Ей не верили. И этот факт выводил из себя!
— Я не сумасшедшая! — в отчаянии выкрикнула Дезире и, забыв о болевшем плече, прибавила шаг. Ярость подстёгивала, поэтому ненадолго удалось обогнать остальных и тем самым избавить себя от пошлых намёков Кэра и гадких шуточек Гракха.
— Бестолковые упрямые ослы! — бубнила она себе под нос, меряя шагами остатки асфальтового покрытия. Несколько раз Дезире не преминула воспользоваться случаем и подцепить носком ботинка горку пыли или особенно не угодивший цветок. От этого детская досада получала хоть какое-то удовлетворение.
— Умники! Сами бы в штаны наложили, нарвись на эту дрянь!
В глубине души Дезире понимала, что у них были все основания не верить её словам. Но что это меняло? Они могли бы просто принять на веру всё, что она рассказала в надежде на поддержку. Всё-таки воспоминания об увиденном, а тем паче о додуманном до сих пор заставляли её вздрагивать. Это не могло быть плодом её воображения! Как они не понимают?! Разумеется, в сложившихся обстоятельствах доверять её зрению не совсем верно. Но как же тот противный въедливый запах, шелест, рёв? В конце концов — почти безотчётный страх.
Все эти аргументы казались Дезире крайне вескими. А то, что её подняли на смех, могло говорить лишь об узколобости идущих следом мужланов! И ни о чём больше!
— Эй, ребята, а вы не хотите сменить нас с Гракхом?! — услышала она позади себя голос Кэра и презрительно фыркнула, понимая, чем ей это грозит. Продолжать фарс не было никакого желания, а в том, что эрсати не отвяжется — сомневаться не приходилось.
До сих пор её спасало лишь то, что Кэр впрягся тащить телегу вместе с Гракхом. А девушка, пусть и порядком уставшая, налегке шла быстрее. Рюкзак покоился где-то среди упаковок с кристаллами.
Само собой, эрсати не по доброй воле взялся за непривычную для него работу. Просто зарккан ненавязчиво продемонстрировал какой-то инструмент из своего инвентаря и подробно объяснил, как именно пустит его в ход, если Кэр и дальше будет корчить из себя неженку.
Дезире поморщилась и сделала небольшой глоток из помятой облупившейся фляги. Хруст мелких камешков позади подтвердил худшие опасения.
— На что оно было похоже? А, Дез? — Кэр бесцеремонно выхватил из её рук флягу, приложился к горлышку. — Готов поспорить, что там, в темницах ужасной лаборатории тебе открылась ужасная истина! Поведай её нам, простым смертным, умоляю.
— Отстань от меня. Ничего там не было, я ударилась головой, мне всё привиделось. Разговор окончен! — попыталась отмахнуться Дезире. Не вышло.
Кэр и не думал отступать. Его губы украсила ехидная ухмылка человека, который уже на старте знает, что на финише будет первым.
— Может, это было потаённое логово магов-чернокнижников, творящих кровавые мессы во славу Хаоса? Или там жил древний старый змий или дракон? Да! Настоящий золотой дракон, сидящий на мешках с несметными богатствами, как в глупых человеческих сказках.
— У эрсати тоже есть такие сказки, — парировала Дезире, но тут же прикусила язык, дав себе зарок больше не поддаваться на провокации этого циника. Рано или поздно, но ему надоест. Наверное… Во всяком случае, в это хотелось верить.
— Что ты можешь знать об эрсати, полу…
— Ну же, продолжай, — лицо Дезире превратилось в маску. — Ты хотел сказать — полукровка?
— А хочешь, я расскажу тебе, что случилось на самом деле?
— Конечно, сделай одолжение…
— Ты просто заблудилась, как всегда с тобой бывает. О твоей рассеянности по всей общине легенды ходят, полукровка! Она же у тебя до абсурда доходит! Заблудилась, испугалась, споткнулась обо что-то, залилась слезами и уселась в каком-нибудь тёмном углу жалеть себя и корчить принцессу, которую обязательно должны спасти. Признайся, малявка, тебе же до чёртиков приспичило быть в центре всеобщего внимания. Дезире то, Дезире сё! Ах, бедняжка! Ах, невинная овечка!
Кэр входил в раж. Голос стал громче, жестикуляция активнее.
Девушка внешне оставалась абсолютно спокойной, однако внутренне сжалась в тугую пружину. Требовались огромные усилия, чтобы задушить в себе желание тут же вцепиться в глаза надменному выскочке.
— Только твоя хитрость не удалась, полукровка! — не унимался Кэр. — И ты решила сделать иначе. Действительно, что может быть проще?! Никто не знает, что там, в этих катакомбах, никто не усомнится в правдивости твоих россказней. И ты опять будешь несчастной овечкой, которую всем безумно жаль! Несчастная наша Дезире!
Кэр больно схватил девушку за локоть, развернул к себе. Они оба остановились.
— Только твои глаза это всё равно не спасёт, полукровка! Ты ослепнешь! Ты станешь немощной! И никому не будешь нужна! Собственно, как и сейчас — неудачница!
Дезире до боли впилась ногтями в ладони. Всю ту чушь, которую эрсати нёс до этого, она ещё могла воспринимать с маленькой толикой нервного юмора, но последние слова достигли желаемой цели. Она сглотнула, провела краешком языка по искусанным губам и посмотрела на него. Без увёрток и страха.
— Мне кажется, Кэр, что за всей этой бравадой спрятался до чёртиков неуверенный в себе ребёнок, потому что у меня язык не повернётся назвать тебя мужчиной. И ещё знаешь что?..
Их глаза встретились.
— Ты жалок…
Кэр даже не понял, как его собственная рука разжимается и выпускает локоть Дезире. Её слова подействовали на него подобного ледяному душу. Мысли просто заледенели, как и всё тело. Застыло в немом оцепенении от сказанного этой маленькой потаскушкой.
— Кэр… а она ведь того… права! — крякнул прошедший мимо Гракх.
Несмотря на то, что телега оказалась действительно удобной, её увеличившийся вес заставлял путников делать частые привалы. Поначалу идти было довольно просто, но чем дальше, тем хуже становилась дорога, тем быстрее расходовались силы.
Дезире то и дело искала повод уединиться. После последнего разговора её прекратили донимать, однако неприятный осадок гнал спрятаться. А ещё она пыталась рассмотреть в маленьком потрескавшемся зеркальце свои глаза. Постоянные пощипывания не давали покоя. Мысли возвращались к словам треклятого эрсати. И дело было даже не в том, что его пожелания истекали ядом — ей вполне хватало здорового цинизма пропускать самовлюблённый бред мимо ушей. Просто зерно истины в словах Кэра как нельзя точно совпадало с её собственным видением будущего.
«Как всё быстро меняется… Всего два дня — и жизнь летит в пропасть…» — размышляла Дезире.
Она спрятала зеркальце в карман и развернула предусмотрительно вытащенную из рюкзака упаковку с пайком. Есть не хотелось, но трезвый рационализм говорил, что организм потратил за сегодня уйму калорий, которые следовало восстановить.
На привале девушка сразу отбежала в сторону, скрывшись за раскидистыми зарослями орешника. Удостоверившись, что её не преследуют, уселась на край торчащего из земли металлического столба. Когда-то он освещал заполненную машинами дорогу, а теперь превратился в подобие ржавого надгробия. Сидеть на нём было не очень удобно, зато тепло, а ещё отсюда открывался умиротворяющий вид. Маленькие желтовато-белые цветки тысячелистника кивали девушке, во всём соглашаясь, сочувствуя и сопереживая. Странно, обычно к этому времени года они успевали отцвести. Как бы то ни было, но задумываться о причинах затянувшегося цветения не хотелось. Хотелось просто расслабиться, тем более что нехитрое зрелище завораживало, заставляло улыбаться. Уходило раздражение, исчезала усталость. А что, даже если чуда не произойдёт и Марна не сможет спасти её глаза, всё равно останутся эти простые, но очень тёплые воспоминания. И даже противный Кэр не испортит их.
Девушка наскоро перекусила и уже собиралась вставать, когда её внимание привлёк странный звук — тихий, но в то же время характерный. В ближайших кустах кто-то кашлял. Потом ветви дрогнули, затрещали.
Дезире медленно сползла с насиженного места и отступила на пару шагов, чтобы иметь больший обзор. Страха она не испытывала, скорее — интерес. Здесь, среди густой травы, цветов и солнечного света, не могло случиться ничего дурного. Она в это верила и потому не закричала, не попыталась убежать.
«Странно, откуда бы здесь взяться человеку? Точно не свой. На мародёра не похож. На посыльного, разведчика — тоже. Ого, да это старик… Тощий-то, какой, грязный. Но откуда?»
Поверить в то, что незнакомец путешествует в одиночестве, Дезире не могла. Чтобы дряхлый старик, который вот-вот развалится, смог выжить в дикой местности? Чушь! Наверняка просто отбился от своих. Об этом следовало расспросить — и поскорее. Вдруг рядом появились ещё люди? Мир хоть и велик, но в некоторые моменты, как назло, становится чертовски тесен. Как показала жизнь, любого встреченного на пути следовало опасаться — неважно, как он выглядит. Слишком много желающих поживиться за чужой счёт. Обычно они собирались в банды, иногда многочисленные, нападали исподтишка, грабили, убивали. Правда, встречались и одинокие охотники, но те, как правило, работали на заказ.
Казалось что дед вообще не обращает внимания на то, что происходит вокруг него. Вышел из кустов, чихнул, что-то пробубнил себе под нос, начал шумно отряхаться. Дезире уже хотела отступить в лагерь и позвать кого-нибудь взглянуть на странного типа, но то, что произошло дальше, заставило её остаться.
Старик, наконец, закончил приводить себя в порядок, а потом достал что-то из-за пазухи старого, драного балахона и с нежностью прижал к щеке. Дезире моргнула, отгоняя блики заходящего солнца, и пристальнее всмотрелась в предмет обожания незнакомца.
— Хилки любит своего Пушистика, — донеслись до неё невнятные шепелявые слова.
Только теперь девушка рассмотрела, кому же предназначены нежности и ласковые слова: потрёпанному чучелу хорька.
Его мех был сильно побит молью, и сквозь проплешины виднелась синюшная кожа. Костлявые узловатые пальцы старика трепетно поглаживали чучело несчастного зверька, тогда как сам хозяин не замечал, что его любимец находился к нему ровно задней частью. Деда, казалось, совершенно не интересовало, в какое именно место наговаривать нежности своему молчаливому спутнику. Он продолжал что-то шептать прямо под хвост хорьку, однако этих слов Дезире не разобрала.