Тайфуны на Сахалине не редкость. В Японском и Охотском морях часто возникают циклоны, и как ни самоотверженно работают люди, спасая дома, мосты, электростанции и заводы, прекратить тайфун они не в силах.
Но не думай, что жителям приморских и приречных местностей приходится много и тяжело работать только для того, чтобы уберечь свои поселки, семьи и хозяйство от стихийных бедствий.
Постоянно на земле идет и другая работа. Воду надо дать посевам. Без влаги урожая не будет.
Еще в древнем Вавилоне, Египте, Индии были оросительные сооружения. Едва начав заниматься земледелием, человек стремился напоить свои поля и для этого рыл каналы, устраивая на них шлюзы, сооружал водохранилища, строил запруды и плотины.
Все это должно быть хорошо продумано, чтобы не получилось так, как вышло в десятых годах нашего столетия. Тогда начали строить плотины на Северном Донце, чтобы сделать реку судоходной, но о том, что нужно позаботиться о водоснабжении городов, никто, не подумал. Возможно, это произошло потому, что водным транспортом в царской России ведало Министерство путей сообщения, а промышленность принадлежала частным фирмам.
Конечно, теперь, начиная какое-нибудь строительство на реке, государство учитывает и водоснабжение городов, и речной транспорт, и орошение прилегающих земель, и использование водной энергии. Обо всем этом думают ученые, гидрологи, речники и хозяйственники.
Во многих и многих местах нашей страны люди роют каналы и отводят речную воду на поля. Орошать нужно не только посевы. И луга нуждаются в воде. Обычно вся речная пойма дает хорошую пищу для скота — богатый сбор сена. Но и за поймой нужно тщательно следить, осушать болота, беречь от песков, не допускать размыва берегов. А в засушливых степях, где пасется скот, нужно проводить каналы и устраивать водопои. В отличие от орошения, это называется обводнением.
Тяжела и полна забот была жизнь узбекского земледельца — дехканина. Жил Узбекистан под властью эмира, чиновников и богатых помещиков. Громадные участки степи пересыхали от зноя.
В летние месяцы люди, животные и растения изнемогали от великой суши, и казалось, что все они молят об одном: воды! Воды!
Но и вода была в руках богачей. Оросительными каналами и арыками ведал мираб — хозяин воды. Он хорошо знал, на чьи участки нужно в первую очередь дать воду. Конечно, на землю бая — крупного помещика.
Не удивительно, что в заветных мечтах народа высохшая, скупая земля превращалась в щедрую и плодородную. Ее осыпали бело-розовые лепестки цветущих плодовых деревьев, кропили теплые дожди, весело зеленели поля, и всюду — в каналах, арыках, прудах — была вода, чистая и прохладная.
Эти народные мечты находили свое отражение в сказках и песнях. В Фергане была когда-то сложена легенда о богатыре Фархаде и прекрасной Ширин.
К этой красавице сватались многие женихи. Среди них был и Фархад. Был он и красив, и умен, и силен, но не знатен и не богат. А Хосров, который тоже хотел стать мужем Ширин, происходил из богатой семьи, имел много денег и был образованным человеком.
Ширин не знала, кого ей выбрать. Сердце ее тянулось к Фархаду, но и Хосрова терять было жалко.
Беспокоила красавицу беда ее родины. Не было воды, пересыхала земля, погибали посевы.
— За того пойду, — решила Ширин, — кто напоит водой нашу степь.
Женихи приняли условия. Честный и работящий Фархад отправился на реку Сырдарью. По берегам ее высились угрюмые скалы. Богатырь начал бить по ним своей киркой. Огромные осколки он сталкивал на дно реки, чтобы Сырдарью перегородила плотина. Если путь реке будет прегражден, вода ее поднимется и потечет в степь.
А хитрый Хосров поступил иначе. Он пошел за советом к знакомой колдунье, и она научила его, как обмануть прекрасную Ширин.
Хосров разостлал по степи светлые циновки, сплетенные из камыша. Они так блестели на солнце, что Ширин поверила, будто в степи течет новая река.
Пришлось выполнять обещание. Ширин поклялась Хосрову, что будет его женой.
Когда об этом узнал Фархад, он не захотел больше жить и покончил с собой. А Ширин, услыхав о смерти Фархада и узнав, что Хосров обманул ее, тоже умерла.
Долго-долго жила в народе эта легенда. Скалистые горы, где, по преданию, работал Фархад, были названы его именем. Люди верили, что каменные пороги на Сырдарье — следы работы, начатой богатырем.
Знаменитый узбекский поэт Алишер Навои рассказал о трагической судьбе влюбленных, о попытках богатыря дать воду своей стране в поэме «Фархад и Ширин».
Эта поэма переведена на русский и другие языки. Шайры — народные певцы — до сих пор поют о Фархаде, а узбекские дети знакомятся с поэмой Навои в школе.
Сказка оказалась долговечной. Но в наше время народ изменил ее конец. И это была уже не красивая и поэтичная выдумка, а настоящая жизнь, которая порою бывает удивительней и прекрасней сказки.
Во время Великой Отечественной войны, когда молодежь Узбекистана ушла на фронт, в тылу началась огромная по своему размаху работа — «Фархадстрой». У тех самых скал, что, по преданию, крушил когда-то Фархад, было заложено основание гидроэлектростанции.
На строительстве работали и старики, и женщины, и та молодежь, которая по возрасту еще не была призвана в армию, и даже дети.
Поначалу шестьдесят тысяч человек вышли на строительство. Потом людей стало еще больше.
«Фархадстрой» не только дал воду Голодной степи. Он принес в города и поселки Узбекистана электрический свет, дал энергию узбекским фабрикам и заводам.
Писатель Виктор Виткович бывал на Фархадской ГЭС и рассказывает о ней так:
«…Строительство завершено, через приподнятые заградительные щиты гигантской плотины рвутся белые от пены бешеные потоки, и в облаках водяной пыли, окутывающей плотину, горит на солнце перекинувшаяся через реку радуга. И все это вместе — древняя легенда народа о Фархаде и Ширин; и красавица плотина, и здание электростанции, и новый город, и вознесшиеся ввысь трубы Заводов, и яркие одежды людей, и эта радуга над рекой — все так слилось в одну цельную сверкающую картину, что уже не скажешь, где тут кончается природа и где начинается творчество человека, где кончается творчество человека и где начинается легенда».
В книге Витковича, посвященной путешествию по советскому Узбекистану, есть и такие строки:
«И вода, всюду вода! Она блестит сквозь листву в маленьких водоемах. Она коричневыми потоками стремится по руслам бесчисленных арыков. Она отражает в себе голубизну неба, застаиваясь в прямоугольниках рисовых полей, где, засучив штаны, работают по колено в воде колхозники-рисоводы. Она растекается по канавкам хлопковых полей, превращая каждое поле как бы в ковер с серебристым орнаментом на зелено-бело-розовом фоне. Она пенящейся массой проносится глубоко под железнодорожным мостом в обрывистых берегах Бозсу — одного из древних каналов… И уже совсем крошечными потоками она катится высоко над Бозсу по узеньким желобам, перекинутым с одного берега на другой».
Ты понимаешь, конечно, что вода не сама прибежала в тот район Узбекистана, по которому проезжал писатель. Это люди привели ее сюда. В Таджикистане недавно была перекрыта взрывом река Вахш, и воды ее потекли по Яванской долине.
Из пробитого в горах Каратау туннеля сначала только слышался громкий рев бегущей воды, затем широкий водный поток вырвался из темного входа в туннель и щедро разлился по готовому руслу.
В этом краю к воде относятся особенно. Это был народный праздник. Люди пришли нарядно одетые, но, когда увидели воду, не жалея своих нарядов, бросались в воду, плакали и смеялись от радости, обнимали и поздравляли друг друга. Ведь они увидели своими глазами чудо, о котором бесплодно мечтали их деды и прадеды. Всегда сухая долина получила драгоценную воду.
Река Ишим стала теперь вдвое длиннее, чем была. Уже четыремстам поселкам она дает воду. До сих пор бочки и цистерны с водой подвозили жителям этих мест на автомашинах. Теперь Северо-Казахстанский край обеспечен водой.
И в Туркмении, и на Кавказе, и во многих краях нашей страны приходится рыть каналы, устраивать искусственные водохранилища, снабжать водой поля.
Немало у людей и других забот, связанных с водой. Нужно подумать о «рыбьем поголовье», как сказал бы хозяйственник, а попросту о том, чтобы не перевелись в наших водах ценные породы рыб.
В Латвии, например, работает уже пять рыбных фабрик. Не удивляйся. Конечно, на фабрике, где в цехах стоят ряды станков, живую рыбу не создашь. Это совсем особые фабрики. В больших бассейнах там выращивают из икры мальков лосося и других ценных рыб. Недавно открытая, пятая по счету, фабрика увеличит производство мальков рыбы во всей Латвии в два раза.
А в Карелии, где шестьдесят тысяч озер и двенадцать тысяч рек, водится только неинтересная, как говорят, «сорная» рыба — плотва, окунек, ерш. Теперь карельские рыбоводы заселяют свои водоемы более ценными породами. Они выпускают в реки и озера мальков пеляди. Это сибирский сиг, вкусный и мясистый. Разводят там и омуля байкальского — рыбу отменного вкуса и тоже сибирячку по происхождению.
В Карелии климат прохладный, и рыбоводы считают, что сибирские сорта рыб здесь должны прижиться.
Вот какие труды принимает на себя человек, живущий возле морей и рек. Много богатств приносят людям водоемы, но и работы они требуют много.
ЗАЩИТИ!
Без воды нет жизни. Не зря в народных сказках столько говорится о живой воде. Победил злой колдун царевича или зарубил враг лихого богатыря — побрызгали на них волшебной водой, и встали они на ноги, снова сильные, могучие, крепкие.
Конечно, сложились эти сказки потому, что человек давно понял, что без воды жить нельзя, научился ценить ее. И еще, наверно, отразилась здесь вера человека в целебные свойства воды.
О том, что воды многих источников помогают при различных болезнях, люди знали давно. Сначала больные, каждый сам по себе, приходили купаться и пить воду к тем водоемам, которые считались целебными. А потом в таких местах стали открывать здравницы, санатории.