Для меня не секрет: технически он не является членом нашей семьи, однако Мэдок был его наставником с тех пор, как Лукасу исполнилось восемь лет. Он присутствовал в жизни с момента моего рождения.
Я несколько раз намеревалась написать ему: письма, имейлы, сообщения в «Фейсбук» – только что-то всегда останавливает меня. Может, страх, что Лукас не ответит, или то, что он, вероятно, терпел назойливую маленькую Куинн Карутерс и все ее глупые вопросы, пока был вынужден находиться здесь, а теперь подобная необходимость отпала. Зачем ему вообще утруждаться, да? Мне больше нет места в его жизни. Лукасу уже двадцать девять. Он важный, занятой, умудренный опытом человек…
И я от него писем тоже не получала, так что…
Натянув светло-голубую бейсболку с эмблемой Cubs[13] почти до глаз, чтобы укрыться от солнца, иду к велосипедной стойке, установленной перед зданием школы.
– Знаешь, до сих пор не могу поверить, что у тебя нет машины! – кто-то выкрикивает у меня за спиной, пока я отстегиваю свой велосипед. – Это же своего рода фишка нашей семьи, Куинн!
Тихо смеюсь, узнав голос Дилан. Да, любовь к машинам – наша фамильная черта, до такой степени, что один из моих братьев – ее отец – владеет компанией по проектированию и производству оригинальных автозапчастей, а другой управляет городским гоночным треком. Оглянувшись через плечо, вижу, как она подъезжает на «мустанге босс 302», когда-то принадлежавшем ее папе. Джаред отдал его Дилан, когда купил себе новенькую «шелби».
Она широко улыбается, выглядывая в открытое водительское окно.
– Загрязнение атмосферы входит в десятку самых страшных убийц на Земле, – говорю ей, разматывая велозамок. – Тысячи людей в этой стране ежегодно умирают из-за грязного воздуха. Лучший способ снизить уровень вредных выбросов – ходить пешком или пересесть на велосипед. – Улыбаясь с напускным самодовольством, убираю замок в рюкзак. – Я просто вношу свой вклад.
– Можешь внести вклад за меня? – Тихо хохотнув, мой племянник Кейд подходит к нам и бросает спортивную сумку в кузов своего пикапа.
– И за меня, – говорит его близнец Хантер, тоже забросив сумку в машину.
Они, наверное, только закончили тренировку в школьном тренажерном зале, где набирают мышечную массу перед началом их предпоследнего сезона в футбольной команде этой осенью.
Сдвинув губы вбок, я с отвращением смотрю на «увеличитель пениса», сжирающий топливо тоннами, который Мэдок купил своим сыновьям. Огромная машина не сделает мужское достоинство больше, что бы ни думали подростки. Мой брат подарил парням один пикап на двоих в надежде научить их делиться и заставить везде ездить вместе, потому что они часто ссорились.
Такой агрегат, вероятно, производит достаточно выхлопных газов, чтобы убить тараканов… под землей… в Антарктике.
Вообще-то, меня не так уж беспокоит загрязнение окружающей среды. Я люблю ездить на велосипеде. Этим я отличаюсь от своей семьи и домой могу дольше добираться, что дает мне больше времени бывать наедине с собой.
Дилан улыбается с нежностью в голубых глазах.
– Увидимся вечером, ладно?
Кивнув, я надеваю рюкзак на плечи, откатываю велик от стойки и слышу сзади рев пикапа Кейда и Хантера. Вместе с Дилан они уносятся со школьной стоянки – практически опустевшей, так как уроки закончились два часа назад.
Я сажусь на велосипед и тоже уезжаю, вдыхая свежий аромат сирени, разносимый легким ветерком.
Мне нравится это время дня, когда родители еще не ушли с работы, а школьников уже отпустили домой. На улицах тихо, тепло, солнце клонится к западу, но не печет плечи и шею, как в обед. Его желтые блики мелькают среди листвы над головой. Я быстро качусь по улицам, заставленным машинами на обочинах, слышу детей, играющих в хоккей на роликах во дворе.
Сегодня пятница, поэтому мне не нужно беспокоиться и спешить домой, чтобы заняться домашними заданиями. Учебный год практически подошел к концу все-таки. Итоговые письменные проекты сданы, даты экзаменов назначены, подготовка к выпускному идет полным ходом. Я на финишной прямой.
Более того, сегодняшний день очень важен для Дилан. Несколько месяцев назад она получила права вкупе со старой отцовской машиной, и вечером состоится ее дебют на гоночном треке. Я должна там присутствовать.
Только сначала… Свернув за угол, держу путь в центр города. Мои волосы развеваются; так приятно чувствовать ветер, колышущий одежду. Я улыбаюсь, думая о мольбах мальчиков купить мне машину. Не сорвет ли им крышу, если они узнают, что я на самом деле могу быть заинтересована в мотоциклах?
Промчавшись по Хай-стрит, поворачиваю направо, торможу у тротуара перед магазинчиком на углу Саттон и паркую свой велик. Бросив взгляд через деревянные французские двери с облупившейся красной краской, вижу, что все выглядит так же, как вчера. Паутина перекрывает обзор, однако я различаю поломанную стойку старого кафе, сиденья из потрескавшегося винила, пустые пыльные полки, перевернутый стул и разрозненные обломки на полу.
Я сдвигаюсь левее и заглядываю в витрину. Там полки тоже покрыты толстым слоем пыли. Их я бы убрала. Прежде чем войти, потенциальные посетители хотят оценить внутреннее убранство магазина, поэтому… да, полки нужно убрать, тогда будет понятно, что это за место.
Покусывая нижнюю губу, ощущаю порхание бабочек в животе от волнительного предвкушения.
Я бы сделала наружную кирпичную стену кремовой, похожей на сдобное тесто. Двери покрасила бы в бирюзовый – мой любимый цвет. Благодаря этому магазинчик стал бы по-летнему ярким, уютным, радостным, необычным… идеальным для летнего бизнеса.
Еще бы я добавила несколько столиков с зонтиками на улице, включила в меню не только разнообразную выпечку, но и напитки и, возможно, мороженое.
Целый день я бы держала двери открытыми, чтобы вся улица чуяла аромат хлеба и пирожных.
– Эй, – окликает кто-то.
Повернув голову, обнаруживаю подошедшего ко мне парня. Он в джинсах и белой футболке с надписью. Похоже, мой ровесник, однако я никогда не видела его в своей школе.
– Как тебя зовут? – спрашивает парень.
Позади него я замечаю группу ребят, которые переговариваются и смеются.
Я отворачиваюсь обратно к старой пекарне. На табличке «ПРОДАЕТСЯ», висящей на окне, указан телефонный номер. Не хочу показаться грубой, но он не получит от меня личной информации просто потому, что считает себя милым, особенно если я с ним незнакома.
– Ты учишься в Фоллз Хай, верно?
Проигнорировав его, возвращаюсь к своему велосипеду.
Вдруг с моей головы срывают бейсболку. Я резко разворачиваюсь. Парень держит ее, подняв руку вверх, и улыбается.
– Что мне сделать, чтобы ты со мной заговорила? – Он машет бейсболкой.
– Говнюк. Вот, я заговорила. Теперь отдай мне кепку.
Парень лишь смеется.
Я вскидываю руку, пытаясь забрать ее.
– Верни!
С этой бейсболкой я не расставалась четыре года. Если не ношу ее, то она лежит у меня в рюкзаке. Лукас когда-нибудь вернется домой и захочет получить свою вещь обратно. Живот сводит от мысли, что я могу потерять ее.
– Она какая-то старая и потрепанная, – замечает парень, чье имя меня не интересует. – Я мог бы сводить тебя на игру Cubs и купить новую.
Сделав выпад, пытаюсь выхватить бейсболку, однако он уворачивается.
– Ты так и не назвала своего имени, – упрекает незнакомец с такой улыбкой, словно наслаждается этой маленькой игрой.
Я оскаливаюсь, тяжело дыша, шагаю вперед, толкаю парня ладонью в грудь, заставив оступиться, и, воспользовавшись шансом, вырываю кепку из его хватки.
Он сотрясается от смеха и улыбается мне, пока я сжимаю ее в кулаке.
Внезапно его лицо вытягивается, а взгляд сосредотачивается поверх моей головы.
– Чем могу помочь? – спрашивает парень раздраженным тоном.
На меня падает тень. Почувствовав кого-то у себя за спиной, я поворачиваю голову и вижу своего старшего брата Джареда. Он возвышается надо мной, смотря на молодого придурка так, будто с нетерпением ждет от него малейшей оплошности.
– О нет, – произносит кто-то.
К нам направляется один из дружков парня. Обхватив того рукой за шею, он утягивает его назад и говорит:
– Извини, Джаред. Он недавно переехал в город.
Они удаляются прочь; напуганный приятель что-то бормочет новенькому на ухо.
Я вздыхаю и оборачиваюсь к Джареду.
– У меня все было под контролем. Мне порой бывает стыдно из-за тебя.
Он вскидывает бровь.
– Сестра главы «ДжейТи Рэйсинг» ездит на велосипеде – вот чего нужно стыдиться.
Едва слышно зарычав, я снова надеваю бейсболку. Не собираюсь продолжать этот разговор. Джаред, Мэдок и Джекс ждали моего шестнадцатилетия, чтобы купить мне машину, когда я получу права. У них руки горели от желания над ней поработать, модифицировать, или что там еще делают с машинами…
Братья по-прежнему с пеной у рта стараются меня переубедить.
– Тебя домой подвезти? – интересуется Джаред. – Я все равно туда еду.
Я бросаю взгляд на пикап, припаркованный у бордюра: на заднем сиденье – его восьмилетний сын Джеймс и дочка Мэдока Эй-Джей.
– Все в порядке. Сперва загляну в байкерский бар, – говорю невозмутимо, отвернувшись и взобравшись на велосипед, – может, кокаина нюхну, займусь незащищенным сексом.
– Подожди! – окликает он, затем подходит к пикапу, рокочущему на холостом ходу. – Эту посылку по ошибке прислали к нам домой. – Нырнув в открытое пассажирское окно, брат достает желтый пакет, возвращается и кидает его мне.
Поймав посылку, нащупываю что-то твердое внутри, после чего переворачиваю. Она адресована мне, только данных отправителя в левом углу нет.
– Тут не указан обратный адрес. – Я поднимаю пакет, глянув на Джареда. – Не хочешь проверить его на наличие сибирской язвы для начала?
Он закатывает глаза и направляется к водительской двери. Из салона гремит Remedy группы Seether. Но я замечаю намек на улыбку, замаскированный под хмурой гримасой.