Сильван кивнул и заметно расслабился.
Если честно, мне тоже не очень хотелось связываться с кем-то до того, как совершим задуманное. Поэтому мне это было даже на руку. Но почему это было нужно им?
Огонь.
Искры подсветки Мерлина превратились во взвившееся к невысокому потолку первого этажа яростное пламеня. Его языки жадно облизали заготовленные и щедро облитые керосином дрова. Огонь благодарно принял подношение и вскоре начал тесное общение с потолком.
Яркое пламя отразилось в бирюзовых глазах Сайны Синицы, с открытым ртом смотревшей на мои способы решения проблем.
Вскоре послышался взрыв. Чтобы осуществить задуманное, мы выгребли буквально всё, что у нас было и что мы нашли. Сейчас огонь охватывал все локации первого этажа, резко поднимая температуру.
Изначально пламя заниматься отказывалось, потому над поджогом пришлось постараться, слив почти всю ману Мерлина. Оставалась где-то четверть на крайний случай. Дальше начнётся головокружение, слабость, вязкость мыслей и наконец — внутренние травмы, вызывающие множественные кровотечения.
Но сейчас лицо его сияло счастьем. Огонь, отражавшийся в его серых глазах, отпечатывался ещё и где-то на сердце.
По нашим расчётам, температура из адского мороза превратится в адский же котёл — где-то через минут десять. Первый этаж был всё-таки относительно закрытым местом, и согреться здесь было реальней, чем наверху.
Если мне удастся поднять температуру хотя бы до минус восьмидесяти, нам должно хватить сил проскочить. Под аурой внутреннего тепла и под пламенем Асгора.
Оставалась ещё опасность внезапного пересбора, который мог вернуть локациям прежний облик. Однако Стена поступила иначе…
— Идём — принял я решение. Затягивать было нельзя — очень скоро нам и самим будет не пройти наверх через пламя.
Все, кроме Рейна, натянули респираторы, чтобы пройти через собравшийся от пожара угарный газ. Видимость уже сейчас была ужасна. Но для себя мы рассчитали короткий путь, который должен был загореться последним. Там сильно смотреть по сторонам было и не нужно. Расчёт был на то, что у выхода мы окажемся тогда, когда станет уже достаточно жарко и наверху. Засесть сразу у выхода мы не могли из-за опасности проламывавших крышу летунов.
— Хах! Арк, хочешь поржать? — проговорил Мерлин сквозь маску.
— Ну?
— Только что пересбором Стена заменила одну из локаций на логово огненных саламандр.
Алхимик ткнул пальцем в открытую дверь, ведущую в пересобранный участок. Там и впрямь была огненная локация с саламандрами, греющимися у каких-то горящих камней.
Я же на миг даже замер. Стена что, помогает нам греть задницы летунам? Нет, она просто подбирает при пересборе подходящие биомы с монстрами. Раз здесь жарко — то здесь должны жить саламандры. А саламандрам нужен источник огня. Когда мы и встречали в локации гоблинов, те обитали в клетках-каминах, например.
Этот факт следовало серьёзно обдумать в спокойном месте.
Но не сейчас.
Мы вырвались наверх через простенькую лестницу, имитировавшую спуск в подвал. Выход на границе сектора был таким же, как и в любом другом месте.
А ещё я не учёл два фактора. Хороший и очень, очень, очень плохой…
Растаявший вечный снег вершины Стены превратился в воду, которая накрыла поверхность. Она станет хорошим топливом для множества растений, способных питаться от неё. И… аквалия, чёрт. Вот зачем она бы мне пригодилась. Способность притягивать воду и питаться от неё сейчас бы очень мне помогла.
Изменить некродендроидов до выхода я уже не смогу, но могу просто засеять аквалиями здесь всё, пусть на Стене появится небольшое озеро. А если над ним ещё и будет вечный обогрев от огненных локаций, получится почти что горячий источник.
Но был ещё и второй фактор, о котором я не подумал.
Летуны.
Проклятые твари тоже не оставили незамеченным аномалию.
И она нихрена их не испугала, а наоборот.
Вся грёбаная Стена была забита крылатыми тварями! Сотнями крылатых уродов всех видов и форм!
Вся эта орда птиц сейчас активно выясняла отношения друг с другом. Однако это была не халява, которую мы устроили на девятом после портала. На поверхности иерархия монстров была куда менее разнообразна.
Большую часть существ здесь составляли летуны, а всякие элементали и насекомые поверхности Стены были в заметном меньшинстве. Крылатые быстро расправлялись с мелочью, тогда как другие сразу же заинтересовались нами и моей армией.
Отвлекать такую орду мне тупо нечем — им чуть больше пятидесяти некродендроидов на один зуб, тем более что о серьёзном сопротивлении сильнейшим джокерам не было и речи. Мы едва справились с одним каард, а здесь разнообразной нечисти ненамного слабей — хренова туча!
На нас они сразу же обратили внимание. Наглая, возомнившая о себе невесть что пища.
— Кальдус, предвестник, умор, ох… крикун! Заткните уши, быстро! — Зашлась в крике Тия.
Я посмотрел вниз. Может, ещё не поздно вернуться?
Нет, без шансов. Под нами уже начался настоящий ад.
Вдалеке появилась фигура трёхметрового жилистого гиганта гуманоидной формы с полутораметровым клювом, заменявшим ему голову. Весь клюв, а так же плечи чудовища горели множеством янтарных глаз, метавшихся в разные стороны.
Распахнув свой гигантский клюв, он продемонстрировал связку из множества длинных языков, и заорал так, что грива чудовища разметалась сотней лент за его спиной, будто шлейфом.
Рядом тут же приземлилось ещё несколько неведомых крылатых тварей. Своим появлением они оставили на камне небольшие воронки, но мы этого не услышали. Даже с плотно прикрытыми ушами я вдруг понял, что полностью оглох.
Мелькнула вспышка арбалетного болта — на удивление самой расторопной оказалась Альма, а легендарное оружие не подвело даже против джокера.
Артефакт пробил башку урода, и тот так и повалился с открытым клювом взирая в небо.
А сверху на него тут же спикировали другие летуны, принявшись жадно пожирать павшего сородича.
Те, приземлившиеся рядом, твари были четырёх метров ростом — ещё один клюв, покрытый множеством желтых глазок разных размеров вместо башки. Только теперь на жирном птичьем теле, покрытом густыми перьями.
Глаза находились в безостановочном движении, независимом друг от друга, и как вскоре выяснилось, каждый чертил свою собственную магию. Перед ними в воздухе формировались световые линии магических формул. Вспышка — и они сорвались в сторону моей армии. Сразу множество синих лучей, спиралей и искр.
Ринувшаяся на летунов толпа неркодендроидов редела на глазах за считанные мгновения, давая понять что тринадцатый этаж здесь совсем не котируется.
Моё хвалёное усиление лепестками церу против здешних джокеров не стоило ничего. Росчерк когтистых лап прошивал тела насквозь, вместе со всей растительной защитой.
Это был полный разгром, а путь к отступлению мы отрезали себе сами.
Оставалось только продолжать упрямо исполнять план — добежать до ближайшей дыры и спрыгнуть вниз.
Хозяином леса я отдал сразу несколько приказов — всем подконтрольным некрам — бежать в разные стороны, игнорируя противника и привлекая к себе внимание. Температура позволяла не сдерживаясь выращивать по всему телу множество алых листьев, чтобы небесные хищники сразу же увидели пятна потенциальной добычи.
Всем раненым и пленённым — никакого сопротивления — вместо него растения должны будут на весь запас жизненных сил попытаться опутать то, что их убило. Едва ли это остановит летунов, но пусть хоть кого-то задержат.
Заготовку с огненным взрывом я был вынужден использовать почти сразу, чтобы нас не прикончили первым же залпом. Когда возле нас приземлился крылатый десятиметровый исполин, которого я даже рассмотреть толком не смог, другого варианта просто не оставалось.
Скръед… те твари, которых я собрал в некродендров последними, благодаря острым когтям, бросились взбираться по телу титанической птицы, чтобы вскоре взорваться огненным всполохом.
Летуна это, само собой не убило, но тварь закричала, и с прыжком снова взлетела в холодное небо, сбрасывая с себя в полёте существ.
Но едва угроза исчезла, за её спиной вновь открылся вид на многоглазых птиц-магов. Те самые заклинания, которые чертили глазастые уроды, на втором залпе оказались призывом на наши головы десятков магических формул не ниже круга эдак третьего.
Так мы за один миг лишились элементалей Хантера и половины механизмов Сайны.
Та выматерилась — девушка вообще очень болезненно воспринимала уничтожение своей техники, будто теряла живых петов.
Ледяные трактороподобные машины, как я и хотел, превратились в груду обломков, преграждавшую путь к нам хотя бы с тех двух сторон, где упали. Но на технику сверху сразу же приземлились белые грифы-переростки, испачканные в крови только что сожранного раненного нами летуна.
Твари часто двигали головами в разные стороны, смотря то на нас, то друг на друга.
— Бежим!!! — закричал я вновь, но я не услышал даже собственного голоса. А потому ещё взмахнул рукой и показал пример, первым побежав в сторону соседнего сектора.
Иониты магическую атаку пережили легко — им повезло нарваться едва ли не на единственного противника здесь, который был им по силам. Развеяв алым светом всю направленную в них магию, ржавая армия зашумела жужжащими циркулярыми пилами митр, и принялись расстреливать птиц-магов.
Начертить третий залп магии птицы не успели — им на головы приземлился недавний четырёхкрылый десятиметровый орёл. На светящейся башке выделяла лишь окровавленный клюв. Тварь втоптала двух летунов-магов в мокрый камень, а затем выплюнула подобие пиробласта в третьего, оставив на его месте дыру сразу на второй этаж.
Единственный способ выжить — это пробежать ещё чёртовых метров десять.
Секунды.
Секунды решают всё.
Сверху на ионитов приземлился каард, разливаясь множеством поглощённых им монстров. Иониты начали в ответ палить митрами и светить алым светом, но способность на слияния почему-то не работала. Впрочем, пилы всё равно отражались от самих ионитов, так что успевали одним выстрелом ранить сразу нескольких летунов.