В араукариевом лесу мы обнаружили, что W. auropunctata вытеснили почти всех остальных муравьев, а также мелких ракообразных, ногохвосток, многоножек и других беспозвоночных, которыми питаются муравьи всех видов.
Поскольку Эрве Журдан точно знал место, где были замечены муравьи-бульдоги, мы решили идти прямиком туда. Вскоре редкие араукариевые деревья сменились небольшим участком красивого тропического леса с густым подлеском и низким пологом метрах в пяти над нашими головами, куда, к счастью, еще не добрались мелкие огненные захватчики. Журдан шел у одного края дороги, я у другого, обметая кусты и травянистые растения сачком.
Наконец Журдан сказал: «Кажется, это здесь» – и исчез в густых зарослях у дороги. Вскоре он воскликнул: «Есть!» Я бросился к нему, не обращая внимания на колючие кусты и лианы. Журдан стоял перед невысоким деревом, по стволу которого медленно спускался рабочий Myrmecia apicalis. Я открыл банку для образцов, Журдан двумя пальцами аккуратно взял муравья с дерева и передал его мне. И я его уронил! К счастью, подняв голову, мы увидели еще одного рабочего, спускавшегося по той же тропе. Журдан быстро схватил его и, пока я разворачивал сачок, мужественно терпел его болезненные укусы. В конце концов он бросил его на дно сачка – и мы получили наш первый трофей.
Муравьиное гнездо мы обнаружили у подножия дерева. Тем временем Кристиан Рейбелинг нашел гнезда еще двух семей. Мы не стали их тревожить, но на протяжении следующих нескольких дней все вместе вели круглосуточное наблюдение с записной книжкой и видеокамерой в руках и в результате узнали много нового об этом редчайшем виде муравьев.
Судя по размерам их гнезд и количеству фуражиров, Myrmecia apicalis живут небольшими семьями, состоящими предположительно всего из нескольких сотен особей. Вход в гнездо всего один; сразу за ним начинается вертикальный туннель, ведущий к подземным камерам, но мы решили их не раскапывать. Входное отверстие, замаскированное разбросанными вокруг растительными остатками, заметить трудно. Рабочие выходят на промысел поодиночке. Как правило, они покидают гнездо утром, взбираются по стволам небольших деревьев в крону и там добывают насекомых и других беспозвоночных. Домой они возвращаются ближе к вечеру, таща с собой корм для семьи. При вторжении на их гнездовой участок они не бросаются в атаку, как это происходит в больших семьях многих других видов австралийских муравьев-бульдогов. Вне гнезда они ведут себя относительно пугливо и осторожно и, с учетом их численности и поведения, не оказывают значимого влияния на экосистему.
Однако экосистема влияет на них: она их уничтожает. Скорее всего, последний смертельный удар по Myrmecia apicalis нанесут мелкие огненные муравьи Wasmannia auropunctata, чья многочисленная популяция находится всего в нескольких километрах от них и постепенно распространяется в сторону их леса.
Судьба этого уникального вымирающего вида сегодня полностью зависит от человека. Myrmecia apicalis еще можно спасти, если мы сумеем найти способ остановить экспансию огненных муравьев и превратим лесные массивы, где обитают новокаледонские муравьи-бульдоги (и, вероятно, многие другие находящиеся под угрозой исчезновения, но пока не идентифицированные виды), в заповедные зоны с тщательным мониторингом. Сегодня Иль-де-Пен знаменит развалинами старинных зданий исправительной колонии, где когда-то жили преступники. Но не достойнее ли прославить этот остров как место, где обитает бесценный исчезающий вид муравьев?
Рабочий Myrmecia apicalis. Изображение образца из гарвардской коллекции, найденного на острове Иль-де-Пен (Новая Каледония).
(Рисунок Кристен Орр.)
Эрве Журдан, Кристиан Рейбелинг и Эдвард Уилсон перед посадкой на самолет, который доставит их из Нумеа (Новая Каледония) на остров Иль-де-Пен, где они собираются найти считавшегося вымершим муравья-бульдога Myrmecia apicalis, 24 ноября 2011 г.
(Фотография Жана-Мишеля Борэ.)
Экспедиционная группа в полном составе, идущая по полосе прибоя во время отлива к месту, где был обнаружен муравей очень редкого вида Myrmecia apicalis. Слева направо: Кристиан Рейбелинг, Эдвард Уилсон, Эрве Журдан, Ллойд Дэвис и Кэтлин Хортон.
(Фотография Жана-Мишеля Борэ.)
Эрве Журдан опускает первый пойманный экземпляр Myrmecia apicalis в сачок, который держит Эдвард Уилсон. В этот момент муравей жалит Журдана.
(Фотография Кэтлин Хортон.)
Эрве Журдан и Эдвард Уилсон позируют с видом победителей после того, как нашли первое гнездо Myrmecia apicalis – почти вымершего вида муравьев-бульдогов.
(Фотография Кэтлин Хортон.)
Рабочий Myrmecia apicalis.
(Фотография Жана-Мишеля Борэ.)
Муравей-«убийца» Wasmannia auropunctata, инвазивный вид из тропической Южной Америки, ответственный за сокращение муравьиной фауны по всему миру, в том числе на острове Иль-де-Пен.
(Рисунок Кристен Орр.)
Выживание предположительно последней популяции новокаледонского муравья-бульдога и многих других видов беспозвоночных находится под угрозой из-за наступления мелких огненных муравьев Wasmannia auropunctata. На фотографии это муравьи светло-серого цвета с блестящими брюшками, усеивающие всю почву и лесной мусор.
(Фотография Кэтлин Хортон.)
25Семья муравьев-листорезов как совершенный сверхорганизм
В 1955 г., на заре моей научной карьеры полевого биолога, мне удалось найти и определить 175 видов муравьев на одном квадратном километре равнинного тропического леса в Папуа – Новой Гвинее. Я был уверен, что установил мировой рекорд, который невозможно побить. Но несколько лет спустя Стефан Кавер и Джон Тобин превзошли мой рекорд более чем в два раза, зарегистрировав на аналогичном по площади участке леса в Амазонии 355 муравьиных видов!
Через 40 лет после той экспедиции в Новую Гвинею мой хороший друг Томас Лавджой пригласил меня посетить полевую исследовательскую станцию, созданную им недалеко от Манауса (Бразилия). Я немедленно согласился. Исследовать муравьев Амазонии, да еще и в комфортной академической обстановке, было мечтой всей моей жизни.
Мое путешествие до лагеря исследователей получилось легким и быстрым. Давно ушла в прошлое романтика тех времен, когда натуралистам, чтобы добраться до объектов своих исследований, нужно было неделями плыть на парусном корабле, а затем пробираться пешком через джунгли в сопровождении туземцев-носильщиков и вооруженных охранников, прорубающих путь в зарослях своими грозными мачете на фоне раздающегося вдали зловещего барабанного боя. Теперь весь путь от Бостона до Манауса, столицы штата Амазонас, занял всего сутки. Я вылетел из Бостона на рассвете, пересел в Майами на другой рейс, и наш самолет, сделав короткую посадку для дозаправки в Санто-Доминго, незадолго до полуночи приземлился в Манаусе. Переночевав в гостинице, рано утром я выехал из города на автомобиле и уже через час прибыл на полевую биостанцию.
Но меня жгло нетерпение. Поэтому, проснувшись на рассвете, я вышел из гостиницы и пошел в ближайший городской парк, чтобы познакомиться с местными обитателями. Первыми я увидел тех, кого, собственно, и ожидал увидеть: красновато-коричневых муравьев среднего размера. Некоторые рыскали в одиночку, другие бежали цепочкой, таща свежесрезанные кусочки листьев. Эти муравьи известны во всем мире как листорезы или грибоводы; в Бразилии их называют саува; в Парагвае – исау; в Гайане – куши; в Коста-Рике – зампопо; в Никарагуа и Белизе – ви-ви; в Мексике – куаталата; на Кубе – бибиагуа; а в Техасе и Луизиане, на самой северной границе их ареала, – городскими или зонтичными муравьями. Листорезы – одни из самых ярких представителей фауны насекомых в теплых умеренных и тропических широтах Западного полушария.
Встретив этих муравьев в городском парке Манауса, я тихо поздоровался с ними: «Приветствую вас, мои маленькие друзья».
Систематики объединяют все виды листорезов, проживающих в Манаусе и остальных местах, в формальную трибу Attini, относительно большую группу, которая насчитывает более 100 видов и распространена на обширной территории от Аргентины до Луизианы. Большинство аттинов принадлежат к родам Atta и Acromyrmex.
Муравьи Atta и Acromyrmex – одни из немногих животных, способных к сельскохозяйственной деятельности: они занимаются выращиванием грибов, используя для этого субстрат из пережеванных свежих листьев. Из этой способности проистекает еще одна: строительство гигантских муравьиных городов. Представители трибы Attini процветают почти повсюду, потому что необходимый им для жизни ресурс – свежая растительность – почти неисчерпаем.
У этих самых удивительных из муравьев-садоводов в процессе эволюции развился тесный симбиоз с определенными видами грибов, которые, в свою очередь, процветают только благодаря заботе своих хозяев. Не испытывая недостатка в пространстве для рытья гнезд и в зеленых листьях для культивирования грибных культур, листорезы являются одними из доминирующих насекомых на всей территории своего распространения.
Но как аттины совершили такой гигантский скачок от прямого потребления до выращивания продовольственных культур и почему этого не сделали другие виды животных по всему миру?
Наиболее вероятное объяснение кроется в значительной сложности используемой аттинами технологии. Процесс превращения свежего растительного материала в съедобные грибы осуществляется благодаря отлаженной системе сотрудничества нескольких специализированных каст. Эти касты различаются между собой как анатомически, по размеру и аллометрии (неравномерному относительному росту разных частей тела), так и по инстинктивному поведению, связанному с их реакциями и выполняемыми функциями.