Эх, как ни крути, но спасибо Карку за этот отпуск – голове действительно пора было проветриться!
Эх, все ничего, но чем ближе к базе, тем не спокойнее на душе!
Остается надеяться, что там все обошлось очередным пинком по яйцам нашим приезжим друзьям…
Вынырнув в техотсеке, переоделся, поставил «торпеду» на зарядку, а баллоны на «заливку» и присел на пол, скрестив ноги по-турецки.
Нет, это не медитация, это пять минут на быстрый пробег по системам безопасности и проверка чего еще начудесатили оставшиеся, пока меня не было.
Ну, в принципе…
Тереза Кауст снова пострадала за свою девичью честь – наши дамы ее снова обложили матом, а Диана, вот умничка, официально подала рапорт о сексуальных домогательствах и не Карку, а в «голову», минуя все официальные каналы.
Уже завтра на голову Карку шмякнется смачный ком говна, но это его проблемы.
- Медик-техник Дэн Дайнец, немедленно пройдите в медотсек! – Эжен вздохнул. – Давай, Дэн, шевели копытами!
Пришлось «шевелить».
Уже с порога стало понятно, что отпуск мой накрылся бардовым тазом – все три койки малого медотсека (был и большой, но им в принципе не пользовались после того, что нас потравил сука-Грег) были заняты.
Вымыв руки и накинув халат, отодвинул в сторону Эжена и не смог удержаться от улыбки.
Тереза Кауст – с бланшем на пол лица.
Оливер Шнидльсонн – с окровавленной повязкой поверх тренировочных штанов.
И на закуску, я бы даже сказал на десерт – Анджей Задговитский!
С оттопыренными пальчиками правой руки, как в мультиках о Томе и Джерри!
- Вот… - Француз развел руками. – Собрались…
И отвернулся от пациентов, чтобы те не видели, как он старательно пытается не ржать.
Дело в том, что слово «Собрались», на «семерочке», часть крылатой фразы, ляпнутой, случайно, Мадиной и звучащей как: «Собрались все опёздалы в кучку»…
Мельком глянув на лесбиянку, отложил ее на потом – фингал уже расцвел, теперь уже только физио, примочки и время, даже не пойму, чего ее сюда приперли?
Старого пердуна и националиста Анджея, не смотря на его возраст и привилегии осмотрю только после Оливера – у него и вправду может быть что-то серьезное, хотя Кекс и болонка, но зубы у него собачьи, так что…
- А позвольте! – «Всколыхнулся» старый пердун, когда до него дошло, что сейчас будут заниматься не им первым…
- Не позволю. – Я пожал плечами. – Пациенты с открытыми ранами и уж тем более кровотечениями – обслуживаются внеочереди!
Анджей скривился, но…
Это предписание является первейшим и незыблемым для всех отдаленных станций, причем не только подводных.
Срезав штанину и бинты, осмотрел рану.
Ну, обычно, после таких ран, собак усыпляют, но…
Оливер – это отдельная песня.
По его словам, его одинаково сильно ненавидят все животные.
Вообще – все.
И наземные, и подводные, и воздушные.
Ненавидят так, что даже самый трусливый заяц считает своим долгом напасть на Оливера и причинить ему любой, хоть самый мало-мальский, но ущерб!
Вот теперь и Кекс разодрал ему ногу, причем выглядело это так, словно не маленький песик, а целая собака Баскервилей глодала ногу.
Глодала-глодала, да и выплюнула, пожеванную и обслюнявленную.
- Кто обрабатывал рану?! – Я с матом промывал укусы, с какой-то радости залитые медицинским клеем. – Эжен?!
- Это не я! – Француз кивком головы сдал старого пердуна, имеющего, кстати, академическое медицинское образование и числящегося сейчас, после прибытия на «Семерочку», главным врачом базы!
- Анджей! – Я рыкнул, не сдерживаясь. – Использование медицинского клея «БФ-6» разрешено ТОЛЬКО при порезах не глубже 2-хх мм! Но никак не при укусах!
- У меня не было другой возможности! – Задговитский. – Важна была каждая секунда! А моего ассистента, как на грех, рядом не случилось!
Зря он, ох как зря, язвить-то начал…
- Согласно прямого приказа руководителя станции, ваш ассистент находится в двухнедельном отпуске, о чем Вы были прекрасно осведомлены и даже горячо поддержали устное распоряжение своего руководства, мотивируя это тем, что ассистент не имеет достаточного опыта и его присутствие на борту вообще никак не скажется на самочувствии работников.
Я отлеплял крошки клея, отделял эти чертовы пленочки и тут же фиксировал швом, стараясь минимизоровать будущие рубцы.
- Тем не менее, судя по цвету синяка на лице Терезы… - Я отвлекся на укол, а то Оливер стал постанывать. – И судя по возврату чувствительности… Пациенты находятся на излечении не менее четырех часов… Так что же мешало моему непосредственному начальнику отдать приказ о моем возвращении на базу?!
- Вас не было на территории базы! – Анджей зашипел. – Вы ее покинули шесть часов назад, выйдя из зоны действия передатчиков станции!
Я сперва фыркнул, а потом и вовсе расхохотался!
Этот старый попугай, лежащий на соседней кровати, не только не в курсе о радиусе связи нашей станции, но и о том, что все мои заплывы на «лысину» согласовываются с Эженом и вносятся сразу в ТРИ журнала!
В журнал подводных технических работ.
В журнал подводных исследовательских работ.
И в журнал подводных работ, который я заполняю безукоризненно, внося координаты своего места пребывания и частоты, для обычной и экстренной связи!
Нет, так-то я, обычно, на все это забиваю, но…
Как чуял!
Интересно, это только у меня такое или это постоянно – только соберется нормальный, адекватный коллектив, приносящий реальные результаты, как тут же появится высшее руководство и притащит с собой кучу лаврированных лауретов, пищевая ценность которых как у куска вываренной капусты?!
Сшив все лоскуты и залив их спецгелем, вколол Оливеру «Регенерон» и повернулся к старому пердуну с торчащими пальцами.
- Ну-с, Анджей, поделитесь, каким именно образом вы получили данную травму?
- Ваши автоматические двери закрываются быстрее положенного! – Старец скуксился. – Я сделал заявку на техническую экспертизу и если окажется, что я прав, то вас, Дэн, ждут огромные неприятности!
- Автоматические двери лабораторий, лифтов и жилых помещений настроены на одно время срабатывания и не имеют возможности его изменения. – Я достал из шкафчика пакет скорой помощи при вывихах и разложил его на каталке, рядом со старикашкой. – Но я обязательно проведу экспертизу и с удовольствием выдам Вам свое заключение… В свободное от основное работы, время… После отпуска…
Я привычно обкалывал напряженные мышцы «Лексингом», разговором отвлекая старца от своих манипуляций.
Нет, я его, конечно, терпеть не мог, старого шовиниста и националиста, но…
Выждав семь минут, пока лекарство не подействовало, быстрыми движениями «оттянул» и поставил на место выбитые пальцы, уложил ладонь на подстилку и залил быстротвердеющим полимером, зафиксировав выполненную работу.
По идее, теперь старого пердуна надо было бы отправить на рентген, но…
Он здесь главный, вот пусть самому себе сам и назначает.
- Н-да-а-а-а… - Пан Анджей полюбовался на зафиксированные пальцы. – Только поляки могут так тонко чувствовать прекрасное даже в простой перевязке! – Дэн, вы точно не поляк?!
Да, профессора Анджея Задговитский просто перло со всего польского!
Ему бы в годы Речи Посполитой жить, вот там ему самое место…
А сейчас…
Сейчас этот пережиток раздражал.
Не дай боком прознает старый пердуниссимо, что я польский граф – все, шиздец, на говно изойдет!
Отвернувшись от восторгающегося польской статью старика, добрался до Терезы.
А ведь симпатичная она, когда молчит или хотя бы не рассуждает о великой цели женской расы стать во главе человечества и вести его в неведомые дали, пока сокращается поголовье мужчин…
- Сейчас будет немного больно! – Честно предупредил я. – Мазь пахнет непрятно, но уже через 15-20 минут станет легче, а к утру и глаз откроется…
- Нет! – Тереза замахала руками, останавливая меня. – Никаких гормональных препаратов! Это убивает женскую красоту и здорвье!
- Беременность убивает женскую красоту и здоровье. – Не удержался я. – Стрессы – убивают…
- Это – кощунство! – Тереза дернулась, но с кроватки спрыгивать не спешила.
- Это – реальность. – Я убрал в сторону «Клоддакс» и поискал «Шерую», мазь с тем же действием, но без «гормональных препаратов» и оттого безвредную и действующую еле-еле. – Только 10%-12%женщин восстанавливаются после родов в полном объеме. У остальных организм мгновенно дряхлеет и всю оставшуюся жизнь женщина просто поддерживает дряхлость, с трудом приходя в себя на краткие промежутки времени.
Я нанес мазь.
- Тереза, больше не смею вас задерживать. С завтрашнего дня милости прошу на физиолечение, но только по договоренности с профессором Задговитский, так как я еще десять дней буду находиться в отпуске! – Я отошел в сторону и принялся за уборку отсека, а то натоптали мне тут все, кому не лень!
- Вас, профессор, я так же не задерживаю и приглашаю на физио… - Вспомнил я, даже не пытаясь скрыть улыбку.
Карк, отправляя меня в «отпуск», строго-настрого запретил меня из него выдергивать, а кроме меня, на всей базе никто больше не умел и не умеет обращаться с «Файей» - физиоаппаратом «ФА-5М», монстром, весом в четыре сотни килограмм, способным не только на прогревания или точечные промятия, но и на иглоукалывания и даже электрофорез!
Советско-индийская поделка, сделанная скорее из желания «позырить, че получится», чем из медицинских мечтаний упростить работу медперсоналу, модифицируется уже восьмой раз и предела совершенству все еще нет!
И если наш «ФА-5М» это саркофаг с кучей механических роликов, шариков, иголочек и тар под разные жидкости, которые задолбаешься промывать после процедур, то «ФА-8AI» уже полнофункциональная машинка, оснащенная манипуляторами и продвинутым ПО, с легкостью диагностирующим и лечащим простейшие повреждения без вмешательства живого персонала!
- А?! Что? Кекс!