- Приняли! – Камил отщелкнул кнопку и завел «цветомузыку», пока Ана ворочала рулем нашей тяжелой в разгоне, из-за своих аккумуляторов, «Бины-Фиат», в полном «обвесе».
А «обвес» у нас – 173 килограмма и без него на некоторые улицы соваться нельзя в принципе – это ведь на картинках каждый город – изюминка! А в реальности – там сам кто угодно ногу сломит, потеряет копыта и получит по рогам!
А так есть хоть и противопульная, но бронька, есть бронежилеты и даже пара щитов, а есть и три пистолета, из которых мы каждые две недели отстреливаем по две обоймы, выходя на наши «длинные», трехдневные, «выходные».
У меня, в загашнике под полом – притарен коротыш-«Ксюха», слегка «допиленный», разумеется, и со спиленными номерами и пяток обойм к нему, у водителей помповик с двумя коробками патронов.
Пока, в принципе, ничего не пригодилось, но моменты близкие к использованию были – в первый раз прикрыли парни из полиции, а во-второй, наших «конфликтеров», совершенно случайно, разумеется, снесла пожарная машина-цистерна, неловко сдавшая задним ходом.
Адвоката, защищавшего тех, «придавленных», после завершения процесса, случайно убила сорвавшаяся крышка пожарного гидранта.
Нет, у бедолаги была возможность выжить, просто оставшись кастратом, но спешащая на вызов «скорая» застряла в пробке…
И не надо осуждающе качать головой – просто тот, кто сверху, имеет офигенное чувство юмора, мы тут совсем не при чем!
- На 45-й дорожные работы, но можно проехать по тротуару. – Камил рассматривал навигатор, прокладывая минимальный курс. – А вот на Цисте, кроме бомжей, никого нет…
- Держитесь! – Ана крутанула руль, и мы только пискнули, вжимаемые в спинки сидений.
- Я же сказал – проедем!
- С 15-й есть проулок, выйдем точно на 34-ю! – Ана широко улыбнулась. – Пять минут и мы на месте!
Насчет пяти минут, конечно, это было оптимистично, но за девять мы вполне себе успели.
- Марго! Зевс! – Я помахал рукой знакомым детективам, старательно обошел их по длинной дуге и занялся пациентами.
- Хелена и Карлос Серпти, 38 лет брака, их сын, Гайл и дочь, Гейл… - У меня за спиной молоденький сержантик зачитывал «суть дела» прибывшему старшему, а я, попутно, грел уши. – В семействе все давно не в порядке, по словам соседей, вся семейка отличалась беспорядочной половой жизнью, Гейл подозревали в инцесте и с отцом, и с братом…
Ну-у-у-у, судя по тому, что я видел, эта семейка и вправду страдала извращениями…
- Хелена Серпти, время смерти – 00.09, Гайл Серпти, время смерти 00.36, Гейл Серпти…
- Пиши – 01.11… - Я глянул на часы на нейроузле, фиксируя момент смерти. – Карлос Серпти – семь ножевых ранений, сейчас его «отстабилю» и будет жить.
Руки привычно «подшивали» самые мерзкие раны, «тормозили» кровь и…
- Как он это делает?! – Надо мной навис неизвестный полицейский эксперт в сером юбочном костюме, с длинными алыми волосами и синими перчатками-одноразками на руках. – Это же… Завораживает…
- Алана! Отойди от него! – Рявкнул Зевс. – Это… Дэн…
- О! Так вот какой ты, Дэн «Ночной ангел»… - Эксперт мило улыбнулась и технично свалила, под смешки окружающих, «простых смертных» полицейских.
- Чего это они? – Камил удивленно покрутил головой. – Совсем кукухой поехали?
- Не обращай внимания, им есть на что обижаться… - Я тяжело вздохнул, вспоминая, что в тот вечер Зевсу досталось дважды – первый раз пуля, в мякоть руки, а во-второй, гм, сильный возбудитель, вместо обезбола.
Поговаривают, что Марго понравилось, но это досужие домыслы, я в этом уверен.
Подозвав двух бегающих парней в форме, попросил слегка расчистить нам дорогу к выходу, а заодно отогнать репортерскую братию-шатию, уже поджидающую за дверью с камерами наготове.
Привычно откозыряв, парни сноровисто раздвинули толпу, распинали с дороги валяющиеся вещи и даже помогли спуститься со второго этажа.
Обожаю этих парней!
Не то что некоторые… Старшие офицеры…
- Дэн… - Один из сопровождавших нас копов аккуратно тронул меня за плечо. – А это правда, что у Зевса стояк был пять часов?
- Правда. – Рассмеялся я.
- А можно название лекарства, а? – Парни заговорщицки переглянулись.
- «Феймозин». – Я нырнул к пациенту, и парни закрыли за мной дверь, похлопав, чтобы водитель точно принял, что двери закрыты и можно ехать.
- Ну ты и сука, Дэн! – Восхищенно выдохнула Ана, разглядывая меня в зеркало заднего вида. – Они же точно накормят Зевса «Феймозином»!
- А не хрен выделываться. – Я проверил капельницы и приготовил, на всякий случай, пару шприцев «первой помощи». – Я ведь, к ним, трижды мириться ездил, объяснял, но ведь нет – уязвленное самолюбие важнее добрых отношений!
Я покрутил головой и проверил пульс пациента.
- Жалко мужика… - Камил вздохнул. – Если выживет, пойдет на пожизненное.
- С чего бы это вдруг?! – Удивился я. – Он, если что, самый первый получил свои ножевые… Так что, если прикинуть по фактам, то, скорее всего, свару начала Хелена, причем, скорее всего, с подачи сыночки… Слово за слово, полезла дочурка, вот тут и нож появился…
Я прикрыл глаза, прогоняя кадры, заснятые нейроузлом и отмечая положение тел, количество снесенной посуды и разлет осколков.
- Карлос полез разнимать и…
- Дэн… - Ана расхохоталась. – Рацию отключи, иначе нас по пути арестуют и прибьют!
«Да нет, Дэн, в принципе, прав…» - Голос Аланы вклинился в наш разговор из динамиков сверху. – «У меня такое же впечатление сложилось, да и по заверениям свидетелей, Карлос всегда отличался миролюбием и здравым смыслом. Правда, я не совсем поняла, как Дэн все это просчитал…»
- Битая посуда… - Я снова глянул на Карлоса, теряющего свою опасную бледность от кровопотери. – И высота всех ранений. Карлос самый высокий в семье и с самый толстый, из семи ударов – только четыре опасных, остальные завязли в жире. Если бы ножом орудовал Карлос, ранения на остальных были бы выше…
«Я поговорю с медиком.» - Алана довольно хмыкнула. – ««Ангелы…», спокойной смены!»
- Ненавижу, когда так говорят! – Ана рыкнула себе под нос и прибавила газу.
«Хорошо», «быстренько» и «спокойно» - три слова, от которых меня всегда плющило, таращило и колбасило!
А теперь, вот, оказывается, не меня одного!
Обе смены нашей 13-й бригады - и дневная, и ночная - от этих слов шарахались, как черт от ладана!
При любом упоминании этих трех слов, все начинали стучать по дереву, плевать через левое плечо и вообще делать вид, что ничего не слышали.
Вообще, испанцы жутко суеверны, особенно южане – у них там вообще целый кодекс «стой там-иди сюда», страниц эдак на сорок, 10 шрифтом!
- Дэн, на обед? – Ана приткнулась на перестойку у полицейского поста, пока нам выдалось не поймать очередного вызова.
- Давай. – Согласился я.
- А у тебя что? – Испанка распахнула форточку пошире. – У меня курица в кляре, йогурт и лепешки…
- Шаурма и компот. – Я показал пластиковую посуду с двумя кусками шаурмы и термос с компотом.
- Меняемся?
- Меняемся…
- Камил, а у тебя что? – Ана развернулась к нашему «фельшаралу».
- Кола и гамбургер… - Мужчина развел руками. – Я же не знал, что вы тут все такие гурманы
Тяжело ему, бедолаге, в первый-то раз с нами в ночное выкатывать!
Ничего, притрется-обобьется, своим станет!
Жаль, конечно, что Сулея перевелась, но тут уж без вариантов – она теперь студентка-очница и ей ближайшие пару-тройку лет придется впахивать на лекциях с немыслимой силою, а потом отрабатывать вложенные в нее Красным крестом средства, не меньше пяти лет!
- Лучше возьми у Дэна компот, а ему отдай Колу, он эту сладкую гадость ужас как любит! – Сдала меня с потрохами, Ана.
- У меня без сахара… - Мужик совсем смутился.
- Ой, да ему пофигу, он и ее высосет! – Ана плотоядно вонзила зубы в шаурму со странным стоном и задвигала челюстями, укорачивая «колбасу».
- И ты все это съешь?! – Камил захлопал глазами.
- А я не торопясь… - Ана открыла бутылку с питьевым йогуртом сделала богатырский глоток. – Сейчас одну, под утро – вторую!
- Ну вы жрать… - Мужчина восхищенно покачал головой, глядя, как укорачивается шаурма и исчезает курятина. – Моей бригаде тут на два дня бы было!
- Пфе, слабаки… - Ана вздохнула. – Мы, на прошлом выезде, полбарана слопали!
- Вшестером, Ана, вшестером! – Напомнил я, со смехом. – Под выпивку, не торопясь и о том, что это баран вы узнали лишь на следующее утро! В следующий раз накормлю вас собачатиной!
- Но-но! Собака – Друг человека!
- О, да! Собаки – вкусные!
Голоса Аны и Камила прозвучали одновременно, так что…
Ох, чувствую, будет буря…
Главное мне не лезть – я вообще предпочитаю кошек.
Живых, извращенцы!
- «Полста вторые», вызов на 6-11, 124, Баркау и Лопес, 123, крыша, прыгун, возможно множественное. – Диспетчер вздохнул. – Полиция там, Дэн, вперед не лезть!
- Ну, хоть поесть успели! – Камил пристегнулся и сыто икнул. – Погнали!
Да уж, погнали, блин!
У «Скорой…», так же как у полиции, есть свои коды-опознаватели, которые, в принципе, знают все, но…
Мало задумываются о том, что они означают для нас, лично.
Например, «6-11» это поддержка полиции, то есть, если даже вокруг хренова туча поубиватых штатских, мы будем работать исключительно – повторяю: «ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО!» - с раненными полицейскими.
Ни с детьми, ни с беременными – только полицейскими.
«124» - риск взрыва, либо тяжелое вооружение у нападающей стороны.
«Крыша» - снайперское прикрытие, члены которого тоже на нашей совести.
«Прыгун» — это и самоубийца, прыгающий с крыши-моста-дерева, и, к сожалению, неопознанный стрелок, засеченный один раз, в нескольких местах.
Ну, а «множественные», означает, что стрелков, скорее всего, может оказаться дохренищи!
- Броники одеваем, пистоли в «невидимки», одна обойма в карман, три – по сумкам… - Я «подхватил» нейроузлом переговоры полиции и принялся командовать, согласно вероятностям, которые менялись, блин, каждую минуту!