Итак, важнейшие политические последствия наращивания СССР своего военного потенциала по-прежнему будут ощущаться в Европе и Азии; в то же время важнейшие последствия с точки зрения оперативного военного планирования будут заключаться в увеличении гибкости использования Советским Союзом своих обычных сил.
Военная мощь — это единственное, на чем основывается статус СССР как мировой державы. Во всех других отношениях Советский Союз не обладает столь же высокими атрибутами, а по многим аспектам он даже не является действительно конкурентоспособным соперником Соединенных Штатов.
В 1960 г. Никита Хрущев, бросая громкий вызов Соединенным Штатам, провозгласил: «Мы похороним вас». Хотя американская общественность расценила эту зловещую фразу как пугающее предсказание уничтожения Америки, вызов Хрущева основывался на вере в то, что в течение последующих двух десятилетий Советский Союз превзойдет Соединенные Штаты в социально-экономической сфере. Действительно, советское руководство было настолько уверено в неизбежности своего исторического триумфа, что включило прогноз об экономической победе СССР к 1970 г. в качестве составной части в официальную программу правящей Коммунистической партии — документ, содержащий программные установки для всех советских коммунистов.
Два с половиной десятилетия спустя ничто даже отдаленно не соответствует предсказанию Хрущева. Разрыв в величине валового национального продукта США и СССР остается примерно таким же в относительном выражении и возрос в абсолютных цифрах. Различия в среднем уровне жизни обеих странах также возросли. Символическая гонка за посадку человека на Луне — соревнование, которое должно было подтвердить претензии Советского Союза на техническое лидерство, — закончилась безусловной победой США. Вероятно, самым важным является то, что подавляющее превосходство США во внедрении научно-технических разработок еще больше возросло. К середине 80-х гг. Соединенные Штаты и следующая за ними Япония уже вступили в технотронный век, в то время как СССР по-прежнему прилагал усилия, чтобы модернизировать и сделать более эффективной свою относительно традиционную индустриальную экономику. В 1960 г. Советский Союз, казалось, вот-вот сможет поставить под сомнение мировое экономико-технологическое лидерство Америки. К 1985 г. всем стало ясно, что Советский Союз является всего лишь одной из наиболее развитых развивающихся стран мира.
Эта оценка подтверждается сохраняющейся неэффективностью высокоцентрализованной и чрезвычайно бюрократизированной советской экономики. Для производства любой экономичной, невоенной, предназначенной в первую очередь для потребителей продукции соответствующего уровня качества существующая система требует четкого политического решения на уровне Политбюро. Например, весной 1986 г. советские средства массовой информации объявили о директиве Политбюро, в которой говорилось о необходимости повышения до минимально приемлемого уровня качества обуви для советского народа, равно как и улучшения ее фасона. Подобная чрезмерная концентрация власти порождает узкие места, которые невозможно преодолеть ни периодическими кампаниями по проведению реформ, ни призывами к более высокой производительности.
Всеобщая осведомленность об этих недостатках системы, естественно, лишила Советский Союз статуса главного соперника Америки. Еще более неприятно для Кремля растущее признание того, что эти недостатки глубоко укоренились в советской системе и что коммунизм, очевидно, не в состоянии за исторически короткий срок добиться успехов в социально-экономической сфере. Но еще гораздо хуже общее признание того, что хозяйственные показатели СССР из года в год достигаются за счет таких социальных жертв, которые непропорционально велики по сравнению с реальными достижениями системы. Возможно, никогда в истории столь одаренный народ, обладающий столь богатыми ресурсами, не трудился так напряженно и так долго, чтобы получать столь малые результаты.
Сравнительные исследования социально-экономического развития — например, книга профессора С. Блэка «Советское общество: сравнительный обзор» (1968) — показывают, что после 50 лет коммунистического правления Советский Союз в мировой табели о рангах по социальным и экономическим показателям не поднялся выше, чем он был в начале столетия. Блэк делает следующий вывод: «За пятьдесят лет относительное положение СССР по общим экономическим и социальным показателям на душу населения, вероятно, существенно не изменилось. Насколько позволяет судить имеющаяся ограниченная информация, СССР с 1917 г. не догнал и не обогнал по показателям на душу населения ни одну из стран, за исключением, возможно, Италии. 19 или 20 стран, опережающих в настоящее время Россию в этом отношении, опережали ее и в 1900, и в 1919 гг. Валовой национальный продукт в расчете на душу населения, который в Италии сейчас ненамного меньше, чем в СССР, возможно, был несколько выше пятьдесят лет назад». Фактически в последние годы Италия опередила Советский Союз по большинству показателей на душу населения. Авторы других исследований приходят к столь же неблагоприятным выводам. Так, в докладе профессора Гертруды Шредер из Университета штата Вирджиния говорится, что уровень потребления в Советском Союзе «во многих отношениях соответствует уровню слаборазвитых стран; в последние десятилетия удалось достичь явно небольшого прогресса в сторону более современной структуры потребления».
Другими словами, продолжающиеся социальные лишения, испытываемые советскими гражданами, приводят к результатам, которые в лучшем случае просто сравнимы с тем, что достигают другие общественные системы за гораздо меньшую социальную цену. Более того, следовало бы ожидать, что Советский Союз будет развиваться относительно быстрее после второй мировой войны из-за первоначального стратегического преимущества, связанного с восстановлением и искусственно низким исходным уровнем, порожденным военной разрухой. В 1950 г. совокупный общественный продукт СССР составлял около 11% от мирового; три десятилетия спустя он по-прежнему составляет те же 11%. Неудивительно, что советские пропагандисты сейчас предпочитают не вспоминать лозунг Хрущева 1960 г. «догнать Соединенные Штаты» по абсолютному объему производства к 1970 г. и по относительным показателям на душу населения к 1980 г.
Столь же удручающа картина в социальной и культурной областях жизни в Советском Союзе. Недавние исследования указывают на беспрецедентное в мировой практике снижение средней продолжительности жизни мужчин в Советском Союзе с 66 лет в 1965 г. до приблизительно 62 лет в 1982 г. Детская смертность в СССР также серьезно росла, достигнув уровня 40 смертей на 1000 рождений, что в три раза выше, чем на Западе, и на уровне показателей слаборазвитых стран. Смертность от болезней сердца с 1960 по 1980 г. удвоилась. В последние годы советские потребители расходовали на алкоголь примерно 17% своего семейного бюджета по сравнению с 1—6% в Соединенных Штатах и других странах Запада. В 1985 г. Советское правительство начало широкую антиалкогольную кампанию, однако сомнительно, чтобы с ее помощью удалось преодолеть глубоко укоренившиеся привычки, равно как и компенсировать практическое отсутствие удовлетворительных социальных отдушин. В течение последних нескольких десятилетий интеллектуальная и художественная жизнь подавлялась, а стихийное движение к обновлению общества гасилось бюрократической инерцией.
Общим результатом явился идеологический упадок внутри страны и потеря революционного энтузиазма за рубежом. В Советском Союзе стало характерным зубрежка доктрин и бесконечное повторение лозунгов. Широкое распространение получили идеологический цинизм и политический оппортунизм. Решимость создать более справедливое общество сменилась осторожным казенным лицемерием; жесткость системы в повседневной жизни преодолевается с помощью распространенной повсюду коррупции, пронизывающей всю правящую бюрократию. Можно сказать, что если при Ленине советских коммунистов отличала вера в будущее, а при Сталине отличительной чертой стала спартанская преданность, порожденная страхом масс, то в последние годы советский аппарат правления в значительной степени руководствуется мотивом личной выгоды, причем политическая власть стала главным средством достижения тщательно замаскированной хорошей жизни. Как следствие, Советский Союз не производит более в глазах мировой общественности благоприятного впечатления, необходимого для достижения глобального лидерства.
Для мира в целом Советский Союз перестал быть образцом, каким он был некогда для некоторых стран и для многих революционных движений на разных континентах. Было время, когда революционеры видели в Советском Союзе действительно успешный эксперимент по достижению как современного уровня развития, так и социальной справедливости.
К 1980 г. в мире практически не осталось ни одного революционного движения, в программе которого провозглашалось бы намерение следовать по пути СССР. Хуже того, некоторые зарубежные коммунистические партии специально отмежевываются от советского опыта, осознавая, что в противном случае это обойдется им потерей поддержки народа. Политические лидеры, настроенные наиболее враждебно в отношении Соединенных Штатов — такие, как полковник Муаммар Каддафи в Ливии, — стали союзниками СССР не потому, что разделяют его идеологию, и не потому, что Советский Союз представляется им привлекательной моделью развития, а просто потому, что они считают советскую мощь полезной для противодействия Соединенным Штатам. Постоянная идеологическая солидарность уступила место недолговременной политической выгоде, являющейся основным мотивом для дружбы с Советским Союзом.
Что еще хуже для Кремля, так это то, что перспективы для советского руководства преодолеть указанные трудности в ближайшем будущем выглядят очень сомнительно. Три взаимно связанных условия способствуют увековечению недостатков советской системы. Первое — это многонациональный характер Советского государства, которое основывается на преобладании великороссов и фактически является русским государством. Несмотря на официальный миф о том, что Россия — это одна из советских республик, даже верховный советский руководитель Михаил Горбачев в минуту неосторожности продемонстрировал истинные чувства доминирующей русской элиты, когда в июне 1985 г., выступая на митинге в столице Украины Киеве, сказал: «Для всех людей доброй воли Россия — я имею в виду Советский Союз, как мы ее теперь называем и чем она фактически является, — служит оплотом».