— Я прибыла на Менгу в составе своей команды, — тихим, но уверенным тоном начала я.
— Простите, что перебиваю, но как вы, такая молодая, отважились пойти на войну? Неужели вам не было страшно?
— Мой дом был уничтожен Аквилонским смерчем, — эмиссар настаивал на том, чтобы я ничего не скрывала. Они все равно раскопают обо мне всю грязь, если захотят. Главное, упредить удар, — Псы спасли мне жизнь, помогли бежать из охваченной огнем Сантиры. И я решила остаться на родине своих предков. Но война нашла меня и здесь. И я не захотела оставаться в стороне.
— Следовательно, ваше желание присоединиться к боевой армии, не было спонтанным желанием молодой девушки испытать приключения? Найти покровителя или супруга?
Навязчивые, чуть бесцеремонные вопросы меня слегка раздражали. Я уловила движение сбоку от меня, но остановила Стрелка взглядом. Он скрестил руки на груди, сверля холодными глазами ведущего. Тому не поздоровится после программы, если не сбавит обороны. Хотя, будь на его месте кто-то дугой, на меня бы уже давно вывалили ушат помоев. Этот был хотя бы беспристрастен, хотя и чрезмерно провокационен.
— Это не было моим желанием. Я — целитель, и надеялась, что мои знания спасут кому-то жизнь.
— Идеалистка? — ведущий приподнял иронично бровь.
— Реалистка, — я слабо улыбнулась, — без хороших целителей армия утратит свою боеспособность, и мы можем проиграть.
— Вы не боялись? Ведь пришлось близко общаться с теми, кем вас пугали всю жизнь?
— Как можно бояться своей команды? Людей, которым ты доверяешь свою жизнь? — задала я встречный вопрос, сохраняя невозмутимо-доброжелательное выражение лица.
— И мы подходим к вопросу, который волнует, не побоюсь этого заявления, всю Галактику. Насилие, одно из ужаснейших преступлений, совершаемых мужчиной против женщины. Как, большой, сильный опасный мужчина, защитник, воин, тот, кто в ответе за вашу жизнь, мог совершить подобное? Как вы выжили после нападения Пса, и смогли выбраться с той проклятой планеты?
Я собралась с духом, словно готовясь нырнуть в вязкую ледяную пучину. Пути назад не было. Кинула невольно взгляд на Ансара. Он смотрел на меня, пристально, упорно. Этот взгляд словно соединил нас невидимой нитью, и я ощутила касание его силы, теплой, согревающей и успокаивающей. Я только сейчас поняла, насколько мне мешал внутренний холод и волнение, от которого так и не смогла избавиться.
— Мы прилетели на Менгу, чтобы разобраться с тем, что там происходит. Незадолго до этого пропала связь с планетой. Так нам сказали.
— Что же там произошло на самом деле? — я почувствовала, как ведущий в нетерпении замер, дожидаясь от меня ответа.
— Мы попали в ловушку, умело расставленную и коварную. Псы из нашей команды оказались под воздействием неизвестного вещества, которое изменило их поведение.
— Минуточку! Вы хотите сказать, что взбунтовавшиеся Псы, напавшие на мирных жителей и оставившие после себя гору трупов, действовали…
— Не по своей воле. Изменения произошли резко, но мы не сразу поняли, что происходит. Но смогли забаррикадироваться в медотсеке, чтобы оценить ситуацию и понять, что делать.
Я говорила, постепенно чувствуя, как меня окутывает покой. Говорила искренне, описывая свой страх, неуверенность, опасения и ужас, когда поняла, что рядом со мной оказался тот, кем овладело безумие.
— Что вы при этом чувствовали? — с поразительной тактичностью поинтересовался ведущий. Я потупила взгляд, ощущая на себе внимание присутствующих Псов. Вполне возможно, что каждый из них примерял ситуацию на себе, думая о том, смогли бы сдержаться, не навредить тем, кто им дорог. Мне стало неловко. Столько людей видели ту запись, сколько из них считали, что сама навлекла на себя беду, добровольно придя служить в армию. Было ощущение, что я нахожусь в студии совершенно обнаженной, перед миллионом жестоких, равнодушных, осуждающих взглядов. Хотелось спрятаться, забиться куда-нибудь подальше, чтобы меня никто и никогда не нашел.
— Я приготовилась умереть, — улыбнулась, и только сейчас поняла, что на глазах выступили слезы.
— И что же помешало Псу вас убить? — ведущий подался ко мне, жадно ожидая ответа, когда диван рядом со мной прогнулся, и я почувствовала тепло не только его силы, но и живого тела, прикосновение горячей сухой ладони к моей руке.
— Любовь, — коротко ответил Ансар, — мне помешала любовь.
Глава 17
— Любовь, — произнес Ансар, и я ощутила, как теплая волна накрывает мое тело, согревая и словно отсекая от окружающих. Ведущий от неожиданности отшатнулся, словно избегая находиться в зоне «поражения» и застыл, удивленно воззрившись на нашу пару. Да, мы оба смотрелись органично. Я в образе хрупкого нежного цветочка и Пес — хмурый огромный и подавляющий одним своим присутствием. И на фоне изящного леора сент Кроди производил впечатление застывшей мрачной глыбы, а его слова о любви казались чуждыми его образу. В студии видимо ощутимо потеплело, так как у леора ведущего на лбу выступили капельки пота.
— Вы не производите впечатления человека, находящегося под воздействием некоего вещества, — заметил он, — вы не похожи на безумца.
— Я прилагаю массу усилий, — уголок губ Ансара дернулся. Видимо, это означало улыбку.
— Значит, та запись было подделкой? — продолжал докапываться леор.
— Я действовал неоправданно жестко по отношению к Ромине, но вовремя смог заглушить инстинкты.
— Это возможно? Не все Псы становятся убийцами и насильниками под воздействием…
— Мы сейчас работаем над тем, чтобы пресечь подобное навсегда, — отрубил Пес поползновения ведущего продолжать скользкую для нас тему. А дальше за дело взялись представители пресс-центра Каганата и нас оставили в покое. Хотя, я то и дела замечала направленные на меня объективы камер, но старалась держать себя в руках, пытаясь сделать выражение лица максимально нейтральным.
Из студии я вышла, едва переставляя ноги. Никогда не думала, что интервью, больше похожее на допрос может настолько вымотать. Да я бы лучше сутки провела в операционной, чем еще вот так же хотя бы раз.
Я тут же почувствовала на запястье руку Ансара. Сохраняя полное молчание, мы передвигались в окружении Псов, которые не позволяли сторонним репортерам прорваться сквозь их защиту. Бесконечные коридоры закончились подземным переходом. Затем подъем на лифте на сотый этаж, и я оказалась в роскошном номере с видом на ночной город. Но мне было не до красот. Высвободив руку из захвата Ансара, который ни на мгновение не оставлял меня одну, я сбросила на ходу туфли, ставшие ужасно неудобными, распустила и взлохматила волосы, и прошла в ванную комнату. Облегченно выдохнула, когда заперла за собой дверь, отгородив себя от всего остального мира. Побрызгала на лицо ледяной водой, почувствовав, что, наконец, прихожу в себя. Но хотелось смыть весь этот трудный, тяжелый день.
Я сбросила платье, белье и включила душ погорячее, едва не застонав от удовольствия.
— Ну, здравствуй, друг мой, — тихий замогильный голос заставил мужчину дернуться и отшатнуться. Но было поздно. Стремительный, сносящий с ног удар, и генерал повалился на пол. Из рассечения на лбу полилась кровь, окрашивая светлые волосы и пачкая роскошный ковер.
— Я думал, ты мертв, — мужчина попытался приподняться, опираясь на руках, когда новый удар в лицо снова уложил его навзничь.
— Лежи, тебе вредно вставать. Вдруг сотрясение, — голос звучал по-прежнему холодно и равнодушно, вот только генерал Кортес мог бы поклясться, что уловив в нем издевку.
Он приоткрыл начавший заплывать глаз, стараясь рассмотреть говорившего. Его гость изменился, как будто еще больше вырос и раздался в плечах. Капюшон скрыл его лицо, однако хищный блеск глаз выдавал в нем опасное чудовище. Значит, Пожиратель. Что же, Кортес знал, что с этим могут быть проблемы — Старк был сложным и неудобным противником. И когда младшему лидеру захотелось вкусить власти, алчность перевесила осторожность. И генерал пошел за ним. Он знал слабые места того, кто называл его другом. Точнее, думал что знал. К тому же, Кортесу не давал покоя приятный бонус, который он бы заполучил, стоило лишь свалить Старка — его целительница жена. Жаль, что сперва она попала к Рону Хайльду. Мальчишка все испортил! Упустил девку, уничтожил столицу, не смог помешать эмиссару Каганата и его Псам вырваться из окружения. Если бы они не находились в состоянии войны и Рон не стал символом возмездия за убитого отца, Кортес бы не сомневался, что тому надлежало закончить дни так же, как и его папаше. А теперь…
Кортес сглотнул, ощутив во рту металлический вкус крови.
— Чего ты хочешь? — осторожно спросил он.
— Кто стоит за этим выродком? — Пожиратель сидел недалеко от своей жертвы, в мягком высоком кресле. Прикинув расстояние от него до двери, Кортес тут же отказался от мысли прорваться. Против Старка и раньше у него было мало шансов. А против Пожирателя…
— С чего ты взял, что за ним кто-то стоит?
— Рон дурак и трус. Он способен лишь пить и трахать все что шевелится. И мы оба прекрасно знаем, что в его мозгу вряд ли бы созрел план по захвату власти. Поэтому, я решил обратиться к тебе, как к лучшему другу за консультацией. Видишь ли, меня какое-то время не было при дворе, и я могу быть не в курсе всех дел.
— Ты ошибаешься, — начал Кортес.
— А ты сейчас заработаешь перелом коленной чашечки, — Пожиратель подался вперед, почти склонившись над телом генерала. Тот попытался отшатнуться, но сдвинулся лишь на пару сантиметров, оставляя за собой кровавый след.
— Я не хотел, тебя подставлять. Но ты сам спровоцировал. Зачем тебе была нужна эта девка? Ты будто клеймо на себе поставил. Мог бы просто куда-нибудь исчезнуть на неделю, и все, никто бы не посмел тебе ничего предъявить.
Неуловимое движение и Кортеса подняло, отбросило и размазало по стене. Раздался его хриплый стон и треск костей.