— Скинь образы, — попросил я.
— Да не вопрос, — пожал плечами хиппи.
Мы подключили к консилиуму Ольгу, и вскоре я получил фрагменты чужих воспоминаний. Которые, мягко выражаясь, загнали меня в шок.
Гвардеец реально умел инициировать людей, наделённых сверхспособностями.
Умел.
Но, как водится, были нюансы.
Конструкты должны пугать, ставить пациента в тупиковую ситуацию. Когда или пан или пропал. И одновременно вселять веру в то, что это дерьмо происходит на самом деле. Подгонялось всё индивидуально, основываясь на предварительной «разведке». Морфист у меня был крутой, и он знал, где искать, какие ниточки дёргать. А ещё умел конструировать правдоподобные локации.
Минус в том, что ребёнок получит психологическую травму.
Почти наверняка получит.
— Но такие же фокусы проворачивают и в клиниках, — заверил Теймурадзе. — Шоковая терапия.
— Опасность есть? — я посмотрел на Зазу. — Разрыв сердца?
— Крепкое у неё сердце, — заверил целитель. — И я буду в этом сне. Чуть что — Ярик меня разбудит. Я тут же смогу оказать первую помощь.
Я вздохнул.
— Поговори с Илоной. Если даст согласие — работайте. Вытащите девочку — в долгу не останусь.
— Бро, мы и так поможем, — сказал Ярик. — Ты нам ничего не должен.
— Лишним не будет, — я встал и бросил суровый взгляд на Теймурадзе. — Под твою ответственность.
Ясновидящая согласилась провести ночной сеанс, но с одним условием — она тоже будет дежурить рядом с дочкой, подстраховывать. Пускать женщину в конструкт Ярик наотрез отказался. И добавил, что в первую ночь он проведёт исследование, понаблюдает за снами Марты, соберёт материал. А пробуждением займётся на вторую или даже третью ночь. Потому что хочет действовать наверняка.
У меня не было дурных предчувствий.
Ярик во время схватки с инквизиторами показал себя с наилучшей стороны. Да и просмотренные слепки воспоминаний говорили о том, что у парня талант.
Не успел я выйти из медпункта, как прибыл курьер Саманидов. И это была не служба, а родовой прыгун, служивший в гвардии самаркандского эмира. Мне передали материалы по агенту Батлеру, которые я сразу утащил к себе в комнату. Заперся, попросил меня не тревожить и углубился в чтение.
Подготовился эмир основательно.
В пакете обнаружилась карта местности, снимки с дирижабля, схемы завода, промзоны и родового гнезда покойного родственника. Фотография самого Батлера. Краткая характеристика, описание Дара, расположение и численность воинских соединений, которые всё это охраняют… Много чего. Даже поверхностного взгляда хватило, чтобы понять: задача нетривиальная.
Начну с того, что в моей реальности Северный Хорасан располагался на востоке Персии и примыкал к среднеазиатским республикам СССР. Здесь та же фигня, но вместо Туркменистана — Хорезм. Я не сразу дорубил, с какого перепуга в Мешхеде и его окрестностях нарисовались соединения Халифата. Фронт ведь находится западнее? Пришлось затребовать у Бродяги карту региона, после чего всё встало на свои места. Оказывается, нет никакого Афганистана, а к древним Хорезму и Персии примыкает Кандагарский вилайет. То бишь, один из регионов Халифата. Вот оттуда и ударили войска, которых никто не ждал.
В общем, новости по телевизору не передают всей печали происходящего. В окрестностях Мешхеда образовался анклав, который грозит стать опорным пунктом для дальнейшего рывка. Когда турки и британцы накопят там достаточно сил, они смогут перерезать наземные линии сообщения Тегерана с империей и зажать персидскую столицу в тиски. Насколько я понял, это вопрос времени.
— Бродяга, — позвал я.
— Да, Сергей.
— Информация по Мешхеду. Город в Персии, Северный Хорасан. Кратко.
— Второй по численности город страны, — отрапортовал домоморф. — Крупный промышленный центр. Машиностроение, авиастроение, оружейная сфера. Главное предприятие — завод по производству механикусов, принадлежащий клану Саманидов. Население мегаполиса — два с половиной миллиона человек. Есть аэровокзал. Крупный железнодорожный узел. Резиденция местного правителя, аль-Амира ибн Салиха — крупнейший административный центр в регионе. Доминирующая религия — культ Древних.
— Достаточно, — перебил я.
Что ж, начну я с мыслекарты, чтобы присмотреться к локации, прикинуть что да как. А затем придётся забросить туда проекцию Феди. И делать всё это нужно оперативно. Уж как-то слишком сильно сгустились тучи. Не успел опомниться, а грёбаные турки уже захватили важный плацдарм.
Вызвав мыслекарту, я потратил час на изучение местности. Сопоставил полученные данные с тем, что доставил курьер. Город был спроектирован грамотно, с заботой о жителях. То есть, в центре — резиденция Салиха, административные здания, храмы Предтеч, крупные торговые комплексы и тому подобное. Никаких сюрпризов. Дальше — расходящиеся линии проспектов, зелёные парки, спальные районы. Телебашня на юге. Районы, в основном престижные. А вот особо загрязняющие среду предприятия вынесены в пригороды. И это означало лишь одно: время от времени агент Батлер вынужден ездить по многополосной транспортной магистрали, создавая видимость заботы о своём производстве. И валить этого хмыря надо в пути. Ибо меня попросили о чистом убийстве, без малейшего намёка на российский след.
Совершив мысленное путешествие по проспекту, я отметил высокие здания, перекрёстки, эстакады и прочие важные элементы городского ландшафта. Чуть позже, не забыв провести тренировку с Федей, загнал оружейника в комнату и попросил активировать Проектор.
— И что мне за это будет? — сразу взял быка за рога толстяк.
— Принесу чего-нибудь поесть.
— Серьёзно? — глаза паренька вспыхнули озорным блеском.
— Мамой клянусь.
— Ты же из ПСП.
— Ладно, ты меня поймал. Тогда клянусь своей кусаригамой.
Всё ещё ожидая подвоха, Федос отправил свою проекцию в Северный Хорасан. Ольга по привычке обеспечивала связь. Пока мой упитанный друг собирал полезную информацию, я сгонял на кухню, сварганил полезный салат с оливковым маслом, вернулся в спальню Феди и поставил подношение на стол. Толстяк не заметил подвоха — он оперировал своей тенью. Я же ловил образы, запоминал расположение комнат в резиденции Салиха, делал важные пометки в блокноте. Мы попытались выяснить примерный распорядок дня британского агента, но для этого Феде требовалось провести в подключке несколько дней. А у меня был дедлайн, вытекающий из сложившейся обстановки. В итоге нам удалось получить доступ к документам личного секретаря лже-Салиха и выудить из ежедневника список задач на ближайшие дни. Красть блокнот я не стал, пришлось выучить все пункты наизусть. Узловые хронологические точки я записал и подчеркнул. На этом сеанс закончился.
Что ж, остаётся разработать пошаговый план.
И выбрать оружие.
Глава 24
Собственные сны я не люблю.
Большая часть этих видений, если уж я их запомнил, связана с моим прошлым. То есть, с потерями. Я сражаюсь, но никак не могу умереть. Терплю кораблекрушение. Бреду по пустыне, утратив надежду на спасение. Смотрю на закаты, встречаю рассветы. Вижу людей, которых любил, но не смог уберечь.
Иногда снится откровенный бред.
Сегодня я, например, переместился на корабль с Чужими и принял участие в зачистке их гнезда, а потом вдруг появился Заза и предложил выпить чачи. На вопрос, откуда у него чача в глубоком космосе, ответил со смешком:
— Ладно, пусть будет медицинский спирт.
И превратился в Джан.
Монстры куда-то пропали, звездолёт растворился в чёрной круговерти, а я обнаружил себя на берегу озера, рядом с домиком Илоны.
— Просил же не лезть в мои сны.
Уровень детализации зашкаливал.
А это — верный признак конструкта.
Кстати, в конструктах всегда есть внутренняя логика. События не распадаются, персонажи ведут себя предсказуемо. Фон проработан. Выдержана атмосфера. А всё потому, что образы собирает не ваше больное воображение, а вполне конкретный морфист, владеющий навыками структурирования.
— Ты ещё просил сообщить, если Марта поправится.
— Они и тебя подключили?
Джан молча указала на домик.
Ещё секунду назад пустовавшая терраса превратилась в место уютных посиделок. Заза о чём-то беседовал с маленькой девочкой, которая позавчера приехала в усадьбу. Ярик дымил кальяном в углу террасы, расположившись на некоем подобии топчана. Илона материализовалась рядом с нами.
Марта заливисто смеялась.
— Всё хорошо? — я недоверчиво смотрел на эту идиллическую картинку.
Завидев меня, хиппи приветливо помахал рукой.
Илона пожала плечами:
— Ярик говорит, она пробудилась. Но мы не можем это проверить, пока Марта не выйдет в реальный мир. И… нам понадобится логопед. Она же совсем не умеет разговаривать.
— Я найду специалистов, — пообещала Джан. — Логопеда-дефектолога.
— С постоянным проживанием у нас, — добавил я. — Так проще и быстрее. Полный пансион, повышенная зарплата. А как мы поймём, что у неё есть Дар?
— Я почувствую, — заверила Илона.
— Хорошо, — киваю в ответ. — Займитесь этим вопросом. У меня есть неотложное дело в другой стране и… я на какое-то время исчезну.
— Опять переброска? — нахмурилась Джан.
— Быстрая. Потом заберёте меня обратно. У Бродяги все инструкции.
Джан не стала спорить.
Мы направились к террасе.
Ярик отвлёкся от своего важного занятия:
— Чувааак! Как оно? Всё путём?
— Надеюсь, — усмехнулся я. — Ты вывел её на первый ранг?
— Базара нет! — морфист ответил в своей привычной манере. — Я могу это ощущать прямо здесь.
— Во сне? — охренел я. — Ты воспринимаешь возмущения ки в конструктах?
— Я тоже это умею, — встряла Джан. — Если что.
— В общем, она больше не нулевая, — заявил Ярик. — Можешь мне поверить.
Марта подбежала к нам:
— Мама, а кто это?
— Дядя Сергей, — ответила Илона, обняв дочку и погладив по голове. — Мы теперь живём на его землях.