и глубоко укоренившиеся политические устремления русских.
Соединенные Штаты должны дать более четкое определение подобного рода тенденциям с помощью значительно более интенсивного использования современных средств связи. Средства, которые оказались столь эффективными в прекращении изоляции Восточной Европы, следует более активно использовать в отношении самого Советского Союза. Задача не должна сводиться к поощрению национальной ненависти или даже к содействию дезинтеграции Советского Союза. Реальная цель состоит в том, чтобы мобилизовать силы для подлинной политической деятельности, большего национального самовыражения, рассредоточения центральной власти и прекращения деспотичного доминирования центра, которое и порождает экспансионистский импульс. Поощряя требования нерусских национальностей к большему уважению их национальных прав, можно постепенно переориентировать политический процесс в Советском Союзе на сложный и поглощающий силы вопрос, отражающий саму суть современной политической системы, а именно: перераспределение политической мощи. Очевидно, что, с точки зрения Запада, было бы желательнее, чтобы главной заботой советского руководства стала именно эта проблема, а не проблема экономических реформ, решение которых может усилить способность СССР к соревнованию с США.
В настоящее время современные средства связи делают возможной гораздо более амбициозную и разветвленную кампанию по сравнению с той, которая проводилась после начала американского вещания на Восточную Европу с помощью радиостанции «Свободная Европа», а на Советский Союз — радиостанции «Свобода». Кроме того, в последние годы Советский Союз в сфере идеологии очутился в положении обороняющегося. В Западной Европе коммунистические партии находятся в упадке. Советская идеология не подходит к реальностям Дальнего Востока. Даже в Латинской Америке притягательность СССР падает. На Ближнем Востоке возрождение исламской веры помешало СССР извлечь выгоды из возросших антиамериканских настроений. Только на юге Африки существующие условия действительно способствуют росту притягательности советской идеологии. В этой обстановке настал момент для проявления инициативы по реализации обширной программы радиовещания на многих языках, внедрения аудиовизуальных кассет, а также оказания технического содействия в публикации независимой внутренней политической литературы. Финансирование этих программ необходимо по крайней мере утроить, поскольку затраты, влекущие изменения политических позиций СССР, естественно, более эффективны, нежели гонка вооружений. Увеличение ассигнований равнялось бы всего лишь объему затрат на производство нескольких бомбардировщиков «B-1».
Социально-экономическая стагнация СССР, его многонациональный состав создают благоприятные предпосылки для стимулирования более критических политических взглядов среди советских людей. Учитывая существование доктринального подхода и политической изоляции на протяжении десятилетий, первоначальная восприимчивость к предлагаемым выше действиям будет значительно ниже, нежели в Восточной Европе. Но национальные и религиозные чувства нерусских народов и провал коммунистической системы внутри страны действительно делают советских людей потенциально восприимчивыми к настроениям, получившим более широкое распространение в Восточной Европе. Когда этот потенциал начнет реализовываться, даже смелое предвидение М. Джиласа может показаться не столь поразительным.
Глава VIIПРЕВОСХОДЯ ИСТОРИЧЕСКИ
...Одержать сто побед в ста сражениях — это еще не вершина мастерства.
Покорить врага без боя — вот в чем вершина мастерства.
Поэтому самое важное в войне — нанести удар по стратегии противника.
Сунь-Цзы, древнекитайский полководец и военный теоретик
Для Соединенных Штатов не потерпеть поражения в американо-советском соперничестве — значит достичь превосходства; для Советского Союза не достичь превосходства — значит потерпеть поражение. Такое асимметричное американское преимущество проистекает из того, что советский вызов носит одномерный характер. России, по существу уже не конкурентоспособной идеологически и все более отстающей в плане техническом, провозглашенный лозунг о «неизбежной победе социализма» пришлось сузить и свести к достижению весьма определенного и в политическом отношении решающего военного превосходства. Провал попыток достичь этой цели будет означать отставание во всех отношениях.
Но в этом длительном соперничестве у Советов имеется преимущество, а у Соединенных Штатов слабость: советскому упорству Америка противопоставляет нетерпение и отсутствие последовательности. Американский народ и даже его элита, занимающаяся проблемами внешней политики, склонны в своих воззрениях колебаться между утопической надеждой на постоянный мир и апокалипсическим страхом перед возникновением новой войны, между исторически наивной верой в то, что политически американцы и русские придерживаются сходных убеждений, и по-манихейски навязчивой идеей о том, что не может быть никакого примирения с «империей зла». В противоположность этому политика Москвы в отношении Соединенных Штатов связана с расчетами на длительный период. Советский Союз терпелив и настойчив. Стратегия Москвы, направленная на истощение противника, рассчитана на кумулятивные результаты использования советской военной мощи и региональных коллизий с целью оттеснения Соединенных Штатов с позиций главной мировой и стабилизирующей державы.
Соответственно Соединенные Штаты сталкиваются с вызовом не только на трех главных стратегических фронтах. Если Америка даже и будет удерживать здесь твердые позиции, другие региональные кризисы, не инспирированные, но используемые Советским Союзом, также способны создать угрозу глобальной позиции Америки. Перед Соединенными Штатами стоят также проблемы обеспечения мира на Ближнем Востоке, установления расовой справедливости в Южной Африке и содействия-политической и экономической демократизации в странах Центральной Америки. Ни одна из этих проблем не порождена Советским Союзом, но обострение региональных конфликтов может возродить советские геополитические притязания. Несомненно, что отсутствие прогресса в решении палестинской проблемы будет по-прежнему стимулировать беспорядки на Ближнем Востоке. Это подорвет усилия США, направленные на обеспечение большей безопасности в зоне, непосредственно примыкающей к юго-западной части Советского Союза. Американская дипломатия на Ближнем Востоке должна быть активной и гибкой и является существенным расширением геополитических мер по стабилизации положения на третьем главном стратегическом фронте.
Подобным же образом в Южной Африке и Центральной Америке Соединенные Штаты сталкиваются с опасностью того, что расовая несправедливость и провалы социально-экономического характера станут побудительным фактором обращения к советской идеологии. Ни в одном случае Советский Союз не является источником возникновения главной проблемы, но и в том, и в другом Москва может осложнить поиски реформы. В наших первостепенных геополитических интересах ускорить расовое примирение в Южной Африке с целью регионального экономического развития и создать более прочную базу для политической демократизации в странах Центральной Америки.
Особенно важно не допустить, чтобы Центральная Америка стала зоной соперничества в американо-советском противоборстве. Это было бы поражением для Соединенных Штатов независимо от исхода, поскольку это означало бы вторжение советской державы через Кубу на материк Западного полушария. Соединенные Штаты должны приложить все усилия — включая при необходимости использование силы — к тому, чтобы добиться таких же результатов в Никарагуа, которые отвечают сделанным ранее рекомендациям для Афганистана: внешняя нейтрализация и внутреннее самоопределение. Соединенные Штаты должны быть готовыми к признанию даже леворадикального режима в Никарагуа, если это станет результатом свободного волеизъявления никарагуанского народа и при условии принятия мер безопасности для обеспечения нейтралитета режима на внешней арене. Но Соединенные Штаты должны быть в равной мере готовыми применить силу при первом же признаке советского или кубинского военного участия в подавлении оппозиции существующему никарагуанскому режиму. Чем дольше этот болезненный вопрос будет оставаться нерешенным, тем более вероятной будет перспектива возникновения четвертого главного стратегического фронта рядом с нашим домом.
Американская выдержка является самым непременным условием того, чтобы не потерпеть поражения и в конечном счете добиться превосходства. Соединенным Штатам должны быть присущи постоянство цели и последовательность в геостратегии. Нелегко достигать целей в условиях политической системы, отдающей предпочтение новизне, когда каждый новый президент ассоциируется с новой внешнеполитической «доктриной». Эффективная американская политика по отношению к Советскому Союзу должна проводиться твердо в течение нескольких десятилетий. Она не должна быть подвержена влиянию ни искушений утопического характера, ни навязчивой апокалипсической идеи.
Отвлечение от главного — вот характерная слабость американцев. Поскольку знание истории, геополитики и стратегии играло довольно незначительную роль в формировании американского мировоззрения, американцы склонны персонифицировать международные дела, периодически выставляя того или иного зарубежного диктатора в качестве основной угрозы их безопасности. В течение нескольких лет Фидель Кастро, демагогический правитель маленького острова в Карибском море, воспринимался общественностью США как представляющий почти смертельную опасность для первейшей в мире сверхдержавы. В последнее время беспокойство нации и ее враждебность сконцентрировались на личности Муаммара Каддафи, эксцентричного диктатора удаленной и малонаселенной страны. Результатом в обоих случаях было отвлечение общественного внимания от более крупных советских геополитических замыслов, в которых Кастро и Каддафи отводится роль не более чем полезных статистов.