атривают Москву как в своей основе враждебную и господствующую силу. Поэтому даже ее официальные союзники нередко выражают недовольство и во многих отношениях являются потенциально ненадежными. Коммунистический Китай и Югославия, находящиеся в географической близости от Советского Союза, порвали с Кремлем. Раскол с Югославией создал опасный прецедент для Восточной Европы, а разрыв с Китаем нанес Советскому Союзу, стремящемуся к господству на континенте, особенно большой ущерб. Не удивительно, что к числу самых искренних друзей Москвы принадлежат такие географически удаленные от нее страны, как Куба и Вьетнам.
Имперский конфликт между Вашингтоном и Москвой ясно демонстрирует глубокие различия в их подходе к решению широкого круга международных проблем. Он также позволяет понять, что предвещал бы миру исторический успех той или другой стороны.
Столкновение между Америкой и Россией является в настоящее время глобальным по своим размерам. Однако вначале оно не было таковым. «Холодная война» началась как соперничество между морской и континентальной державами за обладание тем, что осталось от Европы. Советская сторона явно ожидала, что в послевоенный период Соединенные Штаты выведут свои войска из Европы. Это в немалой степени проистекало из твердого обещания, которое дал Сталину президент Рузвельт. Поскольку все основные европейские державы были разгромлены или истощены войной, присутствие Красной Армии в сердце Европы имело бы решающие геополитические последствия. Если бы Америка ушла из Европы, западноевропейским странам пришлось бы подчиниться требованиям Москвы.
Тем не менее, Америка быстро пришла к выводу, что она не может оставить Западную Европу. Соединенные Штаты были связаны с этими странами Атлантическим океаном, являясь в культурном и политическом отношениях частью единого сообщества. По мере того как Америка все больше занималась европейскими делами, и она, и Россия пришли к парадоксальному выводу, что ни та, ни другая страна не достигнут своих целей, если они не будут стремиться быть до некоторой степени похожими друг на друга. Америке было необходимо стать территориальной державой. Она добилась этого, создав трансконтинентальный союз, разместив крупные американские наземные силы в Европе и поддержав их своей военно-морской и военно-воздушной мощью, а также ядерной гарантией. Ядерная угроза компенсировала в первые годы сравнительную слабость находившихся в Европе американских вооруженных сил обычного типа.
В противовес этому Советский Союз, скованный в своих силах в Европе и на первых порах запуганный ядерной монополией США, должен был не только заполучить ядерное оружие, но и увеличить свою военно-морскую мощь, что позволило бы ему вырваться из созданных Соединенными Штатами в Европе тисков сдерживания. К концу 50-х гг. Советский Союз сумел решить обе задачи. Наращивая свою мощь, он начал игнорировать политику сдерживания и распространять свое политическое, идеологическое и военное присутствие на регионы, находящиеся далеко от Европы. Он обеспечил себе длительное присутствие на Кубе и в Индокитае, создал временные плацдармы в Индонезии, Африке и на Ближнем Востоке. В 70-е гг. он повел геополитическое наступление на «третий мир», распространяя влияние на Южный Вьетнам, Камбоджу (Кампучию), Лаос, Эфиопию, Южный Йемен, Анголу, Мозамбик, Афганистан и Никарагуа и увеличивая свое присутствие в ряде других стран. В 80-е гг. советское военное присутствие начало распространяться по всему миру, хотя Советский Союз по-прежнему остается преимущественно континентальной державой. В настоящее время просоветские режимы разбросаны по всему земному шару.
Глобальное противоборство между Америкой и Россией — явление новое. Никогда ранее две державы не соперничали на столь широком фронте. Более того, никогда ранее ослабление могущества одной из главных соперничающих держав не давало другой значительного глобального преимущества. Даже вторая мировая война, приведшая к возникновению американо-советской дуополии, не могла бы иметь такого одностороннего исхода. Германо-японская победа привела бы к разделу мировой добычи, хотя Западное полушарие, по крайней мере в течение некоторого времени, оставалось бы в значительной степени вне пределов прямой германо-японской гегемонии.
Предыдущие крупные исторические соперничества были еще более регионально ограничены. Первая мировая война была прежде всего европейской войной, которую вели союзные державы с тем, чтобы не позволить Германии господствовать на континенте. Две неконтинентальные морские державы — Великобритания и Соединенные Штаты — внесли решающий вклад в ее исход, но последствия войны были в основном ограничены Европой. Точно так же войны, которые вел Наполеон, заключали попытку создать континентальную систему с целью бросить вызов Великобритании, и именно провал этой попытки дал Лондону главенствующее положение в мире. Но даже это отнюдь не являлось эффективным глобальным превосходством. Большая часть Европы и крупные регионы Азии и Западного полушария остались вне влияния Великобритании.
Глобальные масштабы современного соперничества вытекают не только из беспрецедентного столкновения между трансокеанской и трансконтинентальной державами, каждая из которых подкреплена собственной имперской системой, но и из совершенствования вооружений и средств массовой связи. Современное оружие с точки зрений как дальности, так и разрушительной силы наполняет содержанием концепцию действительно глобальной войны и придает реальное значение угрозе всеобщего уничтожения. Борьба за контроль над космическим пространством или, во всяком случае, недопущение монополии соперника в данной области является в настоящее время также составной частью борьбы за господство в мире.
В то же самое время сочетание средств массовой связи со всеобщей грамотностью делает политико-идеологическое соперничество географически неограниченным. Каждый континент подвергается влиянию противоречивых призывов и конкурирующих социальных моделей. Американские и советские концепции будущего и глубоко отличные друг от друга философские оценки условий существования человечества оказываются в большинстве случаев в центре обсуждения и полемики, ведущихся во всем мире.
Все отмеченные выше факторы способствуют превращению американо-советского конфликта в затяжное историческое соперничество на истощение. В ходе этого соперничества следует ожидать периодических изменений дипломатической атмосферы. Возможно, разрядка 70-х гг. будет возрождена в новой форме в конце 80-х гг. Однако случающиеся время от времени тактические компромиссы не могут заслонить постоянного противоборства, лежащего в основе взаимоотношений двух стран. Порожденный геополитическими реалиями, обостренный различиями в идеологиях и системах конфликт будет и далее лейтмотивом этих взаимоотношений. Но впервые в истории благоразумие, вызванное исключительно разрушительной силой ядерного оружия, является большим достоинством долгосрочной стратегии глобального соперничества, исход которого также впервые в истории не будет, вероятно, решаться путем прямого вооруженного столкновения.
Глава IIБОРЬБА ЗА ЕВРАЗИЮ
Хотя американо-советское соперничество имеет глобальные по своим масштабам размеры, его главным объектом является Евразия. Этот материк — геостратегический фокус соперничества и геополитический приз за победу. Борьба за Евразию носит многосторонний характер и ведется на трех главных стратегических фронтах — крайнем западном, дальневосточном и юго-западном.
Для Соединенных Штатов предотвращение советского господства над Евразией является необходимым условием достижения приемлемого исхода противоборства. Для Советского Союза выдворение Америки из Евразии с помощью политических и военных акций на всех трех главных фронтах остается необходимым условием достижения решающего успеха в историческом конфликте.
Борьба на этих трех фронтах влечет за собой преимущественно политическое соперничество, подкрепленное военной мощью. Однако на каждом из фронтов в разное время происходит непосредственное испытание воли в условиях применения силы или угрозы ее применения. Таким образом, в борьбе за главный континент земного шара переплетаются политическая воля и военная мощь.
Недопущение в Евразию любой влиятельной внешней силы и подчинение себе всех остальных континентальных держав является для России не только геополитической целью, но и выражением исторических амбиций. Географическая ситуация России парадоксальна. Великая российская империя явно доминирует в военном плане над огромным континентом, в котором проживает большая часть населения мира, который имеет наибольшую территорию и богатство и занимает центральное стратегическое положение по отношению к другим континентам. Вместе с тем, как свидетельствует карта, Россия является объектом особого рода изоляции и даже окружения. Несмотря на огромные континентальным размеры страны — она намного превосходит по величине любое другое государство земного шара, — Россия фактически замыкается материком. Она не имеет по-настоящему открытого выхода в мир. На одном конце материка Западная Европа эффективно блокирует выход России в Средиземное море и Атлантический океан. Выход России в Атлантику и за ее пределы сдерживается такими стратегическими препятствиями, как пролив Дарданеллы, находящийся между Черным и Средиземным морями, проливы Каттегат и Скагеррак, связывающие Балтийское и Северное моря, а также проход между Норвегией и Шпицбергеном (через который, во всяком случае, существует путь из советских портов, вынужденных бездействовать в зимний период).
На юге доступ к Персидскому заливу и Индийскому океану перекрывается целым рядом государств — начиная с Турции, включая Иран, Пакистан, Индию и кончая Китаем. Граница с Китаем кладет предел советской империи на Дальнем Востоке, а Южная Корея и островная Япония являются последними сторожевыми заставами. В этом регионе Советский Союз также эффективно блокируется. Доступ в Тихий океан ограничен узкой полосой советского Дальнего Востока, причем выход из порта Владивосток сдерживается стратегически важным Цусимским проливом, ведущим из Японского моря. Наконец, выход на севере почти постоянно закрыт ледяным барьером, и судоходство там невозможно.