— Тебе за многое придется ответить, — продолжал мужчина. — Мы потратили много времени и энергии на то, чтобы разыскать тебя. И нам это не понравилось.
Жюль сделал попытку заговорить.
— Знай я об этом, — он еле ворочал языком, — я бы оставил вам свою визитную карточку.
Его снова ударили, но в этот раз он ожидал удара и успел отвернуть голову.
— Дерзости мы не прощаем. — Мужчина был зол. — Однако я отдаю тебе должное. Дрался ты отлично. И никому до тебя еще не удавалось проникнуть в наш тренировочный лагерь. У тебя, должно быть, была поддержка — причем очень высокого уровня.
Жюлю необходимо было как-то отвлечь допрашивающего от подобных мыслей. Если бы тот довел эту идею до ее логического завершения, стало бы очевидно, что Жюль работает на СИБ. Только Секретная Служба Империи могла сфабриковать досье на Жюля, отправить его в тюрьму и столь убедительно подстроить побег. А если у этих типов возникнет хоть малейшее подозрение, что за ними охотится СИБ, они тут же канут в неизвестность и Служба никогда не сможет их выследить. Не говоря уж о том, что Жюль будет мертв в ту же минуту, как только это до них дойдет.
Чтобы сбить с толку мужчину, Жюль сказал:
— Ну, с этим никаких проблем не было. Ваши люди наняли бы и косоглазого упыря-нангу, залети он к ним и попроси работу.
Мужчина занес руку для нового удра, но остановился.
— Думаю, что пока с тебя хватит. Есть и другой способ развлечь тебя.
Раздался стук в боковую дверь.
— Я сам открою. Это, наверное, Гарет. — Мужчина пошел к двери.
В этот момент от группы стоявших неподалеку людей отделился юноша. Жюль узнал Радапура, чандахара, которому он спас жизнь.
Никто не заметил, как Радапур оказался рядом с Жюлем. Юноша сжимал в руке нож. По выражению его лица Жюль не мог разгадать его намерений. «ОН ИДЕТ ОСВОБОДИТЬ ИЛИ УБИТЬ МЕНЯ?» — недоумевал Жюль.
Несколькими взмахами ножа Радапур разрезал его путы.
— Долг уплачен, — произнес юноша. — Больше я ничего не могу сделать. — И быстро отошел.
Однако сейчас агент СИБ не мог начать действовать: внимание всех вновь было обращено на него.
— Фу, — сказал вновь пришедший, — я и забыл, как здесь воняет. Рад, что больше не придется сюда приходить. Где шпион?
Высокий подвел его к Жюлю. По почтительному отношению всех к гостю можно было сделать безошибочный вывод: он здесь самый главный. Жюль стал внимательно разглядывать его. Нет, с этим человеком он прежде не встречался.
Гарет, в свою очередь, пристально рассматривал Жюля.
— Да, он, несомненно, деплейнианец, — вслух размышлял он. — Кожа, конечно, перекрашена, но все равно… у него большое сходство с той девушкой…
Иветта? Неужели она уже добралась до этого человека? А раз так, что случилось? Почему он все еще разгуливает на свободе и что сталось с его сестрой? Эти и десяток других вопросов вихрем пронеслись в мозгу Жюля. Огромным усилием воли ему удалось отодвинуть все это на второй план и сосредоточиться на своем положении. Он будет беспокоиться об Иветте позже, когда уже не надо будет беспокоиться о себе.
Гарет не дал Жюлю больше никаких зацепок. Он повернулся к допрашивавшему Жюля мужчине и спросил:
— Вам удалось из него что-нибудь вытянуть, Лесин?
— Пока ничего. Он только что очухался. Я хотел дождаться вашего прихода, прежде чем дать ему сок. Вам лучше знать, какие вопросы ему задавать.
Гарет кивнул:
— Ладно, приступайте.
Лесин сунул руку в кожаный мешочек, висевший у него на поясе и вынул шприц, заполненный прозрачной жидкостью. «Соком», как он выразился, мог быть только нитробарб, который погрузит человека в кому, после чего он ответит на любые вопросы. Для Жюля введение нитробарба было равносильно смертному приговору: если его не прикончит сам наркотик, то уж наверняка это сделают Гарет и его люди, стоит им узнать, кто такой Жюль.
Жизнь агента висела на волоске, настало время действовать.
Как только Лесин со шприцем приблизился к нему, молодой человек неожиданно выбросил вперед ногу и ударил его в живот. Издав вопль изумления, тот опрокинулся навзничь. Шприц выскользнул у него из руки, пролетел немного и разбился. Смертельно опасная жидкость разлилась по бетону.
Гарет выхватил из кармана пистолет. Вся остальная банда — двадцать четыре человека — тоже вооружилась: они уже видели Жюля в действии и были готовы к любому повороту событий. Радапур тоже был наготове. По-видимому, юноша считал, что, перерезав путы Жюля и дав ему шанс на спасение, он сполна расквитался с ним.
Агент СИБ быстро оценил ситуацию. Игра шла не на жизнь, а на смерть и Жюль не мог позволить себе ошибиться. Одна оплошность — и он мертв.
«Надо прыгнуть как можно дальше», — решил он. Длинный высокий прыжок, конечно же, риск, поскольку из-за низкой гравитации на Весе ему потребуется несколько секунд, чтобы опуститься на пол, — в него могут выстрелить. На помощь вновь пришло мастерство гимнаста: Жюль свернулся в тугой комок, взмыл в воздух. Его несколько раз обожгло жаром — ряд выстрелов ударил в полуметре от него. Но, к счастью, этих убийц обучали душить свои жертвы и они не очень-то хорошо владели огнестрельным оружием.
Жюль направил свой прыжок так, чтобы оказаться позади одного из стоявших неподалеку баков. Приземлившись, он оказался вне досягаемости прямого попадания и был в безопасности — пока.
— Осторожнее с бластерами! — крикнул Гарет. — Повредите что-нибудь — и нас всех затопит. Со станнерами тоже не перестарайтесь! Помните: здесь только один выход и мы его охраняем. Он в ловушке.
«ГАРСТ ПРАВ», — подумал Жюль. Пока он безоружен и у двери стоят вооруженные люди, шансы на побег фактически сводились к нулю. Он мог носиться по кругу часами, постепенно изматывая себя, а преследователи неторопливо разгуливать, выслеживая его. Если бы Жюль сумел завладеть оружием, это несколько уравняло бы шансы, но и в этом случае ему пришлось бы постоянии находиться в движении, не давая противнику как следует прицелиться.
Коснувшись земли, Жюль снова подпрыгнул, на этот раз в направлении лестницы, проходившей по внешней стороне какого-то бака. Схватившись за поручни, Жюль подтягивался сразу на несколько ступенек, пока не добрался до самого верха. Бандиты стали преследовать его. Развернувшись и опершись о лестницу, Жюль прыгнул на другой бак. И снова прыжок показался ему смертельно медленным. Один из мужчин выстрелил из бластера, однако луч прошел в метре от агента. Жюль наконец приземлился на дорожку, шедшую по краю бака.
Из-за инерции он чуть не упал в бак головой вперед, однако в последний момент Жюлю удалось ухватиться за перила и устоять. В нос ему ударила нестерпимая вонь от сотен тысяч литров человеческих экскрементов. Жюль содрогнулся от позывов к рвоте. «ЭТО ПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИЙ ЗАВОД, — догадался он, — И ЕСЛИ Я НЕ ХОЧУ САМ ПОДВЕРГНУТЬСЯ ПЕРЕРАБОТКЕ, НАДО НАПРЯЧЬ ВСЕ СВОИ СИЛЫ»
Жюль поднялся и побежал по периметру бака. В него стреляли, но опять не попали. Один выстрел угодил в трубу на потолке и прожег в ней дыру. Из трубы потекла дымящаяся жидкость. Жюль слышал, как Гарет внизу распекает неудачливых стрелков.
Краем глаза Жюль заметил мужчину, отделявшегося от товарищей. Жюль спрыгнул с дорожки вниз. Прыжок с такой высоты при земной гравитации мог бы стать смертельным для нетренированного человека, даже на Весе он мог иметь серьезные последствия Но Жюль знал, что делает.
Он ударил одного из бандитов ногами в грудь. Мужчина свалился на пол с вдавленными ребрами. Ударом Жюль погасил скорость и смягчил падение. Он вскочил на ноги, схватил пистолет бандита — к сожалению, это был станнер — и бросился бежать. Добежал до следующего бака и стал карабкаться вверх по лестнице. Один мужчина закричал, указывая на Жюля. И это было последнее, что он сделал в жизни: Жюль уложил его точным выстрелом, поставив станнер на десятку, что означало мгновенную смерть.
Жюлю удалось взобраться наверх. С этого места он отчетливо видел дверь и двух мужчин, стоявших возле нее на страже. Двух быстрых выстрелов оказалось достаточно, чтобы уложить наповал обоих. Жюль надеялся, что в суматохе ни-заметно доберется до двери. Однако острые глаза Гарета замечали все. Он приказал другой паре охранять выход, но не у двери, а позади баков, направив оружие на дверь. Любой, кто попытается вырваться наружу, будет убит на месте перекрестным огнем.
Луч бластера ударил в поручень в каких-то сантиметрах от руки Жюля, превратив место попадания в расплавленный металл. Жюль прицелился в стрелявшего, однако тот нырнул в укрытие.
«ИХ СЛИШКОМ МНОГО, — подумал Жюль, переводя дыхание. — РАНО ИЛИ ПОЗДНО ОНИ ПОДСТРЕЛЯТ МЕНЯ». Однако выбора не было — не сдаваться же этим бандитам добровольно.
В тот момент, когда Жюль готовился к очередному прыжку, двери распахнулись и в цех со станнером в руке ворвалась Иветта. На миг она остановилась, оценивая обстановку. Замерли и бандиты, не ожидавшие ее появления. Застыли в нерешительности и стражи, охранявшие дверь: им было велено стрелять в каждого, кто попытается вырваться наружу, а тут вошли и они не знали, что делать. Момент был опасный: Иветта в дверях представляла собой идеальную мишень.
Древний цирковой клич «Хей, Руб!», предупреждавший об опасности, пережил столетия. Жюль крикнул: «Руб!» Иветта низко пригнулась к земле, точно в тот миг, когда два выстрела из бластеров ударили крест-накрест туда, где за секунду до того находилась ее голова.
При появлении сестры Жюль словно родился заново. Двадцать к одному — это казалось почти безнадежным, теперь же шансы увеличились вдвое.
Жюль превратился из добычи в охотника. Бандитам в свою очередь приходилось теперь держать под наблюдением двоих. Уловив внезапно изменившуюся атмосферу, они заняли оборонительную позицию.
Иветта, мчавшаяся по огромному цеху, была живым ураганом о двух ногах. Ей, казалось, был неведом страх. Своей стремительной атакой она сеяла панику в рядах убийц. Жюль меткими выстрелами укладывал их наповал. Число противников таяло. Оказавшись между сестрой и братом, как между Сциллой и Харибдой, они целиком ушли в оборону, чтобы остаться в живых.