белые, по занятым космолётами — ярко-красные и жёлтые. «Восьмая дорожка, — мечтательно размышляла я, взирая на эту красоту. — Интересно, это какая из них? Ох, какая красотища, — у меня даже мурашки пробежали по телу. — Вот бы это была вон та — серебристая стрела, задравшая свой тонкий нос в дождливое небо». Вагончик плавно остановился, и я с кучей народа вышла на платформу. Двери космопорта призывно сверкали посеребрённым стеклом. По матовым стенам, как по огромному экрану пролетала информация о взлётах и посадках.
«Заорания, — прочитала я, и дрожь радости пронеслась толпой мурашек по телу, — вылет через пятьдесят семь минут. Взлётный номер восемь. Успею, должна успеть», — подбодрила сама себя и бросилась к дверям. В это время задрожала земля под ногами, и один из космолётов, фыркнув из двигателей ярко-голубым пламенем, скрылся, оставив после себя белоснежную полосу в небе. Огни стартовой дорожки, откуда только что стартовал космический странник, окрасились белым.
«Вау, — я чуть не подпрыгнула от восхищения. Но любоваться красотами было некогда. — Вот бы приехать сюда часов за шесть до вылета и наблюдать, как взлетают и садятся могучие космолёты», — мечтала я, несясь через огромный зал к пропускной стойке номер восемь. От целенаправленного движения меня отвлёк зуммер «поболтайчика». Так на втором уровне прозвали обычные переговорные устройства, не воспроизводящие голограмму собеседника. Я достала из сумки и уставилась на экран. Звонила Жаклин.
— Ди! — заорала она, стоило мне подключиться. — Ты где? Ты почему на работу не вышла?
— Я в отпуске, — ответила я, — не кричи, — попросила подругу, из-за её звонкого голоса на меня стали оборачиваться.
— Какой отпуск? — взвилась она. — Горыныч лютует, говорит, что он тебя не отпускал, требует, чтобы ты немедленно явилась на работу.
Я вздохнула и досчитала до пяти.
— Жаклин, он подписал мне заявление. Я сняла с него копию и лично отнесла в отдел кадров, где Ирма зарегистрировала его.
— О, ты даёшь! — восхищённо протянула подруга. — Я бы до такого не додумалась.
— А я вот за три года научилась.
— Ди, но это ещё не всё, тебя разыскивает какой-то лысый мужик. Это после него шеф начал орать, чтобы тебя нашли. Ты куда влезла, дорогая? — тон у девушки стал заговорщическим, и она перешла практически на шёпот. В это время мелодичный женский голос сообщил, что через десять минут посадка на космолёт, следующий на Заоранию, закончится. — Ди? — голос её зазвенел от удивления. — Ты это где сейчас находишься?
— Всё, Жаклин, извини мне некогда, — и я, нажав на отбой, хотя в трубке продолжали что-то кричать, рванула бегом к стойке.
Вы знаете, это чувство, когда успеваешь запрыгнуть в последний вагон, отъезжающий от перрона? Так вот, пока сверяли мои отпечатки пальцев и сетчатку глаз с мировой базой, пробивали данные по туристическому агентству, подтверждая мои права на путёвку, я не дышала. Наконец, симпатичный мужчина в белой форме космопорта поднял на меня глаза и ослепительно улыбнулся.
— Мы рады приветствовать вас на борту космолёта «Стрела», следующего рейсом Ириладия — Заорания. Время в пути шестнадцать часов. Добро пожаловать на борт и счастливого путешествия.
Я кивнула, потому что во рту всё разом пересохло, и на ватных ногах пошла вперёд по открывшемуся для меня коридору. По ковровому полу тянулась бегущая дорожка золотых огоньков, указывающих мне путь. По всей видимости, я была последней, кто опаздывал к взлёту. Я шумно сглотнула и облизала губы, вдруг придётся отвечать на вопросы, а я не смогу. На входе в тёплое нутро космолёта меня встретила стюардесса и поинтересовалась, я буду спать или предпочитаю просто расположиться в кресле во время полёта. Конечно, я выбрала сидеть, кто будет спать, когда летит на Заоранию? Надо же успеть продумать, что я хочу. Из-за того, что я даже не смела мечтать о том, что когда-либо смогу попасть туда, то и не думала подготовиться как следует. Нет, конечно, я примерно представляла, как проведу эти дни, но надо же всё разложить по полочкам, как следует, чтобы знать о чём и как мечтать.
— А к сети подключиться можно будет? — уточнила я.
— После того как преодолеем силу притяжения, — пояснила девушка. Надо отдать им должное никто из них не косился на меня из-за моей одежды, словно здесь вдруг стали все равны. Приятное чувство.
Она подвела меня к мягкому креслу, убедилась, что я пристегнулась и, предупредив, что при взлёте возможны неприятные ощущения, ушла.
Надо сказать, что внутри космолёт поразил меня не меньше, чем снаружи. Я думала, что попаду в царство металла и пластика, а попала в уютное помещение, слегка вытянутое по форме, со светлыми стенами и тёмно-бордовым коротковорсовым ковровым покрытием, мягкими удобными креслами в цвет стен, стоящими обособленными группами. Не все кресла были заняты, по всей видимости, основная масса туристов предпочитала путешествовать во сне. На стенах висели экраны, мягкий тёплый свет заливал всё помещение, создавая почти домашний уют. Воздух был чист и наполнен озоном, словно только что прошла сильная гроза. Я блаженно вдохнула полной грудью.
— О, Высшие, благодарю вас за этот подарок, я запомню его навсегда, — пробормотала себе под нос.
— Добрый день! — тут же оживился благообразный старичок лет семидесяти, сидевший неподалёку от меня и, видимо, решивший, что я что-то говорю ему. — Первый раз летите?
Кивнула, понимая, что плакало моё одиночество. Но оно может даже и к лучшему, всё равно настроение сейчас невозможно было ничем испортить. Душа парила и пела. Я блаженно вздохнула, откидываясь на мягкую спинку, и тут в голове всплыла фраза, оброненная Жаклин, что меня разыскивает на работе какой-то лысый мужик. «Что за лысый мужик меня может разыскивать? — недоумевала я. — Если только… не из-за мёртвого на скамейке? — это предположение мне совсем не понравилось. — Что это ему от меня надо? Вот хорошо, что уехала, как чувствовала, что принесёт мне ещё эта встреча неприятности. А как, интересно, они меня так быстро нашли? — под ложечкой неприятно засосало. — Так они меня и на Заорании могут разыскать. Надо почитать, как там что происходит».
В это время раздался мощный гул, корпус лайнера тряхнуло. Женский голос из динамика предупредил, что мы взлетаем, и необходимо, чтобы все сидели на местах пристёгнутые. Нас затрясло, потом космолёт качнуло пару раз, и с силой рвануло вперёд. Меня впечатало в кресло, тошнота подкатила к горлу, перед глазами заскакали чёрные круги, примерно через минуту всё отпустило, я даже испугаться, как следует, не успела.
— Кхе, кхе, — подал голос старичок, — испугалась?
— Есть немного, — согласилась с соседом. — А в вашем возрасте такие перегрузки не вредны?
— В каком таком возрасте? — сразу насупился дед. — У меня со здоровьем, между прочим, всё в порядке, вот еду на Заоранию за невестой.
«Мама моя родная, — захлопнула я мысленно себе рот ладошкой, — и что я всегда своё мнение высказываю? Вот обидела потенциального жениха, — и тут же представила лицо Жаклин, когда она увидит меня с таким мужем. — Скажу, зато денег немерено», — передразнила я её.
Однако сосед не собирался сдаваться. Он решил, что со мной за время пути неплохо бы обсудить его решение и начал изливать на меня тонны информации о своём нелёгком жизненном опыте общения с коварными жёнами и их подругами. На весь рассказ у него ушло примерно полчаса. Затем он замолчал и вроде как даже заснул. Но неожиданно открыл глаза, встрепенулся.
— А как тебя зовут, милое создание? — видать, до чего-то додумавшись, дед заулыбался и, проехав в кресле по полу, оказался рядом со мной. От такого фокуса мои глаза округлились.
— Диана, — автоматически ответила я, пытаясь разглядеть, почему и как он так быстро переместился.
— Они на магнитной подушке, — довольно усмехнулся тот, наблюдая за моими попытками узнать тайну, — можно передвигаться, не вставая, — и указал на кнопку активации, расположенную сбоку на подлокотнике.
Я нажала кнопку и дёрнула кресло после чего довольно плавно сместилась, наверно, сейчас я походила на большого ребёнка, которому неожиданно подарили игрушку, потому что мне дико захотелось проехаться по салону.
— Я проедусь, — не выдержав, прошептала ему, сорвалась с места и прокатилась до противоположной стены. Если бы было можно, закричала от восторга, но пришлось сжать кулаки, закусить губу и чинно вернуться на место под осуждающими взглядами двух бодрствующих матрон.
— Ну как? — хмыкнул дед.
— Здорово, жаль только народ не понял, — вздохнула я.
— А плевать, — вдруг сказал он, — поехали, — и кивнул в сторону предполагаемого движения.
«Вот ничего себе, — подумала я, глядя в озорные глаза, — а ведь я решила, что он совсем старый, а он ещё и ничего». И рассмеявшись, покатила догонять старика, который, проносясь между кресел дам, отвешивал приветствия. Минут пятнадцать мы безобразничали, пока не явился первый помощник командира корабля. Видимо, кто-то всё же нажаловался, и деда очень культурно попросили не хулиганить. Вот так прямо и сказали, чтобы не хулиганил.
Потом мы пили с ним необыкновенный шоколадный напиток, который я попробовала первый раз в жизни. Звали старика Алан Борроуз, он был коллекционером, создателем сети ювелирных и антикварных магазинов. Большой любитель путешествий, хороший рассказчик и просто весёлый человек. И почему мне сначала показалось, что он древний зануда? Про возраст я больше не спрашивала, подозревая, что он куда старше, чем кажется, жители первого уровня жили несравнимо дольше нас. Да меня это мало волновало, я получила интересного попутчика и то, что ему много лет меня совсем не расстраивало. Так как почитать теперь не представлялось возможным, я решила вызнать всю информацию у него.
— Алан, а вы первый раз летите на Заоранию? — закинула пробный камень.
— Да ты что, — он махнул рукой, — я здесь бываю достаточно часто. Обожаю шутки этой планеты.
— В смысле шутки? — не поняла я.