— Не хочешь? Черт возьми, да я вовсе не интересовался твоими желаниями, а только сказал, что ты выйдешь за меня замуж! Все будет так, как хочу я! Разве ты не поняла, что у тебя нет выбора? — Трент покраснел от возмущения. — Мой сын будет знать, что я — его отец! Тебе придется уступить мне, поскольку ты не в силах что-либо изменить.
— Я все равно не стану твоей женой! — гневно закричала Амбер, и слезы брызнули из ее глаз. — Я не люблю тебя! Ты мне противен!
Она топнула ногой.
— Тогда я запру тебя в этой комнате и буду держать до тех пор, пока ты не смиришься и не выполнишь мою… мою просьбу, если можно так вы разиться. Так подумай об этом, дорогая.
Последние слова Трент произнес совсем другим, почти нежным тоном.
Амбер колебалась. «Конечно, он не станет запирать меня, — думала она, — однако на корабле поступил именно так. Возможно, таким способом Трент и заставит меня подчиниться, признать, что он мой хозяин!» Однако на этот раз она решила не уступать.
— My что ж, — приговорил Лебланк, — вижу, ты начинаешь осознавать ситуацию. Необходимо объявить о нашей свадьбе и встретиться с отцом Дюпре, чтобы…
— Ничего не выйдет, Т рент Лебланк! — оборвала его Амбер. — Я останусь в этой проклятой комнате навсегда, до тех пор, пока не умру! Но не выйду за тебя замуж! Слышишь, Лебланк? Я лучше умру!
Трент был уверен, что убедит Амбер, и ее яростное сопротивление выбило его из колеи. Растерявшись, он вдруг подумал, что впервые в жизни женщина отказывает ему, ущемляет его самолюбие.
Направившись к двери, бросил:
— Когда решишь дать согласие на брак, извести меня. — Лебланк вышел и запер дверь.
— Не дождешься! — крикнула Амбер, но услышала лишь смех удалявшегося Трента.
10
Столкнувшись с неразрешимой проблемой, Амбер металась по комнате, чувствуя разочарование и безнадежность. Прошла уже три дня с тех пор, как Трент предъявил ей ультиматум и запер дверь. Целых три дня! Невыносимо! Кроме Мэтти, Нивы и самого Трента, она никого не видела.
Мэтти и Нива поочередно приносили ей подносы с едой. «Хорошо еще, что он не морит меня голодом!» Несколько раз Ниве даже дозволили немного посидеть с Амбер, что было весьма утешительно, поскольку в одиночестве оставалось только читать, есть и спать.
По обыкновению Трент ложился очень поздно, а вставал чуть свет, поэтому Амбер мало видела его. Одеваясь по утрам, он весело насвистывал, а порой, выглянув из окна, радостно восклицал: «Какой чудесный день! Отличная погода для верховой прогулки!» Однажды он спросил: «Я должен на несколько часов отлучиться в город. Тебе что-нибудь нужно?» Амбер расценила это как изощренную жестокость, ибо он прекрасно знал, что она с удовольствием отправилась бы вместе с ним в Новый Орлеан, который так мечтала посмотреть.
Ночью Амбер услышала голоса. Они доносились то ли из столовой, то ли из кабинета Трента. Потом раздался веселый смех, зазвенели бокалы. Она почувствовала себя еще более несчастной и одинокой.
«Будь ты проклят, Трент Лебланк! — Амбер схватила с полки томик Шекспира, бросилась в кресло и начала рассеянно перелистывать страницы. — Он выполнит свою угрозу и будет держать меня в этой тюрьме, пока я не сдамся! В конце концов мне придется уступить, — Амбер вскипела от ярости, — ибо проклятый высокомерный Трент привык, чтобы ему уступали! Он не раз говорил, что никогда не проигрывает. Увы, оказалось, что это правда».
— Ненавижу тебя, Трент Лебланк! Ты заплатишь за все, что сделал со мной! — воскликнула она и поклялась отомстить за себя.
Зайдя к Амбер за подносом, Нива увидела, что еда нетронута, однако промолчала, хорошо понимая состояние подруги. Амбер тоже не проронила ни слова, но когда Нива была уже возле двери, окликнула ее.
— Да, мисс Амбер!
У Нивы сжалось сердце от жалости и сострадания.
— Нива, пожалуйста, передан Тренту, что мне необходимо с ним поговорить.
— Хорошо, мисс. Он только что вернулся с верховой прогулки. А как вы, мисс?
— Плохо, но разве может быть иначе, если приходится подчиняться чужим желаниям?
Опасаясь затрагивать столь болезненную тему, Нива еще раз пообещала сообщить все капитану.
Бедная Амбер поникла, признав свое поражение. Трент одержал очередную победу и, видимо, нарочно не спешил, узнав, что она просила его зайти, и желая напомнить ей, кто здесь хозяин. «Ну и ладно, — подумала Амбер, — по крайней мере я успею собраться с силами и смело встретить неизбежное!»
Наконец открылась дверь, и Трент в замшевой куртке и высоких сапогах вошел в комнату.
Амбер невольно залюбовалась им, пока он стягивал перчатки. Расположившись в кресле, Трент бросил вопросительный взгляд на молчаливую и неподвижную Амбер.
«Боже, какой он красивый и мужественный!» — подумала она и тотчас почувствовала, что сердце ее неистово забилось, кровь начала стучать в висках, а гнев почему-то иссяк. От Трента пахло привольем полей и лугов, и от этого запаха у Амбер закружилась голова. Его рубашка была расстегнута, и Амбер видела его волосатую грудь, блестевшую от пота.
Ей хотелось пригладить растрепанные волосы Трента, но вдруг она ощутила на себе его взгляд. Улыбаясь, Трент нагло разглядывал ее, конечно же, мысленно раздевая.
Амбер залилась румянцем, и это явно доставило ему удовольствие. Господи, она мгновенно возбуждала его! От одного лишь вида этой женщины у Трента темнело в глазах и он забывал обо всем, желая лишь одного — обладать ею.
— Вы хотите со мной поговорить, мадам? Трент задержал взгляд на ее губах, полных, зовущих, обещающих безграничное наслаждение.
— Да, — тихо ответила Амбер. Ей было трудно говорить, поскольку он не сводил с нее глаз. «Будь ты проклят за то, что имеешь надо мной такую власть, — злилась она. — И за то, что пробуждаешь во мне желание!»
— Итак?
— Я пришла к решению! — промолвила Амбер, размышляя, как лучше объяснить ему, что у нее просто пет иного выхода и только поэтому она вынуждена смириться и пойти на уступки. Однако гордость не позволяла ей безропотно сдаться, и Амбер понимала, что должна притвориться, будто пришла к решению самостоятельно, а вовсе не под его нажимом.
— И что же намерена мне сказать киска?
Трент начал не спеша раздеваться, не сводя при этом глаз с Амбер.
Вид его сильного загорелого тела поверг ct — в полное смятение. Утратив способность говорить и думать, она молча смотрела на[рента.
Словно угадав ее мысли, он сказал:
— Это все твое, можешь брать!
— Ч… что? — смутилась она.
— Мое тело принадлежит тебе, бери его!
— Что за чушь ты несешь! Мне не нужен ни ты, ни твое тело, хотя тебе, такому самовлюбленному, трудно поверить в это! — воскликнула Амбер, стараясь скрыть замешательство.
— А я-то надеялся, что ты выразишь желание разделить со мной постель! — Трент тяжело вздохнул, изобразив глубокое разочарование. — Могу поклясться, что тебе этого хочется.
— Ошибаетесь, сэр, — холодно возразила она. — Я пригласила вас сюда, желая сообщить, что принимаю ваши условия.
— Неужели? — Трент удивленно поднял брови и радостно улыбнулся.
— Это решение, несомненно, противоречит здравому смыслу, но чтобы не обезуметь в этой комнате… — Амбер, помолчав, закончила: — Я готова выйти за вас замуж.
Поскольку Трент не проронил ни слова, она подошла к камину и уставилась на тлеющие угли. Так и не дождавшись ответа, она раздраженно добавила:
— Учти, я отважилась на это лишь потому, что не вижу иного выхода. Не обольщайся, Трент Лебланк, я иду за тебя не по своей воле!
Трент разразился смехом:
— Недолго же ты упрямилась! Впрочем, я так и предполагал. Что ж, значит, ты начинаешь подчиняться моим правилам!
— Ах ты, надменный негодяй! Самовлюбленный, властный…
Трент схватил ее и крепко прижал к себе.
— Посмей только слово произнести, и я накажу тебя!
Амбер с ужасом увидела, как его глаза потемнели от гнева. Угроза Трента привела ее в трепет.
— Слышишь, Амбер? — резко бросил он. — Еще одно оскорбление, и ты узнаешь, на что я способен! Ты вывела меня из терпения!
Подхватив Амбер на руки, он опустил ее на кровать, задрал подол и начал грубо ласкать молодую женщину, бормоча при этом язвительные слова.
Амбер вскрикнула от возмущения, и Трент замахнулся на нее, но его рука застыла, когда он увидел на ее теле красный рубец. Только сейчас Лебланк заметил, что она дрожит и тихо всхлипывает. У него защемило сердце от жалости и раскаяния. Господи! Эта женщина доводила его до бешенства, а через минуту он ощущал к ней безграничную нежность!
Тяжело вздохнув, Трент опустился на кровать, посадил Амбер к себе на колени и, желая утешить, начал ласково покачивать ее.
Стояла чудесная осенняя погода. Свадьба была назначена на один из последних сентябрьских дней, Ярко светило солнце, по небу плыли легкие облака. Деревья красовались во всей роскоши осеннего убранства. Веял прохладный ветерок. Сейчас вес было совсем иначе, чем в тот весенний день в Лондоне, когда Амбер, сбежав по ступеням, бросилась прочь от сэра Майкла.
Теперь побег исключен, а свадьба неминуема, ибо так пожелал Трент! Амбер вдруг поняла, что ее уже второй раз насильно принуждают к замужеству. Сделав Тренту уступку, она сознавала, что ей негде искать прибежище и не у кого просить помощи.
Она стояла перед огромным зеркалом и грустно смотрела на свое отражение, тогда как Нива застегивала маленькие, обшитые атласом пуговки подвенечного платья. Что за молодая женщина, почти девочка, смотрит на нее из зеркала?
«Что я делаю? — размышляла Амбер. — Уж лучше бы я вышла замуж за сэра Майкла. Но нет, тогда я испугалась и сбежала, наивно полагая, что смогу жить так, как сама того пожелаю».
Разглаживая атлас, облегавший ее бедра, Амбер невольно любовалась своим подвенечным платьем с глубоким декольте, пышной юбкой, длинным шлейфом и с буфами. Ворот, лиф и подол украшала вышивка.
Опустив глаза, Амбер увидела свои изящные атласные туфельки. Потом перевела взгляд на золотистые локоны, выбившиеся из-под голубой ленты на головке. Из зеркала на нее смотрело обиженное детское личико с надутыми губами, напоминавшими розовый бутон.