Эбби стиснула зубы. Зои как-то умудрялась выводить ее из себя, даже отдавая должное ее знаниям и опыту.
— Дело в том, что я знаю образ мыслей таких людей гораздо лучше вас… Не смотрите на меня так.
— Как «так»?
— Вы смотрите так, что меня пугаете.
— Пугаю? — Зои нахмурилась.
— Как будто хотите прожечь меня насквозь своим лазерным взглядом.
— Да нет у меня никакого лазерного взгляда!
К полному удивлению Эбби, Зои отвела глаза, явно обидевшись.
— Ладно. — Маллен примирительно подняла ладони. — Я ничего такого не имела в виду. Послушайте, причина, по которой я уделяю такое внимание Дилайле, заключается в том, что, по-моему, Моисей с ней напортачил. Слишком уж быстро привлек ее в свои ряды.
— В каком это смысле?
— Вербовка в секту — это целый процесс. Люди не проникаются идеями секты в одночасье. Взять хотя бы тот семинар, о котором нам рассказывала Дот. Это типичная тактика вербовки в секту. Увести человека, которого надо завербовать, подальше от всех, кого он знает, полностью завладеть его личным временем, задавить его принятым в секте жизненным распорядком и чувством родства… Как они поступили с Гретхен Вуд. Только вот в случае с Гретхен Вуд это был не один семинар, а несколько — и только лишь окончательно убедившись, что она полностью поддалась их влиянию, они перешли к более сложным вопросам повестки дня. В данном случае, к убийству и сожжению того, кого они сочли неисправимым грешником. Согласны?
— Да, события вполне могли развиваться именно по такой схеме, — допустила Зои.
— Но Дилайлу они прогнали всего через один семинар, а буквально через несколько дней — бац! — сожгли ее мужа.
— Из того, что я невольно услышала во время ваших бесед с ее друзьями, у нее вполне хватало причин желать смерти своему мужу.
— Да, но одно дело просто желать человеку смерти, и совсем другое — сжечь его заживо, согласны? А потом они увозят с собой и ее, и детей. Всего через неделю после того, как она познакомилась с ними… — Эбби откинулась на спинку кресла. — В данный момент Дилайла наверняка чувствует себя неуверенно и очень напугана. А у нее еще и дети, судьба которых ее наверняка тревожит. Есть большая вероятность того, что она попытается связаться с кем-то, кого хорошо знает. Оба ее родителя умерли, и она единственный ребенок в семье. Скорее всего, с какой-нибудь давней подругой.
— И вы думаете, что когда эта ее подруга скажет ей, что ее разыскивает полиция, Дилайла сразу же позвонит вам? — с сомнением спросила Зои. — Она ведь соучастница убийства.
Эбби покачала головой.
— Она не соучастница. Всё совсем не так. Ее вынудили.
— Убийства «семьи» Мэнсона на самом деле были совершены последователями Мэнсона. Его даже не было с ними во время большинства из убийств. Их никто не принуждал. Убийцами были они.
— А это не «семья» Мэнсона. И Дилайла не настолько прониклась идеями секты Моисея, чтобы добровольно участвовать в этом. Она не сообщница и не убийца. На данный момент она — жертва.
— Никто не заставлял ее вступать в эту секту.
— Она в нее и не вступала. Люди не вступают в секты по собственной воле. Их туда вербуют. Привлекают. Заманивают. И сами они обычно мало чем могут повлиять на происходящее.
— Вы говорите так, как будто это какая-то болезнь.
— В каком-то смысле так оно и есть, — сказала Эбби. — Моисей Уилкокс — это своего рода раковая опухоль, которая распространяется все шире, разъедая…
— Моисей Уилкокс — просто человек, — перебила ее Зои. — Может, и живущий в своем собственном бредовом мире и представляющий опасность для окружающих, но он не раковая опухоль — точно так же, как он не… Ну знаю уж, за кого его принимают все эти люди. За Мессию или что-то в этом роде.
— Ладно, но всё, что он делает, направлено на то, чтобы усилить свою власть над этими людьми и исказить их умы, и у него это очень хорошо получается.
Зои нахмурилась.
— Отнюдь не всё. Если б он преследовал лишь такие цели, у нас не было бы людей, сожженных в собственных домах.
— Я не знаю, каким образом сжигание людей заживо связано с его планами…
— Зато я знаю.
Эбби удивленно уставилась на Зои.
— Вы знаете, почему он сжигает людей?
— Да. У него есть сексуальные фантазии, связанные с огнем, и когда они захватывают его целиком, он воплощает их в жизнь.
— Я ведь уже говорила вам — образ мыслей Моисея Уилкокса совсем не таков. Все его внимание направлено на его последователей и его секту. И сексуальные фантазии тут совсем ни при чем.
— Еще как при чем! — выпалила Зои, сжав челюсти. — Вы сказали мне, что знакомы с особенностями мышления сектантов значительно лучше меня. Отлично. Но я всю свою жизнь занимаюсь изучением и психологическим профилированием таких людей, как Моисей, и гораздо лучше вас представляю, что творится у него в голове.
— Да я лично его знаю! Я выросла в его секте…
— Это отнюдь не делает вас хорошим кандидатом на роль его профайлера. Скорее даже наоборот. Вы страдаете эмоциональной предвзятостью.
Эбби сжала кулаки. Она была рада, что так и не упомянула о внешнем сходстве Дилайлы со своей мамой.
— Я могу отбросить свои эмоции в сторону.
— Нет, — просто сказала Зои. — Это вряд ли. Гляньте-ка сюда.
Она протянула Эбби фотографию с места преступления. С какими-то отпечатками ног в грязи.
— И на что смотреть? — спросила Эбби.
— Вот две пары свежих следов, ведущих от дома. Сначала я подумала, что один убегает оттуда, а другой преследует его. Но потом проконсультировалась с экспертом-ортопедом, и он сказал, что они шли бок о бок. Отпечатки подошв, вероятно, принадлежат мужчине и женщине. И привели они вот сюда.
Зои передала ей еще одну фотографию. С клочком травы, явно примятой.
— Что это?
— Похоже, здесь они легли, — объяснила Зои. — По моей просьбе группа криминалистов тщательно осмотрела этот участок и обнаружила в траве следы чего-то похожего на телесные жидкости. И посмотрите, что они только что мне прислали, — это нашлось поблизости.
Она протянула свой телефон.
Эбби глянула на экран. Это была фотография какого-то грязного пятна в траве. Из раскисшей земли выглядывал едва заметный клочок белой ткани. Эбби внимательно посмотрела на него. Это были женские трусики.
— Готова поспорить, что когда дом взорвался, они поспешно сбежали. У нее не было времени надеть нижнее белье, — сказала Зои.
Эбби долго смотрела на экран телефона, чувствуя тошноту.
— Вы думаете, что кто-то занимался там сексом, пока горел дом?
— Не кто-то, а Моисей. — Зои на секунду примолкла. — И, естественно, кто-то еще. Я нашла свидетельства тому и в Дугласе, но здесь место преступления было совсем свежим, так что телесные жидкости…
Эбби подняла руку.
— Ладно. Я уже поняла.
Могла ли Зои быть права? Эбби знала, что Моисей занимался сексом со своими последовательницами. В конце концов, ее мама тоже была последовательницей Моисея много лет назад. Но могла ли вся эта операция по сжиганию грешников быть результатом извращенных фантазий этого человека?
— Там, в Дугласе, вы сказали, что дело не в сексе, — сказала Эбби.
— Что-что? Нет, я такого не говорила. — Зои нахмурилась — это замечание явно вызвало у нее раздражение.
— Нет, говорили! — Эбби почувствовала необъяснимую потребность указать Бентли на ее ошибку. — Я никогда не забуду этот момент. Вы процитировали статью, в которой шла речь про… про эректильную реакцию пироманьяков.
— Я сказала, что статистически маловероятно, чтобы он оказался пирофилом. И не собираюсь отказываться от своих слов. Я не думаю, что дело в пирофилии. Тут все завязано на убийстве и сексе. Одного только огня ему мало. Ему надо…
— Давайте не будем, — почти взмолилась Эбби.
— Давайте не будем что?
— Давайте не будем опять обсуждать, что именно его заводит.
— Ну хорошо… — Зои закатила глаза.
Несколько секунд они сидели в молчании, пока Маллен пыталась собраться с мыслями.
— Так что я не ошиблась, — наконец произнесла Зои.
— Ладно.
— У меня просто была неполная информация.
— Конечно. Давайте на этом и сойдемся.
Эбби попыталась вновь обратиться к изучению постов Дилайлы в социальных сетях, но поймала себя на том, что по несколько раз перечитывает одни и те же фразы. Сосредоточиться никак не удавалось.
Порывшись в своей сумке, она нашла батончик «Твикс», который предусмотрительно успела купить. И, развернув обертку, вдруг поняла, что Зои внимательно наблюдает за ней.
— Хотите, поделюсь? — спросила Эбби. Ей очень не хотелось отдавать половину своего батончика. Но «Твикс» сам решил за нее этот вопрос, будучи уже заранее разделенным на два одинаковых батончика по самой своей твиксовой природе.
— Погодите-ка… — отозвалась Зои. Открыв свою собственную сумку, она вытащила из нее батончик «Сникерс». — Как насчет половины моего на половину вашего?
— Годится. — Эбби ухмыльнулась.
Совершив обмен, они принялись молча жевать. Шоколадная благость разлилась по всему телу Эбби, заставляя расслабиться. Зои уже не столь раздражала ее, как всего пару минут назад. Впрочем, в данный момент она ничего не говорила, так что причина могла быть и в этом.
— Знаете, я это не нарочно, — наконец подала голос Зои. — Так уж у меня глаза устроены. Я всегда так на всех смотрю. Тейтум однажды сказал, что я смотрю на людей взглядом хищника.
Щеки у нее покраснели, и она быстро заморгала, вдруг показавшись на удивление ранимой.
— У вас очень красивые глаза, — сказала Эбби.
— Правда? — Зои нахмурилась.
— Ну да, конечно.
— Ого… Спасибо.
Эбби проглотила последний кусочек своего «Сникерса».
— Вообще-то вы правы. Я не тот человек, чтобы составлять психологический портрет Моисея. Я и понятия не имела…
Зои кивнула.
— Зато я знаю, как мыслят его последователи, — продолжала Эбби. — И если он занимается сексом со своими последовательницами, сжигая при этом человека, у него должно быть какое-то очень веское обоснование для этого. Такое, которое полностью их убедит. Причем не только женщин, которых он трахает. А абсолютно всех.