– Стало так темно! – пожаловалась розовая малышка. – Ненавижу, когда темно.
– Неправда! – возразил оранжевый. – Ты сама вчера говорила, что всё не так страшно, а я трусишка и слизняк. Это я боюсь темноты, а потому шапочку с огнём дадут мне. А ты злая, вот!
– Ты сам злой! – завопила розовая. – Мамочка, скажи ему!
– Темнота сама злая, она шепчет, – испуганно выдохнул лавандовый дракончик рядом с Лунией, придвигаясь ближе и почти прижимаясь к ней.
Она заметила у него на лбу рваный шрам над глазом и ещё один на плече у зачатка крыла. Бедняжка, что с ним такое случилось? Два бронзовых браслета вместо одного. Луния ласково взяла его за лапу и пригляделась к названию школы – «Путь ткача». На другом браслете значилось: «Строительная команда».
Как же так, ведь ему на вид не больше двух лет, таких ещё не берут! Мечехвост немало рассказывал про свой труд, какой он опасный и утомительный. Должно быть, дракончик как раз и получил свои шрамы, работая с древокамнем в улье.
Малютка не сводил с Лунии глаз. Тем временем подошла ещё одна дракониха, уже с крыльями, но ненамного старше её.
– Это в самом деле твой огнешёлк? – спросила она.
– Да, мой. Привет, меня зовут Луния.
– Что, та самая? – Вперёд выступила, прихрамывая, бледно-жёлтая дракониха, и остальные почтительно расступились. – Которую разыскивали Синь с Мечехвостом?
– Тау! – вскрикнула вдруг Сверчок за спиной.
Обежав Лунию, она обняла жёлтую дракониху крыльями, а стоявшие рядом с шипением отпрянули, разглядев чёрные пятнышки на чешуе ядожалихи.
– Сверчок? Не может быть! Как ты сюда попала? – Жёлтая шелкопрядка обернулась к своим, покровительственно обнимая гостью крылом. – Это та самая Сверчок, что раскрыла секрет власти Осы! А потом рассказала всем правду о Книге Ясновидицы! Помните надписи на плакатах в улье Златки? Она борется с Осой дольше, чем вы все!
Луния невольно ощутила укол вины: вот что надо было сразу рассказать Лаконосу! Приятно, что Синь не единственный из шелкопрядов, кто любит и уважает Сверчок.
– Ты правда сама читала Книгу Ясновидицы? – недоверчиво спросил кто-то.
– Своими глазами видела, как Оса отравляла яйца в Гнезде? Почему она не может проникнуть в твой разум? – посыпались следом вопросы.
– Это они ещё людей с нами не видели, – шепнула Луния ядожалихе, – а что будет, когда появятся драконы из Пиррии?
Она посмотрела на лавандового дракончика, который уже почти уселся ей на лапу, вглядываясь в сумрак туннеля, и поняла, что малыш уже заметил земляного и небесного.
– Расскажите же, что творится там, наверху! – потребовала Тау, в волнении сжимая когти Сверчок. – Кто-нибудь остался жив? Куда подевались остальные листокрылы?
– У нас есть что рассказать, – заверила ядожалиха. – Кто у вас тут главный?
– Смотря кого об этом спрашивать, – хмыкнула Тау. – Листокрылы считают, что они, Морфо хочет принимать решения сам, а у шелкопрядов из улья Сколопендры «Хризалида» намного больше нашей… да и Златка со Скарабеей тоже тут, а они всё-таки принцессы.
– Ну и что? – проворчал в толпе какой-то серо-зелёный шелкопряд. – Мы не обязаны слушаться ядожалов, пусть и королевской крови. К нам в пещеры их белоглазые убийцы не доберутся!
– Мы смогли убежать только благодаря принцессе Златке! – сурово отчеканила Тау. – Она нам не королева, но уважение заслужила.
– «Хризалида»? – оживилась Луния. – Я собиралась вступить в улье Цикады после своего Превращения. Кто-нибудь из них тут есть?
Тау грустно покачала головой.
– Мне очень жаль, милая, но из улья Цикады у нас никого.
Из глубины пещеры появился Лаконос в сопровождении двоих соплеменников и голубовато-серого шелкопряда. Луния и не заметила, когда листокрыл ушёл.
– Ого! Приветствую гостей из внешнего мира! – заговорила листокрылая помоложе. – Надеюсь, вы с добрыми вестями. Я Бриония, это Сатир, а этот угрюмый тип – Цикута.
– Не угрюмый, а суровый, – поправил он, – но только для врагов… Лаконос сказал, вы знаете Росянку, – повернулся он к Лунии. – У неё всё в порядке?
– Да… то есть было, когда мы виделись в последний раз. Она собиралась вернуться в условленное место ещё несколько дней назад, и мы не могли больше ждать. Оставили записку, чтобы догнала нас здесь.
– Мы летали в Древние королевства, – объяснила Сверчок, – и нашли там друзей, готовых помочь… а ещё говорящих подземных обезьянок и пророчицу, почти как Ясновидица! У неё было видение про Бездну, которую очень важно найти.
Тау слушала, отвесив челюсть. Бриония с Цикутой изумлённо переглянулись.
– Давайте присядем и поговорим, – сказала Бриония, махнув крылом в сторону круга из валунов. – Мы хотим узнать всё с начала до конца.
Луния повернулась было, чтобы сходить за Небом и Жабом, но крошечный дракончик вдруг обнял её за лапу и прижался всем телом, что-то умоляюще шепча.
– Эй, ты что, малыш? – забеспокоилась она. – Отпусти меня!
– Позволь мне остаться с тобой! – проговорил он чуть слышно. – Я очень послушный, не пожалуюсь ни на что, и никаких от меня не будет неприятностей. Честное слово, честное-пречестное!
Она сочувственно вздохнула и погладила его по чешуе. Как всё-таки похож на маленького Синя!
– Разве за тобой некому тут присмотреть?
– Нет, – помотал он головой, – никого не осталось у бедного Икара.
Родители погибли, наверное… или захвачены Осой? А может, просто ушли надолго в поисках пищи? Впрочем, при живых родителях такого мелкого едва ли определили бы в строители. Вот бедолажка!
– Один я, совсем один, – пробормотал он. – Возьми меня к себе, я послушный, никогда не озорничаю, ты почти не будешь замечать меня. – Помолчав, добавил ещё тише: – Не могу больше один в темноте. Если потеряюсь, никто не вспомнит о бедном Икаре… и не спасёт.
Луния представила себе, каково приходится малышу без семьи в огромной мрачной пещере. Его шёлковый дом в небе сгорел вместе с ульем, да ещё и надо скрываться от чудищ, страшнее которых не придумаешь, потому что сам можешь превратиться в такое.
Обняв дракончика крылом, она ласково сказала:
– Конечно, я возьму тебя, Икарчик. Не бойся, скоро темноты не станет, огнешёлка я наделаю много-много. Вот смотри, какой у меня есть: светит, но не обжигает – потрогай!
Луния размотала золотистую ниточку и опустила в опасливо протянутые коготки. Дракончик поднёс живой свет к глазам, радостно вздохнул и прижал к груди.
– А шептать тоже больше не будут? – спросил он.
– Кто? – не поняла она.
– В темноте… там всё время шепчут.
У Лунии пробежал по спине холодок, будто струйки ледяной воды.
– Как шепчут, о чём? – Почему-то стало страшно, и даже не очень хотелось слышать ответ. – Что они говорят?
Большие тёмные глаза малыша сверкнули в мерцании огнешёлка. Голос прозвучал так тихо, что, казалось, исходил из тьмы по ту сторону светлого круга:
– Они говорят: «Теперь ты мой, крошка дракон!»
Глава 10
В ту ночь Луния спала плохо. Может, и совсем не спала, ворочалась до самого утра, слушая шёпот из тьмы, то ли реальный, то ли призрачный. Крошка Икар свернулся в клубочек под боком и тоже беспокоил, но ей не хватало духу его отталкивать. Подаренный огнешёлк он повязал на запястье как талисман и не отставал, путаясь под лапами, даже когда она ходила к озеру пить. Почти ничего не говорил, но дёргался во сне и просыпался, не давая толком заснуть и ей.
Казалось бы, после того количества огнешёлка, что получилось выдать за день, она должна была спать как убитая. Не один час просидела на валунах с Брионией, Цикутой, Тау, Сатиром и принцессой Златкой, рассказывая в подробностях всё, что произошло в Отравленных джунглях и Древних королевствах. Человечки даже не смогли дослушать и уснули под крылом у Неба, и всё это время Луния, не покладая лап, срезала бронзовые браслеты с лап шелкопрядов и раздавала огнешёлк, а Икарчик сидел у неё на хвосте.
Она придумала названия для всех пяти разных видов огнешёлка, которые научилась делать. Самым простым был «холодный», совсем не светящийся и почти такой же, как у простых шелкопрядов, только не серебристый, а золотистый. Его можно было использовать в обычных гобеленах, когда требовался такой цвет, а больше особо ни для чего.
Другой сорт она звала «светлячковым»: он давал слабое мерцание, но не обжигал. Третий, «тлеющий», светил уже ярче, почти как огонь, но держать его в лапах могли и обычные драконы. Шелкопряды все просили как раз такой. Радостно обматывали его волокнами рога, а некоторые плели ожерелья и браслеты.
Когда Луния помогала какому-то дракончику обвязать ниточкой шёлка лодыжку, принцесса Златка с любопытством заглянула ей через плечо.
– Ни разу не видела такого сорта, – сказала она и протянула лапу, – дай-ка посмотреть.
Луния еле подавила вспышку гнева. Эта родственница королевы Осы столько лет благополучно правила своим ульем под её защитой, превратив несчастных шелкопрядов в своих слуг. Златке ни разу не пришло в голову попытаться облегчить их участь, а сюда она сбежала лишь от страха самой оказаться безвольной рабыней!
Должно быть, она уловила что-то во взгляде Лунии, потому что добавила, смущённо опустив глаза:
– Пожалуйста!
С другой стороны, по словам Тау, без помощи Златки шелкопряды из её улья едва могли бы уцелеть. Она всё же лучше других ядожалов, и притом потеряла драконят, которых забрала Оса. Тау доверяет Златке. Это не означает, что должны доверять все… но и враждовать с ней тоже нет причин.
Луния протянула небольшой завиток огнешёлка.
– Спасибо! – Златка повертела его в когтях. – Просто удивительно… Я думала, бывает только два вида, огненный и холодный, а этот гораздо больше подходит для фонарей. Его умеют делать все огнепряды?
– Не знаю, – пожала крыльями Луния. – Они все остались под замком в пещере у твоей двоюродной сестры, так что у меня не было возможности как следует познакомиться.
– Понимаю… – Златка виновато потупилась. – Мне очень жаль.