В необозримых океанских просторах самый прочный стальной трос кажется тонкой нитью. Но эта нить все же связывает батисферу с кораблем, который ждет исследователей на поверхности воды. Можно считать, что это не слишком надежная связь, но все-таки связь.
Однако стратостат поднимается высоко над землей без такой связи. Надо попытаться спустить и под воду аппарат, который будет двигаться самостоятельно.
Опыт воздухоплавателей помог Пикару построить такой аппарат. Ученый рассудил, что если дирижабль плывет в воздухе и не падает, потому что оболочка его наполнена легким газом — водородом или гелием, — то надо наполнить оболочку подводного аппарата жидкостью легче воды. Для этого подходит легкий бензин. К баллонам, наполненным бензином, надо прикрепить круглую камеру. Такое сооружение не утонет.
«Но, наверное, и не опустится?» — скажешь ты.
Опустится непременно от собственной тяжести: ведь у этого подводного дирижабля тяжелый груз, или, как говорят, балласт — свинцовая дробь. Если выбрасывать балласт, облегчать вес аппарата, он начнет всплывать.
Не сразу, конечно, все эти соображения пришли к Огюсту Пикару. Долго, очень долго работал он над своим батискафом, как назвал подводный дирижабль. Он остановился на бензине, как лучшем заполнителе баллонов; он перебрал множество веществ, подходящих для такого дела. Сколько проверок и испытаний было сделано, пока он установил, как будут действовать на эти вещества температура и давление воды! Тысячу вопросов надо было решить, разрабатывая конструкцию батискафа и его оснащение.
Балласт, например… После долгой работы Пикар решил, что дробь, утяжеляющую батискаф, нужно «замораживать», то есть создать магнитное поле, чтобы электромагниты сковывали, связывали сыпучий груз. А если отключить электрический ток, балласт начнет понемногу высыпаться из специальных отверстий.
Я не буду тебе рассказывать, сколько трудностей пришлось преодолеть Пикару. Достаточно сказать, что это был колоссальный труд. Конечно, он учитывал все достижения Биба, но строго и неутомимо проверял их. А в результате этих проверок приходилось одни материалы заменять другими, некоторые конструкции совершенно изменить.
Вот, например, кварцевые стекла в иллюминаторах. Казалось бы, надежный, сугубо прочный материал. И все-таки он часто разрушался у Биба. Хорошо, что эти повреждения вовремя удавалось заметить. После множества опытов Пикар убедился, что плексиглас гораздо надежнее кварцевого стекла.
Пикар начал свои работы по созданию батискафа в 1938 году, а к 1948 году его изобретение было завершено. Как видишь, десять долгих лет понадобилось изобретателю, чтобы мечта его стала действительностью.
При первом спуске ученый и его спутник пробыли на глубине двадцати пяти метров всего пятнадцать минут, но в гондоле провели целых двенадцать часов. Очень долго шло откачивание бензина.
А дальше… Дальше Пикар со своим сыном Жаком начал строить новый батискаф, названный «Триестом». Дело в том, что город Триест помог изобретателю деньгами. Поэтому новый батискаф получил такое имя.
Сначала, как почти всегда случается, были неудачи, но ни отец, ни сын не испугались их, и наконец «Триест» достиг мирового рекорда, опустившись на глубину 3150 метров.
Впоследствии батискаф продали военному флоту США. Пикарам пришлось это сделать, так как денег у них было мало, а каждое погружение стоило очень дорого.
Вели проектирование своего батискафа и другие ученые — французы Жорж Уо и Пьер Вильм. Они были корабельными инженерами и внесли изменения в конструкцию Пикара. В 1954 году они спустились в воды Атлантического океана и достигли глубины в 4050 метров. Когда в заданное время электробатареи отключились, балласт начал высыпаться и батискаф стал подниматься на поверхность, исследователи сильно пожалели об этом. Им было обидно, что пришлось пробыть в глубинах только с десяти часов утра до двух часов дня.
— Еще бы хоть часика два! — сокрушался Вильм.
— Ужасная досада! — вторил ему Уо.
Батискаф поднимался всего семьдесят минут. С тех пор начал работать регулярно. Исследователи сделали множество интересных наблюдений и сняли прекрасные фотографии глубоководной жизни.
А неутомимый Жак Пикар в 1958 году начал вместе с американскими инженерами работать над усовершенствованием «Триеста».
Решено было создать новую гондолу, способную выдержать предельное давление воды. После долгой работы и многих испытаний преображенный «Триест» отбуксировали к Марианской впадине на Тихом океане. Глубина ее — одиннадцать тысяч метров.
Погружение на дно этой впадины, самой глубокой в мире, должны были осуществить Жак Пикар и моряк Дон Уолш.
Погода выдалась неспокойная, океан ревел, высокие волны перекатывались через палубу буксирного судна, но исследователи не хотели откладывать погружение.
Конечно, и у них и у команды судна на душе было неспокойно. Жак Пикар, опытный гидронавт, уже шестьдесят четыре раза опускался в океан, но на такой глубине ни он, ни кто-нибудь другой еще не бывал.
Сначала волны сильно качали батискаф. Через иллюминаторы было видно, как планктон, точно снег, вьется вокруг, но этот снег сыпался не вниз, а поднимался вверх. Затем вода очистилась. Пять часов длился спуск — и наконец исследователи на дне.
По счастью, дно оказалось твердым, а Пикар и Уолш боялись увязнуть в нем, если оно будет затянуто толстым слоем ила.
Пробыли исследователи на дне Марианской впадины двадцать минут и, выбросив балласт, благополучно поднялись наверх.
Этот спуск совершенно справедливо называют историческим. Он был окончательным рекордом глубоководных погружений. После него соревнования прекратились, и батискафы стали верными помощниками ученых при исследовании океанских глубин.
Знаменитый «Триест» после спуска в Марианскую впадину снова переделали. Он получил телевизионные камеры. При этом одна из камер поворачивалась, озирая все, что находилось вокруг батискафа. Скорость «Триеста» увеличилась, подготовка к спуску стала проходить быстрее.
А затем был построен «Триест II». Этот батискаф был так устойчив, что и во время морского волнения спокойно опускался под воду. Было у него устройство, забирающее пробы грунта и живых существ из глубин.
Постепенно конструкции батискафов все улучшались. Появился «Архимед», построенный французскими инженерами; у нас в Ленинграде разработали проект прекрасного батискафа «ДСБ-11». Это значит: двухсферный батискаф для погружения на 11 километров.
Американский ученый Венк сконструировал «Алюминаут» с очень прочной гондолой, без поплавков, а другой американец, Вайн, создал «Алвин». Обслуживать его должно специальное судно — катамаран, то есть двухпонтонная баржа. Понтоны связываются между собою мостом, а на мосту помещается кран. Он поднимает батискаф на палубу.
Очень удачно строили батискафы в Японии. А француз Кусто, о котором мы еще будем говорить, создал «Денизу». Этот батискаф совершенно особенный. Он похож на два блюдца, сложенных краями, — одно покрывает другое. Его и называют «ныряющим блюдцем».
Кусто много раз спускался под воду на «Денизе» и с ее помощью собрал очень важные сведения о морских глубинах. Придумал он и «Дикстар» — аппарат, который может опускаться на 12 000 метров глубины.
А Жак Пикар построил мезоскаф. Собственно говоря, идея этого аппарата для средних глубин принадлежала Огюсту Пикару. Он задумал построить его, когда получил деньги за проданный американцам «Триест».
Но отец не успел закончить начатое дело. Сын завершил его и назвал мезоскаф в честь отца «Огюст Пикар».
Эта лодка приводила в восторг всех посетителей швейцарской выставки в 1964 году. Она погружалась в воду Женевского озера, и множество людей старались попасть в число ее пассажиров.
Мезоскаф может находиться под водой 48 часов. У него уютная и удобная кабина. Обслуживают лодку три человека. Если грозит какая-нибудь опасность, мезоскаф автоматически всплывает наверх.
Когда выставка в Швейцарии кончилась, мезоскаф стал научным подводным судном. А затем Жак Пикар построил и новый мезоскаф для изучения подводных течений в океане.
Конечно, с появлением всех этих чудесных аппаратов знания людей об особенностях и тайнах океана невероятно расширились. Наша подводная лодка «Северянка», о которой я уже упоминала, помогла ученым узнать много нового о жизни рыб в их постоянной среде — море. Без ее помощи получить эти знания безусловно не удалось бы.
Наш «ТИНРО-2» (ТИНРО — Тихоокеанский институт рыбного хозяйства и океанографии) помогает разведывать и отыскивать стаи рыб, скопления водорослей. Из этого аппарата можно наблюдать за подводными работами, вести киносъемку и даже записывать голоса морских жителей.
Глубоководные аппараты не только помогают изучать глубины морей и океанов.
«Триест», например, после нескольких погружений нашел затонувшую американскую подводную лодку «Трешер».
«Алюминаут» и «Алвин» отыскали в Средиземном море упавшую на дно американскую водородную бомбу.
А каково будущее батискафа?
Во всяком случае, это сооружение поможет человеку овладеть глубинами океанов. Ведь батискафы непрерывно совершенствуются. Недаром в 1966 году, когда в Московском университете собрался Международный океанографический конгресс и доктора Алена Вайна спросили, что бы он хотел переделать в своем «Алвине», он ответил:
— Я переделал бы все!
ЧЕЛОВЕК-РЫБА
Воля к познанию мира в людях неистребима. Свободной человеческой мысли нельзя приказать остановиться.
Казалось бы, с успехами первых батискафов исследователи должны успокоиться и возложить все свои надежды на дальнейшее неминуемое развитие и совершенствование этих аппаратов.
Но нет! Нашлись люди, которым хотелось вести исследования в океане непосредственно и свободно.
Зачем сидеть в тесной кабине батискафа? Правда, сейчас она уже далеко не такая тесная, как была у Биба. Но все же не лучше ли самому человеку, как он есть, спуститься в толщу вод и встретить там подводных обитателей?