В общем, улыбка рыцаря слетела в район тапочек. Он вдруг понял, что отправился на верную смерть. И попытался исправить ситуацию – поднял белый флаг и поехал навстречу армии вышедшей из крепости Орхус, по пути проклиная своего господина, не сподобившегося послать в Орхус лазутчиков, дабы вызнать, с какими силами придётся иметь дело.
Логан на своём воле, рванул вперёд, яростно взревел и, обнажив меч, пронёсся мимо рыцаря. За ним ринулись арийцы, с кошмарными воплями хлынула с холма конница Шеди, за ними, уже без всяких воплей, бросились в бой наёмники, тоже при лошадях. Но в отличие от Шеди, разбойников и бандитов в прошлом, наёмники на ходу перестроились в три узких клина. Два свернули на фланги, один обошёл маленький отряд врага со спины.
Их просто растоптали. Маленький отряд не имел ни единого шанса. А вопли арийцев и Шеди, так и вовсе привели их в панический ужас. Порядки копейщиков расстроились ещё до того, как рога волов врезались в щиты. Вот там-то арийцы всерьёз и задумались о том, что волы могут быть лучше лошадей. Злобная скотина, как ураган врезалась в порядки копейщиков. Рога прошибли щиты, и каждый рог прошил насквозь по одному солдату. Вол прошёл сквозь ряды копейщиков и…, и замер на месте, широко расставив ноги, да низко наклонив башку.
Логан и пинал его, и рукоятью меча бил – бесполезно. Вол застыл как вкопанный. На побои и тычки копий, отзывался только протяжным рёвом, но ни делал никаких попыток продолжать сражение. Боевой конь Арии, сражался вместе со своим наездником до последней капли крови, бил копытами, кусал врагов, стаскивал всадников с сёдел, хватая их зубами за сапоги и голени. Но никогда такой конь не замирал на месте. А эти…
Арийцы быстро поняли, что если не слезут со своих «коней» их в фарш превратят. Поспрыгивали с могучих спин зверей и ринулись в бой.
К сожалению, продлился он недолго. Не успели, как следует размяться, а рота Шола уже врезалась в тыл копейщиков. Отряд был уничтожен в две минуты.
А рыцарь, с белой тряпкой, так и стоял на том же месте – каким-то чудом, его никто не убил. Все они просто проехали мимо и разорвали в куски его маленький отряд.
Беднягу даже в плен брать не стали. Радон, весь в крови, бешеными глазами осматривал поле бое – врагов нет, только свои люди, салютуют оружием, празднуя первую победу в битве за Сабас…, взгляд замер на рыцаре. Бедняга стоял так и подняв белый флаг, лицо белее флага, глаза круглые. Лошадь истошно ржёт, ноги расщеперила, от ужаса чуть жива – даже сбежать, сил у неё нету. Бешенство как-то сразу пропало, Радон вонзил топор в спину какого-то мертвеца (покойник, вдруг ожил и громко застонал, впрочем, почти сразу перестал и снова умер) и, схватившись за живот, расхохотался до слёз. Народ вокруг удивлённо переглядываться стал, Радон пальцем показал на рыцаря, воины, по доспехам и лицам коих, ещё текла тёплая кровь врагов, глянули, да и тоже со смеху покатились – нервы видимо…
От оглушительного смеха сотен людей, лошадь очнулась - встала в дыбы и со всех ног кинулась прочь. Только и слышно было топот удаляющихся копыт, перепуганное ржание, да звон доспехов, сочленениями бьющихся друг о дружку – сия смесь звуков, привела людей в ещё большие восторг и веселье. Рыцаря даже преследовать не стали. Многие ему и вовсе благодарны были за столь грамотно сыгранную комедию, придавшую их победе, некое особое, глубокое такое послевкусие. Не смеялся только Логан. Как битва кончилась, он стал напротив вола и долго смотрел ему в глаза – нет страха. Ариец плюнул, снова стал смотреть. Выругался, пнул чей-то труп. Глаза зверя полны бешенством. Мышцы напряжены, но он стоит и не двигается с места!
Было желание зарубить его на месте. Но первый удар в стену щитов и копий, так впечатлил, что Логан решил попытаться перевоспитать скотину, сделать из неё боевого зверя.
Тем же озаботились и остальные арийцы, за исключением Домена и Арагона – их вполне устраивали кони. Это Марс, Радон и Логан не могли по-другому – лошадей способных сражаться и возить их достаточно долго, в Катхене просто не встречалось.
Впрочем, в этой части Катхена не встречалось. До знакомства с тёмными коридорами Ганга, они повидали немало лошадей, коих не смутил бы их вес. В Империи они их видели, под рыцарями, облачёнными в полный доспех…
-Кому время нужно? – Не понял Кохан высказывания Марса.
-Им. – Марс махнул рукой в сторону Тобу.
-Не понял. – Наёмник нахмурился – не нашёл точек соприкосновения объективной реальности с высказыванием товарища Марса. – Зачем и им время? Ты ведь про Тобу говоришь?
-Ррр. – Поморщившись, ответил Марс, но всё же пояснил. – Нужно время, что бы собрать всех, что бы подготовить нам достойную битву. – Он снова поморщился. – У земли женщин, плохо получается сделать это. Им нужно время.
-Земля Женщин, это я так понял, Сабас? – Ухмыльнулся Кохан – шутка ему понравилась.
Марс смерил его уничижительным взглядом, и широким взмахом руки указав на мир вокруг, сказал.
-Вся земля по эту сторону Великих гор и до самого океана – земля женщин.
Наёмник побагровел, потом позеленел.
-Она, - мрачно продолжил Марс, глядя куда-то вдаль, - взращивает очень мало мужчин.
Краска гнева, с лица наёмника, отхлынула, но не до конца. Он всё-таки сам уроженец Катхена, как и почти все в его роте. За державу обидно, как бы…, но Марс пояснил, что не все тут женщины, есть и мужчины…, правда не пояснил, к какому лагерю относит Кохана и его людей…
В общем, Кохан больше не спрашивал, просто ехал подальше от головы колонны, подальше от арийцев. Он даже не стал ничего спрашивать, когда на следующий день, Логан вдруг завернул армию к берегам океана. Что-то ему подсказывало, что он получит тот же ответ.
-Они свихнулись просто! – Высказалась Шола в тот день у костра, где собрались все капитанов наёмных рот. – Мы должны спешить к Тобу и взять его раньше, чем они организуют оборону!
Тутах выразил согласие и даже предложил поговорить с королём на эту тему.
Кохан расхохотался. На сердитую просьбу объясниться он ответил так:
-Забыл, что в Сабе было? – Тутах позеленел. – Они тебя даже слушать не станут – вернёшься с побитой харей или с раной от меча.
-Я пойду. – Заявила рыжая воительница, поднимаясь на ноги.
-Тебе скажут, что «им нужно время». – Проворчал Кохан, бросив в костёр сухую травинку. Она вспыхнула и тут же растворилась в огне. – «Им» - это тем, кто будет оборонять Тобу.
-Зачем им время? – Не понял Тутах.
-Что бы укрепить город так, что его будет почти невозможно взять.
Шола и Тутах переглянулись. И чуть не в один голос заявили.
-Безумцы!
-Странно, - спустя минуту молчания, заявил вдруг Кохан, - я, кажется, начинаю понимать. Они соберутся там все. Логан покончит со всеми рыцарями Сабаса одним ударом. И об этой битве будут помнить не одно поколение…, кажется, это действительно честь…
-Тоже свихнулся. – Резюмировала Шола.
Кохан поморщился и оставил место у костра – ему самому не по себе стало. Он вдруг подумал, что тактика арийцев, не так уж и безумна. Просто они по-другому смотрят на битву. Наёмник сражается, стараясь остаться в живых, что бы после битвы пограбить город, обыскать трупы, получить плату за службу и прогулять её в кабаке. Арийцы сражаются, не считаясь со смертью, они сражаются за славу, которая переживёт их всех на многие столетия. А ещё, они уверены, что погибнуть в дичайшей мясорубке, убив множество врагов – большая честь. Вроде бы, тот, кто умрёт, таким образом, в следующей жизни родится в теле человека, коему предрешено стать Великим полководцем или воителем. Хотя, в судьбу, они, кажется, не верят…
А ещё, все свои сражения, они планируют исходя из собственных возможностей.
Кохан долго стоял в темноте, в стороне от лагеря. Он смотрел на звёзды.
Арийцы не желают понимать, что их возможности, для любого жителя Катхена, это даже не предел того что может человек. Это вообще за гранью реальности. Они больше, сильнее, быстрее, они владеют своим оружием так же виртуозно, как владеет своими пальцами бард, играющий на струнном инструменте. И при этом они безумно выносливы, самые страшные раны не выводят их из строя, они лишь замедляют их. В Орхусе, он видел как в одном из «шутливых» сражений, Марс получил кошмарную рану. Плечо разворотило так, что его пришлось сшивать нитками из жил.
Кохан, до того дня, был абсолютно уверен, что такая рана, уложит человека в постель на пару недель минимум и ещё пару месяцев, он не сможет сносно владеть оружием.
Марс плохо промыл рану, он потребовал зашить её как можно плотнее и уже через два дня вышел во двор, упражняться с мечом. Ариец ревел, рычал, но упорно упражнялся. Швы частично лопнули, кровь текла в три ручья, а он продолжал, пока не пропотел. И всю дорогу ревел так, что казалось, будто где-то рядом впал в бешенство бык пятилеток. Рану снова зашили и спустя два дня, он снова выбрался во двор, всё повторилось.
Спустя три недели, Марс упражнялся с мечом, на плече шрам, боли нет, рука двигается, словно и не было той страшной раны.
Кохан не понимал этого. Каким образом на них так быстро заживают раны? Без всякой магии, с полным пренебрежением к собственному состоянию, постоянно беспокоят свои раны, относятся к ним так, будто их нет и вместо того, что бы помереть через неделю от своей гниющей раны, они остаются в живых, ничуть не утратив ни скорости, ни силы. И заживают эти раны вдвое быстрее, чем у нормальных людей. Может секрет в том, что они не дают ранам покоя? Организм не успевает расслабиться, ему приходится лечить себя гораздо быстрее, что бы безумный разум, живущий в этом теле, не угробил его раньше времени? Непонятно.
Ему вдруг захотелось увидеть страну, из которой пришли эти люди.
Удивительное должно быть место.
На подходе к побережью, они последний раз встали лагерем. Арийцы собрались за отдельным костром и что-то начали обсуждать. Они, в основном, отдельно и собирались, но обычно пили вино, на всю равнину горланили боевые песни, либо разговаривали и ели, не притрагиваясь к вину. Но ещё не было случая, что бы они развели костёр в стороне от армии и говорили в полголоса. Суб-Зеро, возник за их спинами словно призрак. По обе стороны от него две Тени - теперь он с ними не расставался нигде. Что слегка расстроило арийцев.