асто приводят детей, мужчин, даже стариков – король приказал тащить туда всех, кто останется жив. У них отбирают всё ценное, даже одежду, если она расшита золотом, серебром или каменьями. У них отбирают всё и новой одежды никто не даёт. Некоторые, снимают одежду с трупов тех, кто пал в сражении за дворец, но не все. Многие, сражённые горем и тем, что с ними сотворили, просто забиваются в какой-нибудь уголок и тихо подвывают – многие из них сойдут с ума. Эти люди не привыкли к пыткам, издевательствам, не привыкли к тяготам жизни большей части населения Сабаса. Они были мягкими, слабыми…, были. Те, кто не сойдут с ума, станут крепче.
Суб-Зеро последний раз посмотрел на город – темнота не мешала ему, как и птицам, кружившим в небесах. Он закрыл глаза и выпрямил спину. Поза лотоса требовала концентрации. А он сбился. Смотрел и слушал…, забыв, зачем пришёл сюда. На покатую крышу самого высокого здания города – крышу храма Милостивой Привы. Суб поднялся сюда и сел на самом краю. Ему нужно было подумать. Но не получается. Впервые за много столетий, он не мог заставить себя быть абсолютно хладнокровным. Слух реагировал на малейшие звуки, глаза фиксировали мельчайшие детали. Даже нос стал докучать, фиксируя массу запахов.
Воин глубоко вздохнул и попытался вновь – ничего. Разум по-прежнему возбуждён, фиксирует массу раздражителей. Он не может медитировать.
Суб открыл глаза. Тяжко вздохнув, свесил ноги вниз, ссутулился, словно обычный мальчишка, сел он на краю крыши. Он не понимал, но сейчас выглядел так жалко, что…
В плечо толкнули. Резкая боль была подавлена автоматическим усилием воли. Он всё ещё предавался унынию и пришёл в себя, только когда в его руке очутилась глотка человека. Он больше не шевелился. Сидел и пустыми глазами смотрел как в руке, повиснув над пропастью, брыкается и корчится, совсем маленький человек. Голубые глаза, чёрные волосы и прямой нос. Он совсем ребёнок, но в глазах его ненависть, что не часто можно увидеть среди людей.
-Зачем? – Спросил Суб-Зеро, не пытаясь вытащить нож из плеча – повреждение зафиксировано, боли нет. Спросил и удивлённо приподнял брови. Зачем он это сделал? Какая разница, зачем? Странно…, что-то странное творится с ним.
-Вы…, убили…, моего…
Он не дослушал – разжал пальцы. С диким воплем, мальчик полетел вниз. Вскоре последовал влажный шлепок и крик стих.
Зачем он задал этот вопрос?
Почему ему стало интересно, что ответит мальчик?
Великие Силы! Да что творится с ним???
Суб поднял взгляд. На горизонте занимается заря…, окружающий мир померк, перед глазами вновь возникли ледяные просторы Пустошей. Злой ветер яростно свистит. Леденящий холод пробирает до костей. Он в своём костюме, он стоит там. Но он больше не Слитый с Силой.
Жестокий мороз жадно хрустит плотью, лопается кожа – холод тянется к его костям. Они ломаются как сухая трава. Свирепая боль разрывает тело. Но это не конец – порыв ветра накрывает его истерзанное тело толстым снежным покровом. Ветра больше нет. Плоть нарастает вновь, рваные ошмётки падают в снег, тут же обращаясь льдом. Кости срастаются – ужасная боль сопровождает восстановление. Каждая клеточка ревёт и стонет. Боль сводит с ума. Но вот всё кончилось. Он под грудой снега, боли нет, лишь мертвенный холод, пробирает до костей. Снег лезет в глаза, он попадает в рот, всё превращается в белый туман. Суб рвётся вверх, ужас топит сознание, остаются только инстинкты, снег раскопан, он наверху, он может дышать…, ледяной ветер ехидно свистит. Он снова рвёт его тело, снова лопается кожа от жестокого мороза, снова падают наземь, куски обледеневшей плоти. С диким воем, он бежит прочь, ползёт по снегу…, снег проваливается под ним, он падает вниз. Пещера, стены изо льда и над головой зловеще воет ветер…, рядом, в стене, искажённое ужасом лицо человека. Он мёртв? Нет, Суб видит глаза – они живы. Вмёрзший в стену, чувствует всё. Суб сжимается в комок у одной из стен – он не рискнёт выбраться наверх. Больше никогда он не поднимется туда, останется тут…, страдая от мороза, голода, страдая от своей жестокой судьбы…, и однажды вмёрзнет в стену, где проведёт столько времени, сколько будет существовать Предел Миров…
Суб не видел окружающего мира, только Ледяные Пустоши.
Он вскочил на ноги, истошно завопил и попытался сбежать – прямо в пропасть.
Тело ледяного воина, врезалось в камни брусчатки, рядом с телом мальчика. Синий огонь вспыхнул, ласково коснулся ран, тело мертвеца быстро восстанавливалось. Вот-вот к нему вернётся сознание. С хрустом встали на место кости, тягучая холодная кровь, больше не течёт на камни мостовой. Он вот-вот откроет глаза…
Видение померкло – лёд не успел поглотить его тогда. Чёрное пламя врезалось в пещеру и разрушило всё, включая тела тех, кто был в стене. Пламя подхватило его, и следующее что он помнил – Тени окружившие его и перепуганное лицо Логана, за спиной коего пылал Чёрный огонь. Суб-Зеро сел на камнях. Белесые глаза с тоской посмотрели в мёртвое лицо паренька – он завидовал ему. Парень умер, теперь его душа ищет себе новое тело. А может, она растворилась в Душе Мира. Или покинула это измерение и ищет новое тело там…
Он может лишь мечтать о такой судьбе, в день, когда его тело будет разорвано в куски, а душа отделена от него. Ему, однажды, придётся вернуться в Пустоши, вернуться к тем, кто уже врос в лёд пещер…, или остаться под снегом, страдая от голода и холода, пока лёд не поглотит его там.
Ледяной воин обхватил голову руками и протяжно завыл – впервые он понял, что сотворил, когда согласился стать таким, стать Слитым с Силой. Цена за владение Изначальной, невероятно велика для тех, кто не способен ею владеть. Она безумна для тех, кто идёт против законов Мироздания, пытается обойти их, обмануть.
Как он мог так рисковать все эти годы? Зачем он вообще сражался? Ведь если он погибнет…
Суб-Зеро вздрогнул всем телом – ему придётся вернуться туда, в этот ужас вечного льда.
Что же теперь делать?
Он поднялся на ноги. Пустой взгляд, замер на стене какого-то дома. Он не шевелился. Солнце высоко поднялось, скоро полдень, а он даже не моргнул. В голове пусто. Тысячи лет, прожитые им, показались сейчас кратким мгновением – он не хотел умирать. Никогда.
Лучше бы он воткнул в свою грудь кинжал, когда маги далёкого мира, предложили ему стать воистину могучим воином, первым из числа подобных, самым сильным, самым…
Он не знал, что цена будет такой.
Он понимал, что она будет. Обязательно будет. Нельзя обмануть законы бытия, совершенно безнаказанно. Но цена оказалась безумной. Он понятия не имел, что там, будет так.
Как избежать ледяного плена Пустошей?
Ответ очевиден – оставаться в живых, вплоть до гибели Предела Миров. Любой ценой, хоть как, но оставаться в живых.
Суб-Зеро с хрустом повернул шею – он оставил Теней в другом храме Привы. Он поменьше, но гораздо удобнее для ночлега. Да и побогаче, Тени неплохо смогли поживиться там.
Двое из них, всегда должны быть с ним. Сменяя друг друга, даже когда он спит, они должны быть рядом. Он знает, что такое честь и не позволит им умереть, просто так. Если бы на той стене, с ним кто-то был, он бы смог хотя бы сбежать, Тени пали бы, отдав свою смерть, в обмен на его жизнь. Но он оказался там один. Больше такого допустить нельзя. И он должен найти способ избежать Пустошей. Суб-Зеро положит всю свою жизнь, но он найдёт способ избежать ледяных пут самого страшного места в Мироздании.
Ведь Пустоши, это даже не мир, не измерение. Его нет в Сферах. Пустоши просто есть, это просто некое место…, он должен так же выяснить, что же они такое на самом деле.
Однажды он найдёт способ обмануть свою судьбу, обмануть само Мироздание!
Суб-Зеро двинулся к Теням. Отныне, они будут всегда рядом. Он не позволит себе умереть во второй раз. В Хаос пустой риск и собственные желания. Он должен выжить любой ценой…
Логан поднял голову. Но она не поднялась. Странно как-то…, а. Просто она зажата. Король положил руки на деревянную стенку, напрягся, зарычал и рывком вытащил голову из тисков. От движения сего мир повело, он рухнул на спину, широко раскинув руки.
Так и замер, наблюдая, как кружится грязный потолок таверны.
Когда он в эту стенку врезался? И почему там уснул? Кхм…, наверное, сознание потерял…, взгляд скосился налево. На полу лежит громадная туша. В том месте, где голова растёт, виднеется белый неровный овал – Радон видимо. Если прислушаться, слышно тяжёлое дыхание.
Логан приподнялся на локтях, осмотрелся – таверна разгромлена. Столы, стулья и пустые бочонки, превращены в щепу. В стенах дырки. Кое-где крупные. Славно погуляли.
Мир покачнулся, и он поспешно лёг обратно. Нужно немножко полежать и всё пройдёт. А потом в погреб, за лекарством.
И глаза лучше закрыть – мир предательски танцует, возникает ощущение, что он падает в пропасть, в результате тошнит. А когда тошнит лёжа на спине, получается не слишком приятно.
Несколько минут он просто лежал. В голове звенит, мысли по углам прячутся. А затем что-то полыхнуло, какая-то очень важная мысль. Ариец нахмурился, взрыкнул, пытаясь поймать её за хвост. Что интересно, ему удалось. Мысль вернулась в сознательное и была прочитана, как книга…, может ему стоит научиться читать? Кхм…, что за бредовая идея? А куда помнить боевые песни и имена Великих врагов? А? Мечи Аргхана в задницу самому Аргхану! Мысль потерял…, вот ведь..., а, нет, вот она родимая…
Ага. Он вчера долго размышлял над тем, что натворил. И кое-что надумал, кое-что важное.
Его меч, его оружие, вернуло Суб-Зеро к жизни, забрав у него почётную смерть от рук могучего противника и шанс возродиться в могучем теле воителя, который сотрясёт весь мир громкими победами. Да, и тут ничего не поделаешь – меч, это сам воин. Что творит его оружие, то целиком на плечах воина. Но! Никто и представить не мог, что у меча будет собственная воля, свой разум – это ведь всё меняет. Не сильно, но меняет. Его меч, опозорился себя и своего владельца. Да. Но большая часть позора, всё же лежит на мече, потому что он имеет свой разум, а, следовательно, сам отдельный воин. Ну, пол воина…, четверть. Позор из смертельного, таким образом, становится просто тяжким. И тот факт, что король отдал свою долю общей добычи пострадавшей стороне – воину, коему не позволили умереть с честью, сильно снижает его вину.