Но было ясно, что он был в ярости на нее там, возле чайной, хотя это и продлилось всего мгновение. Он был достаточно разгневан, чтобы ослабить бдительность. Чтобы показать ей, что он заботится о чем-то, кроме себя.
Он предупредил ее, чтобы она не убегала.
Эти слова удивили ее больше всего.
Если Марико была для него такой неприятностью – источником стольких ранений, – почему Оками не хотел избавиться от нее? Почему он просто не бросил Марико на произвол судьбы?
В конце концов, она действительно бросила в него фонарь. И ударила его в спину метательной звездой. Другой человек мог бы убить Санаду Такэо и за меньшее. Или, по крайней мере, ударил бы его в ответ.
Она взглянула на высокую, стройную фигуру, идущую перед ней. Странное ощущение тепла охватило ее грудь. Почти сродни доверию.
В то же мгновение Марико прогнала эту предательскую мысль, позволив ужасу занять ее место. Оками чуть не напал на ее брата, намереваясь нанести ему физический вред. Он чуть не убил Кэнсина. После того как чуть не убил Марико и уничтожил ее сопровождающих.
«Он заслуживает всего, что я ему сделала. И даже больше этого».
Она посмотрела ему в спину, по-новому взглянув на Оками. На человека, окрашенного в зловещие оттенки. Красный цвет насилия, черный – смерти, зеленый – мести. Размытые огни и рубящее оружие. Стелющиеся полосы дыма.
– Как у тебя получается так двигаться? – выпалила Марико.
Оками не ответил.
– Ты таким родился? – продолжила она.
Его ответ был краток. Он ни разу не взглянул в ее сторону.
– Нет.
Это означало, что это была своего рода магия, дарованная ему.
Хотя Марико понимала, что давить на него дальше глупо, ее мучила потребность узнать, кто – или что – наделил Оками такой силой. Ее снедало желание разгадать, что это за сила. Но она также знала, что сейчас лучше не спрашивать.
Вскоре они остановились перед воротами, окруженными сломанным забором. Деревянные доски, использованные для их постройки, были серыми, их края покосились. Марико была уверена, что сильный удар превратит замок на них в бесполезный хлам.
Когда Оками замер, тихонько стуча в ворота, Марико позволила себе взглянуть в его лицо.
В его глубинах она ничего не смогла разглядеть.
«Как и всегда, ничего удивительного».
Ворота открылись с ржавым визгом. Маленький фонарик свисал с морщинистой руки женщины примерно того же возраста, что и бабушка Марико. Лицо у нее было доброе, но усталое.
– Цунэоки-сама! – воскликнула она, мельком взглянув через плечо Оками на Марико. – Господин Ранмару не с вами?
Настоящее имя Оками поразило Марико.
«Цунэоки. Если он сын Асано Наганори – как намекнул Ранмару той ночью у дзюбокко, – тогда настоящее имя Оками – Асано Цунэоки».
– Мы разделились из-за стычки. – Хотя Оками говорил ровным голосом, Марико услышала в его словах скрытое раздражение.
Одна сторона губ женщины опустилась ниже, когда она внимательно вгляделась в темное пятно на его хаори. Достаточно близко, чтобы заметить характерные пятна крови.
– Понятно.
Оками проигнорировал ее озабоченный взгляд.
– Я хотел лично извиниться, Корин-сан. – Он полез в складки своего белого косодэ и вытащил мешочек на шнурке. Обеими руками Оками передал его женщине. – Это все, что я могу дать вам сейчас, из-за событий сегодняшнего… вечера. Остальные деньги пока не достать.
Морщины на ее уже обветренном лбу углубились.
– Что случилось? Неужели нас… предали? – Ее голос чуть не сорвался на последнем слове.
Что ответило на первый из многих невысказанных вопросов Марико. Эта женщина не была связана с чайной. Деньги, что Оками передавал ей, не были компенсацией за сегодняшние убытки.
– Нет, – с губ Оками сорвался слабый вздох. – Просто мы столкнулись с некоторыми осложнениями.
– Знатью? Или императорскими солдатами?
На его губах мелькнула улыбка:
– И то, и другое, на самом деле. Похоже, сегодня вечером мы пользовались большим спросом.
Пожилая женщина прислонилась к дверному косяку, поддерживая утомленное тело.
– Вам необязательно было приходить сегодня вечером, Цунэоки-сама. – Голос Корин был нежным. Добрым. – Если вы столкнулись с кем-то, оставаться в городе было бы рискованно. Ваши враги всегда в поиске вас.
Оками покачал головой:
– Вы ждали нас, Корин-сан. И я не допущу, чтобы те, о ком вы заботитесь, в чем-то нуждались.
Она пренебрежительно махнула рукой.
– Золота, которое вы дали на прошлой неделе, достаточно, чтобы купить детям одежду и еду до конца месяца. Если мы будем бережливыми, то останется немного и на следующий месяц. Не беспокойтесь, Цунэоки-сама. Черный клан так много делает для нас. Вы защищаете нас. Оберегаете нас, как никто другой. Многие здесь, в приюте Ивакура, в долгу перед вами за все, что вы делаете. Никто из нас никогда не усомнится в ваших действиях. Или в ваших намерениях.
«Черный клан защищает ее? Обеспечивает людей в этом приюте?»
Марико не смогла сдержать искру замешательства, промелькнувшую на ее лице. Тело Оками напряглось. Пока он пытался расслабиться, его взгляд скользнул к ней, черты его лица оставались напряженными.
«Его раздражает, что я узнала всю эту информацию».
– Замечательно, – кивнул Оками. – Я вернусь на следующей неделе с остальными деньгами.
Когда Корин потянулась, чтобы взять его руки в свои, Марико охватило странное ощущение. Странная зависть. Желание, чтобы ее любили так же открыто. Без всяких условий.
– Да хранят вас старые боги.
Корин повернулась к Марико. То, как пожилая женщина изучала ее, заставило Марико спрятаться в тени.
Наконец Корин улыбнулась ей:
– И пусть новые боги оберегут вашего юного друга.
– Он мне не друг. – Хотя слова Оками были правдой, они все равно задели ее.
Марико хотела что-то сказать. Ответить Корин или Оками чем-то столь же беспечным. Одинаково кусачим.
К счастью, именно в этот момент проходящий мимо ночной страж прозвонил в колокол, обозначая время.
– Он… что? – Корин моргнула, явно сбитая с толку, колокол позади них звонил в пурпурное небо.
Он.
Кровь отлила от лица Марико.
«Корин-сан поняла, что я не парень. Как она могла узнать?»
Когда внимание пожилой женщины переключилось с Оками на Марико, черты ее лица смягчились. Ее взгляд снова остановился на Марико. На этот раз с более глубоким смыслом.
– Конечно… конечно, он не ваш друг, – поправилась Корин с улыбкой. – Мои извинения. – Она поклонилась Марико, хотя ее глаза были наполнены понимающим светом.
«Неужели она подумала, что Оками и я…»
Марико чуть не плюнула.
Прежде чем она успела отреагировать – прежде чем смогла даже подумать о чем-то, кроме подобной нелепости, – ее мысли были вновь поглощены продолжающимся разговором между Оками и Корин-сан. Приглушенным разговором, в котором она больше не должна была участвовать. Упершись рукой в разбитые ворота, Оками встал спиной между Марико и пожилой женщиной, исключив ее нежелательное присутствие из оставшейся части своей беседы.
Марико осталась в одиночестве размышлять обо всем, что сегодня произошло.
О том, чему она научилась.
Единственный вывод, который ей удалось сделать, заключался в следующем: Черный клан был чем-то гораздо бóльшим, чем она сначала подумала.
Кэнсин сидел в углу чайной с убийственным выражением лица. Молодая служанка, обрабатывающая раны на его голове и руках, была осторожна. Кропотлива.
Ее усилия были тщетны.
В этот момент ничто не могло хорошо лечь на его кожу.
– Вам очень повезло, что вы не пострадали больше, – прокомментировал Минамото Року, делая аккуратный глоток саке из глазурованной фарфоровой чаши.
– Удача здесь ни при чем, – возразил Райдэн. – У Кэнсина-сама просто отличная реакция. – Он кивнул в знак одобрения. – В бою это одна из самых важных вещей.
– Прошу прощения, но я не был быстрее нападавшего, мой господин, – коротко отозвался Кэнсин. – В бою это все, что имеет значение.
Райдэн какое-то время изучал его, выражение его лица было озадаченным.
– Главный вопрос в том, почему они напали на вас? Я думал, что они пытались убить моего брата. Но было очевидно, что по крайней мере один человек в маске целился в вас. – Он провел рукой по своей челюсти. – Или мальчик, прыгнувший с крыши, был без маски? Я не разглядел.
– Я… не знаю, господин. – Кэнсин нахмурился, вспомнив суматоху движений над ним. Удар тела о его спину. Волну внезапной тьмы.
Все это усугублялось другим, гораздо более насущным вопросом: почему нападавший не прикончил его, когда ему представился шанс? Особенно когда у него было преимущество из-за высоты?
– Эти люди слишком организованны, чтобы быть простыми пьяницами, – продолжил Райдэн. – Очевидно, их разместили в чайной намеренно. Но с какой целью?
Наследный принц улыбнулся и сделал еще один глоток саке.
– Истинное значение имеет, брат, то, что эти люди в масках были здесь в ту же ночь, что и мы. Они напали на нас еще до того, как мы успели войти в павильон. А это значит, что кто-то задумал подстеречь нас и застать врасплох. Хотелось бы мне знать, кто это был.
Кэнсин не проронил ни слова, пока служанка – молодая девушка в кимоно, которое на мгновение напомнило цвет серых глаз Амаи, – достала изогнутую костяную иглу и катушку ниток. Она начала зашивать рану на лбу Кэнсина. Каждый раз, когда игла проходила сквозь его кожу, его мысли сплетались в его голове.
Снедали его тревогой за сестру.
Почему эти люди поджидали их? Имели ли они какое-то отношение к исчезновению Марико?
Перед глазами снова возникло лицо сестры. Но это было невозможно. Просто невозможно.
Было ли это возможно?
Какая-то часть Кэнсина хотела спросить Райдэна и Року, знает ли кто-нибудь в Инако личности членов Черного клана. Был ли кто-то из знати, кто пользовался какими-либо их услугами. Но если бы Кэнсин задал эти вопросы, то раскрыл бы свои истинные мотивы приезда в столицу.