Шум за стенами комнаты становился всё громче.
«На танцы не похоже, — подумала она. — Скорее, стадо диких слонов в брачный период».
Внезапно раздались выстрелы. Многократно усиленные эхом, они обрели громоподобный эффект в ушах расслабленной Дезире. Девушка вскочила на ноги, выглянула в коридор. Там никого не было. Повертев головой, она решила за лучшее сначала одеться, а потом уже выходить на поиски причин внезапной пальбы.
«Неужели нападение?! Но кто? Работорговцы? Мародёры? Возможно. Но они не нападают на общины. Силы не те. Или теперь нападают?»
Дезире бросилась к вешалке с одеждой, но, видимо, этим утром боги отвернулись от всех обитателей фармацевтического завода. Пробегая мимо стола, девушка запнулась и налетела на него, больно стукнувшись коленкой о четырёхгранную ножку. Стукнулась неудачно: от удара ногу, словно прожгло электрическим разрядом. Вскрикнув, Дезире опустилась на пол.
— Ну что мне так не везёт-то?! — в сердцах простонала она, ухватившись за онемевшую ногу. Ещё не перестали болеть полученные в институте ссадины и ушибы, ещё ныло плечо, а теперь и это. На пол упали непрошеные слезинки.
Девушка всхлипнула, постаралась встать. С первого раза не получилось — нога подломилась. Пришлось набраться терпения и ждать, чувствуя, как пульсирует несчастная коленка. На гладкой белой коже уже красовалась алая полоса. Наблюдая за ней, Дезире вдруг поняла, что больше не слышит ни выстрелов, ни криков. От сердца отлегло. Теперь можно было не торопиться.
Спустя несколько минут она сумела подняться. Коленка болела, но стоять можно было вполне сносно. Прихрамывая, девушка дошла до вешалки, сняла одежду.
Между тем, до её слуха донёсся странный и ужасно противный высокий звук. Казалось, что за несколько мгновений он заполнил собой весь мир. Глубоко проник в голову, вытеснил все мысли. Время остановилось, из полноводной реки превратившись в застоялое болото. Но звук оборвался, и это было почти чудо. Дезире очнулась, осознав, что свернулась клубочком у вешалки, всё ещё сжимая в руках одежду.
Отголоски писка ещё бродили в голове, создавая ощущение нереальности происходящего. Словно во сне, девушка вернулась к постели.
— Рано обрадовалась… — прошептала она.
И вновь зазвучали выстрелы. На этот раз Дезире не удивлялась. Как ни хотелось верить в лучшее, но ничего не закончилось.
Натянув выстиранный после похода в институт комбинезон прямо поверх рубашки, девушка присела на край матраца, начала обуваться. Полог, закрывающий дверной проём, качнулся и отлетел в сторону. В комнате появился Мартин, раскрасневшийся, с дрожащими руками.
— Быстро! Вставай! — задыхаясь, прокричал он. — На нас напали! Какие-то чудовища, надо бежать! Все уже на ногах, что ты здесь делаешь?!
От Мартина сильно разило перегаром. Дезире поморщилась, не сдвинувшись с места. Она решила, что после вчерашнего парню просто плохо, но стоило ей встретиться с ним взглядом, как первое впечатление испарилось без следа. В его глазах плавал ужас. Мартин вёл себя крайне нервно, постоянно выглядывал в коридор, что-то бубнил себе под нос — до настоящего срыва было рукой подать.
— Они съели Джона, — глухо простонал он и резко осел на пол, съехав по дверному косяку.
— Чего? — выдохнула Дезире. Услышанное не укладывалось в голове.
— Они съели Джона, — повторил Мартин, монотонно ударяясь головой о стену. — Жуки — здоровые, быстрые, они прыгают и… их много. Нет, не прыгают — парят. Раскрывают что-то наподобие крыльев и могут парить в воздухе. Откуда они только взялись?
— Так, успокойся, — как можно более мягко сказала Дезире. Стоило больших усилий, чтобы не сорваться и не запаниковать. Она провела ладонью по небритой щеке Мартина. Тот нервно отдёрнулся, уставившись на неё, словно впервые увидел.
— Это не просто жуки, они умные, нападают организованно и слаженно, как будто ими кто-то управляет, — затараторил Мартин. — Они не убивают… не всех убивают. Обездвиживают. Кусают и всё — лежишь, хлопаешь глазами, а сделать ничего не можешь. Ими точно кто-то управляет, гонит вперёд.
— Ты торопился, когда пришёл, — девушка попыталась вывести его из ступора. — Так идём, не сиди истуканом.
Мартин напрягся, к чему-то прислушиваясь. И это явно были не слова Дезире.
Из-за полога послышались приближающиеся торопливые шаги, затем невнятный крик и звук падающего тела, какое-то шуршание, затем снова крик, на этот раз пронзительный, переходящий в хрип, а потом бульканье.
— Они здесь… — охнул Мартин и, выпятив нижнюю губу, часто задышал. — Сейчас я им покажу! Сейчас узнают, что такое человек! Твари думают, что вправе вторгаться и чувствовать себя, как дома. Ну уж нет, хватит!
Дезире упала навзничь, так стремительно вскочил мужчина. Его вконец обезумевший взгляд, что-то выискивая, скользнул по комнате. Наконец, Мартин приметил стоящую на столе металлическую подставку для колб, схватил её. Вся ещё сидящая на полу девушка смотрела на происходящее широко распахнутыми глазами.
— Следуй за мной! Постараемся выбраться. Может быть, удастся прорваться, — бросил Мартин. Вся растерянность с него слетела. Перед Дезире стоял готовый к действиям мужчина-защитник.
Она подхватила рюкзак, к счастью до сих пор не разобранный. Разве что лекарства, добытые в лабораториях, перекочевали к Марне.
— Я готова, — сказала Дезире и краем глаза заметила, как под пологом проскользнула какая-то тень, метнулась к Мартину. Тот неловко отмахнулся и тут же сложился пополам, а потом и вовсе упал на колени, дёргаясь, держась руками за живот. Подставка отлетела в сторону. Из-под пальцев брызнула кровь.
Дезире взвизгнула, бросилась на помощь.
— Назад, дура! — рявкнул Мартин. — Кажется, жук уже внутри меня… — из уголка его рта потянулась струйка крови. — Я уже мёртв, беги. Помни, они прыгают…
По щекам Дезире покатились слёзы. Девушка их не замечала, стояла столбом и смотрела, как стекленеют глаза Мартина.
— Беги, — прошептал он и завалился на бок. Сухой кашель выплеснулся кровавым веером.
Рыдая и размазывая по лицу слёзы, Дезире стрелой метнулась прочь из комнаты. О больном колене было забыто. В коридоре, всего в нескольких шагах от дверного проёма, лицом вниз лежал зарккан. Рассмотреть, кто это был, девушка не успела. От неподвижного тела отделилось два создания. Каждое размером с ладонь, в глянцевом иссиня-чёрном панцире, с парой зазубренных жвал.
Девушка бросилась на пол, кувырнулась через плечо. Боли почему-то не почувствовала. Многоножки атаковали с мгновенной задержкой и потому, промахнувшись, ударились о стену. Дезире не стала дожидаться повторной атаки, и подобно испуганной кобылице, опрометью припустилась бежать.
Кэр нежился в объятиях обворожительных полуобнажённых дев. Не каких-то там человеческих женщин, а чистокровных эрсати. Они угощали его изысканными фруктами, мурлыкали на ухо интимные нежности. Откуда-то доносились звуки музыки, спокойной, настраивающей на игривый лад. Запах благовоний смешивался с запахом желания, которым была пронизана комната. Ковры с высоким мягким ворсом, множество подушек, несколько заставленных всевозможной снедью столиков. Всё это великолепие заливали проникающие сквозь разноцветные витражи солнечные лучи.
Одна из дев поднялась на ноги и, покачивая бёдрами, неторопливо покинула комнату, скрывшись за полупрозрачным пологом. Некоторое время её фигуру можно было рассмотреть, но потом она растворилась в голубом мареве. Кэр проводил её взглядом, но не стал окликать, ведь рядом оставалось ещё так много желанных и доступных красавиц. Вскоре комнату покинула ещё одна девушка, за ней ещё одна и ещё… Они не говорили ни слова — просто вставали и уходили.
Кэр забеспокоился — а что, если все уйдут? Он же ещё не успел насладиться ими. Всё это были лишь игры, почти невинные прелюдии. Тело настойчиво требовало большего, требовало продолжения. И незамедлительно.
Он попытался позвать уходящих девушек, но изо рта не вырывалось ни единого звука. Попытался встать, остановить, но тело не слушалось. Красавицы одаривали его грустными улыбками и исчезали. Вскоре Кэр остался один.
«Зачем теперь все эти подушки, ковры и еда?» — с досадой подумал он.
Что-то было не так. И уход девушек казался только следствием. В воздухе витала напряжённость, и именно она угнетала, заставляла беспокоиться.
За стенами комнаты послышались крики. Сначала еле различимые, но потом отчётливые, громкие. Кричали мужчины, женщины, дети. Радужный свет превратился в серую пелену. По комнате заскользили тени. Воздух стал промозглым и холодным. Тени что-то шептали, приближались ближе. Эрсати напрягал все силы, но мог лишь наблюдать, как призрачные руки тянутся к его горлу, призрачные пальцы смыкаются — и воздух покидает лёгкие. Сознание помутилось…
Он открыл глаза и с недоумением уставился на храпящего рядом Гракха.
— Сон, — прошептал эрсати, чувствуя, что весь взмок.
Голова раскалывалась, а привкус во рту намекал, что вчера закусывали из мусорного бака. Кэр, держась обеими руками за грозившую треснуть голову, пнул Гракха и, довольный этим, двинулся в сторону бара. Очень хотелось пить.
Сон не желал развеиваться окончательно. Об этом свидетельствовали остаточные слуховые галлюцинации: за стенами зала слышались крики, выстрелы, кто-то бегал и шумел.
— Эй ты, задница с бородой, хватит дрыхнуть! — Кэр бросил в зарккана пустую бутылку. — Солнце уже… а хрен его знает где… но всё равно вставай!
Гракх, не моргнув глазом, продолжал выводить витиеватые рулады, уютно свернувшись прямо на полу. В руках он бережно держал «Плевок». Как ни напрягался эрсати, а вспомнить, откуда появилось оружие зарккана, — не смог. Изрешечённой мебели и окровавленных тел не наблюдалось. Видимо, до драки всё же не дошло — слабо погуляли.
К огромному сожалению Кэра, спиртного в баре не нашлось. Была только вода в большой пластиковой банке, на которую он тут же набросился. Расплёскивая драгоценную влагу, он пил большими жадными глотками, отфыркиваясь как кашалот.