сын императора.
– Почему вы так нервно реагируете на вопросы о вашей личной жизни? В ней есть что-то постыдное?
– Ника, ты что творишь? – едва слышно прошипела мама.
– Как ни крути, а этот вопрос все равно поднимут. И если мы собираемся сотрудничать с прессой, то так бурно реагировать на бестактность, как продемонстрировал принц Тигверд, не стоит, – громко ответила я.
– Это вы меня, миледи Вероника, сейчас воспитывать пытаетесь? – поднял брови сын императора.
– Ваше высочество, журналистов куда подальше отправлять, безусловно, не только можно, но и нужно. Простите, господа, – обернулась я к замершим сотрудникам. Как-то выглядели они не очень. Только Джулиана строчила в очередном блокнотике и была всем довольна.
– Разве я только что так не сделал?
– Вы показали, что восприняли все слишком близко к сердцу. Станьте как обычно – высокомерно-насмешливым. Вам это безумно идет.
Милорд перевел на меня взгляд уже алых глаз. Я прочитала в нем обещание скорой мести. И чуть не замурлыкала от предвкушения.
– Слушаюсь, миледи… Сделаю все что в моих силах, чтобы доставить ВАМ удовольствие…
Я огляделась – и поняла, что все присутствующие не сводят с нас удивленно-восторженных глаз.
– Вероника, – тихо сказал император Фредерик. – Может, я просто отдам приказ вам пожениться, а вы его просто выполните? У нас все-таки приличная страна. С достаточно четкими моральными требованиями.
– Ага, – резко ответила я. – Мы эти четкие моральные принципы наблюдали в приюте. Мало того что дети пострадали, оказавшись без родителей, так их и учить не велено. Им ничего не светит, кроме как быть прислугой у таких же аристократов, что сломали жизнь им и их матерям…
– Всяческими благотворительными программами занимается первая леди империи. У меня жены нет, Брэндон слишком молод. Остаетесь вы – и Ричард.
Сколько в голосе императора насмешки…
– Выходите замуж и делайте с приютскими детьми, жертвами произвола и прочими страдальцами все, что вашей душе угодно. Государственную поддержку мы вам обеспечим.
– А… – только и смогла выдохнуть я…
Тут дверь в аудиторию, где мы находились, резко распахнулась. Мужчины все в одно мгновение оказались на ногах…
– Что? – Судя по всему, Денис опознал того, кто к нам ворвался.
– Убийство, милорд! Золотоволосая молодая женщина. В синем. В столице.
– Опять…
Глава 15
Денис и Ричард исчезли практически мгновенно, прихватив с собой сотрудника Уголовной полиции, что принес дурные вести, и моего отца.
Я поблагодарила журналистов и фотографа. Спросила, как они оценивают то, что видели.
– Думаю, что наши коллеги будут в восторге, – сморщился мужчина постарше. – А то, что им не рассказали, то, по обыкновению, додумают.
– В пятницу утром мы все напечатаем. Первыми. Джулиана, подготовьте материал про сенсационное интервью начальника Уголовного розыска для газеты «Имперская правда».
– Будет сделано, – кивнула Джулиана. И грустно добавила: – Надо опять интервью брать у родственников погибшей женщины.
Я кивнула:
– Только одна не ходите. Возьмите кого-то, чтобы вас сопровождали.
– А что у нас с новостями из других провинций? – спросила мама.
– Да ведь как-то не принято… – начал один из журналистов.
– А новости из других провинций печатают? Или только по столице?
– В регионах должно происходить что-то на редкость замысловатое, – поддержала его Джулиана, – чтобы о них сообщили в столичных изданиях.
– Получается, у нас своя свадьба, у них – своя… – Я задумалась. – Мне кажется, что это неправильно. Только как организовать подачу этих новостей?
– Может, посетить столицы провинций и предложить сотрудничество кому-нибудь, кто умеет писать? Всяко по оплате вы вне конкуренции… – раздался голос императора, который, оказывается, внимательно слушал.
– Наверное, – кивнула я с одобрением, обнаружив, что другие участники нашей беседы заметно напряглись. Даже Джулиана. – Можно еще устроить на последней странице колонку «Вы спрашивали – мы отвечаем». И проводить конкурс от читателей на самую интересную новость.
– Мы можем поговорить с вами? – остановила я его.
– Любая беседа с вами – праздник, – усмехнулся Фредерик. – Разве я могу отказаться от него? Прошу вас.
Мы дошли пустым, а оттого мрачным коридором до чьего-то кабинета. Меня удивило то, как легко император ориентировался в Академии.
– Прошу, – распахнул он передо мной дверь.
– Благодарю вас, – вошла я вовнутрь.
Похоже, это была преподавательская. Большой, овальный стол посредине, шкафы с документацией по стенам. Один шкаф – стеклянный – с посудой.
– О чем вы хотели поговорить со мной? – поинтересовался его величество.
– О принце Брэндоне.
– А что с моим наследником?
– Что мне писать в его официальной биографии? И как писать… о вашей супруге?
– О ней не пишите вообще ничего. Что касается наследника, то вы его биографию знаете лучше, чем я, – съязвил Фредерик. – Двадцать четыре. Скоро двадцать пять. Молод, глуп, горяч. Не может простить мне историю со своей матерью и с матерью Ричарда. Искренне считает, что я его не люблю. Сильный маг, но думает, что это не так. Любовных связей до последнего времени не было. По крайней мере, таких, о которых мне стоило знать… и беспокоиться.
– А о каких стоит знать отцу? – улыбнулась я.
– Это вы спрашиваете как мать трех молодых людей уже почти пятнадцати лет? Или как ответственная по журналу сплетен? – ехидно посмотрел на меня Фредерик, и его черные глаза весело блеснули.
– Ох… – Я подумала о Паше, Рэме и Феликсе.
– Хотите добрый совет?
– Конечно.
– Меньше знаете – крепче спите…
– Главное, чтобы потом не встретилась такая девочка, что обитает в приюте с ребенком. И не сказала: «Возьмите, это ваше».
– А вот что вы сделаете, если скажет?
– Урою молодого отца.
– Это само собой. А с малышом? Хотя… Вы даже щенка выскочили из-под колес вытаскивать. И по поводу чужого ребенка переживаете.
– Это плохо? – фыркнула я.
– Главное, чтобы никто не начал вашей добротой пользоваться. Хотя… из тех, кому вы бросились помогать, нет ни одного недостойного человека. Или животного. У вас удивительная интуиция, Вероника. Это дар. Дар, столь необходимый первой даме империи.
– А что делать с приютами?
– Не все так просто, к сожалению. Если вы возьметесь опекать детей из приютов, продавливая именно для них возможность образования и карьеры в границах империи, то у нас будет массовый приток детей в эти самые приюты, – скептически заметил его величество. – Подумайте сами: зачем тогда небогатым семьям тянуться? Зачем матерям, у которых погибли или умерли мужья, работать на нескольких работах, чтобы дать образование детям, если есть добрая вы? А еще – щедрый я. И получается, что ребенок какой-нибудь проститутки, которого она подкинула, как котенка, будет лучше пристроен, чем, скажем, сын или дочь крестьянина.
– И что делать?
– По крайней мере, не судить о том, как мы решаем проблему с сиротами, посетив только один приют, не поговорив толком ни с детьми, ни со взрослыми, которые там по много лет работают, – достаточно резко ответил император.