Теперь тебе страшно, не так ли?
– Чего ты хочешь? – спросила девушка.
– А чего я, по-твоему, хочу?
На мгновение у нее перехватило дыхание, затем она повернулась ко мне лицом, стиснув зубы с такой силой, что я заметил, как заиграли ее желваки.
– Извинений, разумеется, – ответил я. Словно никаких других вариантов не было.
– Я хочу, чтобы ты ушел.
– Тогда тебе нужно закончить с моей машиной, – парировал я. Мой взгляд опустился к черному масляному пятну на ее тонкой шее.
Глаза девушки полыхнули яростью. После секундной заминки Кэт открыла капот и продолжила работу. Двинувшись к пассажирской стороне, я прислонился спиной к ящикам с инструментами и скрестил руки на груди.
Я знал, что должен уйти. Она была напугана. Ей и без того жилось несладко.
Просто сядь в машину, поезжай домой и оставь девчонку в покое.
– Что ты собираешься делать? – Кэт склонилась над капотом, заливая свежее масло. – Зачем пришел сюда?
– Давно ты замужем? – спросил я, проигнорировав ее вопрос.
Сглотнув, она быстро ответила:
– Немногим больше года. Но браком это уже не назовешь. Пытаюсь развестись.
– Пытаешься?
– Не твое дело.
Нет, не мое. Однако я сделал его своим.
– Считаешь свой поступок разумным? – произнес с напором. – То, что позволила ему втянуть себя в криминальную деятельность, чтобы он раздобыл деньги на наркоту?
Кэт сердито оглянулась на меня, продолжая опустошать канистру.
– А чем ты лучше? – Ее голос прозвучал жестче. – Не думай, будто я не понимаю, чего ты хочешь. Если бы тебе было важно добиться правосудия, ты бы уже вызвал полицию. – Выпрямившись, она схватила салфетку и вытерла руки. – Нет, ты решил, что я уязвима, и планируешь этим воспользоваться.
Ничего подобного. Я не пытался использовать ее. Черт, зачем же тогда приехал в мастерскую?
– Разве не так? – дразнящим тоном спросила Кэт, медленно приближаясь. – Тебя это заводит… девка из грязного трейлерного парка? Думаешь, я буду дикой, да? – Она остановилась передо мной, коснувшись грудью моих сложенных рук, и прильнула так близко, что я ощутил тепло, исходящее от ее тела. Голос девушки стал тише, сексуальнее. – Ты ведь об этом думал? На церковной службе в воскресенье, целомудренно целуя свою приличную жену в щеку, – Кэт слегка улыбнулась, – ты думал о моей заднице. О том, какой грязной и развратной я окажусь, как приятно тебе будет со мной…
Мое дыхание участилось. Я смотрел на ее полную нижнюю губу, чувствуя, что внезапно обрек себя на проблемы.
Она облизала губы, прильнув еще ближе, и прошептала:
– Жалкий, гребаный студент. Тебе никогда не справиться с этой задницей.
Девушка провокационно качнула бедрами, невесомо дотронувшись до меня. Неровно дыша, я испустил стон. От этого контакта мое тело взбунтовалось, вспыхнув и затвердев от нужды.
С ухмылкой на лице Кэт неторопливо отстранилась, прекрасно зная, что со мной сделала. За образом стойкой маленькой хулиганки таилась сексапильная соблазнительница, твою мать.
И она только что бросила мне вызов.
Убрав пустую канистру из-под машинного масла, она вставила щуп обратно и захлопнула капот.
– Ключи в зажигании. – Девушка обернулась. Ее глаза до сих пор злорадно сияли.
Не отводя от нее взгляда, вновь достал из кармана пиджака бумажник, вынул оттуда визитку и положил на стойку.
– Звони в любой момент, когда будешь готова извиниться.
Пожалуйста, не потеряй ее.
И, пожалуйста, не воспользуйся ею.
Глава 3
– Ух, ого. – Положив книгу на кровать, Дилан поворачивается ко мне с широко распахнутыми глазами. – Это было горячо. Как думаешь, что случится, когда он снова с ней встретится?
Она хихикает и перелистывает страницу, но я выхватываю роман у нее из рук.
– Ты ведь не всерьез? Главный герой – просто гад.
– Нет, – возражает Дилан и тянется за книгой, – он замечательный.
– Без разницы. – Я смеюсь, переворачиваюсь на спину и поднимаю руку, уклоняясь от племянницы. – Он пытается заплатить ей за секс.
– Нет, не пытается.
– К чему тогда все те деньги? – напоминаю ей.
Дилан пожимает плечами и опять пробует забрать роман.
– Он знает, что она в них нуждается. Мне все равно. Я хочу узнать, что произойдет дальше!
Обняв и прижав книгу к себе, я смеюсь, когда она начинает ее дергать.
– Ой, да ладно тебе. – Сдавшись, Дилан дуется, затем ложится на спину рядом со мной. – Представь, если бы на его месте оказался Лукас и ты… меняла бы ему масло.
Я закатываю глаза и бормочу:
– Заткнись.
Естественно, она не умолкает, перевернувшись на бок, подпирает голову рукой и смотрит на меня.
– Одни, ночью в автомастерской, – дразнит девушка. Ее голос звучит знойно и игриво. – Мужчина постарше в сексуальном костюме, опытный…
Внутренности в животе переворачиваются; я не могу остановить образ, возникший в мыслях. Лукас… видит меня впервые через много лет… и все меняется.
– Представь, он смотрит на тебя так же, как Джейс смотрел на Кэт, – говорит Дилан. – Словно ты женщина, и он хочет того, чего мужчина может хотеть от женщины, потому что его тело пылает. Ему необходимо дотронуться до тебя.
Взгляд Лукаса скользит по мне, будто внезапно не в силах остановиться. Весь воздух покидает мои легкие от одной мысли о его потемневших из-за желания глазах. Он смотрит на меня собственнически, подобно взгляду Джейса на Кэт.
Под кожей пробегают электрические разряды, но я встряхиваю головой, разгоняя мечты о Лукасе.
Джейс и Кэт. Моих родителей Джейсона и Кэтрин вполне могли называть такими же именами в другой жизни.
Однако я редко слышала, чтобы к моему отцу обращались как к «Джейсону», не говоря уже о чем-то столь неформальном вроде Джейса. Он «папа» – для меня и Мэдока, «Джейсон» – только для моей мамы, для всех остальных – «мистер Карутерс».
– Ага, ну, я не такая, как Кэт.
– Какая?
– Горячая. – Я вздыхаю. – Во мне нет ничего сексуального. Я всего лишь милая, добрая и скучная.
Дилан падает на кровать, и мы обе смотрим в потолок.
– Да, я тоже, – тихо произносит она. – Стоит мне надеть майку, как папа отправляет меня одеться.
Мы смеемся, потому что с отцом вроде Джареда ей приходится не легче, чем мне. В воспитании детей брат не основывается на том, что хорошо, а что плохо. Попросту говоря, если его что-то не устраивает, он этого не позволит, и все тут.
Только Дилан научилась более ловко обходить запреты своего отца, и моей племяннице многое сходит с рук. Я же не привыкла проверять на прочность рамки, установленные родителями.
Но мне бы этого хотелось. Цитируя Джейса, я хочу быть опасной для кого-нибудь.
Устремив взгляд вверх, подкладываю руку под голову и медленно шепчу:
– Жалкий… гребаный… студент. – Ее голос присоединяется к моему. Она заканчивает в унисон со мной: – Тебе никогда не справиться с этой задницей.
Жар скапливается внизу живота. Мы обе смеемся.
– Кажется, теперь я чувствую себя сексуальнее, – говорит Дилан.
– Ага, я тоже.
– Ладно. – Она берет книгу у меня из рук, переворачивается на живот и снова ее открывает. – Давай читать дальше. Выучим новые пошлые словечки.
Не нужно было оставлять ей свою визитку. О чем я думал, черт побери?
Всего дважды я видел эту девушку, и уже десятки раз мне следовало поступить иначе, например уйти.
Я знал, что должен сделать, а чего делать не стоит. Понимал разницу между правильным и неправильным. Но если мне каким-то чудом удастся встретиться с ней вновь, мои желания затмят здравый смысл.
А этого допускать нельзя.
Прошла неделя с тех пор, как я дал Кэт визитку в гараже. К счастью, она не позвонила. Я не стану ее искать; если девушка не выйдет на связь сама – чего она не сделает, потому что явно сочла меня куском дерьма, – тогда все будет в порядке.
Мне хватит сил устоять перед соблазном.
И еще эти гребаные деньги. Я воспользовался своим положением, словно мог купить все, что захочу. В действительности я не пытался купить Кэт. Лишь несколько минут с ней.
Войдя в свой дом, услышал, как часы пробили девять, закрыл за собой дверь и прошел через темное фойе. Мэдди гостила у своих родителей с нашим сыном, поэтому тут царила гробовая тишина. Малышу было всего несколько месяцев, однако он уже любил музыку, и я привык, что дома меня каждый вечер встречали громкие звуки совершенно разных треков: классики, ретро, рока восьмидесятых…
А сейчас – тишина. Я скучал по нему. Сегодня Мэделин позвонила и сказала, что задержится еще на неделю. Она меня избегала. Несмотря на тоску по ребенку, отчасти я был рад отъезду жены. В ее отсутствие мне незачем было притворяться.
Правда, когда она вернется, я буду вынужден разобраться с нашей патовой ситуацией. Захочет ли Мэдди оставить дом себе? Переберусь ли я в город окончательно, так далеко от сына? Фирма нашей семьи ведет дела ее отца. Что случится с этими контрактами? Ведь при крахе нашего брака пострадаем не только мы, это затронет многих людей.
Я поставил свой дипломат, расстегнул пиджак, поднялся наверх, переоделся в джинсы и футболку, затем вернулся на кухню, чтобы пошарить в холодильнике. Найдя большую миску салата с курицей, который приготовила Мэдди, сделал себе сэндвич и забрал все в кабинет, где планировал с головой уйти в работу. Через пять лет я хочу открыть собственную фирму. Так что, если буду усердно трудиться, наращу клиентскую базу, создам себе репутацию, то смогу стать боссом и самостоятельно выстраивать свой график к тому времени, когда сын пойдет в школу и начнет запоминать, каким отцом я был. Я подвел Мэдди, но сделаю все, чтобы он не знал огорчений.
Следующий час я собирал информацию для пары дел, отвечал на электронные письма и вносил последние штрихи в свое вступительное заявление по иску GM. Заседания начнутся через неделю. Домой я буду возвращаться еще реже, чем сейчас. У меня уже зрела мысль обзавестись квартирой в городе. Дорога между офисом и домом отнимала слишком много времени.